Без заголовка |
|
|
Сам себе сказочник =) |
|
|
Меньшее зло |
Итак, самое большое произведение этого днева. Возьмите чашку чего-нибудь теплого в руки, откиньтесь и попытайтесь не заснуть. Все, кто почитает, и не оставит своего мнения - какашка и плохой человек !
Май выдался жарким. Но стоит ли нам рассказывать, насколько жарким? Даже птицы не чирикали, разморенные зноем.
Солнце, пройдя свой привычный путь по небу, нарядилось в красные одежды и закуталось в пушистые облака. Температура ощутимо упала. Однако не потрясающий закат и не прохлада привлекли внимание двух путников, вышедших из дубравы, а деревушка, дымящая многочисленными трубами примерно в километре впереди.
- Какое милое местечко! Тебе так не кажется, Генлев? – Шут (настоящее имя его мало кто знал, поэтому все его называли так из-за профессии), как всегда, был полон оптимизма.
- Да, выглядит получше, чем та, из которой нам пришлось намедни смываться, – ответил собеседник, менестрель и поэт в одном флаконе. - Надеюсь, в этот раз ты не будешь ставить рога шерифу?
Шут усмехнулся. Да что этот дилетант-менестрель знает?
- Все будет зависеть от обстоятельств, дорогой друг. Впрочем, как и всегда.
Генлев вздохнул.
- Предлагаю продолжить обсуждение обстоятельств на постоялом дворе или же в трактире, а не на опушке леса, когда что-то так подозрительно шумит и порыкивает в кустах!
И правда, в покрытой длиннущими иголками ежевике что-то издавало неприятные звуки.
- Это волк? Или медведь? – Шут, похоже, не на шутку встревожился. – А вдруг он нападет?
- Ну, если это какой-то лесной зверь, - голос Генлева сочился сарказмом, - надеюсь, ты сможешь показать ему пару своих фокусов или рассказать анекдот, пока я буду бежать к людям. Что ж ты так побледнел? Куда делось твое любопытство?
Шут красочно описал то место, где он видел и видит в обозримом будущем любопытство, зверей и страшные звуки. Поспешил за широко шагающим, несмотря на трудный день, менестрелем.
Известно, что сочетание сумерек и непонятного соседа-шуршавчика неподалеку открывают людям, даже утомленным, неизвестные до сего момента им самим запасы энергии. Так что всего через пять минут друзья вышли на мощенную дорогу, и, отдуваясь, сбавили темп. Все еще оглядываясь, они направились к деревне.
* * *
- Добро пожаловать, дорогие гости!– Трактирщик путникам попался стереотипный: пухлый, приземистый, с жирно поблескивающей лысиной и седоватым венчиком волос вокруг нее. И щербатой улыбкой. Даже очень, как мог бы сказать Шут, если бы в этот момент не был занят поклоном и уверениями в глубочайшем почтении. – Я так понимаю, вы издалека? Что ж, мы в Сандарке всегда рады чужеземцам! Ах да, я же забыл представиться – тут он хитро подмигнул и погладил медальон в форме бычьей головы, прятавшийся в складках кожи на широчайшей шее, - мои имя Олав.
Небольшие уютные столики из сандалового дерева пустовали – хотя к ночи фермеры, ремесленники и прочие труженики ощущали и ощущают сверхъестественную потребность напиться и горланить всякую ахинею. И приставать к официанткам, если таковые имелись. Но вместо прекрасных потомков Евы со здоровенными кружками пива в руках присутствовали два хилых юноши, меланхолично драящих пол. От Шута не укрылось, что на их шеях также присутствовали медальоны с быками, и это нашло тревожный отклик в его душе, необъяснимый для него самого. Пока Шут был занят в своих мыслях, через зал пробежала пухленькая румяная девчушка лет пяти, сходство которой с трактирщиком было более чем очевидным. Олав проводил ее любящим взглядом.
- Что-то здесь не людно, уважаемый, - надежды Генлева подзаработать пением баллад растаяли, как дым, - неужто у вас тут все трезвенники?
- Смеетесь, господин! У нас люди не прочь обмыть тяготы прошедшего дня различной дря… кх… напитками. Но подготовка к празднику…
- Празднику? – Шут улыбнулся. – Значит, в вашем замечательном поселке все-таки найдется работенка для служителей муз. Или же для талантливого артиста, на худой конец.
Олав заразительно засмеялся.
- У нас, милсдарь, праздник религиозный. День Благословения Урожая. Через неделю, но уже сейчас пост. То бишь никаких гулящих девиц, алкоголя и прочего…
Трактирщик замолк, нервно полируя стаканы. Менестрель даже не пытался скрыть разочарования, Шут же все-таки пытался спрятать раздражение под учтивой улыбкой. – но не очень-то у него это получилось: смотря на его лицо, толстячок как-то странно съежился.
- Да, я тоже не в восторге, - вздохнул он. – Чертов пост. И как на зло в это время года так мало неместных. Такие убытки…
Генлев, смотря на выразительное лицо собеседника, ожидал увидеть скупую мужскую слезу. Не увидел.
- Так что не откажитесь выпить за старика! – Олав с быстротой молнии наполнил кружки напитком. «Сказывается, видимо, опыт,» - подумал Шут.
- А как же пост?
- Пост не распространяется, слава богам, на путников и странников.
- А вы?
- А я буду поддерживать беседу. В мои лета каждый глоток пива – лишние боли. Но вот на лечение вечно не хватает… - Олав лукаво ухмыльнулся и вмиг посерьезнел. – Да к тому же еще и внучку кормить приходится. – Он вновь посмотрел на ребенка, игравшего с прислугой. – Бедная сирота, с двух лет, после того, как родители…. – он промолчал.
- В таких экстренных обстоятельствах, я, как настоящий артист, и мой друг, как настоящий менестрель, просто обязаны вам помочь! – Шут опустил на стойку кошелек с золотом. – Так что давайте выпьем за вашу внучку….
* * *
- Как так получилось? – Генлев, казалось, спрашивал у всего мира, теребя потную рубаху. – Какого черта?!
- Уффф – только мог и пробормотать в ответ Шут. Он не обращал внимание на брюзжание друга – это вошло в каждодневный ритуал.
Оба друга с пяти утра до сего момента – то бишь до полудня – расчищали от камней поле фермера Макса, надо сказать, самого богатого землевладельца и старосты Сандарка. А температура с того дня, как они вошли в деревню, не упала, а только поднялась.
- Нет, ну ты подумай, Шут! Мы шли мимо, заглянули в трактир, потом отправились переночевать в конюшне у фермера, где каким-то образом нашлись койки, а потом.… Как так случилось?
- Как так получилось, что мы уже неделю не уходим отсюда? – Шут скорчил задумчивую физиономию из-под слоя пота и грязи. – Наверное, потому, что здешний климат в сочетании с радушием жителей напоминают,… не знаю, черт, но что-то хорошее напоминают! А ты не делай вид, как будто сам не наслаждаешься жизнью здесь.
Генлев собирался, было, ответить что-нибудь колкое, но смолчал и уткнулся в землю, продолжая работу. А Шут так и остался стоять. «Не надо и гадать, что Мильва завоевала ценный трофей – подумал Генлев, глядя на пышущую красотой дочь Макса, лучезарно улыбающуюся и спешащую к ним с корзиной, - вот из-за кого мы здесь остались»
- Еще чуть-чуть, и вы цветом станете похожи на тех вареных крабов, которые продают на ярмарках в городе! – усмехнулась она. – Я принесла вам еду и холодную воду, хотя если пороетесь повнимательнее, можете наткнуться на нечто более крепкое!
- Ты читаешь наши мысли, признайся! – Менестрель с благодарностью принял плетеный ящичек.
- Проживете в таком сонном местечке с рождения, и вы научитесь угадывать желания людей по их лицам! – Мильва озорно подмигнула Шуту, цвету лица которого могли небеспричинно позавидовать уже упомянутые крабы. – Отец просил передать, что бы вы здесь заканчивали – он ждет вас у Олава. Все-таки сегодня праздничное воскресенье!
Мильва взмахнула косой, смеясь. Пока ее внимание было занято этим занятием, Генлев изо всех сил старался сосредоточиться на медальоне в форме головы быка на шее девушки, а не на том, на чем этот медальон покоился. Он не говорил никому, но то, что каждый взрослый в Сандарке носил вот такое украшение вместо вполне стандартного распятия его немного волновало.
- Я почти был готов ей сказать…. –Шут не отрывал глаз от уходящей девушки. Генлев тактично молчал.
***
- … и я говорю ей: «Пошла к черту!»
Раздался дружный смех. Олав как никогда был жизнерадостен, хотя мужчины, собравшиеся в трактире, пить не собирались. Так что он поил их байками и анекдотами, зачастую пошлыми.
- Черт, умеешь ты рассмешить! – громогласно объявил Хенрик, детина двух метров ростом, местный кузнец. – Но я все равно нервничаю – это так раздражает, когда уже все готово, а праздник еще не начался. Может ты, Шут, нам какую-нибудь историю поведаешь? А ты, Генлев, такой сонный, что отбери у тебя лютню, ты и не заметишь!
- Нет, теперь ваша очередь рассказывать! – Менестрель хлопнул огрубевшей от тяжелой работы ладонью по столу. – Я здесь уже семь дней, но так и не понял, в чем суть этого Дня Благословения.
Поэта эта тема особенно терзала. Он видел, как в некоторых семьях маленьких детей наряжают в белоснежные одежды, моют и прихорашивают – при этом на все вопросы отвечали одно: мол, представление будет, традиция такая. Но он, никогда не живший в такой сонной деревушке, и, по Мильве, неспособный угадывать по лицам, мог читать в глазах людей. И видел он там горечь, боль и страдание. Даже Олав, травивший анекдот за анекдотом, казалось, готов был рассыпаться на миллион осколков. Свою внучку он тоже приготовил к «выступлению».
- В свое время ты все увидишь, молодой человек! – фермер Макс по-отечески положил руку на плечо Шуту. – Я также полагаю, что у некоторых вскоре и свадьба…
Артист покраснел. Ехидные смешки быстро стихли под взглядом фермера, габаритами превышавшего Хенрика раза в два.
- В любом случае, я буду рад принять такого оболтуса в мою семью. Как и твоего голосистого товарища, с которым ты таскаешься по миру…
Под аплодисменты и смех менестрель вежливо поклонился.
- Как бы то ни было, - продолжил Макс, - вас двоих мы рады принять и как членов нашей деревни, нашей, так сказать, общей семьи.
Отдых перед застольем продолжился.
* * *
- Дьявол, вспоминай наконец! – Генлев был нервным и тревожным. – Он же рассказывал нам как-то….
До начала торжеств оставалось всего час, и друзья воспользовались моментом, чтобы привести себя в порядок.
- Я. Не желаю. Это. Слушать. – Шут яростно расчесывал волосы. – Рендалл много чего говорил, и ты же не скажешь, что он в это верил!
Генлеву нечего было на это ответить. В то далекое время, когда они жили в родном королевстве, они зачастую проводили время с придворным магом, оккультистом и астрологом Рендаллом. Тот, пользовавшийся репутацией чудака, был рад приютить и поделиться едой и выпивкой с любым, у кого хватало терпения слушать про магию и сверхъестественное. Менестрелю и Шуту, в отличие от остальных, было терпения не занимать.
- Он говорил что-то про быков и культ урожая. Готов поклясться. Меня это пугает…
- Ты. Меня. Достал. – Шут наконец уложил свою шевелюру. - Тебе не нравиться, что здесь наконец можно обрести покой? Обрести семью, друзей, любящую жену! Что тебе не нравиться? – Клоун уже срывался на крик. Проклятый певун доставал его расспросами весь день, и, наконец, Шут достиг персональной точки кипения. – Здесь так хорошо и спокойно, что же тебя смущает?
- Именно то, что здесь все так хорошо!!! Это не нормально! Ни ссор, ни краж, черт, даже драк! Я здесь за неделю обзавелся целой группой друзей – друзей, за которых можно жить отдать – хотя я привык, как правило, видеть вокруг лишь порочных сволочей – сколько мы с тобой их видели! Это меня и смущает! Это не нормально когда все так гладко!
Шут, призвав на помощь весь свой опыт, поведал в самых ярких выражениях, на которые был способен, куда, зачем и почему следует отправиться другу. И притом незамедлительно.
- Может, ты и прав. Может, это и Эдем. Надеюсь, ты не ошибаешься. – Хотя Шут уже ушел, хлопнув дверью, Генлев все равно шептал. – Боже, сделай так, чтобы мне не пришлось расставаться со всем этим.
* * *
Вся деревня, около пятисот человек, собрались на поляне в лесу. Женщины, дети, старики и мужчины – все как один ярко одетые и беззаботно веселящиеся. Шута, тем не менее, тревожило сказанное другом. Он почти не обращал внимания даже на Мильву, нежно прижавшуюся к нему. Он смотрел на людей – и видел радость и наслаждение жизнью. Так хотелось ему отбросить, как змея - кожу, все свое прошлое, слиться с этой толпой, обрести покой. Скитания не столь утомили его, сколь все те нелицеприятные, темные аспекты существования людей. А здесь он видел только добро и свет. Такая разительная перемена…. Это был как чудесный сон, с которым его душе никак не хотелось расставаться. «От приятных снов, имеющих обыкновение долго затягиваться, мы просыпаемся с криком» - вспомнил он одну из любимых фраз Рендалла, но постарался отогнать нехорошие мысли. Чертов маг, всегда действовал на нервы. Но не без причин, надо отметить. Пока что ничего ненормального не происходило, и, дай Бог, не произойдет.
Тем временем мужчины начали сдергивать брезент с какой-то груды в середине поляны. Высотой это было примерно пяти метров, в ширине – трех.
Генлев взирал на происходящее с тревогой на противоположной от Шута стороне поляны. Брезент сдернули, и взгляду его открылась статуя из металла, похожего на бронзу - круглое основание, похожее на чашу, а в середине – ополовиненный мускулистый мужской торс, сложивший перед собой необъятных размеров ладони, как будто хотел напиться дождевой воды. А венчало изваяние голова быка. «Минотавр?» - недоуменно подумал он, а тем временем взору его открывались новые детали: рельефные надписи, странная прямоугольная дверь, вделанная в основание идола, отверстия в ладонях.
Тем временем дверь в статуе открыли – и начали закладывать туда дрова. Генлев понял, что весь постамент – гигантских размеров печь. «Но зачем она?» - удивленно спросил у себя он. А память шептала ему, что он уже слышал о подобных статуях от мага. И что тот всегда бледнел, говоря о них. Но из-за чего? Он не мог вырвать знание из закоулков своей памяти.
Заложив огромное количество сушняка внутрь, мужчины подожгли его, и Хенрик с видимым усилием накрепко закрыл дверь. Спустя пять минут дым начал вырываться из глаз статуи. Перед ним поставили лестницу, так, чтобы взошедший на нее фермер Макс мог дотянуться до сложенных лодочкой гигантских ладоней.
- Возрадуемся! – крикнул он собравшимся.
- Возрадуемся! – раздался хор голосов.
- Сегодня мы просим у нашего милостивого бога дождя!
- Дождя!
- Тепла!
- Тепла!
- Мира и спокойствия!
- Спокойствия!
- Обильного урожая!
- Урожая! – вторила ему толпа.
Макс повернулся к статуе.
- Великий бог плодородия, мы приносим тебе в жертву самое дорогое, что у нас есть, надеясь на твою милость и внимание к нам. Готов ли ты принять наш дар?
Статуя промолчала. Внезапно стало тихо: умолкли птицы, ветер, гулявший в деревьях, человеческое дыхание. Народ молчал. Идол стоял неподвижно. Спустя пару секунд из глаз его вырвалось яростное пламя, а из ладоней появился через отверстия целый столб белоснежного огня. «Этого не может быть – подумал Генлев, смотря на двухметровый огненный цветок в руках идола, - Невозможно, чтобы по статуе, даже полой, так быстро распространился такой огонь».
- Спасибо тебе, великий Молох! – заорал Макс.
- БЛАГОДАРИМ! – от крика толпы Шуту показалось, что у него разорвутся барабанные перепонки. Он внезапно вспомнил, о чем именно рассказывал Рендалл темными холодными вечерами. Шут сообразил, что не ошибся в своих догадках, когда к фермеру на лестницу родители начали поднимать детей. Всего тринадцать. Среди поднявшихся была и внучка Олава. Шут помчался к идолу.
Генлев тоже все понял. И, расталкивая толпу, пытающуюся его удержать, рванул в центр поляны. Люди шарахались, глядя на его лицо. По чистой случайности друзья добрались до Молоха одновременно. Но пока они бежали, Макс уже начал бросать безропотных, как будто оглушенных детей в руки идолу. Омерзительно запахло паленым мясом, когда жадное пламя за секунды испепеляло их. Друзей остановили мужчины - Хенрик и все те, с кем Шут и Генлев проводили шумные вечера всю неделю – за пару метров от статуи.
- Хенрик! Перестань! – казалось, Генлев молил каменное изваяние, - Артуа, пусти! Олав, там же твоя внучка! – Он называл схвативших его по именам, но их лица ничего не выражали.
- Остановись, безумец! – Шут орал во всю глотку. – Что ты делаешь?
- Я всего лишь совершаю обряд, сынок. – Макс, само спокойствие, бросил последнее молчаливое дитя. – Наш бог хранит нас. И благодаря ему нам ничего не страшно. Но чтобы всем было хорошо, чем-то необходимо жертвовать.
- Это же дети! Ваши дети! – Генлев смотрел на крестьян и не видел ничего, кроме религиозного восторга и экстаза. Даже с лица Олава не сходила глупая улыбка. Менестрель внезапно понял, что они его не слышат. И смотрят куда-то поверх него. Он обернулся. Глаза Молоха теперь светились ровным алым цветом, и поэт с ужасом ощутил на себе взгляд чудовища – как будто его кинули в отвратительный невидимый сироп.
- Вам это кажется кошмаром, но ради всех нас мы выбрали меньшее зло. – Макс, казалось, не замечал, что позади него идол гипнотизирует людей. – Прошу вас, поймите. Дети родятся заново. А обеспечить их достойное существование способен только Молох, - при упоминании имени пламя вспыхнуло ярче, - а не какой-то жалкий беспомощный мученик с креста. Мы нашли свой рай.
- Это… неправильно… - простонал Шут. Он не мог оторвать взгляд от глаз металлического минотавра. Он тонул в их свете. Все его мысли уносились, Шут чувствовал, что он готов сдаться голосам в голове, говорившим, что все пройдет, он обрел дом, друзей, ничего больше не нужно…
- Давай же! Смиритесь с этим и обретите, наконец, покой в своих душах! Вы же так хотите этого! – Макс отчаянно воздел руки.
Шут захотел. Все остальное уже почти стерлось из его памяти. Он начал опускаться на колени. «Меньшее зло – мелькнуло у него в голове. – Меньшее». Он потерял сознание.
* * *
Он почувствовал, что в лицо ему плещут воду.
- Что такое… - начал было он, не открывая глаз, и тут вся на него обрушился целый шквал воспоминаний. С ужасающим криком Шут поднялся…. И увидел, что лежит в лесу, а Генлев стоит с флягой рядом.
- Ты вырубился. Я уж испугался. К чему такие эмоции?
- Генлев? Ты помнишь? – хрипло сказал клоун, тряся его за руку. – Ты помнишь? Или это приснилось? Мы их остановили?
- О чем ты? – Менестрель недоуменно скривил бровь и ухмыльнулся.
- Не важно. О Господи, не важно. Сон, – тут он снова грохнулся в обморок.
Как только поэт убедился, что его друг не притворяется спящим, улыбка сползла с его лица. «Пусть спит, - подумал Генлев, - а потом он окончательно все забудет. Нечего ему рассказывать, как тогда мне пришлось его тащить на руках из Сандарка. И уж тем более не надо говорить, как Макс и остальные предложили мне остаться. Как я слышал Молоха в голове. И как я чуть не согласился. А когда все услышали отказ, как они просто отдали нам вещи и отпустили. Предложив вернуться, когда захочу. - Менестрель сел на пень и начал набивать трубку. - Шут, он ведь всегда верил, что люди хорошие, что их больше, чем плохих. Что не бывает такого адского симбиоза света и тьмы. Он успел побыть в месте своей мечты. И даже обрести любовь всей жизни. А потом все рухнуло. Не скажу даже на смертном одре, как плакала Мильва, когда мы уходили. Не скажу. Иначе этот чертов искатель приключений на задницу сойдет с ума».
Менестрель курил и слушал звуки леса, а в его голове вертелись два слова: «Меньшее зло»…
|
|
Как помочь публике ? |
Дорогие мои ПЧелки, и все те, кто просто иногда заглядывает сюда дабы поднять себе настроение. В среду 10 февраля я провожу тренинг "Как помочь публике ?". тренинг ориентирован на практикум публичных выступлений. Встреча Вконтакте : [url]http://vkontakte.ru/event15200856/url]
Встречаемся мы в 17.00 на м. Таганская в центре зала, и дальше идем в кафе шоколадница. С собой иметь 200 руб. на кофе. Жду всех и каждого, кому это покажется интересным. Вопросы в личку или комментарии. Ах да, все это г. Москва
|
|
2.Ткач |
Юность. Пора, когда все эмоции обострены на столько, что хоть волком вой, какая там жизнь в обществе. Любовь, ненависть, дружба все это безумным потоком эмоций сбивает человека в юности и проносит на огромной скорости до самой его старости. И эти чувства! Чувство того, что все это настоящее, что твои враги самые злые в мире, твои друзья самые верные, а любовь одна и на всю жизнь, такая большая и такая светлая!
Примерно так и думал Люций, сын ткачя одного на весь славный Большой Город. Но, черт возьми, ни в одном из тех великих чувств юности он так и не преуспел. Друзей у него с раннего детства не было, по крайней мере, НАСТОЯЩИХ. Любовь…любовь была, но Люц даже подойти боялся к той даме, при чьем присутствии сердце дергало за ниточку его голову, давая понять, что при таком ритме биения оно долго не протянет. Враги неприятели, не больше. Не зря говорят, что для некоторых людей главный враг они сами. Комплекс неполноценности, трусость, в сочетании с более-менее светлой головой, худшее из сочетаний.
И вот, просыпается каждое утро, думает о ничтожности своей жизни и с этой мыслью подмышкой волочит время от восхода до заката, а, после,с ними же ложиться спать. Сниться ему чистое поле и как он взмывает вверх и начинает творить. Мановение руки и появляется лес, еще одно, и речка начинает бежать по горам.
Но рано или поздно приходилось открывать глаза и с головой нырять во всю черноту и безысходность своей жизни.
И вроде бы нет конца этой череде серых полосок. И вроде бы трясина засасывает все больше с каждым днем. Но…
В город въехали двое. Перед ними расступались, им жали руки, у них искали совета. Два странника с яркими хитрыми глазами. Все знали о них, знали, что если они появились, значит, в городе что-то произойдет. Что-то хорошее.
Но не было ни фейерверков, ни чудес. Они просто взяли с собой сына токаря и увезли его с собой.
Прошло 5 лет и они вернулись. Юнец превратился в мужчину сильного, красивого, уверенного. Его не узнал никто и даже токарь несколько минут к ряду тер свои глаза, дабы убедиться, что перед ним стоит именно его сын.
Двое путников лишь улыбались. Переглянувшись они оставили его в городе, а сами уехали. Куда никто не спросил. Не принято.
За первый месяц Люций поднял ткарную мастерскую настолько, что не было в Большом Городе ни одной модницы, которая не носила бы наряд, пошитый у молодого ткача.
На третий месяц вся светская элита молила нашего молодого героя о том, чтобы он посетил их бар/вечер/пир/танцы (нужное подчеркнуть, хотя Люций не подчеркнул ни один из вариантов). От поклонниц не было отбоя. Светские Дамы, дочери купцов, простые крестьянки лили реки слез, ведь Он отказывал каждой. Тем лучше, урожай от подобной влаги будет богаче.
На шестой месяц он женился на Нине, дочери друга его отца. Он любил ее еще с того возраста, когда девочка для мальчика отличный источник косичек, за которые можно подергать.
Вот они сидят у камина и жена спрашивает его, что же такого произошло, что Люций настолько изменился. «Для того, чтобы увидеть Путь, нужно подняться в небо, иначе ни черта не видно» - улыбается тот.
|
|
Отмазочка |
|
|
Советы Макса Фрая |
Недавно залез на блог Светланы Мартынчик и очень мне там понравился один пост) Если я кого то обижу в авторских правах - простите пожалуйста, не хотел) Погнали
Пробки от бутылок
В окнах одного виленского кафе стоят огромные ведерные колбы из прозрачного стекла, заполненные винными пробками. Это очень красиво; во всяком случае, такой дизайн в моем вкусе.
Но тут есть одна проблема: пробки слишком чистые.
Ну то есть, они совершенно чистые. Без винных пятен, свидетельствующих, что каждая пробка когда-то закрывала бутылку, которую однажды открыли и распили. За каждой испачканной пробкой была бы история: вот эту бутылку уговорили старые друзья после многолетней разлуки, а эта оказалась лишней и спровоцировала безобразную сцену, а из этой сварили глинтвейн, согрелись и не простудились, а эту выпили вдвоем из горлышка и целовались после каждого глотка, а эту бутылку разбили, не донесли до дома, и было очень обидно, или наоборот, смешно. И так далее, и так далее, и так далее. Мне достаточно увидеть винные пятна на пробках, чтобы сотни историй проявились, ожили и защебетали в моем сознании, а когда я не вижу пятен, историй тоже нет, есть только дизайн, в данном случае удачный, но этого мало, как по мне.
С литературой то же самое; то есть, понятно, что с литературой - в первую очередь, дизайн интерьера кафе - это просто более-менее удачный повод поговорить. За каждым винным пятном, за каждой царапиной на штукатурке, за каждой трещинкой на асфальте может стоять история. Может - значит должна.
Рассказывать эти истории читателю не нужно, то есть, некоторые можно рассказать, если к слову придется, но должно остаться очень много нерассказанных, которые, тем не менее, были и оставили следы в сознании автора и, как следствие, на поверхности текста. От этих нерассказанных историй текст обретает глубину и достоверность, они дают тексту жизнь; собственно, они и есть жизнь.
Дурацкий школьный вопрос "что хотел сказать автор?" может (а в некоторых случаях должен) остаться без ответа. Но чем больше возможных ответов на вопрос "о чем промолчал автор?" - тем больше шансов у жизни победить смерть в отдельно взятом тексте (на этот раз, в отличие от первоисточника, известным [для меня]способом).
|
|
Дизайн |
Мне показалось что старый диз уже обветшал, потому решил отстранить его от дел (дав приличную пенсию конечно!). И вот к вам вопрос: лучше или хуже?
|
|
Каратуля о желаниях |
И вот он ерзает на стуле, и ждет когда же этот хренов компьютер загрузиться. Выпустит его, очередного нетаголика , на просторы сети. "Я заложу душу, печень и первенца, если ОНА будет онлайн. Как же я этого хочу." И он заходит, и видит ее онлайн. Ура! Пишет ей банальное "привет ! как дела ?". но ответа не дождется. Ведь заложил все лишь за ее присутствие, а не за ее ответы. Мораль : формулируйте свои желания грамотно и обдуманно. Хотя бы внутри
|
|
Интересно? |
|
|
1. Учитель |
В Пинуцвале шел дождь. Притом дождь это очень мягко сказано! Создавалось такое впечатление, что небеса решили устроить новый Мировой Потоп. Шут и Генлев шли по мостовой. Если бы мы не знали этих чудиков, то могли бы принять их за воробьев-переростков, а точнее на их мокрых братьев.
- Этот город явно рад нас видеть! – Генлев смахнул воду с челки, что не помешало ему продолжить лучезарно улыбаться. В его личных правилах мироздания значился немало важный факт: если город показывает тебе фигу, то лучшее что можно сделать – не злиться на него, а даже наоборот, радоваться каждому его камешку, и тогда он смягчиться, и как минимум подсунет путешественнику хороший трактир. Самое занимательное в этой теории то, что она почти всегда действовала.
- Настолько рад, что решил отдать нам весь свой запас воды, посылая его с небес. Наверное, городу подобный способ поливания нас намного интересней, нежели просто плеснуть ее нам в лицо из ближайшей скважины! – Шут ухмыльнулся так, словно его слова были не глупыми домыслами, а констатацией факта, лично заверенного Королем Неба и всем его секретариатом.
Видимо Пинуцвалу понравились их слова, или просто игривый город решил отдохнуть от своих игр, но и в том и в другом случае факт был на лицо – дождь прекратился.
Дело, ради которого они приехали, не ждало, но кого это волновало. Потому друзья первым делом пошли в трактир и заказали чай. Фруктовый.
-Ребята! – если бы борода не была настолько запущена, то можно было бы увидеть как он улыбается.
Иногда робость нападает просто так, потому что ей так захотелось. Это наш случай. Шут и Генлев уже были готовы сесть за парты и внимать каждому слову бородача – рефлекс, отработанный за многие годы учебы. Что их остановило – до сих пор загадка.
Далее, трое наших знакомых – Шут, Генлев и Наставник, садятся за общий стол в уютном домике на набережной при свете свечей пытаются оживить давно отгремевшие в их жизни события.
Мне кажется, нужно оставить их одних, ведь людям, пережившим миллион и одно приключение вместе, после долгой разлуки, а затем счастливой встречи, уже не нужен ни весь этот мир, ни лишние свидетели. Только чашка чего-то горячего. Максимум.
Весь день пролетел как один миг. Шут и Генлев так и не поймали момент, когда же они сели в карету.
И все же время – очень мощная сила. Она не только умеет залечивать раны, но и иногда менять людей. Меняет их суждения, речь, да и вообще меняет их почти во всем. Это и произошло с друзьями. Впервые они поняли, что со школьной доски прошло какое-то немыслимое количество лет. И что философия их, кои разделяли с Наставником, уже давно перестали быть таковой. Своя философия, своя трактовка реальности. Свой путь. Обоим это понятно без слов. Обоих это ошарашило. Но почему, почему на душе так грустно!?
|
|
0.Начало |
В окно бился настырный ветер, да с таким рвением, что было проблематично решить: радоваться его энергичности или пугаться за робко звенящие окна. Он сидел перед теплым камином и раскуривал недавно набитую им трубку. Кто - то собирает самолетики, кто - то готовит всяческие извращенные фантазии кулинарного сибарита, а он набивает трубки. Улыбается. Стук в дверь. Звон бубенчиков. Он удивился. Неохотно встал, с постоянно жалобно скрипящего кресла, надел тапки и побрел к двери. Щелчок замка, улыбка у обоих, объятья. «Шут, дружище! Уж кого не ожидал увидеть у себя в прихожей». Генлев рад этой встречи. Шут еще больше. «Ген, прости что так долго. Видишь ли, после смерти Рагнара 1 была дикая морока с Рагнаром 2. Молодой король и все такое. В общем, за хорошую службу, (конфетки маленькому принцу отыграли свою роль) мне дали жалование за три года, королевскую пенсию и отпустили на все четыре стороны». Генлев удивлен. Черт возьми, жалования за один месяц у Шута было больше чем у него за год работы в кабаках. Шут лукаво подмигивает ему. «У меня есть предложение». Генлев приглашает его в гостиную.
«Не ожидал что Генлев так благодушно отнесется к моему появлению в доме. Все же будучи старыми друзьями (их дружба насчитывала уже порядка 3-х, 4-х жизней) вот так запросто забыть все обиды, да и впустить его, было вполне благородно. Вполне в духе Генлева.» - Думает Шут.
Они сидят в удобных мягких креслах. У каждого в руках чашка чая. Фруктовый. Этот чай уже давно стал любимым для них.
- Я предлагаю путешествие по Миру – лицо больше похоже на лисье
- Зачем? – бровь уходи вверх, создавая чуть повыше переносицы вопросительные складки
- Видишь ли, что-то мы засиделись на этой части Королевства. Пора бы сгонять в Кривд, да и Пицчванна не ждет. Ну и как порядочные друзья, влипнем в пару историй. Как всегда.
- Скажи, а долго продлиться наше путешествие – Генлев уже все решил
- Видишь ли, относительно вечности любое путе… - не успевает договорить
-Ты еще не решил, верно? – Генлев слишком долго знал Шута
- В точку.
- Хорошо, подожди меня немного, я соберу вещи.
|
|
Герой мультиков |
Развивающийся плащ, костюм подчеркивающий совершенство мышц, яркие голубые глаза, идеальные волосы, обольстительная улыбка. Он посмотрел на часы – 00:00. Поздний час для домохозяйки, но не для Героя вроде него. Улицу ровным слоем застелила темнота, да так качественно, что дальше своего носа было сложно что-либо разглядеть. Капал дождь. Он шел рассекая тьму и воду, словно ледокол сквозь ледяное полотно севера. И вот послышались крики. Слева по улице трое избивали какого – то паренька. Он надвинул свою шляпу ближе к лицу, еще больше запахнул свое пальто. «Лишь бы не заметили» - только и мелькало в его голове. Мысли были услышаны, он прошел незамеченным. Он поправил оправу очков, протер намокшие стекла. Закончив с этим он выпрямил осанку, и гордо пошел дальше. Настолько полезный, настолько фотография огня полезна замерзающему.
|
|
Весна |
|
|
Внимание! |
Ребята, помогите! Нужно пристроить собаку! Молодой кобель,не больше года, около 45 см в холке, окрас рыже-черный, кончик хвоста и грудь - белые. Очень умный,добрый и ласковый. Обожает детей, без всякой агрессии относится к другим животным. Ко всему приучен,послушный,знает некоторые команды. Если вы зантересованы, позвоните по телефону 89857220637 - анна
|
|
!Цитата недели! Быть не таким как все |
|
|
"Великая" Империя |
В совсем дремучие времена, когда нынешние цивилизации еще ходили в пеленках варварства, существовала великая Империя. Уж сколького она добилась несчесть! Сенат, как форма правления ,ультра – прогрессивная форма, надо сказать, огромные территории, захваченные в долгих но победоносных войнах, богатая культура. Люди, жившие в Империи просто купались в золоте!
Истинные ужасы происходят с человеком не во время больших кризисов и борьбы за выживание. О нет! Они приходят в тот момент, когда человеку ничего не угрожает, а жизнь становится праздной. Педофилия, Извращения, Вседозволенность – обыденные вещи, для жителей Империи. А Семейные Ценности, Совесть и Мораль – слова, не значащиеся ни в одном словаре.
Империю захватили варвары, ибо сопротивляться она не могла – попросту прогнила изнутри.
Проводя параллели с нынешним положением вещей в Королевстве…
|
!Книги! Макс Фрай - Ключ из желтого металла |
Ключ из желтого металла
Обычно, любая статья о Максе Фрае и его творчестве начинается со слов, которые открывают его знаменитую серию романов «Лабиринты Ехо» : «Никогда не знаешь, где тебе повезет». Я же этого делать не буду, так как события новой книги «Ключ из желтого металла» проходят не то чтобы вне мира прошлых романов автора, а совершенно в другой вселенной. На поверку оказывается, что эта новая вселенная есть не что иное, как наш собственный мир.
В новой книге Фрай описывает приключения Филиппа – отпрыска известного на весь мир музыканта. Ввиду столь интересного факта его биографии, Фил в свои 30 с хвостиком успел разочароваться в жизни, повидав, на его взгляд, уже все то, что могло бы его заинтересовать. Потому, он хватается за спасительную соломинку, брошенную его отцом Карлом – предложение поучаствовать в поиске ключа от странной двери, что обнаружилась в подвале дома, где поселился известный музыкант.
С этого начинается повесть, полная приключений, подарков судьбы и даже мистики.
Говоря о «Ключе», можно сказать, что повести автора стали намного жестче и взрослее. Если мир Ехо – добрая сказка, явно наполненная солнечным светом, то мир «Ключа» - сер и отдает душком будничного смрада. Фрай не стесняется крепких вырожений, так что возраст читателя не должен быть ниже 16 лет.
Но не смотря на это «Ключ из желтого металла», словно свежее пирожное, оставляет сладкое послевкусие. Рекомендуется для употребления как гурманам, пробовавшим прошлые изделия кондитера, так и забежавшим что-то перехватить прохожим. Приятного аппетита!
|
Эволюция |
Дамы и господа, в борьбе за выживание, моя дорогая страничка решила привинтить к себе еще пару фишек. Теперь здесь вы сможете увидеть рецензии на новые фильмы и книги, что должны попасть в поле вашего внимания. Также, буду писать вам "цитату недели", высказывание, заставившее задуматься. Первую рецензию вы сможете увидеть выше!
|
|
Я буду скучать |
|
|
Замок |
Есть на просторах Королевства Древний Замок Овстропу. Говорят, его построили еще Боги, дабы жить в нем, во время прибывания их всемогущих персон на земле. Войдя в замок, мы словно пропитываемся спокойствием, что пресуще любому древнему месту. Посмотрев на стены этого величественного сооружнеия, можно увидеть внушительные пробоины и трещины. На ум приходят сцены кровавых осад, хитрых дворцовых переворотов…Но не смотря на всю тяжесть ноши, стены выдержали, и простоят еще много много лет..
|
Специфический |
Простите за то что давно не подчивал вас своими рассказами, но я встаю на путь истенный. Доказательством тову мой новый "специфический" рассказ
Пещера была облачена в вуаль непроглядной темноты, и лишь одинокий факел был оплотом света в этом царстве мрака. 2 импа заступили на "вахту" и сели на камешки подле факела.
- Черт возьми! - начал беседу один из них - что за день! - он закрыл глаза и глубоко выдохнул - вчера жене плохо стало, всю ночь подле нее сидел...Дети балогуры растут, тоже спать не дают...
- Понимаю тебя. У меня мать умерла позавчера, так я сейчас похоронами занимаюсь - в его горящих глазах появились слезы, имп начал подвывать.
- Ты справишься, друг. Мы переживем этот тяжелый период...-первый положил на плечо друга свою когтистую лапу.
Тут с первого поста раздался громкий голос - "Готовсь! В подземелие вошел Герой"
|
Менестрель Генлев |
|
|
Огонь искренности |
Сын знатного графа, Мургыц, рос очень способным юношей, и не был при этом лишен, на его счастье, внешней красоты. В виду всех этих качеств, любая дама, что встречала его, мечтала прочно обосноваться в сердце молодого человека. Одной из таких дам была графиня ЛаКолд. Знатная женщина, которую слушали и слушались многие. Все уже думали, что она добьется своего, и сердце Мургыца будет принадлежать ей. Но неожиданно для всех, юноша пошел под венец с графней из обычных, не бедных, да и не богатых земель. Он решил променять высокое положение в обществе и богатство на эту девушку. Через много лет, сын Мургыца спросил отца, почему же он поcтупил так, а не иначе. Старик улыбнулся, посмотрел на сына и сказал «У твоей матери, у единственной из всех из глаз шел огонь искренности».
|
Призрак |
В комнате было прохладно. За окном шел снег и дул сильный ветер - зима полностью вступила в свои права. Я сидел и пил горячий чай. Моим собеседником сегодня был призрак Рагнара I. Вид у него был растеряный.
- Эх, сколько еще сделать надо! - он тяжело вздохнул, - и новыйх хозяев замка напугать, и свое обиталище устроить, и вечность распланировать !
Я усмехнулся. Для меня было странно видеть, что существо, имеющее вечность впереди, продолжает куда - то спешить, зацикливаться на мелочах. Видимо это привычка, которую не победит даже такая страшная вещь как смерть!
|
Чувства |
-Нет, ну Гред, я не пойму! - Кугыр развел руками - Ну говорю я этой дуре ласковости всякие, приношу ей всякие игрушки, платице вот новое подарил, а она...- Кугыр почесал макушку
Гред улыбнулся. Была солнечная погода, да и настроение у него было таким же светлым и теплым.
-Пойми, друг - Гред посмотрел в глаза своему товарищу, - Отношения не в игрушках и платьях, отношения в твоих словах - он подмигнул,- в выражении глаз, с которым ты смотришь на нее.
-Да я ей и говорю энти слова! Даже вот стих написал, смотри- Кугыр протянул помятный листок Греду
Гред посмотрел на бумагу и покраснел
-Кхм...вот это слово не рифмуется с "грудями". Это 1. И, друг, если ты хочешь отношений чувствуй сердцем, а не чем ты чувствуешь сейчас. Иначе, можно ограничится и козой...
|
Все что вы хотели, но боялись спросить |
|
|
