В колонках играет - Ж. Бичевская "Под музыку Вивальди".Развитие проявления "для себя" в себе как единство абсолютного духа и отражающей его абсолютной идеи есть процесс отождествляющего себя с собой этого отражения.
В статье "Разум, сознание, я. Метод триалектического реализма" -
http://milosvet.livejournal.com/26853.html#cutid1 было дано развитие триалектического объекта, как всеобъекта. В данной идее центра, некоего опорного пункта, триалектический объект в статье был тождественен субъекту, как бесконечно равновероятно-разнообразной индивидуальности, определения и свойства которой есть уже атрибут субстанции этого субъекта и не касается общих законов определяющих способы его бытия в качестве гносеологического рефлектора.
В статье "Разум, сознание, я. Метод триалектического реализма" были даны два варианта возможного триалектического развития бесконечной идеи субстанциональности субъекта в его ограниченности положенной через материальное снятие заполняющее содержанием форм идеальности структурирующей мир в качестве действительности противоположности бытия и ничто.
1. Диалектика бытия и ничто снимается духом как третим началом и концом разомкнутости диалектического тождества и различия. Центр сводимости диалектики и триалектики является вера, в которую разум вытесняет "я" все интенции и психические аффекты, обесконечивая их через диалектическую понятийность эмпирических рассудочных или чувственных категорий, делая их (интенции, и категории) понятиями разума, которые априорно синтезируясь до трансцендентальных идей переходят в тождество мыслемого объекта и чувственных эмпирических аффектов развиваясь до созерцания как тождества бытия и сознания, где мысли становятся тождественны бытию и опредялют и определямы им и самими собою. На этом уровне "я" вытеснено из неопределенности своего самосознания (как дурной бесконечности) в определенность бесконечности самосознания веры, где разум уже есть не замкнутая генерация мышления, но мудрость как нечто истинно тождественное веры. Тогда "я" познает себя через мудрость веры и диалектическую понятийность разума как идею самого себя, абсолютную идею - как душу. Диалектика это "я" есть "я". Триалектика это "я" есть душа, как абсолютно тождественная себе идея себя, в которой нет ускользающей раздвоенности, а есть разомкнутость бесконечной тотальности.
Это первый вариант снятия диалектики рассудка и разума в мышления, которые ведут (взависимости уже от чувственных интенций) "я" в ту или иную сторону снятия неопределенности триалектикой верующего разума.
2. Второе направление развития неопределенности "я" в определенность себя есть развитие не через идею, но через материю как внеположную всеобщность действительности, как развитую до внешности определенности формы (форма как внутреннее есть имматериальная идея).
Первая ступень этого развития есть переход разума в рассудок. Который тотально противопоставляя внутреннее и внешнее выводит на ступень чистой противоположенности объект и субъект познания для того чтобы иметь возможность через опыт разделять эмпирическую действительность на конечные категории-внешние определения. Конечность внешней формы (которая уже не есть идея так как она внешне для рассудочного познания) через внешность в себе и для себя становится материальностью. Материя есть внешность не только для себя, но и в себе. Это есть первый шаг "я" к ничто - рассудок, как структурирующая сила диалектики категорий через рассудочное мышления (в случае если силлогическое мышление не снимается диалектическим - рассудок как вид гнозиса (метод познания) становится структурализмом - идеализмом внешнего - что есть последняя ступень отрицания мира в качестве "я"). Поэтому категоричность рассудка (структурализм) ведет "я" к ничто, через снятый структурализмом материализм, это вытесняет я в "эго" - в материальность своего тела, и привязонного к ней (материальности) внешности всех внутренних определений "я".
Объект этого вида гнозиса как самоуничтожающая в себе себя внешняя форма называется структурой. Через число эта структура получает абсолютную завершенность и теперь может быть наполнена только внешним (взятым с потолка, измышленным) содержанием - что и показывает в себе постмодернизм как искусство и как философия. Безусловно даже эта
экклектика может быть рефлектирована понятиями разума - и так как ничто не может быть налично из объекта этого вида гнозиса будет что-то положительное, но это исключение из правил, из тенденции которое может представлять в себе рассудочный гнозис.
Здесь даны две основные тенденции выхода из гносеологической неопределенности "я" как самосознания в сторону "ничто" через рассудочный материализм, и в сторону души через идеи в веру. Теперь необходимо рассмотреть веру в самой себе.
Вера это разум смирения,
телесного в пользу духовного,
в долге освобождающейся воли.
Рассудок это уверенность в сомнении
сущность отрицания которого
в разлучении истины с любовью.
Вероятность как вера без надежды — допущение необходимости в возможности,
мудрость как граница веры и разума — интуиция свободы в способности.
Душа через любовь в вечность,
наследует истину тела –
в свободе любовь это верность,
вне вечности истина – вера.
Вера это разум смирения, то есть не сам разум в его примиряющей функции отождествления, соедения отталкивающихся друг от друга рассудочных диалектических противоположностей. Разум лишь мыслит (мыслить может и рассудок, точнее мысль может мыслиться
разумно - как понятие, или рассудочно как знание), то есть еще точнее мыслит мозг если он себя рефлектирует как рассудочность, а если мышление арендуется
разумом, то мыслит уже сам разум, для которого мозг есть нечто внутреннее для самого себя. И разум отождествляет сущность и существование в идее (см. Поэс "Разум"), то есть себя для себя в мысли. И бытие и сознание отождествляются в созерцании саморефлексии, и понятие (как единство противоположностей рассудочности в разумной мысли) отождествляется с этим же созерцанием - это и есть триалектика - вытеснение "я" через идею. Идея есть тождество созерцания и понятия. Созерцание есть тождество бытия и сознания в "я", понятие есть тождество сущность и существования в мысли. Собственно "я" как идея есть душа. Однако идея как нечто внешнее не может быть понята. Идея не может быть объектом иначе она становится формой для того чтобы стать определенной и отделяется от бесконечности субъекта.
Рассудок делая объектом всю реальность выступает как принцип отрицания, анализа и разделения. В мышлении рассудочность в качестве сомнения есть разлучения истины с любовью. Разум в смирении, объединении, синтезе, категорий рассудка - отождествляет истину и любовь. Получая понятие о сущности в разуме, разум открывает свою разомкнутость для бесконечности тождества внутреннего и внешнего как онтологического отражения тварного бытия. Как высшей идеальной аналогии бытия (идеальной в смысле совершенной, прекрасной, лучшей) духу. Именно идеальным было создано бытие. В этой раскрытости духу в качестве абсолютного подобия идеи духу идея (то есть "я" в качестве души) есть смирение - то есть гармонизация бесконечности в себе, и возможность рефлектировать в себе абсолютный дух в качестве Святого Духа. Но как известно, это лишь теоретическая модель гносеологических интенций. Познать самого себя в Духе невозможно без веры как религиозной связи с Абсолютом. Здесь дано лишь то, что по моему мнению, может приблизить познание к познанию себя.
Душа – это истина «я»,
эго это ложь души.
С телом составляя личность,
бесконечность своего бытия,
душа уничтожает во лжи,
если тела удовлетворяет ограниченность.
Душа как любовь – дух,
Дух как Любовь – Бог.
Любовь как сущность покаяния
душу через Дух очищает
вне духа душа есть сознание,
но «я» вне меня есть душа.
Душа это истина "я" - действительно, для разума максимум душа может быть идеей познананная не как внешняя форма (то есть идея в качестве рассудочного представления), и то, когда разум проявляет интенцию диалектического смирения, а рассудок лишь инструмент приведения в связь структур своего опыта.
Но смирение в мышлении не есть пассование перед объектом познания, это есть слияние с этим объектом. Разум снимает не рассудочность в мышлении, а диалектичность рассудочности. Теперь содержание познания не сопротивляется бытию.
Эго это ложь души - действительно эго это эмпирическое "я"(поэтому оно является основным объектом эмпирической психологии - некое средоточие "я" как материи в психической сфере).
Безусловно душа составляет личность с телом. Тело как материя для идеи, душа как идея для материи. Материя необходима душе, для того чтобы познавать себя через опосредование внешнего. Всеобщность идеи и особенность материи дает индивидуальность как единство с одной стороны и субъективность как разделенность этой субъективности и объективности реальности с другой. Бесконечность не может быть уничтожена иначе она не является таковой, однако бесконечность идеи души (которая таковая только для разума), для бытия душа есть истина, для разума же это тоже истина, но лишь абсолютно адекватно отраженная. Поэтому душа сама по себе есть идея разум ее понимает таковой (хотя бы через цепь суждений которые даны выше), и истина когда разум вытесняет "я" из сознания в самосознание своей свободы - то есть бесконечности - но это возможно только через смирение не только разума, но и души и тела - только тогда образ становится подобен Творцу. И свобода становится тотальной.
Но свою непознанную бесконечность душа может уничтожать через эго - отражение души в теле и в ней самой. Делая себя внешней для себя самой (душа) через рассудочность и сомнение(в познании) в разделенности истины и лжи, через удовольствия (в физиологии), через зло(в морали), пытается уничтожить самое себя хотя объективно сделать это не может.
В этом ее свобода.
Душа как любовь - дух. Высшие качества смирения есть абсолютная форма любви (в разуме это истина отраженная в понятии через познание сущности), в морали это долг. Теперь душа как истина(вера) и идея ("я" вытесненная из разумом из сознания определив тем самым себя, то есть познав), способна вместить гармонию абсолюта через предвечную чистоту любви и отождествить(ся) себя (в себе) дух при этом сохранив вечность своей непредвечности.
Совесть как доказательство бытия Бога, совершенно очевидно опровергает вульгарный солипсизм. Ведь если есть Бог, следовательно есть мир. Однако индуизм (отдельные течения) отрицает существование даже мысли. Хотя Декарт усомнился в существовании сначала совести и оставил только мысль.
Теперь можно рассмотреть свободу как понятие попытаясь доказать необходимость бытия совести вопреки Декарту, и мысли вопреки индуизму.
Свобода это истина во внутренней возможности,
необходимо делать добро
выбором не разделяя действительность.
Необходимость это ложь в способности
хотеть не выбирать зло,
через случайность произвола внешней независимости.
Свобода как сущность истины в природе - вечная красота.
Любовь как святость вечности в свободе - Бога предвечная чистота.
Душа испытывает радость
в познании истины Бога,
Как вечность свобода есть святость,
и разум в любви есть свобода.
"Свобода есть познанная необходимость" - вот что может сказать о свободе снятие диалектики феноменов мира необходимости, через единство противоположенности этих феноменов. Открывается вещь в себе и разум становится свободным для себя. Стена трансцендентальности вещей в себе разбита мир познан в себе и субъект познан в нем для себя. Однако совершенно ясно что это не так. Диалектическое снятие вовсе не приводит к положительному познанию объекта через внешнее отождествления субъекта с ним. Мысль становится тождественна своему содержания, разум понимает себя через единство формы и содержания в себе (неважно какой и какого), но это не есть свобода от особенности этого содержания. Особенно если этим содержанием является "я". Я не может быть снято через снятие диалектики рассудочности, потому что я не есть и не может быть объектом в смысле эмпирической рассудочности, я не может быть опытом в целом. Поэтому познать самого себя через разум нельзя, потому что разум лишь может вытеснить "я"(неопределенность "я") из сознания в идеи и в веру, но разум не может сделать из себя само "я". Он может быть лишь тождественен или нетождественен "я". И чем больше он нетождественен, тем больше он рассудочен.
Таким образом мы понимаем что разум, не может сделать "я" свободным. Что свобода "я" есть нечто независимое от разума. И. Кант в "Критике практического разума" говорит о том, что я есть трансцендентальная апперцепция самосознания. То есть "я" есть вещь в себе для себя есть душа (свобода). Как феномен для себя "я" есть сознание.
Что это значит? Это значит что я как идея (то есть душа познающая себя через разум) и как истина (то есть душа познающая себя через веру), то есть душа - есть такое состояние которое не знает (и не может знать, а если бы могло, то тогда это не было бы свободой), как сама она в определенный момент поступит в сфере морали. Это и есть то, что имел ввиду И.Кант когда говорил что в мире свободы вселенная начинается с поступка, с выбора между добром и злом.
А внешний мир феноменов детерменированы рассудочным отражением возможности - способностями субъекта, и свойствами объекта. Но эти способности есть лишь отражения возможностей в которых истина себя реализует через духовную свободу души.
То есть душа познает истину своей возможности делать только добро, созидание, идеал, через любовь и смирение, и через это познает себя в истине и становится свободной. Через внешнее смирение - и лишение себя выбора между добром и злом, в пользу только добра, то есть фактически отвергая этот выбор как невозможный, душа стремиться только к бесконечности своего внутреннего в себе, и в своей возможности выбрать истину через любовь, душа становится свободной.
Необходимость это ложь в способности - то есть в эмпирической способности (зависимости от внешней потребности и удовольствия) не выбрать зло (то есть уничтожение в любой форме), через внешний произвол - то есть случайную победу одной материальной потребности над другой в данную текущую минуту, которые (потребности) как ряд феноменов и представляют собой альтернативы которые в зависимости от максимальной интенсивности одной из них дают возможность субъекту иллюзию выбора – выбор здесь иллюзорен, потому что побеждает объективно (умозрительно говоря) наиболее интенсивная потребность, удовлетворение этой наиболее интенсивной бессознательной необходимости и желается уже осознанно. Случайность как иллюзия свободы природы, мира феноменов, есть модус "ничто" в феномелогическом мире морального выбора. Для бесконечности не может быть случайности. В мире свободы не может быть решения в пользу не добра, поэтому в мире свободы нет случайности.
Свобода как сущность истины в природе - красота. Красота как победа тождества внутренней идеальности и стремящеюся в ничто внешности материальности есть свобода проявления истины в феномене восприятия как вершина противоположности бытия и сознания.
Вечность как абсолютная тотальность может быть жива только через святость Создавшего ее. Безусловно бытие стремится в ничто, потому что было создано из него.
В таком случае есть два вида свободы. И при том, они безусловно являются свободой, а не чем иным.
Первый вид свободы – это абсолютная свобода Бога. Это и есть подлинная и тотальная свобода которая себя проявляет во всемогуществе Бога.
Второй вид свободы это по сути несвобода которая заключается в том, что для того, чтобы человеку быть подобным Богу, Бог сделал человека свободным отказаться от абсолютной свободы и быть несвободным. Это и есть абсолютная свобода человека – абсолютная свобода отказаться от абсолютной свободы. Символ этой свободы это распятие Бога.
Однако на этом абсолютность второго вида (то есть человеческой) свободы заканчивается. Если субъект выбирает не абсолют, то он выбирает то, из чего был создан – ничто.
Образ это душа как идея, подобие это абсолютный выбор абсолютной свободы, то есть Бога, через любовь к Нему. Но этот выбор состоит в отрицании выбора как основы сомнения рассудочности, это снятие диалектики бытия и ничто, выбора между добром и злом не существует, потому что через любовь можно делать только добро, реализуя абсолютную свободу Бога, сопричащяясь к этой абсолютной свободе, через внешний долг, через внешнюю безальтернативность. То есть существует только один выбор в абсолютной свободе – это снятие этого выбора в пользу абсолютной свободы, снятие принципа выбора между добром и злом, - через это снятие человек сопричащаяется абсолютной свободе и содействует воле Бога.
Это возможно только через проблематическую, в своей основе, веру, для разделяющей рассудочности. Мудрость как единство разума и веры, открывает «я» для себя в качестве идеи, через смиренную любовь, которая движет мудростью, разум действует в сфере разделенных альтернатив действительности, внешнего разделения добра и зла.
Если душа как идея «я» для разума и как истина для себя через веру, подобна себе через освобождение от «ничто», от тенденции №2 рассмотренной в этой статье, через смиренную любовь, то в этом подобии, она абсолютно становится свободной в себе и для себя, так как отрицая стремление к уничтожению в себе, она стремится быть подобной своей идее, которая есть в своей бесконечности – абсолютная идея – образ (в вероучительном смысле) абсолютного Духа, создавшего ее(душу) Бога. И если душа, или «я», подобна сама себе в своей конечности, материальности (но не телесности), то есть в конечности разделенности добра и зла (добро и зло может быть разделено, только тогда когда душа и тело слитно и нераздельно составляют индивидуальность, личность), через долг является свободной, то она уже есть свободна, через подобие самой себе, своей абсолютной идее, через как раз в смирение любви выбрав отрицать у себя возможность выбирать между добром и злом вообще. Но это возможно лишь в качестве тенденции, потому что абсолютно не злым, а благим может быть только абсолют, Бог. Душа учувствует также в сотворчестве мира – искусство, красота.
Гениальное – подобно замыслу Бога в творении. Гений и злодейство несовместимы (А.С. Пушкин), свобода как сущность истины в природе – красота - красоту (а значит нечто гениальное, а значит божественное) не может создать, то что противоположно Богу – то есть ничто и зло как форма ничто в моральном бытии абсолюта.
Итак свобода это стабильная тенденция воли отрицать выбор как таковой между добром и злом, утверждая только добро, через деятельную смиренную любовь к Богу и ближнему. Свобода делает человека подобным своему образу Бога, именно через подобие через смирение и любовь.
Остается добавить(повторить) что душа есть идея для разума (интенции души), но для себя она есть истина, истина «я» и имеет наличное бытие в бытии (через опосредование тела и сознания) и в вечности. Никакая интенция души (разум, рассудок) не может познать Бога, в самом деле, разуму пришлось бы вытеснить «я» в Бога, заменив (уничтожив) этим «я», самого Бога, что, конечно же есть гордыня и не может быть реализовано. Это может только то, что выходит за пределы самой души – через веру. Хотя Бог и открывается через восприятие. И безусловно Он может быть познан и не только через веру (смиренную молитву и добродетель), но только если Он сам этого захочет. Однако тогда вряд ли этот будет возможно назвать разумным познанием, хотя это уже та сфера, где даже гипотетические предположения наивны и не могут быть обоснованы ни спекулятивной, ни тем более, эмпирической данностью.
Литература
http://milosvet.livejournal.com/18297.html#cutid1
