… и для тех, кто хочет говорить лучше.

Дух живущий в слове



( Línghún dehuà лин-хунь де-хуа), "Душа живущая в слове",


Вера в Дух слова существовала в Китае с древнейших времен и берет свое начало в традиционных верованиях, основанных на анимистических верованиях: обожествлении природных сил и явлений и поклонении им. В узком, чисто китайском, смысле – это практика работы со звуком. В глобальном масштабе – олицетворяет природный принцип, который существовал до того, как появились языки. Этот принцип – звуковой мост между духом и материей. Он не является китайским, он универсален, его можно было встретить и в других традициях.

Дух слова описывает основные законы взаимодействия звука и человека. Это особый путь, практика которого дает возможность человеку раскрыть свою истинную природу и снова «резонировать» в гармонии со всем сущим.



На практике применяют наполнение энергией ЦИ (КИ) звуки, слога и слова, соединяя звук с потоком ЦИ идущим из Даньтяня (Нижнего. Среднего и Верхнего). Таким образов звук идет не из легких как в крике, а из энергетического центра. В ораторском искусстве, в оперном пении также применяют такое искусство. В Китае известность приобрело искусство "Шести волшебных и целительных звуков".


Шесть целительных звуков.


В V веке н.э. известный китайский целитель Сун Си Мьяо перечислил эти звуки в своем трактате, который так и назывался «Шесть исцеляющих звуков». В основе лечения звуками лежит утверждение, что все внутренние органы имеют определенную частоту колебаний. При некотором ослаблении их деятельности, тем более при заболеваниях, частота становится другой, и возникает разлад в работе всего организма. Здоровый, заданный природой ритм можно восстановить с помощью определенных звуков и движений. Все упражнения выполняются в одинаковом исходном положении (иль): сидя на крае стула, спина прямая, ладони тыльной стороной лежат на бедрах, глаза закрыты. Приступая к их выполнению, постарайтесь сначала сосредоточиться на том или ином органе, представить, почувствовать его. Движения делаются с открытыми глазами в медленном темпе. Каждое упражнение повторяется в среднем 3 раза с небольшими паузами для отдыха между ними. В некоторых случаях выполнять упражнения можно чаше, смотря по самочувствию.

«ССССССССС» - ЗВУК ЛЕГКИХ

Применяется при простуде, чувстве грусти и печали Глубокий вдох. Поднимайте руки перед собой, повернув ладонями к себе. На уровне глаз разверните ладони наружу, продолжая поднимать руки. В конце движения ладони как бы совершают толчок вверх, локти округлены, пальцы рук направлены друг на друга, зубы сомкнуты, но неплотно, а губы слегка приоткрыты. Медленно выдыхайте воздух сквозь зубы с долгим звуком «ссссссссс». Почувствуйте, как с этим звуком легкие наполняются энергией и освобождаются от всего дурного. Полный выдох. Опуская руки, задержите их на уровне легких и представьте, что они наполняются ярким белым светом. Примите и. п.

«ЧЬЮУУУУУУУУУ» - ЗВУК ПОЧЕК

Применяется при страхе, усталости, головокружении, звоне в ушах, боли в спине Глубокий вдох. Сведите ноги вместе. Наклонитесь и обхватите руками колени, соединив пальцы рук в замок, а спину выгните. Одновременно приподнимите голову так, чтобы взгляд был направлен вперед, и напрягите мышцы рук. Ощутите натяжение в спине. Округлите губы, как будто задуваете свечу, и сделайте медленный выдох со звуком «чьюууууууу». Одновременно втяните живот. Полностью закончив выдох, разведите ноги и положите ладони на поясницу. Вообразите, что почки насыщаются голубым светом, уходят все неприятные ощущения, если они были. Вернитесь в и. п.

«ШШШШШШ» - ЗВУК ПЕЧЕНИ

рименяется при чувстве гнева и раздражения Глубокий вдох. Разведите руки в стороны ладонями вверх. Медленно поднимите руки к макушке, следуя глазами за их движением. Теперь сплетите пальцы и поверните ладонями к потолку, словно выталкивая воздух. Слегка наклонитесь влево. Шире распахните глаза, они, согласно представлениям китайских мастеров цигун, — отверстия печени. Медленно выдохните звук «шшшшшш». Почувствуйте, как полученная вами энергия очищает печень. Закончив выдох, поднесите руки к области печени. Представьте, что от них исходит зеленый свет. Примите и.п.

"ХХХАААААУУ» - ЗВУК СЕРДЦА

Применяется при болезнях сердца, ангине, герпесе, нервозности Глубокий вдох. Примите то же положение, что и в предыдущем упражнении. Только нужно слегка наклониться вправо. Откройте рот, как будто собираетесь зевнуть, медленно произносите на выдохе звук «хххааааауу». Закончив выдох, поднесите обе руки к сердцу, посылая ему красный свет, любовь и радость. Вернитесь в и.п.

«ХХХУУУУУУ» - ЗВУК ЖЕЛУДКА И СЕЛЕЗЕНКИ

Применяется при расстройствах пищеварения, тошноте Глубокий вдох. Поместите средние пальцы слева под грудиной. Посмотрите вверх и слегка надавите пальцами, одновременно делая выдох и произнося звук «хххуууууууу», который должен исходить изнутри. Почувствуйте, как вибрируют голосовые складки. Желудок и селезенка начинают работать лучше. Теперь поднесите руки к этим органам и вообразите, что они наполняются желтым светом. Примите и.п.

«ХХХИИИИИИИИ» - ЗВУК ТРОЙНОГО ОБОГРЕВАТЕЛЯ

Применяется при бессоннице, внутреннем напряжении Тройным обогревателем называют условный орган, состоящий из горячей части (мозг, сердце, легкие), теплой части (печень, почки, желудок, поджелудочная железа, селезенка) и холодной части (толстый и тонкий кишечник, мочевой пузырь, половые органы). Глубокий вдох. Откиньтесь на спинку стула, поднесите руки к лицу. Делая выдох, едва слышно произносите звук «хххиииииии», пока слегка не втянется грудная клетка, затем область солнечного сплетения и, наконец, низ живота. Руки в это время медленно движутся вдоль тела вниз, как бы направляя энергию от макушки к стопам. Закончив выдох, сосредоточьте внимание на пищеварительном тракте. .




Котодама


Котодама (яп. ) — понятие в китайской и японской культуре, связывающее с произнесённым словом некие сверхъестественные атрибуты. Учение о котодама являлось одной из важных частей восстановления древнего синто. Первым теоретиком данной священной науки стал Ямагути Сидо, в роду которого из поколения в поколение передавалась тайная схема связывающая между собой слоги и их тайные значения. Данная схема носила название «Августейший дух великого прорицания» или «Дух застывшего огня». Над разгадкой этой схемы Ямагути бился в течение 30 лет. В возрасте 51 лет, получив посвящение в храме Фусими Инари он наконец получил ключ к разгадке этой тайны. Результатом стало его собственное учение о котодама, называемое «Наукой эры богов». На его основе в итоге был сделан вывод о том, что все предметы возникают благодаря способности котодама к творению. Данная способность представляет собой переплетение в различных комбинациях двух базовых стихий — огня и воды, из которых состоит все в этом мире. Независимо от Ямагути, свою схему разработал и Накамура Кодо. Построения этих двух людей во многом совпадали. Впоследствии их построения были развиты целой когортой последователей.



Учение предполагало что в каждом слоге фонетического алфавита заключена мистическая сила творения, позволяющая воздействовать на мир. Отсюда вытекала идея о невозможности менять в норито ни единого слога — в этом случае магический эффект может пропасть, а то и вовсе выйти обратным задуманному. Также из этого в итоге делался вывод о наличии у священных текстов тайного смысла, постигнуть который можно анализируя мистический смысл составляющих текст знаков.

это учение о "власти звуков". Оно практикуется в основном в форме мантр (священных звуков) и мудр (символических жестов). Вот как характеризует его Мишель Рандом в своей книге "Воинские искусства, или дух Будо": "Эзотерическое знание Айкидо чрезвычайно глубоко. Учитель Уэсиба посвятил ему всю свою жизнь. Одно из его основных исследований касалось символики и власти звуков. Пять первозвуков Творения - это И, а затем Е, А, О, У. По святому Иоанну, "И" является первоначальным звуком, соответствующим слову Евангелия: "Вначале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог". Звуки Е, А, О, У представляют 4 этапа творения. Эти 4 этапа символизируют ритм дыхания Вселенной. Эти 4 ритма порождают 8 сил, которые также являются 8 цветами, 8 звуками. Цифра 8 в Японии и вообще на Востоке - это цифра бесконечности...4 этапа У, О,, А, Е развивают первоначальную Энергию, создают внутренний и внешний мир. Каждая буква представляет одну из сфер Бытия. Звуки означают проявленный мир...Каждая сфера имеет свои вибрации, соединяющие духовную сущность с физическим телом...4 сферы Проявления, умноженные на 8 сил, порождают 32 состояния действительности...Это знание берет свое начало в эзотерическом учении Синто..." По мнению Киссомару Уэсиба взаимодействие между Айкидо и КОТОДАМА состоит в том, что Айкидо следует рассматривать как конкретную интерпретацию и воплощение учения о "власти звуков".

=====================================================

"Котодама (слово-душа) опирается на 3 основопологающих принципа: Ана, Мана, Кана

АНА - универсальный ритм, источник жизненного ритма непроявленных явлений мирощздания. Вся вселенная наполнена им. Ана - это изначальная вибрация, важнейшей разновидностью которой является тишина.

МАНА - это приведение Аны в вибрацию в проявленном мире. Это ритм, ставший звуком, в качестве компонента мысли. Это принцип появления Аны в видимом мире.

КАНА - это приведение Маны в вибрацию в воплощении.

Кана - это Слово Бога, которое воплощает Ману.

Согласно этому принципу наш мозг играет роль приемника, улавливающего в Мане ритм Аны и трансформирующего его в зонах языка, для того чтобы звуки, которые от нас исходят, имели природу Каны.

До того как принцип Котодамы стал тайным, ритм нашего мозга (Мана) непрерывно синхронизировался с активностью универсальных ритмов (Ана). Наш язык (Кана), таким образом, был прямым отражением, «здесь и сейчас», всего живого.

С момента сокрытия принципа Котодамы (в Библии ему соответствует эпизод с вавилонской башней, который представляет собой попытку человека воссоздать канал звука, связывающий землю и небо) и до сегодняшнего дня принципы Маны и Каны были разделены - мозг не выполняет больше функцию приемника, и звуки, которые мы произносим, исходят от обычного, произвольного языка - у нас есть голос, но мы утратили Слово. По этой причине мы никогда не находим внутреннего покоя, и наш разум постоянно пребывает в волнении - его тревожат дисгармоничные звуки, которые он слышит в Капе.

Связь Ана/Мана разорвана. Практика Котодамы предлагает достичь Маны с помощью Каны, посредством произнесения слов-душ, которые сберегли Хранители Звука.

Таким образом, используя звуко-голосовой цикл, можно через ухо послать в мозг звуковую информацию, мозг снова получит изначальную энергию Аны и понемногу обретет, через резонанс с вибрацией этой энергии, свою первоначальную функцию приемника - тогда он сможет снова «резонировать» со всем живым, вместо того чтобы рассуждать впустую...

Произнесение котодам (в полный голос, еле слышно или пропевание) - это приглашение войти в звук, прочувствовать его в себе до такой степени, чтобы стать этим звуком, для того чтобы найти в сердцевине себя свою фундаментальную поту - выражение своей глубинной личности. Позволяя нам восстановить связь с сущностью всего, что есть в мире, Котодама дает возможность вещи обрести нашу собственную истинную природу. При помощи внутреннего путешествия к приемнику звука практика Котодамы предлагает возможность установить сокровенную связь между эго и внутренним «я», между телом и разумом в ощущении вибрации Звука.

Котодама - это особый путь, звуковой мост между духом и материей, практика которого позволяет найти в центре нас пространство покоя и безмятежности, благодаря чему наша глубинная природа может полностью выразиться в изначальной гармонии и радости всего сущего, которое присутствует в нас.

Под «котодамой» понимается или гласный звук (один из 5 гласных звуков, называемых звуками-источниками), или слог, состоящий из гласного звука и согласного (одного из 8 согласных звуков, называемых ритмами-родоначальни ками), или звуковой ряд, состоящий из нескольких слогов, которые представляют собой сочетания ритмов-родоначальников и звуков-источников.

Один из главных слогов в Котодаме - это слог Су".

Су представляет абсолютный центр материального мира, основу существования, начало всего сущего.

Другие первичные слоги:

Ю - означает утверждение: «да», «это есть», «нечто».

Му - означает отрицание: «нет», «это не», «ничего».

А также гласные звуки: А, О, У, Е, И.

А - «движение вверх» - звук сосредоточен в районе носоглотки.

О - «движение вниз» - звук сосредоточен в области сердца.

У - «возвращение в себя» - звук сосредоточен глубоко в центре Хара.

Е - «выход за пределы себя» - звук исходит из всего тела.

И - «сила жизни» - звук мощно вибрирует и выходит наружу за пределы тела.

Традиция Котодамы утверждает, что только определенные гласные и согласные звуки были первоначально носителями силы благодаря прямому резонансу с архетипом, они служили звуковым приемником материализации и формирования самосознания этого архетипа. Когда звуковые ряды состоят исключительно из фонем, входящих в число 5 вышеуказанных гласных звуков и 8 согласных, тогда говорят о ряде «чистых звуков», или о «языке оригинала». Однако если котодама использует чистые звуки, весь ряд чистых звуков не является обязательно котодамой. На самом деле чистые звуки - это просто компоненты, звуковые «атомы», состоящие из «протонов» - гласных - и «электронов» - согласных - «молекул» звуковых рядов Котодамы.

Эти звуковые молекулы являются звуковыми составляющими молекул материи, звуковыми сосудами, позволяющими энергии-мысли достаточно уплотниться, чтобы воплотиться в проявленном мире. Таким образом, все, что проявлено в материи, обладает котодамой, которая послужила для его проявления. Это тс звуковые «молекулы», которые были бережно сохранены и переданы из глубокой древности теми, кого и традиции Котодамы называют Хранителями Звука.

Синтоизм принимает во внимание 50 чистых звуков Котодамы, от которых произошли все слова, как индивидуальные божества. Каждый слог - это божество на службе определенной функции созидающей эволюции Вселенной.

В узком, чисто японском, смысле Котодама - это практика работы со звуком, используемая в синтоизме.

В глобальном масштабе этого явления Котодама - практика, не связанная с одной религией - синтоизмом, одной страной - Японией, или одним языком - японским. Фактически Котодама описывает основные законы взаимодействия звука и человека, опираясь на оригинальные звуки, которые являются источниками всех мантр, дхарани, сингонов, дзюмонов и т.д. Звуки, существующие вечно, а не одна школа мышления.


В основе работы с Котодама лежит принцип резонанса. Все в нашей Вселенной пребывает в состоянии вибрации, в том числе и тело каждого из нас. Каждый орган, каждая кость и ткань обладает «здоровой» резонансной частотой. Если эта частота изменяется, орган начинает выбиваться из общего гармоничного аккорда, что и влечет за собой болезнь. Восстановление природной частоты в органе или в теле с помощью Котодама означает выздоровление.





Котодама (Кототама) и Рэйки обладают общей идеограммой, пришедшей из канджи. На японском «Тама» и «Рэй» - синонимы. «Тама» означает «жизненная сила, присутствующая во всем», «душа/дух». Эзотерические учителя Котодамы говорят, что Тама описывает воплощенный аспект энергии всего живого, в то время как Рэй – аспект небесный, тонкий, невидимый.

Следовательно, Тама и Рэй представляют две грани универсальной энергии всего живого, присутствующей во всем: Кото-Тама – принцип, позволяющий этой энергии воплотиться при помощи звука; Рэй-Ки – принцип, позволяющий связать нашу собственную энергию с изобилием энергии Вселенной.



В качестве информации можно, однако, описать здесь определенную технику, которая дает небольшое представление о возможностях Духа слов. Речь идет о вокализации двух элементарных звуков, которые переходят друг в друга. Откройте рот и горло настолько широко, насколько сможете, до тех пор, пока не захочется зевнуть. Потом медленно напрягите мускулатуру живота и выдыхайте через рот, в то же время издавая длинный протяжный, вибрирующий звук «Ах» из глубины тела.

Сохраните этот звук, закрывая губы и притягивая их к еще немного открытым челюстям так, чтобы рот закрывался. Тон звука преобразуется в жужжащее, вибрирующее «Ммм». Теперь медленно сожмите зубы и нажмите языком на внутреннюю сторону резцов. Звук превратится в вибрирующее, неизменяющееся «Ннн». Заставьте звук медленно замирать, во время чего выдохните остаток запаса воздуха,

О влиянии слов
 

Арина: помню, как в школе была очарована этим рассказом...сколько раз перечитывала его. И вот сейчас родилось снова желание перечитать) И правильно тут написано, что великие авторы тщательно выверяют свои фразы. Именно эти выверенные фразы и делают произведение таким притягательным. Сила слова поражает наше подсознание))

Если бы Александр Грин только бы и создал в своей жизни что феерические Алые паруса, он и тогда остался бы в русской литературе как великий романтик-фантазер, певец моря. Читая Грина нужно будет начать читать и Джозефа Конрада, Джека Лондона, Мелвилла и Хэмингуэя.

Случайно на ноже карманном, найди пылинку дальних стран
И мир опять предстанет странным, закутанным в цветной туман.

Грин жил в созданной им стране Лисс, городах с именами Зурбаган. Издавна эта страна грез и Фрези Грант ассоциировалась с Крымом, но мне кажется что хотя Лисс это Черное море с русским населением его берегов, портов, экипажами кораблей и девушками, живущих в его селениях, это все же скорее Геленджик. Это его бухта, окруженная крутыми горами, с синим морем, с переменчивым, зовущим в неизведанные дали, морем, со знойным летом засушливым и каменистым берегом, зелеными склонам, смуглыми горячими гордыми и непоседливыми мужчинами, покорными и нежными женщинами, девушками с благородной и страстной душой, выросшими в одиночестве и мечтающим о принце, который увезет её далеко-далеко, девушками, сокрушающимися только о том, что в своей разваленной избушке остается один-одинешенек одинокий отец, всю свою жизнь заботящийся о своей дочке как о единственном свете в окошке. Самым суровым мужчинам нужна женская ласка и забота, может быть даже если они в этом никогда и не признаются каждому встречному. Но не дочери, уж она-то это знает точно

Глубокая мистическая идея Грина о потребности в мечте и воплощении мечты, тонкий поэтический психологизм, увлекательный романтичный сюжет, все это ставит его романтические произведения далеко впереди работ известных западных фантастов 20 века. Романтика исчезла в современном мире, ее нет и только Алые паруса и Богиня Победи и остались широко известны даже среди любителей компьютерных игрушек.Писатель сосредоточен на борьбе в человеческой душе и с удивительным мастерством изображает тончайшие психологические нюансы. «Объём знаний Грина в этой области, точность изображения сложнейших психических процессов, подчас превосходящих уровень представлений и возможности его времени, вызывают сегодня удивление специалистов».

«Грин говорил, что, бывает, часы проводит над фразой, добиваясь наивысшей полноты ее выражения, блеска»[32]. Он был близок к символистам, которые пытались расширить возможности прозы, дать ей больше измерений — отсюда частое употребление метафор, парадоксальные сочетания слов и т. д.

Образец гриновского стиля:

Она умела и любила читать, но и в книге читала преимущественно между строк, как жила. Бессознательно, путём своеобразного вдохновения она делала на каждом шагу множество эфирно-тонких открытий, невыразимых, но важных, как чистота и тепло. Иногда — и это продолжалось ряд дней — она даже перерождалась; физическое противостояние жизни проваливалось, как тишина в ударе смычка, и всё, что она видела, чем жила, что было вокруг, становилось кружевом тайн в образе повседневности.

Феерия "Алые паруса"

Несбывшееся зовет нас, и мы оглядываемся, стараясь понять, откуда прилетел зов. Тогда, очнувшись среди своего мира, тягостно спохватясь и дорожа каждым днем, всматриваемся мы в жизнь, всем существом стараясь разглядеть, не начинает ли сбываться Несбывшееся? Не ясен ли его образ? Не нужно ли теперь только протянуть руку, чтобы схватить и удержать его слабо мелькающие черты?
Несбывшееся – это та же мечта, роль которой в жизни человека трудно переоценить. Несбывшееся призывает к активному действию, к борьбе за свое осуществление. Мечта Несбывшегося развивается и в этом ей помогает игра воображения. Именно как «игру, какую мы ведем с предметами обихода и чувств можно определить состояние душевного поиска героя на протяжении всего романа, но не что иное, как игра воображения дает возможность Гарвею услышать в первый раз: «Бегущая по волнам».

Игра, с одной стороны, это свобода, импровизация, причины и следствия ее самые непредсказуемые, игра имеет свои жесткие правила в «Бегущей по волнам". Книги Грина связаны морем, странными большими городами страны Лисс, загорелыми статными моряками, иодистым ветром с моря, странными нежными и смелыми женщинами уходящими за мечтой в неизведанные дали моря в погоне за несбывшимся

Бегущая по волнам-это феерия, будто бы и Алые паруса, но другая, менее очевидная, более вероятностная, зыбкая, неустойчивая и переменная. как и любая женщина склонная к перемене мест и настроения, это вечный поиск и неудовлетворенность Бытием, столь оправдываемые морской стихией и крутым грубым нравом моряка

Александр Грин "Бегущая по волнам"

"Я вставил весла, но продолжал неподвижно сидеть, с невольным бесцельным ожиданием. Вдруг на палубе раздались возгласы, крики, спор и шум – так внезапно и громко, что я не разобрал, в чем дело. Наконец послышался требовательный женский голос, проговоривший резко и холодно:

– Это мое дело, капитан Гез. Довольно, что я так хочу! Все дальнейшее, что я услышал, звучало изумлением и яростью. Гез крикнул:
– Эй вы, на шлюпке! Забирайте ее! – Он прибавил, обращаясь неизвестно к кому: – Не знаю, где он ее прятал!
Второе его обращение ко мне было, как и первое, без имени:
– Эй вы, на шлюпке!
Я не удостоил его ответом.
– Скажите ему сами, черт побери! – крикнул Гез.
– Гарвей! – раздался свежий, как будто бы знакомый голос неизвестной и невидимой женщины. – Подайте шлюпку к трапу, он будет спущен сейчас. Я еду с вами.

Ничего не понимая, я между тем сообразил, что, судя по голосу, это не могла быть кто нибудь из компании Геза. Я не колебался, так как предпочесть шлюпку безопасному кораблю возможно лишь в невыносимых, может быть, угрожающих для жизни условиях. Трап стукнул; отвалясь и наискось упав вниз, он коснулся воды. Я подвинул шлюпку и ухватился за трап, всматриваясь наверх до боли в глазах, но не различая фигур.
– Забирайте вашу подругу! – сказал Гез. – Вы, я вижу, ловкач.
– Черт его разорви, если я пойму, как он ухитрился это проделать! – воскликнул Синкрайт.
Шагов я не слышал. Внизу трапа появилась стройная закутанная фигура, махнула рукой и перескочила в шлюпку точным движением. Внизу было светлее, чем смотреть вверх, на палубу. Пристально взглянув на меня, женщина нервно двинула руками под скрывавшим ее плащом и села на скамейку рядом с той, которую занимал я. Ее лица, скрытого кружевной отделкой темного покрывала, я не видел, лишь поймал блеск черных глаз. Она отвернулась, смотря на корабль. Я все еще удерживался за трап.

– Как это произошло? – спросил я, теряясь от изумления.
– Какова наглость! – сказал Гез сверху. – Плывите, куда хотите, и от души желаю вам накормить акул!
– Убийца! – закричал я. – Ты еще ответишь за эту двойную гнусность! Я желаю тебе как можно скорее получить пулю в лоб!
– Он получит пулю, – спокойно, почти рассеянно сказала неизвестная женщина, и я вздрогнул. Ее появление начинало меня мучить, – особенно эти беспечные, твердые глаза.

– Прочь от корабля! – сказала она вдруг и повернулась ко мне. – Оттолкните его веслом.
Я оттолкнулся, и нас отнесло волной. Град насмешек полетел с палубы. Они были слишком гнусны, чтобы их повторять здесь. Голоса и корабельные огни отдалились.

Я машинально греб, смотря, как судно, установив паруса, взяло ход. Скоро его огни уменьшились, напоминая ряд искр.

Ветер дул в спину. По моему расчету, через два часа должен был наступить рассвет. Взглянув на свои часы с светящимся циферблатом, я увидел, именно, без пяти минут четыре. Ровное волнение не представляло опасности. Я надеялся, что приключение окончится все же благополучно, так как из разговоров на «Бегущей» можно было понять, что эта часть океана между Гарибой и полуостровом весьма судоходна. Но больше всего меня занимал теперь вопрос, кто и почему сел со мной в дикую ночь.
Между тем стало если не светлеть, то яснее видно. Волны отсвечивали темным стеклом. Уже я хотел обратиться с целым рядом естественных и законных вопросов, как женщина спросила:
– Что вы теперь чувствуете, Гарвей?
– Вы меня знаете?
– Я знаю, как вас зовут; скажу вам и свое имя: Фрези Грант.

– Скорее мне следовало бы спросить вас, – сказал я, снова удивясь ее спокойному тону, – да, именно спросить, как чувствуете себя вы – после своего отчаянного поступка, бросившего нас лицом к лицу в этой проклятой шлюпке посреди океана? Я был потрясен; теперь я, к этому, еще оглушен. Я вас не видел на корабле. Позволительно ли мне думать, что вас удерживали насильно?

– Насильно?! – сказала она, тихо и лукаво смеясь. – О нет, нет! Никто никогда не мог удержать меня насильно, где бы то ни было. Разве вы не слышали, что кричали вам с палубы? Они считают вас хитрецом, который спрятал меня в трюме или еще где нибудь, и поняли так, что я не хочу бросить вас одного.

– Я не могу знать что нибудь о вас против вашей воли. Если вы захотите, вы мне расскажете.
– О, это неизбежно, Гарвей. Но только подождем. Хорошо?
Предполагая, что она взволнована, хотя удивительно владеет собой, я спросил, не выпьет ли она немного вина, которое у меня было в баулах. – чтобы укрепить нервы.

– Нет, – сказала она. – Я не нуждаюсь в этом. Но вы, конечно, хотели бы увидеть, кто эта, непрошеная, сидит с вами. Здесь есть фонарь.
Она перегнулась назад и вынула из кормового камбуза фонарь, в котором была свеча. Редко я так волновался, как в ту минуту, когда, подав ей спички, ждал света.

Пока она это делала, я видел тонкую руку и железный переплет фонаря, оживающий внутри ярким огнем. Тени, колеблясь, перебежали в лодке. Тогда Фрези Грант захлопнула крышку фонаря, поставила его между нами и сбросила покрывало. Я никогда не забуду ее – такой, как видел теперь.

Вокруг неба стоял отсвет, теряясь среди перекатов волн. Правильное, почти круглое лицо с красивой, нежной улыбкой было полно прелестной, нервной игры, выражавшей в данный момент, что она забавляется моим возрастающим изумлением. Но в ее черных глазах стояла неподвижная точка; глаза, если присмотреться к ним, вносили впечатление грозного и томительного упорства; необъяснимую сжатость, молчание, – большее, чем молчание сжатых губ. В черных еЛ волосах блестел жемчуг гребней. Кружевное платье оттенка слоновой кости, с открытыми гибкими плечами, так же безупречно белыми, как лицо, легло вокруг стана широким опрокинутым веером, из пены которого выступила, покачиваясь, маленькая нога в золотой туфельке. Она сидела, опираясь отставленными руками о палубу кормы, нагнувшись ко мне слегка, словно хотела дать лучше рассмотреть свою внезапную красоту. Казалось, не среди опасностей морской ночи, а в дальнем углу дворца присела, устав от музыки и толпы, эта удивительная фигура.

Я смотрел, дивясь, что не ищу объяснения. Все перелетело, изменилось во мне, и хотя чувства правильно отвечали действию, их острота превозмогла всякую мысль. Я слышал стук своего сердца в груди, шее, висках; оно стучало все быстрее и тише, быстрее и тише. Вдруг меня охватил страх; он рванул и исчез.

– Не бойтесь, – сказала она. Голос ее изменился, он стал мне знаком, и я вспомнил, когда слышал его. – Я вас оставлю, а вы слушайте, что скажу. Как станет светать, держите на юг и гребите так скоро, как хватит сил. С восходом солнца встретится вам парусное судно, и оно возьмет вас на борт. Судно идет в Гель Гью, и, как вы туда прибудете, мы там увидимся. Никто не должен знать, что я была с вами, – кроме одной, которая пока скрыта. Вы очень хотите увидеть Биче Сениэль, и вы встретите ее, но помните, что ей нельзя сказать обо мне . Я была с вами потому, чтобы вам не было жутко и одиноко.

– Ночь темна, – сказал я, с трудом поднимая взгляд, так как утомился смотреть – Волны, одна волны кругом!
Она встала и положила руку на мою голову. Как мрамор в луче, сверкала ее рука.
– Для меня там, – был тихий ответ, – одни волны, и среди них есть остров; он сияет все дальше, все ярче. Я тороплюсь, я спешу; я увижу его с рассветом. Прощайте! Все ли еще собираете свой венок? Блестят ли его цветы? Не скучно ли на темной дороге?

– Что мне сказать вам? – ответил я. – Вы здесь, это и есть мой ответ. Где остров, о котором вы говорите? Почему вы одна? Что вам угрожает? Что хранит вас?
– О, – сказала она печально, – не задумывайтесь о мраке. Я повинуясь себе и знаю, чего хочу. Но об этом говорить нельзя.
Пламя свечи сияло; так был резок его блеск, что я снова отвел глаза. Я видел черные плавники, пересекающие волну, подобно буям; их хищные движения вокруг шлюпки, их беспокойное снование взад и вперед отдавало угрозой.
– Кто это? – сказал я. – Кто эти чудовища вокруг нас?
– Не обращайте внимания и не бойтесь за меня, – ответила она. – Кто бы ни были они в своей жадной надежде, ни тронуть меня, ни повредить мне они больше не могут.

В то время, как она говорила это, я поднял глаза.
– Фрези Грант! – вскричал я с тоской, потому что жалость охватила меня. – Назад!..
Она была на воде, невдалеке, с правой стороны, и ее медленно относило волной. Она отступала, полуоборотясь ко мне, и, приподняв руку, всматривалась, как если бы уходила от постели уснувшего человека, опасаясь разбудить его неосторожным движением. Видя, что я смотрю, она кивнула и улыбнулась."

"– «Бегущая по волнам»! – сказала Биче, откидываясь и трогая полумаску, лежащую у нее на коленях. – Отец очень стар. Не знаю, кто старше – он или его трость; он уже не ходит без трости. Но деньги мы получили. Теперь, на расстоянии всей огромной, долго, бурно, счастливо и содержательно прожитой им своей жизни, – образ моей матери все яснее, отчетливее ему, и память о том, что связано с ней, – остра. Я вижу, как он мучается, что «Бегущая по волнам» ходит туда сюда с мешками, затасканная воровской рукой. Я взяла чек на семь тысяч… Вот вот, читаю в ваших глазах: «Отважная, смелая»… Дело в том, что в Гезе есть, – так мне кажется, конечно, – известное уважение ко мне. Это не помешает ему взять деньги. Такое соединение чувств называется «психологией». Я навела справки и решила сделать моему старику сюрприз. В Лиссе, куда указывали мои справки, я разминулась с Гезом всего на один день; не зная, зайдет он в Лисс или отправится прямо в Гель Гью, – я приехала сюда в поезде, так как все равно он здесь должен быть, это мне верно передали. Писать ему бессмысленно и рискованно, мое письмо не должно быть в этих руках. Теперь я готова удивляться еще и еще, сначала, решительно всему, что столкнуло нас с вами. Я удивляюсь также своей откровенности – не потому, чтобы я не видела, что говорю с джентльменом, но… это не в моем характере. Я, кажется, взволновалась. Вы знаете легенду о Фрези Грант?
– Знаю.
– Ведь это – «Бегущая». Оригинальный город Гель Гью. Я очень его люблю. Строго говоря, мы, Сениэли, – герои праздника: у нас есть корабль с этим названием «Бегущая по волнам»; кроме того, моя мать родом из Гель Гью; она – прямой потомок Вильямса Гобса, одного из основателей города."

Он порылся в портфеле и извлек небольшой конверт, на котором стояло мое имя. Посмотрев на Дэзи, которая застенчиво и поспешно кивнула, я прочел письмо. Оно было в пять строчек: «Будьте счастливы. Я вспоминаю вас с признательностью и уважением. Биче Каваз».

– Только то… – сказала разочарованная Дэзи. – Я ожидала большего. – Она встала, ее лицо загорелось. – Я ожидала, что в письме будет признано право и счастье моего мужа видеть все, что он хочет и видит, – там, где хочет. И должно еще было быть: «Вы правы, потому что это сказали вы, Томас Гарвей, который не лжет». – И вот это скажу я за всех: Томас Гарвей, вы правы. Я сама была с вами в лодке и видела Фрези Грант, девушку в кружевном платье, не боящуюся ступить ногами на бездну, так как и она видит то, чего не видят другие. И то, что она видит, – дано всем; возьмите его! Я, Дэзи Гарвей, еще молода, чтобы судить об этих сложных вещах, но я опять скажу: «Человека не понимают». Надо его понять, чтобы увидеть, как много невидимого. Фрези Грант, ты есть, ты бежишь, ты здесь! Скажи нам: «Добрый вечер, Дэзи! Добрый вечер, Филатр! Добрый вечер, Гарвей!»

Ее лицо сияло, гневалось и смеялось. Невольно я встал с холодом в спине, что сделал тотчас же и Филатр, – так изумительно зазвенел голос моей жены. И я услышал слова, сказанные без внешнего звука, но так отчетливо, что Филатр оглянулся.
– Ну вот, – сказала Дэзи, усаживаясь и облегченно вздыхая, – добрый вечер и тебе, Фрези!

– Добрый вечер! – услышали мы с моря. – Добрый вечер, друзья! Не скучно ли вам на темной дороге? Я тороплюсь, я бегу…"

Безусловно Грин попал под обаяние одного из величайших творений искусства нашей цивилизации - скульптуры Ники Самофракийской, выставленной в Лувре, Ника - это и есть Бегущая по волнам, но Грин показал романтический образ молодой женщины, манящий и зовущий всех нас присоединиться к ней в полете над бурным морем в погоне за мечтой и счастьем

Романтика моря, Алые паруса, образ летящей впереди и освещающей путь всем нам - это единственное что может отвлечь современного подростка от компьютера и интернета с погружением в мир жесткостей и темноты, нереальных и злых войн в Космосе

Передача Необъяснимо, но факт рассказывает про воздействие слов и информации.

Долгое время наука утверждала: мысль бесплотна, она не может влиять на окружающий мир. Но из века в век появлялись феномены, которые учёные не могли объяснить.