Отец Хаято | Мать Хаято. Последнее свидание перед автокатастрофой. «Он очень похож на тебя».

762 слова.
Подозреваю, что это немного не то, что хотел заказчик, но автор просто очень вдохновился идеей, а мать Хаято - мой личный фетиш, так что вышло то, что вышло.)

До сезона дождей еще далеко, однако сегодняшний сентябрьский день отличается пасмурностью и тяжелыми серыми тучами. Один из немногих выходных – слуги распущены за ненадобностью, дела отложены до лучших времен. Сейчас есть только он – и эта гладкая мраморная плита без инициалов, дат и фотографий, с единственным рисунком по центру.
Взгляд рассеянно устремлен на надгробие, но смотрит сквозь него, не задерживаясь на одной точке. Высокий, статный мужчина с легкой проседью на висках, привлекательными чертами лица и плотно сжатыми губами – он сейчас не здесь. Не на этом тихом, отдаленном от городской суеты кладбище, не у этой скромной могилы. Его мысли сейчас далеко, цепко хватаются за воспоминания, которые, даже спустя несколько лет, остаются такими же яркими. И по-прежнему приносят целый ворох эмоций.

***

Его глаза переполняет надежда – искренняя, чистая, невероятно сильная. Кончики пальцев слегка дрожат, и это довольно странно – он так не волновался даже перед своим первым убийством. Но сейчас ведь совсем другое дело.
Она улыбается, и от этой улыбки кажется, что по всему телу разливается мягкое, убаюкивающее тепло. В каждом ее движении, слове, взгляде слишком много нежности, голос звучит приглушенным шепотом – наверное, он просто слишком нервничает, поэтому восприятие реальности и искажается. А как иначе, если только что он задал самый важный вопрос девушке, которую любит больше жизни? Женщине, которая носит под сердцем его ребенка.
- Прости. Мне, правда, очень жаль…
Словно электричеством по телу. Не верит ни одному слову, просто отказывается верить. Хватает ее за запястья, что-то сбивчиво бормочет, запинается. Ведет себя совсем не так, как положено порядочному солидному человеку. Да какая там солидность, он же влюблен, как мальчишка. И сейчас… Нет, это однозначно не детские мимолетные чувства. Все серьезно. Чересчур.
Он слишком взволнован и ошарашен отказом, чтобы прислушиваться к ее словам. Только потом, гораздо позже он узнает, что на самом деле она смертельно больна, и сейчас отсчет ее времени идет уже не на года, а на месяца. Что она безумно любит и его, и его ребенка, которого решается родить, не смотря на опасность для собственной жизни. Но предложение руки и сердца отклоняет. Потому что быть для любимого человека бесполезным грузом – это выше ее сил. И лучше она сознательно откажется от счастливой, но кратковременной жизни рядом с семьей, чем будет причиной их страданий.

***

- Не-ве-рю, - четко и по слогам произносит он, медленно прикрывая глаза. До сих пор не может поверить, что все его связи, деньги, статус и положение не могут помочь любимой женщине. Врачи виновато разводят руками, знакомые пожимают плечами, а она просто молча улыбается – нежно и кротко, словно прося прощения. А потом, помолчав, тихо произносит:
- Позволь мне приходить изредка. В качестве прислуги, учительницы, случайной прохожей, торговки… Неважно. Я очень хочу иметь возможность видеть его. Хоть иногда.
Он задыхается от нахлынувшего чувства глубокой горькой вины. Не может справиться с чувствами, а поэтому просто молча кивает, избегая смотреть ей в глаза.
- Хаято не должен ничего знать. Сама понимаешь, так будет лучше для него. Для всех нас.
- Разумеется.

***

Он стоит у самой дальней стены и, слегка прищуриваясь, наблюдает за парой у фортепиано. Женщина ласково улыбается сосредоточенному мальчугану, который напряженно вчитывается в строгие строчки нот, а затем, высунув кончик языка, сам пробует сыграть довольно сложный этюд. Сложно, путается, не получается. Запинается и начинает заново. Она аккуратно кладет свои ладони поверх его рук и улыбается еще шире, убеждая не торопиться. Медленно, постепенно отдельные звуки складываются в одну мелодию – ведь сейчас они играют вдвоем, вместе. Ладонь в ладони, приобняв хрупкие детские плечи, заглядывая сыну через плечо.
Она очень боится называть его сыном. Даже мысленно.

- Пап, урок уже закончен, и сеньора преподавательница уходит, - Хаято нерешительно дергает отца за полу пиджака, заставляя наклониться, и шепчет ему на ухо. – Можно я приглашу ее к себе на день рождение? Пожалуйста…
Мужчина усмехается, отвечая в тон сыну, шепотом:
- Конечно можно. Думаю, она будет очень рада.
Видя радостную улыбку, озарившую лицо мальчика, он в который раз благодарит судьбу за то, что она послала ему сына. И старается не думать о том, чего его при этом лишили.

***

На черный мрамор упали первые дождевые капли, и где-то вдали небеса разорвал отзвук грома. Пожалуй, только он и смог вернуть неподвижного молчаливого гостя обратно из воспоминаний в реальный мир – узкий клочок земли перед скромной могилой. Усиливающийся дождь прозрачными струйками стекал по надгробию, очерчивая контуры изображенного на нем фортепиано. Отдельные холодные капли задевали лепестки белых лилий у изголовья, оставаясь на них мелкой росой. И казалось, что цветы плачут вместе с дождем. Вместе с одиноким молчаливым мужчиной, сцепившим пальцы в плотных кожаных перчатках в замок за спиной.
- Он очень похож на тебя сейчас, - хрипло шепчут тонкие губы. – Такой же упрямый, своенравный и талантливый. Ты можешь гордиться сыном…
Ему очень хочется верить, что шелест дождя и усиливающиеся громовые раскаты являются подтверждением того, что она его слышит.

(с)Эндж