"Бывайте, ихтиандры хуевы!"
(х/ф "ДМБ")

Когда ты очень много выпендриваешься, то будь готов, что однажды придет кто-то, кто натянет тебе на голову трусы и отправит восвояси пересматривать картину мира.
Когда ты родился на реке и плавал в ней с пяти лет, и вся семья у тебя на реке, и вся деревня у тебя на реке, то ты очень много выпендриваешься. Перед сухопытными мышами, да. Перед всеми этими пловцами стиля "чугунный шлемазл", перед помесями каракатицы и топора, перед окружающими жалкими криволапыми щенками, арррр.

А сегодня в бассейне (спасибо, А&А!) дяденька доцент разрезал воды среди плавающих баттерфляем барышень. И осознавал, что как девчонка плавает здесь именно он. Хотя в свете барышень вместо слова "девчонка" нужно подбирать что-то еще. Очень сложно подбирать точные слова, когда дышишь после пяти ходок как престарелый астматический пингвин и имеешь кирпичное лицо давнего любителя заедать водку салом.

А я ведь, бесхвостый сатир, перед тем как первый раз нырнуть, барышне на своей дорожке сказал: не пугайся, мол, девчушка. Счас, мол, корифей нырять будет. Поберегись, мол, не ослепни от такой красоты. Ага. Девчушка потом еще сорок минут без передышки вокруг меня рассекала по-всякому как нарвал мимо свежего китовьего котяха. Хорошо, что за очками глаз моих меланхолических видно не было.

Флаги моряковской гордыни сегодня приспущены.
Очень, очень назидательный опыт.

Подыскивать себе барышню в спортзале – занятие не просто пустое, а в высшей степени опасное. Девчушки там, безусловно, водятся - иногда такие чудесные, что хочется немедленно, не сходя с места, сдаться в плен. Однако красавицы эти зловещи, как улыбка Джека Николсона крупным планом. Ведь что приводит хорошо сложенную девушку в спортзал? Вариантов всего три. Либо она раньше была немного слегка чуть-чуть в теле, но потом взяла себя в свиные копыта, перестала заедать сало пирожными и упорной работой вернула человеческий облик. Либо – второй вариант - она изначально имеет хорошие данные, но не позволяет себе почить на генетических лаврах и поддерживает форму. Либо, наконец, она с детства и юности занималась спортом, и теперь получает удовольствие от нагрузок, у нее к ним вкус и потребность, обмен веществ к эндорфину привык. И то, и другое, и третье достойно сугубого уважения. Но вдумайся, Колёк! - как бы говорит мне внутренний консилиум, тысячелетняя череда умудренных прадедушек. - Не повторяй ошибок! Что у этих женщин внутри? Загляни им в прекрасные глаза, что ты видишь там, в глубине? Там воля, сделанная из кевлара пополам с промышленными алмазами! Внутри у них самообладание, о которое крошатся баллистические ракеты! Там, у них внутри, под дивными обводами, под всеми этими ресницами и сисечками, ненормальная целеустремленность, там самоконтроль размером с Шартрский собор! Понимаешь ли ты, каково это дается женщине – не расплыться в корме и подбородке, в бедре и животе, вся эта волшебная легкость, вся соразмерность? Это, брат, дается таким усилием самоограничения, которым можно четыре раза все сибирские реки завернуть в пустыню Гоби. А уж тебя развернуть в нужную сторону – дело не станет. Потому что сторона у тебя сейчас - ненужная. Но ты изменишься. Ты разлюбишь мясо под сыром, курить спьяну, коньяк, виски, домашние манты, тупить в компьютер после работы, кока-колу с похмелья, неприкаянных друзей и готовить пиццу толщиной в четыре сантиметра. Ты почувствуешь на своих яйцах костлявую руку здорового образа жизни. Она сделала человека из себя, сделает и из тебя, диванный кронпринц. Ей обидно страдать одной, когда ты растлеваешься с шашлыком в пасти и книжкой на коленках, ей нужна поддержка. Вместо всякой пагубной херни ты полюбишь лыжные прогулки и регулярные визиты к стоматологу. Ты купишь велосипед. Два велосипеда. Ты будешь вставать в воскресенье в восемь утра. Жрать ты, сердешный, будешь рукколу. Ты еще не знаешь что это такое, но поверь на слово, ты будешь ее жрать. С ростками пшеницы и вареной свеклой, киш мир ин тухас.

Вот что таит в себе симпатичная спортзальная барышня с хорошей фигуркой, на которых ты периодически заглядываешься. Нет, я не пугаю, и ты, конечно, можешь попробовать убежать от локомотива вдоль по рельсам. По крайней мере, ты точно напишешь докторскую. И вообще сделаешь много полезного. Просто чтобы куда-то сбегать от ужасов обезжиренного кефира.

Но, по-моему, ну его нахуй.

"- Я хочу спросить у вас кое-что относительно женщин! Как вы проникли в женскую душу?
- Я взял мужчину и лишил его разума. И чувства долга".
х/ф "As Good as It Gets", США, 1997

Жизнь – ужасно неполиткорректная штука. Там, где искусственных барьеров нет, негры, инвалиды, женщины, реднеки и замшелые ортодоксы профессиональной конкуренции в основном не выдерживают. А выдерживают в основном белые здоровые образованные атеисты мужского пола. Злой рок какой-то, ага.

Вот, например, на Юридическом факультете Томского университета систем управления и радиоэлектроники женщин-преподавателей подозрительно мало. Налицо шовинистический парадокс, потому что обычно все наоборот и на гуманитарных специальностях дамы-преподаватели превалируют вплоть до оккупации. Бывают редкие отклонения, но в целом – вот так. Всё на женщинах, а иногда прямо даже - на бабах. Про средние школы и говорить нечего, помесь гинекея и магазина тканей, царство менопаузы. Из чего отдельными прозорливцами делается вывод, что образование - сфера во многом женская, дети опять же, деликатность и специфика, терпение, эмпатия и прочие теплые ламповые штуки.

Отгадка же этого тусуровского сюжета банальная: на юрфаке ТУСУРа преподу платят самую большую зарплату в городе среди гуманитариев – 30 тысяч на ставку доцента. В Педе, например, – 12 тысяч (муахаха, goodbye, sweet fat bastard!). Это неизящное, где-то даже пошлое решение руководства юрфака привело к тому, что преподавательский контингент подобрался из мужиков. При этом предельно продуктивного возраста, от 25 до 45. И плотность кандидатов наук невиданная, 9 из 10. Как-то вот так у них само собой получилось, что традиционно благоденствующих в образовании дам взяли и в одночасье подвинули, как-то разразилась у них ужасная эта неполиткорректность. Прямо уму непостижимо, куда смотрит профсоюз женщин.

И есть тут опасность подумать, что все тысячу раз обсосанные проблемы образования снимаются этим нехитрым тусуровским способом. Все эти трагедии гендерного перекоса в воспитании, низкого статуса и авторитета учителя и вообще учебы, папуасского уровня подготовки школоты, никчемности выпускников вузов, лютого упадка науки, изгнания отечественных университетов из мировых рейтингов, все эти неразрешимейшие дилеммы. Скучное повышение зарплаты, создание конкуренции за рабочее место, и вот уже у нас работают профессионалы, а если профессионал вдруг пьет, или берет, или пропускает пары, или несет на них чушь, то пшел на хер, за наши деньги у нас взвод желающих в коридоре переминается.

Но это ж скольким женщинам тогда другую работу придется искать. Причем ведь самым беззащитным, самым социально уязвимым. Всем этим любительницам почитать лекции с учебника, высирательницам кирпичей от вопросов аудитории, высиживающим пенсию клухам, мастерицам ползучих византийских игр, всем славным тетенькам, коротающим время, чтоб было куда уходить утром из дома. Нет, понятно, что бестолочей и серостей и среди преподов-мужиков хватает, но большинство-то в образовании не они.

Нет, не наш это путь с повышением зарплат, неправославный он и бесчеловечный. И последствия от него – тусуровские, неприличные, половая сегрегация какая-то, прям "с женщинами и собаками нельзя", тут уж и до расизма рукой подать. Да и сам-то я после всех этих скудоумных слов не иначе как швайнехунд и моральный плюгавец, а то и, чем черт не шутит, попросту злокачественный педераст, раз против женщин-то.

И хорошо бы еще Юридический факультет ТУСУРа нещадно осудить за разжигание и нетерпимость.
В Хамовническом суде, там знают как.

«Жуткое, в сущности, существо: взрослая дура».
(Г.Л. Олди. Дитя Ойкумены)

А бывает ещё такое: приходит на экзамен студентка. Сильно на сносях. И ты, будучи человеком хоть и пропащим, но всё-таки не до самого конца, ставишь ей чего не жалко и отпускаешь с богом. Но. Бывает и по-другому. Бывает студентка в бремени, которая всем своим видом и всем своим пролетарским напором даёт понять, что она не то что экзамен сдавать, а сейчас разрешится скоропостижно, с места не сходя, прямо тебе на стол поверх билетов, околоплодными водами зачётки забрызгав. А даже если и не прямо сейчас, то нервы и всё здоровье у неё в таком трагическом состоянии, что если ты сдуру вздумаешь задавать вопросы по предмету, так ребёночек неминуемо или мёртвым родится, или слабоумным навеки сделается. Каково тебе жить-то будет потом с этим, а, мудилушка непонятливый? То-то и оно.

Оно конечно, барышня только вчера палёный двухсотрублевый вермут «Толстяком» запивала, а через десять минут курить будет на крыльце, нимало не смутясь, но то не твоё очкастое дело. Опять же вопрос: зачем она вообще на седьмом месяце, сердечные жилы рвя и сознание поминутно теряя, через весь город добиралась, если можно из академа в урочное время вернуться и без суеты хвосты подобрать - но и тут ты не про то думаешь, лупень сущеглупый. Ты подумай лучше о том, каким сугубым распархатым жидом и аспидом надо быть, чтобы Будущую Мать и Беременную Женщину эдак-то тиранить и с ерундой к ней приставать.

И намёком на всю эту сумму обстоятельств золотое создание ненавязчиво животом тебе тычет натурально в нос, и поворачивается наглядно, чтобы ты, чумичка научная, не проглядел бы, да не удумал бы худа. А если ты вдруг - незадача! - в бумажках колупаешься, головы не поднимая, так Мать и Женщина тебе, утомительному хмырю, и словами не погнушается сказать. Так прям и рубанёт в ответ на твоё «берите билет, присаживайтесь»: дак а беременныя я! Чтобы, значит, навести тебя на должный ход мысли и к страху божьему вернуть. И смотреть будет с уверенным и осовелым ожиданием татарского баскака на суздальском княжеском дворе. С нетерпением даже будет смотреть, и с недоумением, от твоей тупоголовой нерасторопности. Перед тобой она уже восьмерых экзаменаторов обошла, живот предъявляя, и все восемь, как дрессированные, ей зачеты и экзамены на халяву поставили. Причём не ниже четвёрки, потому что от оскорбительной какой-нибудь тройки у Матери и Женщины сразу ноги подкашиваются и повреждение плода начинается. Она же всё знает, просто отвечать сейчас не может, едва стоит, а ты со своей тройкой, прямо не знаю даже. А кто не поставит, тот палач, ирод и ему всякий заслуженно в рожу плюнет. А то, что барышня набрала в деканате у квохтающих тёток допуски на досрочную сдачу (четыре экзамена в пять дней, а то вдруг родит поперек всей прухи), так это она очень к знаниям стремится. И ты, сердешный, осознавая всё это выкручивание рук и моральный шантаж, рисуешь, от греха, вслед за остальными ту четвёрку. Барышня-то молодец, после одного-двух сердобольных преподов расчухала, чем джокер мечен. И теперь ребёнком своим, не рождённым ещё, торгует с большим успехом.

Видит бог, такие шутки я понимаю плохо, а воспринимаю ещё хуже.

"Благослови тебя Боже, бедная моя сестра,
идущая в паутине алкоголя и немоты".

Самые несчастные люди на свете - это умные девушки. Этот мир им не рад и на них не рассчитан.
Женщине проще. Если путь разочарований не приводит её к состоянию бабы, то она выравнивается в полёте. Право первородства не то чтобы отдаётся в обмен на чечевицу, но дозируется привычной рукой и употребляется в неотпугивающих людей формах.
А барышням - совсем худо. В учебной аудитории, где чутких арабских лошадок запрягают иногда даже не с битюгами, а с бобрами или кадками овсяного киселя, это видно особенно болезненно. Безмозглость часто агрессивна, и в такие моменты даже мне, флегме, с большим усилием удаётся справиться с желанием забить ногами пару ядовитых плотоядных дурищ, нечистыми зубами рвущих на части чужую хрупкость. Когда обижают другого, а ты ничего не можешь сделать - вот что по-настоящему паршиво.

И как же я люблю девушек, которые, становясь взрослыми женщинами, не перестают быть людьми.

Маленькие жадные девочки, они не понимают того, чего не понимают и многие из взрослых, умеющих быть глупыми ничуть не хуже. Они не понимают, что женщине дано нести в себе всю тонкость, всё изящество, всю красоту, гармонию - до болезненности красоту и гармонию - этого мира. Им мало. Они хотят, чтобы их признали еще и лучшими юристами, учеными, менеджерами, едва ли не сталеварами. И не понимают они того, что женщина, добивающаяся такого признания, всё более перестаёт быть женщиной. Посмотреть на всех этих начальниц, бизнес-вумен, деканов, адвокатов - они похожи на фельдфебелей в юбках, потому что им приходится не только вживлять в себя мужские качества, но даже пережимать с ними.
Равно как и мужик, который хочет быть эмоциональным и тонко чувствующим, всё меньше остается мужиком.

Дозорные знаки и тайные числа,
Для девочек - звуки, для мальчиков - смыслы.