Председатель Правительства РФ Д.А. Медведев сегодня заявил следующее: "Количество липовых кандидатов и докторов наук зашкаливает за все возможные пределы. То что у нас там неблагополучно, все понимали уже давно. Я считаю, что развитие науки по такому пути означает дискредитацию присвоения ученых степеней и званий".

24 августа 2012 года председателем Высшей аттестационной комиссии РФ назначен Феликс Имирасланович Шамхалов.

Председателя Высшей аттестационной комиссии назначает Правительство РФ. За подписью лично Д.А. Медведева.

Феликс Имирасланович Шамхалов, расово дагестанский самородок, в 1994-м году получил диплом экономиста в Московском коммерческом университете, в 1995-м защитил кандидатскую по экономике, в 1998-м – докторскую. В 1999-м, в 31 год, получил звание профессора, затем стал членом-корреспондентом РАН и заслуженным деятелем науки России. Подробности этого взлета со вчерашнего дня можно изучить на любом углу интернета. Хочется только добавить, что подобного уровня минобровская магия у нас не делается даже за большие деньги. Денег для такого мало. Википедия со ссылкой на клеветнические блоги пишет, что Феликс Имирасланович до того, как начал руководить присвоением ученых степеней, немножечко убивал людей в Москве. Но и это не то, и это банальность в отечественной вертикали. Нет, для столь замечательной научной карьеры нужно что-то по-настоящему уникальное. Например, талант минетчика и пассивного педераста. Причем талант не просто незаурядный, а настолько феноменальный, чтобы он позволил не затеряться среди профессионалов российского Правительства. В свое время Д.Г. рассказывал, как судьями арбитражных судов назначают двадцатисемилетних мозгляков, за то, что они талантливо дают в очко Антону Иванову, председателю Высшего арбитражного суда РФ. А я, бестолковый, насмехался тогда над арбитражем.

В связи с чем неплохо было бы при словах Д.А. Медведева о дискредитации ученых степеней выстрелить ему в лицо из дробовика.

Томский государственный педагогический университет, отрада моего желчного сердца, в очередной раз порадовал.

Пару недель назад за день до объявленной защиты кандидатских диссертаций по специальности 13.00.01 - «педагогика» четверых обсирантов из восьми не допустили к защите по результатам проверки текстов через «Антиплагиат». Кандидатские диссертации. Через антиплагиат. Три года писали, под строгим научным руководством. Будущие доценты и профессора, воспитатели поколений, моторизованный отряд гонорейных блядей. Ни украсть, ни посторожить, интеллектуальное смитьё, моральные описторхи, умственные энуретики.

Томский государственный педагогический университет, между тем, что генерирует на свет мудачьё с мягким шанкром в полмозга, занимает второе место в стране среди пед. вузов (после РГПУ им. Герцена), и тринадцатое место среди всех вузов страны по научной активности. По научной, ссы ректору в ухо, активности.

В связи с чем интересно – что происходит в остальных педагогических учреждениях из торжественного национального списка в 71 пункт? Как они там, замыкающие перечень Ишимский и Чеченский педагогические институты, эти образовательные хосписы? Способны ли их краснодипломники самостоятельно подтереться, попадают ли аспиранты ложкой себе в рот? Торгуют ли в ректорате человеческими органами, проводят ли бои камбоджийских проституток в бассейнах с грязью? Или люди давно уже махнули рукой на эти гетто, огородили их бетонными заборами и периодически подбрасывают зараженную оспой тушенку для регулирования численности?

Впрочем, всех зануд вроде меня можно с легкостью заверить, что все будет хорошо – педовские самородки подправят свои высеры и благополучно защитятся через год. А то и раньше. И сделаются респектабельными преподавателями, и уважения к себе будут требовать, и кафедры возглавят, и реформу будут в жизнь проводить, и докторские наштрямкают. И будут учить-поучать, да добра наживать.

Сон разума рождает уёбищ.

"Если вы вдруг вздумаете выпить азоту, вы умрете. И это будет самое эффектное самоубийство в истории! Дело в том, что при смене фазового состояния азот сильно расширяется — 1 литр жидкого азота превращается в 700 литров газа. В этих условиях даже мощная туманная струя холодного азота, вырывающаяся из глотки, не успеет стравить избыточное давление в стекленеющем желудке. Вас просто разорвет на куски".
(Никонов А.П. "Формула бессмертия")

В науке есть такой пирожок с повидлом, как гранты. Повидло, как водится, варят из гнилых яблок и мертвых землероек, поэтому: а) за грант нужно работать; б) чтобы получить право работать, нужно хорошо, старательно просить. Понятно, чем православнее грант, тем большая требуется анально-проникающая способность. Вот т.н. "Президентский" грант (1 200 000 космокредов, из них половина - неподотчет) - для шайки из двоих-троих учоных вполне православен. Поэтому, чтобы выцыганить его, требуется не просто перспективная научная идея. Научная и социально-экономическая ценность исследования - это постная хуйня, за такое никто денег не даст. Нет, Родина за свою кассу вправе требовать отрады сердца, чтоб под селедочку и вдоль души. Поэтому наилучший заход на джек-пот - это искрометно проехаться по арене на одноколесном велосипеде в костюме Веселого Банана, жонглируя тремя бобрами, воткнув в очко вувузелу и исполняя посредством её что-нибудь бравурное про борьбу с террроризмом, инновации, нанотехнологии и русско-кавказскую дружбу.

Вот, в частности, на какие острозлободневнейшие исследования выданы Президентские гранты по общественным наукам на 2012-13 годы:

Артемьева Ольга Аркадьевна. Социально-психологическая детерминация развития отечественной психологии (Иркутский государственный университет).
Психологическая детерминация развития психологии – это, нужно думать, об ограниченности ученых как сдерживающем факторе развития науки. Сильно и нажористо, под таким с готовностью подпишется всякий порядочный ученый в любой отрасли.

Барков Федор Александрович. Социальные практики стереотипизации в процессе воспроизводства этносоциальной идентичности: функционирование в повседневном и информационном пространстве (Южный федеральный университет).
При виде таких названий мне сразу видятся четверо пьяных доцентов, которые, смешивая коньяк «Коньяк» с пивом «Абаканское» и, счастливо хохоча, упражняются в сочинении галиматьи позабористее. В противном случае - кто сложно формулирует - не знает, что хочет сказать.

Белогай Ксения Николаевна. Телесность женщины в связи с материнством: психологический аспект (Кемеровский государственный университет).
Если я правильно понимаю, слово «телесность» изобрели плотоядные тетки из журнала «Космополитан», когда им понадобилось занять семь страниц какой-нибудь всеконечной непроходимой поебенью, а потом оно им так понравилось своей значительной бессодержательностью, что его принялись вставлять во всякое предложение, включая рекомендации по борьбе с лобковым педикулезом. Выдать на такое миллион двести - это наш путь и высокое будущее российской науки. Тема телесности мужчины в связи с коитусом ждет своего исследователя.

Бурова Юлия Владимировна. Историко-культурные основы концепции терроризма Ф. М. Достоевского и их трансформация в современности (Российская правовая академия Министерства юстиции).
Я же говорил: терроризм, даже в такой дикой увязке – это гут, это автоматическое срабатывание почтового фильтра, это пожалте в кассу.

Дагбаева Соелма Батомункуевна. Этническая социализация молодого поколения в изменяющихся социокультурных условиях (Забайкальский государственный гуманитарно-педагогический университет).
Соелме Батомункуевне можно верить в вопросах этнической социализации, хотя что это за изменяющиеся социокультурные хливкие шорьки – бог весть.

Десяткова Ольга Владимировна. Культурный ландшафт Вятки в метагеографическом измерении (Вятский государственный университет).
В метагеографическом, именно. Ширше знамя неведомой ебаной хуйни, звонче замах, тверже клич, глубже шаг! Чтоб от Японии до Англии, чтоб отсюда и прямо в метагеографическое ояебу! Ааа вы думали.

Забаев Иван Владимирович. Социальная сеть православной общины (Православный Свято-Тихоновский Гуманитарный Университет).
Даааа, отделение церкви от государства. А для справедливости по миллиону двести мусульманам, молоканам, ламаистам, вудуистам и всем остальным контуженным в башку Свидетелям Космического Вертолета.

Зети Полина Петровна. Информационная безопасность в молодёжной среде как фактор противодействия экстремизму (Институт социально-экономических и гуманитарных исследований Южного научного центра РАН).
Информационная безопасность в молодежной среде всегда понималась у Родины как заколачивание интернетов досками крест-накрест, но Полина Петровна, видимо, расскажет нам о новой парадигме высококачественного сношания юных мозгов на предмет жрать-срать-голосовать.

Коннов Владимир Иванович. Социокультурные особенности научно-исследовательской деятельности в России (на основе исследования культурных приоритетов экспертов российских научных фондов) (Московский гос. институт международных отношений МИД РФ).
Пятиминутка рекурсии на радость Остапу: грант на изучение получения грантов - это изящно. Кому и во что уперлось изучение приоритетов экспертов российских научных фондов – боюсь, не станет известно даже после освоения финансирования.

Котеленко Дмитрий Геннадьевич. Межрегиональная периферия как зона социально-экономической депрессии, дефицита власти и контроля: проблемы и пути решения (на примере южного макрорегиона) (Институт социально-экономических и гуманитарных исследований Южного научного центра РАН).
Тысяча и один эвфемизм на тему «пиздец и нохчи». Как подобная формулировка укладывается в идею неостановимого усиления накала счастья на Кавказе в целом и в России в частности – непонятно.

Михайлова Татьяна Викторовна. Формирование профессиональных ценностных ориентаций молодых преподавателей высшей школы в системе деятельности регионального Совета молодых ученых и специалистов (на примере Чувашской Республики) (Московский гуманитарно-экономический институт, Чувашский филиал).
Если пять лет в Педе чему-то и научили меня, то это сходу распознавать очередной педагогический речекряк. Формирование профессиональных ценностных ориентаций и прочая отрыжка – это, если подумать, кастрированная версия тезиса: «отчего-то никто не спешит поработать в нашей образовательной жопе за двести рублей и банку соленых огурцов, но зато я состою в одной Бессмысленной Пафосной Хуете Чувашской Республики и сейчас расскажу вам какая она замечательная».

"Необходимость при чтении находиться в определенном малоподвижном положении и отсутствие физических упражнений в сочетании с резко негативным воздействием частой смены образов и впечатлений порождают ослабление организма, расстройство нервной системы, вздутие живота, непроходимость кишечника. Одним словом - ипохондрию, которой подвержены, как известно, представители обоих полов, но особенно женщины. А это, в свою очередь, порождает коагуляцию и заболевание крови, возбужденное состояние и состояние апатии, как и слабость во всем теле".
(K.G. Baur. Uber der Mittel, dem Geschlechtstrieb eine unschadliche Richtung zu geben. Leipzig, 1791).

"Как получат нашивки или саблю, так сразу становятся совсем другими людьми, словно бетону нажрались".
(Ремарк. "На Западном фронте без перемен")

В средневековом Китае кандидат наук (следующая степень после дипломированного выпускника, сюцая) назывался цзюйжэнь, буквально - "вознёсшийся муж". Получение этой степени давало право носить шёлковый халат и ездить в паланкине.

В Академии наук
Заседает князь Дундук.
Говорят, не подобает
Дундуку такая честь;
Почему ж он заседает?
Потому что жопа есть.
(А.С. Пушкин)

Присвоение кандидатских степеней у нас организовано специфично. Сначала проходит защита диссертации, которую некоторые по наивности считают кульминацией в четырёхлетнем рожании верёвки. По нервенности защита - хуже нет, только успевай убывающие килограммы отсчитывать. Но вот поедание тебя без соли и перца тридцатью ненавистными упырями окончилось, председатель диссертационного совета поднялся с протоколом голосования в руках, возвысил голос, и зачитал решение о присвоении тебе учёной степени кандидата немеряных наук. Алиллуйя и осанна, ангелы плачут в небесах, и ты в ажитации подбегаешь ко всем, заглядываешь в глаза, хватаешь за руки и признаёшься в вечной любви. Но вот тут-то и открывается забавнейшая мякотка, позволяющая постичь все глубины наших глубин. Диссертанту после защиты нужно собрать и правильно оформить четыре тонны бумаг, а затем отправить их в Москву, в ВАК РФ - Высшую аттестационную комиссию. Комиссия отечески благосклонно, но мудро и непредвзято проверит твой текст на предмет плагиата, научной ценности, правильности оформления, и при благополучном исходе утвердит присвоение степени. Например, моя защита прошла четырнадцать месяцев назад, в мае 2009, а диплом прислали только сейчас. И то не домой, а по месту защиты - в город Екатеринбург. Такая извилистость делает любую защиту похожей на бракосочетание, после которого научный шмендрик норовит выдвинуться в сторону брачного ложа, а ему говорят: "Э-э, дружок. К чему эта суета беспонтовая. Ты погуляй-ка годик-два, а как пора будет, мы тебя позовём. Давай, давай, иди с богом, не задерживай движение". В течение этой передержки неофит проходит испытание на толщину нервов и способность пребывать в проруби в известной неопределённости. Что характерно, невзирая на успешную защиту, платят ему в этот период как зачавканному ассистенту, две с половиной тысячи на полную ставку. У нас как у сперматозоидов: слабые науке не нужны. Но более всего озадачивает моральный фактор бессмысленно скомканной победы. Средняя правоведческая диссертация пишется около 4-х лет: Великая Отечественная заняла столько же. Ты вынашивал её как ребёнка, ходил с просветлённым видом и с токсикозом, перебирал слова и идеи, до последнего правил, терзался сомнениями, потом в муках родил, и все тебя поздравили, но - маленькая фигня - ребёнка тебе отдадут когда-нибудь потом. Через год. Или два. Мы пока не знаем, как дело пойдёт. Цезарь, безусловно, победил под Алезией, мы все рады за него, но насчёт триумфа пускай перезвонит через полтора годика. Дрейк как бы стал адмиралом после Гравелина, но пока пускай походит так, босяком и капером, а мы тут его немножко попроверяем. Приходите завтра. 

Людям, которые это придумали, явно пора подавать ананасную воду.

Но мои 14 месяцев - это ещё по-божески, добрые люди и по полтора года ждут, и дольше бывает. А благодарить за такую мою форсированную удачу нужно Президента РФ и четыре литра пива. Именно по настоятельному совету нефильтрованного светлого мною была отписана электронная челобитная на имя Президента с ябедой на всю эту ректальную систему. Жалко, что объём был ограничен двумя тысячами знаков, а то изошла бы в рыданьях вся администрация президента в полном составе над моей эпистолой. Но тёртый ванька жуков и двумя тысячами знаков сумеет возопиять к небесам. Так и вижу, как Дмитрий Анатольевич, получив лично в руки слезницу от брата-кандидата юридических наук, прочитал рвущие душу строки, припомнил свою замученную в застенках ВАК юность, не сдержал ретивое, жахнул кулаком по столу, призвал какого-нибудь ваковского Гриму Гнилоуста пред светлые свои очи, да и покарал его анально до порванных маточных труб и логопедических патологий в виде заикания. Может, конечно, и чуть менее драматично всё прошло. По крайней мере, две бумажки пришли мне почти одновременно: извещение о принятии к рассмотрению моего пьяного доноса и – через пяток дней - о том, что я могу приехать в Екатеринбург, забрать диплом и отправиться вместе с ним гореть в аду. Собственно, с того момента ход кляузы и справедливость в целом интересовать меня резко перестали.

Потому что послезавтра – в Ёбург.
А там ждёт другая забава: «Он был рождён, чтобы бежать».

От поезда до поезда у меня будет два с половиной часа, чтобы рывком неостановимого лемминга достичь Юридической академии, вломиться в секретариат диссовета с безумным лицом, вырвать из рук у супостатов диплом и тем же зверским карьером, оскальзываясь и биясь об углы на поворотах, проследовать обратно, в прыжке занырнув в трогающийся вагон. Такие планы, ясное дело, заканчиваются скверно: с нашей бюрократией поминутные схемы строить нельзя. Подобный немецкой продуманности блиц-криг оборвётся на том, что двери секретариата, когда я ударюсь в них всем телом на середине своего дерби, окажутся заперты. То есть будет одиннадцать дня, и вполне себе рабочий день, и там, внутри, вообще-то, обычно сидят целых три тётки, и любая за полминуты могла бы выдать мне заветную картонку. Но. Но. Именно (другого тут даже и ждать не надо) в этот самый день одну из них будет пучить дома от вчерашнего пережора квашеной капустой, другая за полчаса до моего появления уедет в управление образования, а у третьей в этот день будет свадьба дочери, или стерилизация кота, или вывих копчика, или какая-нибудь подобная чушь. При этом я буду метаться по всем коридорам с белыми глазами упомянутого выше кота и приставать к людям с криком "У меня поезд через полчаса, отдайте мне эту срань хоть кто-нибудь!!". И тут снова можно будет смело поставить на спор любимый стетсон, что сначала ни у кого не будет должной юрисдикции на выдачу диплома, а когда такой единорог всё же сыщется, то у него не окажется ключей от сейфа. И это только то, что можно обещать с абсолютной надёжностью. Само собой, будут и иные удары, каких давно не испытывал Великий Комбинатор. В битвах с российскими чиновниками здравый смысл обречён на поражение, а специфичная наша управленческая логистика имеет обязательное условие пролегания всех схем через анальное отверстие. Для гарантии того, что всё будет именно и только так, не нужен никакой дурацкий осьминог: за это поручится любой, кто хоть раз побывал в паспортном столе, налоговой, Росрегистрации, муниципальной администрации и прочих лепрозориях адекватности. Энтропия правит российскими присутственными местами.

Плюс ко всему советский поезд при температурах за тридцать обнаруживает своё основное предназначение - сдерживание перенаселения планеты путём научно просчитанного геноцида, и мы с моими кандидатскими ста килограммами уже пребываем в предвкушении.

И всё это аккурат поперёк отпуска.
О, Санта Мария, где ты..

 

"Мой внук, - он выговорил эти слова презрительно и внятно, - я иду принять касторку, чтобы мне было что принесть на твою могилу".
(И. Бабель. "Одесские рассказы")

Спустя десять месяцев после защиты кандидатской впервые побывал у Мастера. С битьём челома к профессору В.М. Лебедеву о рецензии на готовую к изданию монографию. В течение четырёх минут, не повысивши голоса, не позволив себе и намёка на грубость, Мастер сформировал во мне понимание того, что научная деятельность, а равно жизнь и судьба никчёмных тупоумных висельников заботят его в весьма малой степени, и что он не посчитает себя задетым не только если я издам работу без его рецензии, но даже если стану маршировать голый с баяном по площади Ленина под звуки "La Marseillaise".

Полдня ещё отплёвывался, матерясь.
В Рим не пустят, - остаётся стать первым парнем в провинции.

Британская наука, как это у неё заведено, настигла и окатила холодным душем:
"The first age at which performance was significantly lower than the peak scores was 27 – for three tests of reasoning, speed of thought and spatial visualisation".

Чтобы не оставить никаких шансов, вдогонку сообщается:
"Twenty-seven has long had negative connotations, as it is the age at which many popular musicians died, including Jimi Hendrix, Jim Morrison, Brian Jones, Janis Joplin and Kurt Cobain".

http://www.telegraph.co.uk/news/newstopics/howabou...o-decline-scientists-find.html

С запозданием открыл для себя очередного (и, видимо, немалоизвестного) набигателя на историческую науку - А.Н. Савельева, бывшего депутата Государственной Думы РФ, доктора политологических наук, историка с казацкой душой, лихого приверженца одноклеточных трактовок, протыкателя дутых теорий и размашистого сеятеля идей. Исследователь, начинающий статьи с патетических филиппик, пользующийся оборотами "специалисты считают", принципиально презирающий ссылки на первоисточники, с точностью до десятилетий датирующий правление Ликурга, и походя доказывающий происхождение спартанцев от троянцев (а тех от вавилонян) - это тот клистир, что давно требовался нечестивому кагалу отечественных жидоисториков. Лично меня от этого интеллектуального проброса так заровняло, что не надо хоронить. В частности, мною проштудированы три достаточно обширные и серьезнообразные статьи А.Н. Савельева на тему истории Древней Спарты, позаимствованные с сайта http://www.zlev.ru/.

Под катом - много букв, цитат и взаимоисключающих параграфов, иллюстрирующих умственную мощь депутатов Государственной Думы РФ в целом и в частности

Мастер - редкость! - похвалил мою статью. При этом как бы намекая, что никакой не труд, а именно он, Владимир Максимович Лебедев, делает из обезьяны человека. И, как все могут убедиться, не без успеха.
Приятно, приятно.
Доброе слово и обезьяне приятно.

У меня определенно долги перед Максимычем. И я не уверен, как будет лучше их отдать - тем, что я буду заниматься наукой, или тем, что никогда не стану этого делать.

Тезей все-таки победил Минотавра.
Сдан экзамен, специальность.
Жизнь в режиме подвига продолжается.

Мастер похож на японского кузнеца: он куёт ученика, как самурайский меч: в огне, в воде, в маслах, накладывая сотни слоев молекулярной толщины, выжигая примеси, добиваясь невиданной гибкости и прочности, вырабатывая мягкую сердцевину и твёрдый внешний слой, создавая идеальные пропорции и рисунок, доводя лезвие до состояния бритвы.
Ученику при этом, естественно, плохо.

"Янь Юань со вздохом сказал:
— Чем больше [я] всматриваюсь в учение [учителя], тем возвышеннее оно кажется; чем больше стараюсь проникнуть в него, тем тверже оно оказывается. [Я] вижу его впереди, но вдруг оно оказывается позади. Учитель шаг за шагом искусно завлекает людей, он расширяет мой ум с помощью образования, сдерживает меня посредством ритуала. Я хотел отказаться [от постижения его учения], но уже не смог; я отдал все свои силы, и кажется, что его учение находится передо мной, я хочу следовать ему, но не могу этого сделать".
(Лунь-юй. Гл. 9, ч. 10)

Д.В. Бондарюк обратил моё внимание на любопытный парадокс: В.М. Лебедев считает, что у нас, его аспирантов, недостаёт знаний, но зато это возмещается работоспособностью, нам же единодушно кажется, что знания у нас есть, а вот работоспособности никакой.
Пришли к выводу, что правы обе стороны: у нас нет ни знаний, ни работоспособности.

А еще Мастер фантастически похож на лейб-малефактора Серафима Нексуса. И всеми своими ухватками, и тем, что симпатии к нему возрастают пропорционально расстоянию удаления от него.
"— Быть тебе моим преемником! — сказал добродушный Серафим.
Он довольно моргнул, когда Мускулюс в ответ не стал сплевывать через левое плечо, в знак доверия к лейб-малефактору. Двоим предыдущим «преемникам» старенький Нексус уже вырвал их грешные языки за хамское неуважение к его возрасту и званию".
И даже внешне эти двое должны быть похожи.


Мастер знает, как разгромить Ганнибала Барку.

Есть такая советская скрытая форма выбрасивания вещей - складывание в диван. Боги мои, как же я мечтаю взять большой грязный мешок, сгрести бестрепетной рукой все эти мои учебники, монографии, комментарии, откопированные бумажки, черновики кандидатской и тому подобную постылую мерзость, и засыпать в диван навсегда. Все-таки во мне слабости христианского сознания: утешаюсь этой мыслью, как идеей послесмертия, да.

Наука - очень непростое, иррациональное и ультрадиалектическое явление, тяготеющее одновременно к бедламу и ассенизации. Она родственна российской армии, Её Величество Российская Наука. В том смысле, что "квадратное катить, круглое носить". Тысячи ремесленников вроде меня, содержащиеся ради надежды отыскать одного гения или хотя бы таланта. Научные "негры". Жёсткая иерархизация, отнюдь не всегда стоящая на заслугах и качествах - "У нас субординация и выслуга лет".

Много, много всякого в науке. И одна из основных черт - неминуемая кастрация. Во многих смыслах.
Хорошо, что лично мне претендовать не на что. Подёнщик, подельщик. Два основания есть выгребать к острию олимпа: благородное научное происхождение и божий дар. Происхождение моё гарантированное, безупречное - крестьянское. Степень дара выражена точно в следующих словах: "О, если бы ты был холоден или горяч, но ты тепл, а не горяч и не холоден". Следовательно, никаких обид и расстройств, никаких неизлечимых комплексов, претензий, разбиваний о гранитные монолиты научных пантеонов. Никаких "слёзы горькие лия" на закате жизни. Как у Акунина: "живость ума и честолюбие не очень-то способствуют научной карьере".

В арабском “академик” - “путаник”. Трудовое право уровня кандидатского минимума и выше - рафинированная схоластика. Беспросветная, средневековая. На языке, который имеет такое же отношение к человеческому, что и латынь. Зубодробительные построения теорий, концепций, парадигм, классификаций, структур, признаков. Мерзость. Шаманизм. Дотошное нескончаемое переливание из пустого в порожнее. И все - с самыми серьезнейшими рожами, со святой уверенностью в правоте своего дела. Занудная грызня за ничего не решающие поправки в определения, возня вокруг толкования норм, бесконечные споры из-за невероятнейшей мути между невротическими эскапистами. Бескрайние поля самодостаточных абстракций. Ничего общего с жизнью. Сорока-, пятидесяти-, шестидесятилетние научные девственницы обоего пола, гордящиеся своим званием. Эксперты, доскональные знатоки суперспециализированной абракадабры. На сотню представителей науки отыщется два с половиной самозабвенных таланта. Остальные - плевела, ремесленники. Искатели работы, на которой не нужно работать. Батальоны и полки образцово чугунных задниц. Дождевые черви, перерабатывающие почву. При этом самым дьявольским образом отработана механика самовоспроизводства этой системы через образцы поведения, ритуалы, обширнейшее комильфо.

Впервые побывал на защите кандидатской. В течение первого часа почтенные господа ученые занимались своими делами, читали, болтали, чесались, дремали, пердели, вынимали и разглядывали козявки, а потом вдруг взяли и съели живого человека.

Во всем этом кагале унылых глистов давным-давно убита всякая святая искра, божественная легкость, которая одна только и является признаком смысла. Что они ответят апостолу Петру на вопрос "что же ты делал в земной жизни?" - "я разрабатывал теорию обязательственных условий коллективного договора"?

Я ненавижу такую науку всеми силами своей пламенной души. Вся их отрасль не работает, она никому не нужна. О Трудовом кодексе вспоминают только в одном случае: когда нужно обмануть, обойти, нажиться, выгадать на работнике, и применение норм позволяет проделать это с железобетонной легитимностью. Никто не живет и не работает по трудовому законодательству, в стране первобытно-феодальные трудовые отношения, а они продолжают массово онанировать на свои кодексы, институты, нормы, дефиниции, модусы.

Гносеомахия. Война против познавательных усилий.
Чума, чума на оба ваши дома.