...Мне снилось, что я скоропостижно скончался и меня хоронят. Я лежу в просторном, еще необжитом гробу в новеньком черном костюме и, внутренне ухмыляясь, слушаю пафосные речи, в которых нет недостатка на любых похоронах. Я стараюсь не пропустить ни одного слова, ведь столько хорошего я не слышал о себе за всю жизнь. Голоса выступающих доносятся до меня приглушенно, словно я нахожусь под водой. Я читаю на скорбно официальных лицах тайное, глубинное удовлетворение, что не они лежат сейчас в этом красивом черном ящике, и желание побыстрее добраться до щедрого поминального стола, накрытого молодой, радостной и перспективной вдовой. Сквозь обволакивающий меня ужас я пытаюсь шевельнуть одеревеневшими губами, чтобы крикнуть им: "Не смейте, с-сволочи! Я живой!", но губы не слушаются меня. На соседних могильных плитах я вижу философские надписи: "Мы были, как ты, и ты станешь, как мы". Медленно опускается крышка гроба. В полной темноте я слышу, как заколачивают в нее гвозди, как падают первые комья земли. Меня, сгусток жизненной энергии, похоронили заживо! В припадке утробного ужаса я вою как раненый зверь и бьюсь, как бесноватый, о дубовую крышку. Пена выступает у меня на губах и с диким воплем я просыпаюсь, до полусмерти напугав соседей по нашей шестой палате...