Разные на свете люди живут: и хорошие встречаются, и не очень, а бывают и такие, о которых и говорить не хочется. Вот к ним-то и угодила Крошечка-Хаврошечка, когда сиротой осталась. Взяли эти люди её к себе в дом, вырастили, выкормили. Одно плохо - совсем работой замучили. "Пряжу спряди, за скотиной пригляди, дом прибери да обед свари" - и всё на ней.

А у хозяйки её были три родные дочери: Однолглазка, Двухглазка и Трёхглазка. Лентяйки - каких свет не видывал, только и делали, что на лавочке сидели да на улицу глядели. И сколько бы Хаврошечка на них не работала, сестрицы лишь журят и словом добрым не одарят.

Одна отрада у Крошечки-Хаврошечки - её коровушка. Выгонит она свою Пеструху на луг пастись, обнимет её за шейку и плачется о своём житье-бытье:
- Матушка-коровушка, тяжка моя долюшка, работою морят, не кормят, не поят, только ругают да плакать не дозваляют. К завтрему мне велено пять пудов холста наткать, отбелить да в скатки скатать...!
А Пеструха ей отвечает:
- Это горе - не беда! Влезь ко мне в правое ушко, а из левого вылезь, а остальное - не твоя печаль.

Как подумаешь, куда велик божий свет! Живут в нем люди богатые и бедные, и всем им просторно, и всех их призирает и рассуждает господь. Живут роскошные — и празднуют; живут горемычные — и трудятся; каждому своя доля!
В царских палатах, в княжьих чертогах, в высоком терему красовалась Несмеяна-царевна. Какое ей было житье, какое приволье, какое роскошье! Всего много, все есть, чего душа хочет; а никогда она не улыбалась, никогда не смеялась, словно сердце ее ничему не радовалось. Горько было царю-отцу глядеть на печальную дочь.

Открывает он свои царские палаты для всех, кто пожелает быть его гостем.
- Пускай,- говорит,- пытаются развеселить Несмеяну-царевну; кому удастся, тому она будет женою.
Только это вымолвил, как закипел народ у княжьих ворот! Со всех сторон едут, идут - и царевичи и княжевичи, и бояре и дворяне, полковые и простые; начались пиры, полились меды — царевна все не смеется.
На другом конце в своем уголке жил честной работник; по утрам он двор убирал, вечерами скот пасал, в беспрестанных был трудах.

Хозяин его - человек богатый, правдивый, платою не обижал. Только покончился год, он ему мешок денег на стол:
- Бери,- говорит,- сколько хочешь!
А сам в двери и вышел вон.
Работник подошел к столу и думает: как бы перед богом не согрешить, за труды лишнего не положить? Выбрал одну только денежку, зажал ее в горсть да вздумал водицы напиться, нагнулся в колодезь - денежка у него выкатилась и потонула на дно. Остался бедняк ни при чем. Другой бы на его месте заплакал, затужил и с досады б руки сложил, а он нет.

В некотором царстве, в славном государстве, возле речки древней, у большой деревни стоял дремучий бор. Грибов и ягод водилось там видимо-невидимо, да только местным жителям радости от этого не было совсем, потому как обитала в чаще того леса старая карга - злобная Яга. Жадна была не в меру и никому в лес ступить не давала: кого в трясину заведёт, кого и вовсе изведёт.

Как-то летом в самую ягодную пору задумала она полакомиться земляникой, да вот незадача: не хотят ягодки в корзинку к старой Яге идти, под листочками спрятались, в травке затаились. Ворчит баба Яга, злобится, да под каждый листик не заглянешь, каждому кусту не поклонишься.
Той же порой ходила по лесу маленькая девочка. Ещё затемно из дому вышла, корзинку ягод набрать да малость подкормиться. Уж ей-то ягоды на показ выставляются:
- Здесь мы, бери нас скорей!

Наелась девочка ягод, набрала полную корзинку и хотела уж было домой идти, как повстречалась ей баба Яга, ухватила своей клюкой, да как зашипит:
- Вот почему мне ни одной ягоды не попалось! Ты их все собрала!
Отняла у девочки корзинку, и отправилась к себе в избушку, радуясь нежданной добыче. А девочка присела на пенёк и горько заплакала от обиды.

В тридевятом царстве, в тридесятом государстве жил в старину один солдат. Отслужил он службу и отправился в родные края. Идёт себе, довольный, песни поёт. Ближе к вечеру пришёл он в глухую деревушку. Постучал в ближайшую избу и крикнул:
- Любезные хозяева! Пустите солдата на постой!
А в ответ - молчание. Тогда пошёл он в другую избу, но и там не отзываются. К третьей направился - и здесь та же картина. Толкнул солдат дверь и вошёл в избу. Глядит - пусто, только слой пыли да паутина по углам.
- Интересно, - размышляет солдат, - куда это люди из деревни пропали?
Решил он пройти по улице, жителей поискать. Но куда ни зайдёт - ни одной живой души не видать. Дошёл до конца деревни и в самой крайней избе обнаружил старичка, горько вздыхавшего на печи.
- Здорово, хозяин! - приветствует солдат.

- Здравствуй, служивый, - овечает старик, - отчаянный ты видно, храбрец, коли пришёл сюда!
- А что же тут у вас страшного?
- А то, что появился в наших краях змей, всех людишек извёл, меня лишь оставил. А поутру прилетит мною позавтракает, а тобой и закусит. Ему что один, что двое - без разницы.
- Это мы ещё посмотрим, не поперхнётся ли! - отвечает солдат. - Я тут у тебя заночую, а утром гляну, что за змей такой объявился.
Ночь прошла спокойно, а утром изба закачалась, словно от сильного ветра - это змей прилетел. Заглянул он в горницу и зело обрадовался:
- Это хорошо, что вместо одного их двое оказалось, сейчас славно закушу!
- А не подавишься? - спрашивает солдат.
- Это кто тут голос подаёт?
- Тот, чья солдатская сила поболе твоей будет!

- Ну, раз так, идём во двор! - говорит змей, - будем сейчас с тобой силой мериться!
- Чтож, померимся!
Взял змей с земли огромный камень и хвастается:
- Гляди, как я его сейчас одной лапой сожму, раздавлю на мелкие песчинки!
- Да ты не хвались, раздави сперва!
Зажал змей камень в ладони, поднапрягся, да как стиснет, что осколки во все стороны брызнули. Разжал лапу, лишь песок на землю стряхнул.
- Эх, тоже мне, фокус! - говорит солдат, а слабо тебе из камня воду выдавить?
- Ну, этого никто не сможет! - отвечает змей.
- А вот спорим, я смогу! Погоди чуток!
Сбегал он в избу, где давеча заметил на окне узелок с творогом. Прихватил его, да во двор. Сжал его в кулаке, так что сыворотка и брызнула.

- Ну что, теперь понял, кто сильнее?
- Да, служивый, рука у тебя посильнее будет. А зато я свиснуть могу погромче твоего!
- А ну, попробуй!
Змей вздохнул поглубже и засвистел - деревья аж к земле пригнуло, а листья как ураганом смело.
- Разве это свист? - говорит солдат. - Сейчас я покажу, как свистеть надо. Только ты сперва глаза завяжи, чтобы они на лоб не повылазили!
Змей с опаской завязал глаза, а солдат тем временем достал большую дубину, да как и приложил его по макушке, у змея аж искры из глаз посыпались.
- Ой! - заорал он дурным голосом, - Хватит, солдат! У меня от твоего свиста шум в голове и звон в ушах стоит!
- Как хочешь, а то может ещё разок свиснуть?
- Нет уж, достаточно мы поспорили. Станем-ка лучше дружить, как братья! Ты мне будешь старшим братом, а я тебе - младшим.                  

Жила-была у одного крестьянина Овца. Невзлюбил её хозяин, придирками замучил! Решила она уйти из дома.
Шла себе, шла. Повстречалась ей Лиса:
- Ты куда, Овечка, направляешься?
- Да вот, Лисичка-сестричка, ушла я от мужика, житья совсем не стало. Что ни случись: козёл ли сено раскидает, баран ли изгородь повалит, кругом у него я, Овца, виновата.

- Ох, и не говори, Овечка-подружка! У меня та же история: сом ли уточку притопит, ястреб курочку прихватит, во всём меня виноватят.
И решили Овца с Лисой вместе держаться: так веселее. Пошли, куда глаза глядят.

А навстречу - Волк-браток, серый хвосток:
- Здорово, подруги! Далеко ли собрались?
- А куда глаза глядят, - отвечает Лиса.
- Ну так, мне как раз по пути! - обрадовался Волк.
И пошли они вместе.