В тексте присутствуют отсылки к официальным новеллам «X-Fiamma» и «Meeting a dangerous boy…», огромная благодарность dysphoria и Mad_Packman, которые перевели их на русский язык!


Они ждали этого восемь лет, ждали шанса снова выйти на свет, жаждали доказать, что они ничего не забыли и не простили. Восемь долгих лет ожидания, чтобы последовать за своим боссом в новое будущее. Они тренировались, совершенствовали свои техники, дожидаясь того дня, когда снова смогут пустить их в ход. Вария ждала Занзаса, а Занзас ждал своего часа.

Захват Марэ Диавола, искусственного острова, когда-то созданного для нужд итальянской армии, а теперь превращённого в курорт, был не только хорошим шансом снова заявить о себе и сделать множество влиятельных людей своими должниками, были и другие причины выбрать именно этот случай. Например, вывести на чистую воду предателя Оттавио и заполучить нечто, способное дать им неоспоримое преимущество. Всё шло по плану, даже внезапный интерес Дино Каваллоне к делам Семьи Вонгола не помешал им, хотя его поведение было весьма подозрительно. То, как настойчиво он добивался встречи, изрядно настораживало, но в итоге его смогли убедить в том, что дон Вонгола несколько нездоров и не сможет принять его.

Всё только начиналось, одного комплекта хватило лишь на то, чтобы начать игру, но если они хотят выиграть, а они хотят, то им нужен и второй. Ставки слишком высоки, чтобы допустить даже малейший шанс неудачи, даже если это означает играть не по правилам. Вария предпочитала оставлять законы и традиции слабакам, неспособным взять то, что им нужно по праву сильного, и гордилась таким подходом. Они и так ждали слишком долго, чтобы теперь пустить всё на самотёк. Перехватить курьера, везущего столь ценный груз, не самая простая задача, но Супербиа Скуало был бы оскорблён до глубины души, предположи кто-нибудь, что он не справится с каким-то мальчишкой. Он настиг его чуть ли не на другом конце света, в Японии, в маленьком тихом городке. Был ли это конечный пункт его маршрута, или курьер запутывал следы, Скуало не интересовало, хотя он догадывался, почему была выбрана именно Япония.

Каждый член мафии желает себе местечко поудобнее, а что может быть выгоднее, чем сделать следующим главой клана собственного сына? Скуало никогда не любил Иемитсу, хотя и признавал, что тот достаточно умён, чтобы помешать их планам. Стоило бы заранее побеспокоиться об этой маленькой проблеме, но это могло быть слишком подозрительно, да и информация, которую он смог раскопать, пусть и была несколько устаревшей, свидетельствовала о том, что этот новоявленный наследничек годится лишь в качестве «ширмы». Так что избавиться от него они всегда успеют, сейчас важнее груз.

Мальчишка-курьер оказался не таким слабым противником, как ожидал Скуало, но так было только веселей – вряд ли в этом мире могло найтись что-то, что он любил больше хорошей драки. И попрыгать по крышам в предрассветной мгле, пока всякие там честные и порядочные люди видят десятый сон, это именно то, что он считал хорошим развлечением. А ещё у него было Пламя, у этого малолетнего куска дерьма, трепетало во лбу голубым лоскутом, лучше всяких других доказательств свидетельствуя о том, как хорошо живут эти умники из CEDEF, раз имеют доступ к подобным технологиям.

Над городом занимался новый день и Скуало готов был лично поотрывать все лишние конечности тому, кто снабдил курьера возможностью использовать Пламя и научил с ним обращаться. Впрочем, мысль о том, что он лишит этого зарвавшегося советника такого ценного кадра, когда сможет его догнать, изрядно тешила его самолюбие.



Вернувшись домой после пробежки я с удивлением обнаружил подозрительную активность – несмотря на ранний час в гостиной работал телевизор, на кухне было включено радио, стол просто ломился от еды, а Нана продолжала что-то готовить, громко напевая себе под нос. Количество еды свидетельствовало о крайнем беспокойстве моей здешней матери, что было довольно странно, поскольку в городе всё было тихо и спокойно, ничего такого, что могло бы заставить её так волноваться.

Бьянки, заглянувшая к нам вчера вечером позаниматься со мной и поиграть с детьми и по привычке оставшаяся на ночь, сидела на подлокотнике кресла со здоровенным подносом в руках, в самом кресле сидел Фута и они оба с удовольствием дегустировали всё, до чего смогли дотянуться.

— Не знаешь, что случилось? — спросила девушка, отправляя в рот ещё один кусочек чего-то явно очень вкусного.

— Понятия не имею, — честно признался я, а дурные предчувствия становились всё сильней.

— Ма-ам? — обратился я к ней, но она, казалось, даже не заметила, что в помещении есть кто-то ещё кроме неё. Тогда я крикнул громче, пытаясь пробиться сквозь ор радиоприёмника. — Мам!!!

Она, будто испуганно замерла на месте, а потом обернулась ко мне, радостно размахивая ножом.

— Ох, Тсу-кун!

— Что-то случилось? — спросил я её. — Ты ведёшь себя странно.

— Разве? — удивилась она, а потом растянула губы в улыбке совершенно счастливого психа: — Ах да, я же тебе ещё не сказала! Папа возвращается домой!

От такой «счастливой» новости меня аж всего перекосило. Мало того, что я вообще не очень представляю, как надо общаться с отцом, поскольку единственный пример подобного взаимодействия, который я регулярно наблюдаю, это Ямамото и Тсуёши-сан, а их модель поведения сложно назвать типичной. Другая проблема в том, что я прекрасно знаю, какую роль Иемитсу сыграл во всей этой истории, в отличие от Тсуны, впрочем, он, даже ни о чём не догадываясь, всё равно относился к нему, мягко говоря, прохладно.

— А что тебя так удивило? — спросила Бьянки, тоже заходя на кухню, да и Фута выглядел заинтересованным, не прекращая при этом жевать.

Я кое-как вспомнил, что же Нана сказала сыну, когда Иемитсу свалил в туман, и спросил:

— А что, его уже нашли? Ты же говорила, что он пропал без вести?

— О Ками-сама, Тсуна! — воскликнула Нана. — А откуда по-твоему берутся деньги на твою школу и еду? Я всё это время поддерживала с ним связь!

Мне оставалось только тяжело вздохнуть, только Нана могла вести себя так... своеобразно, когда дело касалось её семьи.

— Папа Тсуны добывает нефть за рубежом! — с чрезмерным восторгом объяснила всем присутствующим Нана. — Он человек земли.

— Поскольку маман никогда не говорила об отце, я думала, что разговоры о нём табу... — сказала Бьянки с некоторой растерянностью.

— Я тоже думал, что он умер, — признался Фута.

Было не удивительно, что они сделали такой вывод – за всё то время, что я провёл здесь, сегодня в этом доме впервые прозвучало слово «папа». И всё же, я хотел бы получить хоть какое-нибудь объяснение такого поведения Наны, да и безразличие в этом вопросе выглядело бы странно.

— Но ты же сама сказала, что он пропал!

— Ох, ну это потому что папа сказал, рассказать тебе что-нибудь романтичное, вроде того, что он пропал или стал звездой на небе... — умильно сложив ручки на груди сказала Нана.

— А папан весёлый человек, — хмыкнула Бьянки, приглядываясь, что бы ещё стащить со стола.

— И когда он вернётся? — спросил Фута.

Нана пожала плечами и сказала, вытаскивая открытку из кармана фартука:

— Не знаю, он написал «скоро».

На открытке красовались льды и пингвины, поверх которых размашисто и небрежно было написано: «Я скоро вернусь. Папа».

Я посмотрел на часы, понял что опаздываю и побежал принимать душ и одеваться. «Скоро» – понятие довольно растяжимое, может быть сегодня, а может быть и через месяц. И это совершенно не повод опаздывать в школу.

Хаято как всегда зашёл за мной, а на углу нас поджидал Ямамото, с которыми я решил поделиться новостями.

— Это ведь хорошо, что твой старик вернётся, — радостно улыбнулся Ямамото. С ним было всё понятно, его собственные отношения с Тсуёши напоминали скорее общение с другом, чем с отцом.

— Так ваш отец жив? — удивился Гокудера, подтверждая, что большинство моих друзей и знакомых заочно похоронили Иемитсу. — В день его возвращения я обязательно должен нанести вам визит!

— Это вовсе не обязательно, — вздохнул я. — Я понимаю, о чём ты думаешь, но нет смысла пытаться произвести впечатление на кого-то столь безответственного.

— Что это ты имеешь в виду? — расхохотался Ямамото.

— Всё, что он когда-либо говорил или делал было странным, — признался я, копаясь в тсуниной памяти. — В детстве не задумывался о этом, но теперь... на одни и те же вопросы он каждый раз отвечал по-разному, будто забывал, что соврал в прошлый раз. И теперь – его не было два года, и всё что он делал – это присылал деньги. За всё это время он даже не позвонил ни разу! И теперь он возвращается...

Гокудера, кажется, хотел бы меня подбодрить, но я не был расстроен, скорее мне надо было всё обдумать – если я правильно помню, у Иемитсу есть веская причина, чтобы вернуться именно сейчас, так что со дня на день стоит ожидать глобальные проблемы.

— У меня есть идея! — внезапно остановился Ямамото. — Сегодня же воскресенье, в школу идти не обязательно, мы вполне можем сделать задания и дома, а сейчас давай куда-нибудь сходим!

— Отличная идея! — тут же развеселился Хаято. — Не нужно слишком много думать о семейных проблемах. У меня дома всё ещё более запутано!

Он сказал это с такой широкой улыбкой, что я не мог не улыбнуться в ответ. Если сравнивать все мои «семейные проблемы» с тем, что происходило у него и тем, что он надумал, основываясь на слухах, у меня и впрямь всё было просто отлично.

— Раз мы решили, то стоит позвать всех! — воскликнул Ямамото, принимаясь с бешеной скоростью набирать смс`ки.

— Только не зови идиотов! — тут же спохватился Гокудера.

В итоге мы отправились в торговый квартал большой толпой, для полного комплекта не хватало только Бьянки. Даже присутствие Сасагавы Кёко было почти не напряжно для меня. Я пока ещё помнил, что она напоминает мне о негативном опыте в личной жизни, но чем именно я уже не помнил. Я просто стёр из своей памяти эти факты и мне даже показалось, что стало легче дышать. Единственное, что я помнил, это то, что нужно быть очень осторожным в выборе девушки или парня – предательство часто поджидает там, где совсем не ждёшь.

Вдоволь набегавшись по району и устав отлавливать Ламбо, вечно лезущего не туда, я приземлился за столик в кафе. Ребята всё ещё терзали игровой автомат неподалёку – ничего необычного для школьников.

— Всем сегодня так весело, — сказала Сасагава, садясь за мой столик и ставя между нами два картонных стаканчика. Себе она взяла сок, а мне чёрный кофе, я даже немного удивился, откуда она знает, что я пью.

— Когда вы вернулись из Кокуё, мне стало гораздо легче, — внезапно сказала она. — Я боялась, что ты изменишься, но ты остался самим собой. Это сняло мою тревогу.

Честно говоря, я не знал, что ей ответить, так что был очень рад появлению Хару с полным подносом еды для Ламбо и И-пин.

— Я видела пирожные с заварным кремом, — сказала она Сасагаве. — Но на мой поднос уже не помещались...

— Я сейчас сбегаю, возьму парочку, — тут же сорвалась с места девушка.

Хару немного помолчала, явно ожидая, пока она отойдёт подальше и сказала:

— Кёко-тян хорошая девушка, но... Странно, что она не видит некоторых вещей.

— Что ты имеешь в виду?

— Вы изменились после Кокуё, — пожала плечами Миура, расставляя тарелки на столике. — Вы и раньше иногда... а сейчас это проступило чётче. Хотя о чём это я, Кёко-тян же не знает, что ты из якудза.

Мне оставалось только вздохнуть:

— На Сицилии о таких вещах не говорят вслух, те, кому надо – знают, остальным же не зачем. Мафия всегда скрывалась тщательнее якудза, наверное, дело в законах, исторически сложившейся традиции...

— Что это за звук? — внезапно прервала меня Хару.

Действительно, послышался какой-то топот, а потом изрядно грохнуло и кто-то упал с крыши, прорвав тканевый тент, прямо на наш столик. Но главное было совсем не это, а голубое пламя, светящееся во лбу упавшего парня. Мы с Хару подхватили его с двух сторон, пытаясь помочь ему встать.

— Извинения мои прошу принять, — пробормотал он с отчётливым акцентом, а потом посмотрел на меня с сильным удивлением. — Вас не ожидал здесь увидеть я!

Хару удивлённо посмотрела на парня, а потом спросила:

— Ты не слишком сильно ударился?

Это, надо полагать, было одновременно и заботой. И способом сказать странному гайдзину, что он говорит не очень правильно. Впрочем, времени на долгие разговоры у нас не было, поскольку сверху раздался очень громкий незнакомый голос:

— Это что ещё за кучка аутсайдеров? Я разрежу на куски любой мусор, вставший у меня на пути!

На козырьке торгового центра стоял высокий молодой европеец, одетый в чёрную кожаную униформу и с мечём, закреплённым на левой кисти. Его длинные светлые волосы, развевались на ветру, а улыбка, больше напоминающая оскал хищника, не предвещала ничего хорошего.

Вот ты какой, Супербиа Скуало, значит уже началось. Гокудера и Ямамото бросили терзать игровой автомат, как только над выставленными на улицу столиками порвался тент, и теперь стояли рядом с нами, собранные, сосредоточенные, надёжные. Я, стараясь сделать это как можно менее заметно, натянул на руки перчатки, понимая, что драки не избежать.

— Уведи детей и Кёко-тян, — попросил я Хару, не отводя взгляда от незваного гостя. Девушка всё поняла правильно, подхватила обоих детей на руки и поспешила вглубь кафе.

— Мои извинения, Савада-доно, — сказал упавший на наш столик парень, имя которого я никак не мог вспомнить. Кажется, что-то связанное со специями, но вот что именно? — Виноват я, выследили меня что.

Я постарался придать своему лицу как можно более удивлённое выражение, ведь предполагалось, что я не знаю о том, что Пламя могу использовать не только я.

— Только встретились мы, впутал вас как я в такую ситуацию опасную, — покаянно сказал он, а потом схватил меня за руку. — Уходить отсюда скорее нужно нам. Место безопасное найти, чтобы говорить могли спокойно.

Но скрыться бегством нам было не суждено, поскольку Скуало явно не собирался отпускать нас просто так. Он спрыгнул с козырька, перемахнул через перевёрнутый столик и моментально перекрыл нам путь к отступлению.

— Давай закончим игру наконец, — хмуро заявил он, глядя на нас из под падающей на глаза чёлки. — Кто эти парни?

Парнишка сжал в руках своё оружие – необычной формы треугольное лезвие – покосился на меня и остальных, но промолчал, глядя на Скуало с какой-то суровой обречённостью.

— Давай ты просто всё расскажешь? — предложил Супербиа, замахиваясь мечём. — Как тебе такая идея?

Но своей цели удар не достиг, парень принял его на лезвие, но не отклонил, видимо опасаясь, что откинутый в сторону меч может кого-то задеть, а просто встал со своим оружием на пути чужого меча. Сила удара была так велика, что его буквально отшвырнуло назад, он даже разбил собой витрину кондитерской и остался там лежать. Выхода не было, но мне не хотелось раньше времени показывать, на что я способен – чем дольше Вария будет полагать меня никчёмным, тем неожиданней для них будет настоящее положение дел. Но… я не успел ничего для себя решить, как Скуало решил обратить внимание на меня.

— Что у тебя с этим сопляком? — потребовал ответа он. — Если не расскажешь, я порублю тебя на части!

Но не успел я на это как-то отреагировать, как на том месте, где только что стоял мужчина, прогремел взрыв. Жаль только, что он успел отпрыгнуть оттуда в самый последний момент. Взрывчатка его сильно насторожила, а уж поведение ребят и того сильнее показывало, что мы все не просто школьники.

— Убери руки от этого человека, — прорычал Гокудера, демонстрируя зажатый между пальцев динамит. — И я дам тебе уйти спокойно.

— Да, что-то вроде этого, — поддержал его Ямамото, серьёзно глядя на мужчину. Закинутая на плечо катана подтверждала его намерения. — Я буду твоим противником.

Услышав это, Скуало нехорошо усмехнулся.

— Вы, парни, тоже связаны с ним, да? — спросил он. — Я не совсем понимаю, но одно я могу сказать точно: если пойдёте против меня – умрёте!

— Сразу же после тебя, — возразил Хаято.

— У него тоже меч, так что я начну, — Ямамото нахмурился и поудобнее перехватил рукоять катаны.

В этот момент наш вроде как союзник выполз из раскуроченной витрины и в панике закричал:

— Пожалуйста, не надо! Такого ты не сможешь победить человека!

Ямамото такое заявление совершенно не понравилось, так что он и не подумал отступать, Скуало же и подавно не было никакого дела до чужих предупреждений.

— Слишком поздно для сожалений! — рявкнул Супербиа, бросаясь в атаку.

Лезвия мечей столкнулись со звоном, а мотом Скуало просто отшвырнул Ямамото от себя. Тому пришлось отступить на пару шагов, уклоняясь от лезвия.

— Твои навыки мечника… — ухмыльнулся Скуало. — У тебя их просто нет!

— И что с того, — ещё сильнее сдвинул брови Ямамото, в последний момент закрываясь от удара. Вот только этого оказалось недостаточно – сорвавшиеся с кромки лезвия миниатюрные бомбочки оказались для него неожиданностью, так что его основательно накрыло взрывом.

Как только стало понятно, что Ямамото больше не может сражаться, Гокудера поджёг свой динамит, но Скуало, с криком «Слишком медленно!», моментально перерубил все шашки у самого запала, а потом ещё и приложил ногой прямо по лицу.

Всё это происходило слишком быстро, только что мы мирно беседовали с Миурой за столиком кафе, как оказалось, что я пытаюсь нащупать пульс Хаято, без сознания валяющегося посреди разгромленной улицы, а чуть в стороне тоже без сознания лежит Ямамото.

— С этими парнями даже не о чём разговаривать, — скривился Скуало, глядя на меня. — Не хочешь мне ничего рассказать?

О да, я хотел! Много чего, и всё исключительно нецензурно, но тут снова встрял тот парень с Пламенем дождя во лбу, бросаясь на нашего противника.

— Ты, кусок дерьма! — недовольно рявкнул мужчина. — Тебе уже давно стоило подохнуть!

Этой заминки, пока Скуало был занят другим противником, мне вполне хватило на то, чтобы прошептать свой пароль: «Я постиг, что путь самурая – смерть». С перчатками Пламя выходило легко, не пытаясь вскипятить мне мозг и переплавить кости, оно свободно вырывалось изо лба, раскрашивало мир новыми красками, звуками, запахами. И руку Скуало в таком состоянии было очень просто перехватить, до того, как он нанесёт ещё один удар. Вот только под пальцами у меня было не живое, тёплое запястье, а холодные, чуть угловатые грани протеза, скрытого под кожаной перчаткой. И с силой сжимать его не было никакого смысла, разве что расплавить, но тогда надо было заранее зажечь ещё и перчатки, а я этого сделать просто не успел.

— Пламя Предсмертной Воли, — сказал Скуало, смотря на меня с интересом. — И этот символ на перчатках… Так ты Савада?

Он вырвал руку из моей хватки и отступил на шаг, а потом расплылся в улыбке.

— Такая удача встретить тебя! Теперь я смогу узнать твои планы.

Что там хотел Скуало меня мало интересовало. Я был чертовски недоволен сегодняшним днём и мне хотелось выместить это недовольство на ком-то, кто этого вполне заслуживает. Супербиа Скуало для этого был просто идеальной кандидатурой, так что я не особо задумываясь о последствиях, всадил ему кулак прямо в живот. Он, кажется, пытался перехватить мою руку, но это не имело смысла. Я заранее видел траекторию его движения, так что это получилось одновременно: мой кулак врезался ему куда-то в район диафрагмы, в тот самый момент, когда мой вдох совпал с его выдохом, правда и его раскрытая ладонь весьма чувствительно приложила меня по печени. Так что можно сказать, что оба мы получили своё. Но хуже всего было то, что Скуало был вооружён мечём, а это средняя дистанция, тогда как для рукопашной мне требовалось подойти вплотную, а улучить хотя бы несколько секунд на то, чтобы зажечь перчатки у меня не было ни малейшей возможности.

К счастью для меня, парень с Пламенем дождя запустил в Скуало своим лезвием на манер бумеранга, и тому пришлось отступить.

— Спасибо, — поблагодарил я его, вглядываясь в обломки кафешки, чтобы не упустить момент, когда Супербиа оттуда появится. — Ты в порядке?

Выглядел он и впрямь неважно – сильно измотанный, да ещё и раненый, судя по количеству крови на его одежде.

— Моё имя Базиль, — представился он с поклоном. — Сюда учителя своего по просьбе я пришел, это вам чтобы передать.

Черная лакированная шкатулка с золотым изображением герба Вонголы вызывала у меня странные чувства. С одной стороны, я этого ждал, с другой же… Эти кольца – символ власти, не наследника, а непосредственно главы Семьи, и отдавать их совсем ещё ребёнку, которому только-только должно исполниться четырнадцать… Для этого должна быть по-настоящему веская причина!

— Возьмите их и убегайте! — попросил Базиль. Нервно оглядываясь, и вовремя – из той же самой разбитой витрины показался явно довольный Скуало.

— Вот значит как, — усмехнулся он. — Теперь я точно не позволю вам уйти! И после того, как я разрежу вас на кусочки, я заберу это обратно!

Базиль явно собирался идти до конца, ещё раз попросил меня спасаться бегством с ценным грузом, а сам встал, преградив дорогу противнику. Сам я судорожно думал, куда бы засунуть шкатулку, потому что в карман школьных брюк она совершенно не лезла.

— А ты ничуть не изменился, Супербиа Скуало, — услышал я знакомый голос и обернулся. С другой стороны улицы к нам подходил Дино Каваллоне, с кнутом наизготовку, а за его правым плечом маячила сосредоточенная физиономия Ромарио.

— Разве это правильно, быть таким грубым к детям? — скорбно поинтересовался он.

— Дробящий Мустанг? — Скуало основательно перекосило от появления ещё одного действующего лица этой пьесы театра абсурда.

— Если не прекратишь, то я буду твоим противником, — продолжил Дино.

Судя по выражению его лица, драться с Дино Скуало совершенно не хотелось, но и отступать он не собирался. Я посмотрел на Дино, на шкатулку, а потом снова на него, он в ответ слегка прикрыл ресницы, подтверждая мои догадки. Я совершенно не помню. У кого была фальшивка, но вот сам факт того, что она была в моей дырявой памяти задержался. И, судя по реакции Дино, шкатулка в моих руках не стоила того, чтобы драться за неё не щадя жизни.

— Убить тебя прямо сейчас не проблема, — заявил Скуало, разводя руки. — Но вот что мне скажет начальство, если я начну драться с людьми из союзных Семей? Так что сейчас я просто…

Что он там хотел сказать, не известно, но Базиль, кажется, вполне поверил в то, что драка окончена, да и не просто ему было в его состоянии даже стоять. Так что когда Скуало подскочил ко мне, замахнувшись мечём в обманном выпаде, выхватил из моих рук шкатулку и, на последок, устроив ещё один мини-взрыв, куда-то умчался, никто и не успел среагировать.

— Кольца Вонголы! — в панике закричал Базиль, порываясь броситься в погоню. Но Реборн его остановил.

— Слишком опасно преследовать его сейчас, — рассудительно заметил он.

— Почему ты не стал вмешиваться? — спросил я репетитора, устало опускаясь на асфальт. Пламя погасло само собой уже некоторое время назад, а значит, я пока ещё не могу находиться в таком состоянии слишком долго. Это было проблемой, но, по крайней мере, я теперь не нуждался в пуле в лоб, в качестве мотиватора, и то хлеб.

— Он тоже член Вонголы, — сказал Реборн, надвигая шляпу поглубже, чтобы тень падала на лицо.

Я не должен был знать про Варию и Занзаса, так что постарался изобразить шок.

— Член Вонголы? Но зачем кому-то из Семьи нападать на меня? Или, есть те, кто… ну да, это вполне логично, ведь…

Я хотел ещё немного путано порассуждать о переделе власти, ожиданиях и наследовании, но меня прервал вой сирены и крик Ромарио:

— Босс, здесь копы!

Это была действительно плохая новость, попадаться в поле зрения полиции ещё раз мне совершенно не хотелось, да и обстоятельства не внушали надежд на то, что нам опять удастся выкрутиться. Люди Дино уже помогали Базилю сесть в машину, а я принялся высматривать Гокудеру и Ямамото, которые уже пришли в себя и теперь, слегка покачиваясь, пробирались к нам, через переломанную мебель.

— Джудайме!

— Ты в порядке, Тсуна?

Закричали они практически хором, пока Дино звонил в больницу.

— Уровень вашей силы сейчас не принесёт ничего, кроме беспокойства, — сказал обоим парням Реборн. — Так что идите по домам, вы оба.

Дино уже буквально запихивал меня в свою машину, и это было правильно – убираться отсюда стоило как можно скорее, но выражения лиц ребят. Когда они услышали такие слова… Даже если Реборн и был прав, это было жестоко.

— Они наверняка уже поняли это, — с деланным равнодушием сказал аркобалено, когда мы уже почти приехали к больнице. Он сидел у меня на коленях и невозмутимо отряхивал пыль со своей шляпы, будто не было в мире занятия важней. — После поражения в этой неравной битве, они просто не могут не разозлиться. Оставь их ненадолго.

Я на это только вздохнул и вытащил свой телефон. Оказалось, что у меня есть несколько непрочитанных сообщений от Хару: «Мы ушли, нас никто не видел», «Я попросила Кёко-тян идти домой. Отведу Ламбо-тян и И-пин-тян к тебе. Я волнуюсь». Я написал ей, что мы в порядке и немного успокоился.

В больнице для Базиля уже была готова одноместная палата, и его тут же осмотрел врач. Как оказалось, его раны были не опасны и сам он был хорошо натренирован, так что за него можно было не волноваться.

— Это хорошо, но всё же… кто он? — спросил я. — Он тоже из Вонголы?

— Нет, — немного задумчиво ответил Дино. — Но ты можешь быть уверен, что он на твоей стороне.

— Это какой-то бред: член Семьи мой враг, а союзник не принадлежит… то есть я не имел в виду…

Воспроизводить логику и косноязычие Тсунаёши было всё сложней, но я не должен был вызывать лишних подозрений. Сейчас я твёрдо решил, что если переживу этот проклятый конфликт, то прекращу придуриваться. Будем считать, что Занзас вправит мне мозги.

— Ты больше не можешь отрицать причастность к Семье, ведь Кольца пришли в движение, — сказал Реборн.

— Кстати о них, — тут же встрял Дино. — Как ты догадался?

— О чём? — спросил я, и тут же вспомнил наш обмен взглядами. — А это… Базиль вёл себя так, будто шкатулка очень важна, Скуало тоже, но ты отреагировал на неё иначе… Будь она так важна, ты бы всё равно организовал погоню, но в итоге всё выглядит так, будто тот человек ушёл с фальшивкой. Если нет, то твои люди уже приготовились его где-нибудь перехватить, когда он потеряет бдительность.

— Ну надо же! Какой же у меня умный младший брат! — восхитился Дино, вытаскивая точно такую же шкатулку из внутреннего кармана куртки. Но когда она оказалась в моих руках. Я сразу же почувствовал разницу, будто внутри спрятали нечто невероятно опасное, одно неловкое движение, и в игру вступят такие силы…

Джотто Вонгола, сидящий на веранде с видом на виноградники, улыбнулся и поднёс к губам кружку с чаем. «Помни, о чём мы говорили», явственно услышал я, и непроизвольно стиснул шкатулку пальцами. Кольца Вонголы не были просто символом или просто оружием, они и были самой Вонголой, всеми, кто когда-либо носил их.

— Эти точно настоящие, — с трудом выдавил я, нервно облизав пересохшие губы.

Реборн посмотрел на меня долгим взглядом, но никак не стал комментировать моё странное поведение.

— Правильнее сказать, это Половинные Кольца Вонголы. Великое сокровище Семьи, которое выходит на свет только в определённой ситуации. За всю историю Вонголы такое случалось считанное число раз, и каждый раз из-за них проливались целые реки крови.

Звучало это весьма отталкивающе, но я знал, что это только верхушка айсберга. Копни чуть глубже, и… нет, некоторые вещи пусть остаются тайнами. Семейными. Классический «скелет в шкафу», куда уж точнее.

— Один человек попросил передать их тебе, — жизнерадостно заявил Дино, явно для того, чтобы разрядить обстановку. — Ради этого я и приехал.

Я ещё раз посмотрел на шкатулку в своих руках, и сказал:

— Их надо хорошенько спрятать!

Это было глупо, но я действительно хотел уйти отсюда поскорей. Кольца жгли мне руки, они сами жаждали вступить в игру. Они не были предназначены для того, чтобы храниться в почёте. Эти вещи были созданы для другого.

Я мчался домой, не разбирая дороги, сейчас мне было нужно немного тишины и спокойствия.

Правда, я совершенно не подумал, что дома их получить довольно-таки затруднительно. И множество одежды, вывешенной сушиться после стирки во дворике, грязные сапоги у порога и каска с киркой в прихожей только подтверждали это. Я уселся на край татами, чтобы переобуться. Сил думать или как-то реагировать уже не было.

— Только этого ещё мне не хватало! — простонал я.

— Эй, Тсуна, с тобой всё в порядке? — поинтересовалась Бьянки, выглядывая из гостиной. — Папан вернулся.

— Я уже понял, — тяжко вздохнул я в ответ.

— Маман ушла купить еды, — продолжила она, ненадолго отвлекшись от мороженного, которое вдумчиво вылизывала. — А то он уже всё съел.

— Аники! — восторженно закричал Фута, выбежав из коридора и буквально налетев на меня. — Я та-а-а-а-ак волновался!

От Футы пахло спиртным, а бутылка саке в его руках весьма намекала, чем именно. Ламбо заявил, что видит «Четыре Тсуны», а И-пин странно покачивалась.

— Да что вы тут вытворяли? — возмутился я, отбирая у ребёнка бутылку и засовывая её повыше в шкаф.

— Ну, папан сказал… — пробормотал Фута, явно не ожидавший, что я рассержусь.

— Понятно, — скривился я. — И где же он? Где этот нарушитель режима и дисциплины?

Искать его долго не пришлось – он лежал прямо на полу в гостиной, прямо посреди композиции из пустых банок, бутылок и объедков, в белой майке, которые у меня на родине зовут «алкоголичками» и ярких семейниках с кротиками из какого-то мультика. А ещё он храпел, заливисто и художественно. Возмутительно! Базиль лежит в больнице и, пусть его раны не опасны для жизни, это же его ученик!

— Нана, — пробормотал Иемитсу, поворачиваясь на бок. Я с трудом удержался от того, чтобы его пнуть, и поднялся в свою комнату. Мне было о чём подумать.

В четыре утра я проснулся от того, что мой, как тут все его называли, «папан», вломился в комнату с удочкой в руках и громогласно заявил:

— Тсуна! Пойдём поймаем завтрак!

И это первые слова, которые он сказал сыну за два года! Отвечать у меня не было никакого желания, так что я просто швырнул в него подушкой и принялся досыпать оставшееся время. Когда же зазвонил будильник, выяснилось, что этот «умный человек» решил поиграть с Ламбо, подбрасывая его в воздух. А потом он его не поймал.

— Я знаю, что делать! — раздавалось у меня под окном. — Я дам тебе волшебной воды, и всё пройдёт!

Я вышел на балкон и перегнулся через перила:

— Не вздумай снова давать Ламбо саке!

Иемитсу, поднял на меня тоскливый взгляд и жалобно заявил:

— Ты спишь с того момента, как папочка вернулся домой! Я думал, ты меня избегаешь, и это разбивает мне сердце!

— Тем, кто проспал весь вечер, был ты, — фыркнул я. — И кем надо быть, чтобы пить с утра?

Мой вопрос остался без ответа, зато он, видимо вспомнил, о чём обычно говорят с детьми:

— А как у тебя дела? Как школа? Что вы сейчас изучаете? Математику? По-моему, очень интересный предмет!

Я вздохнул, посмотрел на часы и понял, что не успеваю на пробежку, поскольку слишком долго копаюсь. Ну и ладно, сегодня у меня есть причина пропустить тренировку, сегодня у меня другой предмет: «Выживи, общаясь с почти-своим отцом». Так что я, как был, в пижаме, спустился вниз. Погода пока позволяла, судя по тому, что Иемитсу, так и не переодевшийся с вечера, чувствовал себя на улице вполне комфортно.

— Ну, так что? — спросил он, когда я вышел на крыльцо.

— Математика, это не весело, — пожал плечами я, не представляя, как себя вести с этим человеком.

— Как знаешь, — пожал плечами он, а потом достал откуда-то потрёпанный блокнот, весь утыканный пёстрыми закладками. — Пока я жил за границей, хотел передать тебе весь опыт, которым обладаю. Так что я тут сделал пометки на разные темы…

— Это тоже не смешно. Не думаю, что я хочу это слушать.

— Вот как? — посмотрел он на меня, а потом довольно улыбнулся. — Что это там у тебя? Подвеска? Подарок от хорошенькой девчонки?

Я опустил взгляд, и увидел, что поверх пижамной куртки у меня надета цепочка, на которой поблескивает половинка кольца Неба.

— Ничего, — сказал я, засовывая кольцо под рубашку. — Это тебя не касается.

Иемитсу показательно надулся.

— Если у тебя есть проблемы или нужен совет, ты всегда можешь обратиться ко мне.

На это у меня был ответ, который, вообще-то предназначался не ему, но и Иемитсу тоже заслуживал чего-то подобного.

— Тебя не было. Мне пришлось научиться справляться самому.

Сказав это, я развернулся, и пошёл обратно наверх, ещё надо было успеть принять душ, позавтракать и собраться в школу. Я и так слишком много времени потратил на совершенно бессмысленный разговор. В комнате я наткнулся на Реборна, с явным интересом ожидающего развития событий.

— Это ты напялил на меня кольцо? — спросил я его, вытаскивая цепочку.

— Нет, — коротко сказал он, а потом добавил. — Но так и должно быть, ведь это кольцо – доказательство того, что ты следующий босс Вонголы. Рановато, конечно, но что уж поделать.

— И к чему такая срочность? — спросил я, переодеваясь.

— Кольцо – доказательство законности претензий на место босса. И раз на них началась охота…

— То есть и другой претендент, — закончил я. — И тот вчерашний парень…

— Супербиа Скуало член независимой группы убийц, называемой Вария, — сказал Реборн. — Они выполнили много миссий, но всё равно остаются покрыты тайной. Но однажды она уже вышла из-под контроля, по вине одного человека.

— И они хотят, чтобы он возглавил клан? Ну, это довольно логично…

— Но не легитимно, — отрезал Реборн.

Я прошёлся по комнате, кидая в сумку нужные вещи, а потом тяжело вздохнул:

— Как скоро они поймут, что те кольца, что у них – подделка?

— У нас есть неделя. Максимум – дней десять, — серьёзно сказал мой репетитор.

— Слишком мало времени, — поморщился я, выходя из комнаты. Времени действительно не оставалось, так что я просто схватил со стола тост и коробку с бенто и побежал в школу.

— Ох, Тсуна, — притормозил меня Иемитсу, пока я обувался. — Ты можешь обо всём поговорить с папочкой!

— У меня всё в порядке, — прокричал я, предварительно вытащив тост изо рта, а потом снова сунул его обратно. Мне срочно нужно было удостовериться, у кого все остальные кольца. Вчера я просто положил шкатулку в ящик стола, но кто-то уже успел в ней покопаться, не Реборн, так этот «папочка». С ребятами я столкнулся на углу, на скуле Хаято отчётливо наливался синяк, да и Ямамото выглядел не так жизнерадостно, как обычно. И у них обоих были Кольца, причём Гокудера сказал, что узнал о том, что они как-то связаны со вчерашними событиями, от дробящего Мустанга, так что я решил, что вместо школы мы пойдём к нему.

— Это слишком опасно, — пробормотал я, пока мы шли по коридору гостиницы.

— Но они были выбраны, — сказал Дино, выходя нам на встречу.

Реборн, как всегда появившийся непонятно откуда, пояснил:

— Всего существует семь Колец Вонголы. И они принадлежат семи людям, входящим в Семью. Кольцо босса у тебя, остальные шесть были переданы людям, достойным тебя защищать.



Оставшись в палате Базиля, Реборн и Дино обменялись взглядами.

— Значит, он был всего лишь приманкой, — поморщился Каваллоне.

— Выходит так, — согласился Реборн, вздохнув. — Но вряд ли он сам это знал. Думаю, такое решение далось ему нелегко.

— Он должен был отдать их Тсуне напрямую, ведь он тоже приехал в Японию.

— Вот как? Понятно.

— Ну, хоть кому-то, — вздохнул Дино, выходя из палаты.

Реборн долго молчал, мысленно прикидывая вероятности тех или иных событий.

— Если уж ты решил отдать их сыну уже сейчас, значит что-то происходит. Плохие новости.

Утром, глядя в след убегающему ученику, Реборн не мог не сравнить его с отцом, точно так же, как и Иемитсу, Тсуна практически никогда не пояснял причин своих слов и поступков.

— Смотри, друг мой, — вздохнул Иемитсу, облокотившись на заборчик. — Мой сын уже такой большой!

— Я знаю, — сказал Реборн. — Ведь я забочусь о нём уже полтора года.

— Спасибо, я действительно очень ценю это.

— Ты не собираешься ему ничего рассказать?

Иемитсу потянулся и почесал живот, довольно зажмурившись на солнце.

— Готов в любой момент! Но для того, чтобы всё прошло гладко, нужно… — сказал он, а потом крикнул во всю мощь своей луженой глотки: — Нана! Еды!



Наги открыла глаза. Она лежала на больничной койке, в нос ударил неприятный запах медикаментов. Солнечный свет пробивался через неплотно зашторенные окна, заставляя болезненно щуриться.

— …Я жива…

Через повязку она аккуратно дотронулась до правого глаза. Она чувствовала это… Он определённо был там… В её сне… Человек из другого мира, который протянул ей руку…

— Мукуро… сама…

Медленно, как опадают увядшие листья, Наги начала плакать.