Зашел в тупик: ни выхода, ни входа.
На черной лестнице до неприличия светло.
Затих младенца крик,
Да кончилась колода.
Осталось на лице разбитое стекло.
Боялся опоздать,
Боялся не успею -
И белый пароход отчалит без меня.
Хотел упасть на хвост, да подлетела злая фея,
Вцепилась в спину мне, да с собою унесла.

Бей колокол, лей молоко!
Дай и улетай!
Бей колокол, лей молоко!
Дай и улетай!

И я увидел мир в сиреневых разводах.
Где мелко - там светло, а чем глубже - там темней.
Зеленые поля, да извилистые черные дороги;
И белые следы, как стаи белых голубей.
Мне стало страшно и захотелось опуститься ниже,
Чтоб рассмотреть поближе,
А после рассказать своим.
Но злая фея тянет вверх,
И ветер жадно щеки лижет и воет:
«Что тебе до них? Подумай о себе!»

Бей колокол, лей молоко!
Дай и улетай!
Бей колокол, лей молоко!
Дай и улетай!… таиие!

Ногами упираясь в облака,
Воздух царапая руками.
Я б ухватился:
Мне бы только край, но здесь таких понятий нет.
Теперь свет исходил от звезд, что светятся веками;
А кроме них в округе ничерта.
Зашли за чертову черту.
Пока еще не до по узким коридорам иных миров,
Бездомных черных дыр, галактик и систем.
Несет неладная куда? Да уж наверное не к дому
А может к дому? Все может быть.
Наверно ей видней.
Ей видней!

Бей колокол, лей молоко!
Дай и улетай! Ээй!
Бей колокол, лей молоко!
Дай и улетай… Иииии!

Бей, бей колокол. Лей, лей и улетай.
Бей, бей колокол. Лей молоко
(с). Сергей бабкин