Стоит хоть немного погрузиться в документы, и «нестыковки» традиционной картины прошлых эпох начинают бросаться в глаза. Вот, например, образ Иисуса – не тот, что стал уже привычен, а подлинный, из Ренессанса. Нарисовано абсолютно искренне, — по сути, это пастораль. Кровь выдавливается из Иисуса винным прессом: поворот, крест давит на Иисуса сильнее, и – новая порция брызнувшей крови из рук, ног и груди.



Кровь здесь является напитком не в переносном, а в самом прямом смысле. Самой целью распятия Иисуса на этом рисунке является добыча из него крови-вина. Сочувствия к нему – ноль; только интерес. Видно, как жаждут испить этой крови детишки слева. Отсюда – до человеческого жертвоприношения ради получения священной крови никакой дистанции: тот, кто это рисовал, по образу мышления – каннибал. И вот об этом, выросшем корнями из культа Дионисия реально существовавшем образе Иисуса, причем, недавнем стараются не помнить, а лучше, если вообще не знать. Но – минуточку внимания – пересказ обряда ацтеков, бывшего в силе в момент завоевания Америки конкистадорами. 

ВЕСЕННИЙ ПРАЗДНИК АЦТЕКОВ

Весенний праздник ацтеков Тошкатль – праздник Возрождения и бога Уицилопочтли в 1519 году совпал с днем католической Пасхи. А теперь – о том, как его празднуют. Едва жрецы дают добро, женщины пекут из освященной маисовой муки несколько сот коржей и, склеивая их медом, возводят фигуру Уицилопочтли. Головку фаллоса бога обмазывают взбитым яичным белком и обсыпают зернами маиса – в надежде на хороший урожай предстоящим летом.

Далее фигуру «пряничного бога» украшают нефритом, золотом и перьями, вооружают его бумажным ножом и дают щит с огромным крестом из орлиных перьев. За спиной бога ставят алое знамя. На рассвете самые лучшие, державшие обеты весь год люди открывают богу лицо. И, едва пряничный бог увидит восход солнца, начинается праздник. Взрослые и дети танцуют танец змеи, взявшись за руки и создав этим длинную, состоящую из всех жителей селения извивающуюся цепь. Затем они ходят в гости, поздравляют друг друга, а те из детей, что в этот день впервые пришли на исповедь и впервые получили крещение водой, считаются божьими любимчиками. Фигуру Уицилопочтли разрезают и раздают по дворам, чтобы божьего тела причастились все.

Однако в годы крупных бедствий, Уицилопочтли не пряничный. Это всегда – мужчина-доброволец, предварительно постившийся не менее года, не касавшийся женщин и весь год ходивший по городам и селам с нравоучительными беседами. К празднику Тошкатль, порой до одного дня совпадающему с Пасхой, такой Человек-Уицилопочтли приходит в столицу, а всю ночь перед праздником, окруженный двенадцатью жрецами, сидит и трапезничает телом священного гриба.

Утром он встанет у столба перед главным храмом, его привяжут воины, а люди – все, кто пожелает, будут подходить и передавать ему просьбы для Его Небесного Отца. Все знают: сейчас этот человек – Сын Уицилопочтли, единый с Отцом Уицилопочтли. И, кстати, хронист Бернардино де Саагун утверждает, что бог Уицилопочтли был зачат жившей в храме женщиной Коатликуэ от упавшего с неба перышка* – совершенно непорочно. И – над этим непорочно зачатым – во исполнение пожеланий собравшегося вокруг народа начинается экзекуция.

Сына бога Уицилопочтли расстреливают из луков долго и аккуратно, поражая лишь руки и ноги – так, чтобы он истекал кровью постепенно. И только в конце командир отряда стрелков подходит и, прекращая мучения, пронзает Сыну Божьему сердце – коротким копьем** – дротиком. По завершению, тела и крови Сына Божьего причащаются – так, как это и следует делать по законам симпатической народной магии, то есть, совсем не фигурально.

* в древнем Египте перышком обозначали на фресках душу.

** в 1571 году лютеранина Сигизмондо Аркеля казнили парадоксально сходным образом: у Хуана Льоренте написано «лучники пронзают его ударами копья». Именно так убивали Св. Себастьяна, и все это упирается в общую практику, сохранявшуюся у ацтеков вплоть до прихода Эрнана Кортеса.


Теперь, думаю, понятно, почему святые отцы сожгли ВСЕ библиотеки ацтеков – в каждом городе и в каждой школе – до последней книги.

ПРИМЕЧАНИЕ: на самом деле параллели с культом Иисуса есть у множества народов. Вот цитата по случаю; в ней перечисляются народы, имевшие рожденного девственницей 25 декабря бога, распятого и воскресшего.

All the following pre-Christian deities shared the myth of a virgin birth on December 25th, crucifixion and resurrection: Chrishna of Hindostand, Budha Sakia of India, Salivahana of Bermuda, Zulis and Osiris of Egypt, Odin of the Scandinavians, Crite of Chaldea, Zoroaster and Mithra of Persia, Baal and Taut of Phoenecia, Indra of Tibet, Bali of Afghanistan, Jao of Nepal, Wittoba of the Bilingonese, Thammuz of Syria, Atys of Phrygia, Xamolxis of Thrace, Zoar of the Bonzes, Adad of Assyria, Deva Tat and Sammonocadam of Siam, Alcides of Thebes, Mikado of the Sintoos, Beddru of Japan, Hesus, Eros, and Bremrillah of the Druids, Thor of the Gauls, Cadmus of Greece, Hill and Feta of the Mandaites, Gentaut and Quexalcote of Mexico, Universal Monarch of the Sibyls, Ischy of the island of Formosa, Divine Teacher of Plato, Holy One of Xaca, Fohi and Tien of China, Adonis of Greece, Prometheus of Caucasus, and Ixion and Quirinus of Rome. (For more info read: “The World’s Sixteen Crucified Saviors – Christianity Before Christ” by Kersey Graves)

Как видите, инквизиции было чем заняться. Недаром вся эта информация получила доступ в массы относительно недавно, когда христианство, как движущая политическая сила войн и репрессий утратила в глазах правителей былую привлекательность.



ПАРА СЛОВ О КАЗНЯХ

Но и это не все. Давайте, еще раз обратим внимание, как прикреплен к дереву Человек-Уицилопочтли: он ПРИВЯЗАН, а не прибит и не пригвожден. И, знаете, есть, по меньшей мере, одна книга (написанная турецким шпионом в Европе), где указано, что Иисус был ПОВЕШЕН на кресте, а не прибит. И Оттон Фрейзингенский, сообщая о казни сарацина-отравителя в 1159 году, использует то же слово: ПОВЕШЕН на кресте. И, кстати, Кришна также был ПОВЕШЕН на дереве. И в Эфиопии Иисус традиционно изображается без гвоздей вбитых в руки. И в самой Италии вначале было ровно то же самое, а привычное нам изображение прибитого гвоздями бога, по мнению ученых, – ОЧЕНЬ позднее. В основе же все сходится к общей на всех материках практике с общим религиозным смыслом. К сожалению, пишут и говорят об этом немного, видимо, сказывается лобби религиозных структур.

Вообще, благодаря церковным ученым мы очень многого не понимаем о своем прошлом. В Константинополе в разгар христианства людей зажаривали в чреве медного быка на площади Быка (аналог Ваала?). А в Севилье XVI века инквизиция замуровывала и живьем запекала людей в кемадеро, чревах четырех каменных (в других источниках – гипсовых, как уток в глине) статуях пророков (вариант – статуях четырех зверей апокалипсиса). Спрашивается, зачем?

А конкистадор Эрнан Кортес повесил перед ответственной битвой «на счастье» 13 индейских женщин. Однако на рисунке ниже изображены вовсе не действия испанских солдат против индейцев; это методы инквизиции в Европе против собственного населения. И здесь веревок тоже тринадцать! Инквизиторам ведь не было нужды в воинской удаче? Может оказаться так, что именно в таких «мелочах» кроются глубинные корни, сама сущность явления, которое мы знаем под термином «вера». Поясню: люди на рисунке УЖЕ МЕРТВЫ, то есть, изображенное сожжение это НЕ КАЗНЬ, не способ отнять жизнь. Но если это сожжение, по своей сути, – не казнь, то ЧТО ЭТО?

Да, у толкователей типа Льоренте удавить перед сожжением — милость, даруемая раскаявшимся, но даже такое толкование не снимает главного вопроса: что есть сожжение, которое не есть казнь?



Суть объяснил в 1239 году летописец Альбрик из монастыря Трех источников. Вот что он пишет: «На пятницу перед Пятидесятницей (13 марта) была принесена великая и богоугодная жертва всесожжения, а именно: в присутствии короля Наварры барона Шампани в Монт-Эмэ, прежде называвшейся горой Видомара, были сожжены 183 булгра».

Я не могу не повторить того, что написал Альбрик: «ПРИНЕСЕНА ВЕЛИКАЯ И БОГОУГОДНАЯ ЖЕРТВА ВСЕСОЖЖЕНИЯ».

Андрей СТЕПАНЕНКО