Получаю пощечины. Рычу. Отворачиваюсь. Зализываю раны. Подставляю вторую щеку, зло глядя в глаза. Говорю: "Ну, давай, я - кроток!".
Они облачаются в наряды ангелов. Им гармония икон церковных - словно ветер в паруса крыльев.
Я мучаюсь щетиной, копытами, рогами. Цепляюсь за мир и скрежещу.
Они поют хором, елейными устами злословят тех, кто за дверями.
Не пытаюсь войти, когда сказано: "Двери! Двери!". Иду мимо и ловлю на кожу редкие капли такого искреннего такого нежного дождя.
.... ! Ты ждешь от меня кротости, а получаешь только хитрости!
Ты ждешь от меня понимания, а получаешь обвинения в суровости!
Ты хочешь осветить меня, а я бегу прочь от света, думая, что - лишь тень.
.... ! О Тишине лишь прошу, в которой услышу совесть, если она осталась!
А если и нет совести, а все - театр, то никто и не услышит этих строк, что здесь сказаны, хотя, может быть, кто-то и прочтет.

Быть может, писать искренно, от отчаяния - значит возвращать сознание в его младенческое состояние..

Как важно все-все делать по совести..
Сделал что-то не так - трещина пролегла между противоположными берегами души: между разумом и чувствами...

Слушая текст презентации, я "ухватилась" за цитируемую мысль а. Дорофея: грех подобен ржавчине.
Следовательно, говорить себе "нет", отрицать самое себя (словно бы), - это нормальный процесс. Главное, не перегнуть палку и не избавиться от кожи.. В этом случае и сравнение истины с серной кислотой вполне уместно. .. :)

Более того, экзистенциализм, по мысли Н. Аббаньяно, обладает положительной деструктивной функцией..


Процитирую А. Дорофея, мне нравится мысль о добре-середине:

"..Так и душа сама производит зло, которое прежде вовсе не существовало, и не имеет, как я сказал, никакого состава, и опять сама мучится от зла; и хорошо сказал святой Григорий: "Огонь есть порождение вещества, и поедает вещество, как и злых зло". То же самое видим и в телесной болезни: когда кто живет беспорядочно и не бережёт здоровья, то происходит избыток или недостаток чего-нибудь в теле, и потом человек делается от сего больным: а прежде этого вовсе не существовало болезни, и она не была когда-либо чем-нибудь самобытным, и опять, по исцелении тела, болезнь уже вовсе не существует. Так что и зло есть недуг души, лишившейся свойственного ей и по естеству ей принадлежащего здравия, которое есть добродетель. Потому мы и сказали, что добродетели суть средина: так, мужество находится посреди страха и наглости; смиренномудрие - посреди гордости и человекоугодия; также и благоговение - посреди стыда и бесстыдства, подобно сему и прочие добродетели..."

Держала в руках книгу новую Кьеркегора "Или-или", на обложке - Сёрен и скелет...

Скелет - символ смерти и истины.

Сейчас старшая дочь предложила прочесть сонет 66 Шекспира.

***

Зову я смерть. Мне видеть невтерпёж
Достоинство, что просит подаянья,
Над простотой глумящуюся ложь,
Ничтожество в роскошном одеянье,

И совершенству ложный приговор,
И девственность, поруганную грубо,
И неуместной почести позор,
И мощь в плену у немощи беззубой,

И прямоту, что глупостью слывёт,
И глупость в маске мудреца, пророка,
И вдохновения зажатый рот,
И праведность на службе у порока.

Всё мерзостно, что вижу я вокруг...
Но как тебя покинуть милый друг!

1590-е годы
Перевод опубл. 1948

(с)

Вот и голосом Шекспира *говорит со мной.

Смерть - это поток очищающего света.
Можно быть прозрачным, а можно - амальгамой..

Что-то еще хотела сказать..

Вся жизнь наша, если живем ее мы сами - отделение лжи от истины, вечного от временного...


Жизнь и Смерть могут не враждовать,
если между ними - стоит знак Исцеления.

Aufhebung...

Я знаю теперь, что Тебя не найти мне снаружи...
Снаружи только отблески, только еле заметные следы уставших израненных ног Твоих... Я нахожу Тебя по боли, по собственной боли, и иду вслед, и уже не различишь, где Твоя кровь, а где - моя...
Да, я не могла полюбить Тебя в другом, потому что искала Тебя целого, невредимого, ожившего в образе человеческом, но находила лишь резкую, острую, пронзающую сердце насквозь боль..
Господи! Не видела я чуда бОльшего!
И Чудом Твоим удивил Ты меня во веки веков!
Не знаю, что делать мне с собою после всего, как жить, как думать, что делать.. Что я могу сделать для человека? Ведь я бесполезна, как цветок.
Могу лишь безмолвно молиться, прогоняя собственное зло...

Почему не разу не сказала я: "Да минует меня сия чаша!", почему я так жаждала испить из нее? Мне казалось, что, испив, я соединюсь с Тобой навеки..

И, Слава Творцу моему, что избавилась от желания найти Тебя воплощенного...

И, все-таки, буду писать Тебе.
Нет, уже вовсе не надеюсь, что ты, А., можешь про меня вспомнить... Нет, не тебе я буду обращать все сказанное мной.. И не Вам, о. И., не Вам, хотя этот дневник и создан в бегстве от Вас, в круговом бегстве от Вас по замкнутому пространству Сети.. (конечно, я не надеюсь, что Вы помните про меня, это было бы просто чудом, если бы Вы про меня вдруг вспомнили.. Мне кажется, Вы давно поставили на мне крест как на отступнице и еретичке, да я и сама так думаю про себя.. )
И не миру... Я буду писать совершеннейшему существу, кто наблюдает меня в минуты моего стремления к творчеству, в минуты моего сопротивления встречному потоку обстоятельств...
Теперь у меня есть Парус... Этот парус есть ни что иное, как сила отрицания, которой я научилась за это время.

Здравствуй.
Да, я очень хочу, чтобы ты Здравствовал, пусть где-то Там, вдали, без меня..
Прости, что я огрубела душой. Моя душа почти разучилась страдать, почти разучилась быть ребенком (уверена, что по-настоящему страдает только дитя, взрослый умеет отрицать боль и становиться независимым от нее, он умеет "любить" и "не любить" по велению своей воли... )
Ты много раз посылал в мою жизнь Любовь. Но каждый раз я оказывалась не достойна ее, точнее, каждый раз она, почему-то, была преступной.
Почему ты делаешь так?
Почему ты хочешь, чтобы я жила на самом краю закона, и, балансируя, словно тростник на ветру, сочиняла для тебя какое-то музыкальное движение..
Да, наверное, я и сама просила тебя от этом, только забыла. Просила тебя о счастье, о любви, о творчестве... О том, как жить возвышенно и глубоко, нежно и звонко, искренно и надрывно.
И теперь, мне, как рыцарю, хочется преклонить пред тобой колено, хочется встать на колени пред тобой словно юная дева, не знающая поцелуев и объятий, хочется благодарить Тебя за несчастную неразделенную Любовь, которая обогащает мое сердце, не размениваясь на сотни, тысячи глупых и невежественных поступков, какие я могла бы совершить по отношению к тем, кто ответил бы мне взаимностью..

Все чаще думаю о попытке жить в условиях все более "узких" правил, которые устанавливаю сама себе, но, конечно, "подсматривая" эти правила у тех, кого мое сердце признает мудрыми.
Как бы была рада, если в нашей Библиотеке было больше серьезных журналов.
Оказывается, в Свято-Тихвинском Университете, такие глубокие темы рассматриваются...