Начать галерейный бизнес во Львове можно с $3 тыс. Галицкий рынок произведений современного искусства трансформируется в формат легальных галерей и арт-салонов.

Пионеры галерейного бизнеса даже начали осваивать специфические ниши: классической, модернистской, салонной живописи. В частности, директор и арт-менеджер старейшего львовского частного салона «Гердан» Юрий Бойко, работающий на этом рынке с 1995 года, считает, что через год-два актуальными будут салоны-галереи абстрактной живописи. Интерьерная живопись, керамика, металл, стекло, по мнению экспертов, также найдут своего покупателя, учитывая строительный бум в Украине. Еще одна прогнозируемая ниша во Львове — галереи «одного художника», где именитый автор будет выставлять свои работы.

«Европейские города, в которых художественные галереи создают целые уличные ансамбли, можно назвать путеводными звездами для отечественного арт-бизнеса», — отмечает совладелица галереи «Зелена канапа», художник-реставратор Олеся Домарадзская.

По ее мнению, со временем во Львове будет не менее 40 галерей-салонов. Основатель галереи «Музей идей», художник по стеклу Олесь Дзиндра делает еще более оптимистические прогнозы: он считает, что таких салонов будет 150.

Галерейный бизнес: с чего начать

Эпатажная концепция галереи или салона минимизирует расходы на открытие. Миниатюрную галерею площадью 4 кв. м, на которой складируют живописные работы двух авторов для последующей отправки заказчикам в США, Юрий Бойко видел в Варшаве. Удешевляет открытие салона и его «богемное» расположение в обшарпанной комнате, где даже не пахнет ремонтом, а полотна мастеров «раскиданы» по салону в художественном беспорядке. При таком аскетичном концептуальном подходе владелец салона платит лишь за аренду, как правило, небольшого помещения.

«Зелена канапа» привязывала формат своей галереи к имеющемуся и уже отремонтированному помещению площадью в 50 кв. м в исторической части Львова, где 600 лет назад располагался армянский суд», — рассказывает Олеся Домарадзская. Чтобы открыть галерею, владельцам пришлось потратить лишь несколько тысяч долларов: на аренду, сигнализацию, решетки, сам диван, подставки для экспозиции, тяжелую портьеру, выполняющую декоративную и функциональную роль. При условии покупки этого помещения стартовая сумма возросла бы до $150-$250 тыс., не считая ремонта.

Большинство львовских салонов работает по аналогичным арендным схемам, поскольку для живых контактов с потребителями их владельцы выбирают памятники архитектуры, не подлежащие приватизации. Спальные районы считают «провальными» для галерейного бизнеса.

В творческих поставщиках у галерей-салонов нет недостатка. «Когда «Зелена канапа» открылась, мы пережили культурный бум: в галерею каждые пять минут заходили художники, спрашивали об условиях сотрудничества, показывали свои произведения, — вспоминает Олеся Домарадзская. — Я сразу на год расписала выставки. Придирчиво выбирала лишь то, что имеет художественное значение».

Большинство галерей и художественных салонов формирует свой образ художественного предложения. Например, Гердан работает исключительно с десятком именитых мастеров. «В искусстве всегда были и есть две категории произведений: модные и настоящие, — рассказывает Юрий Бойко. — Модно то, что люди воспринимают сегодня. Я, полагаясь на 25-летний опыт работы, в частности, в Национальном музее Львова, могу спрогнозировать, что перспективно, а что — нет; что продержится еще год-два, а что будет иметь огромную ценность через 10-15 лет. Художникам, картины которых хочу видеть в Гердане, я звоню сам. А тем, кто с улицы приносит свои работы, в 99% случаях отвечаю отказом».

«Размывание художественных произведений сувенирной «попсой» ухудшает реноме салона, — убежден художник по металлу, скульптор Виктор Проданчук, продающий свои работы в основном в Москве. — В итоге галерея, не выдержавшая высокий художественный уровень, не сможет удержать и высокую ценовую планку».

Галерейные тонкости

Концептуально разные украинские галереи объединяет одна неевропейская черта. В отличие от западных арт-заведений, где посетители платят за билеты, украинские галереи на стартовом этапе рады любому клиенту. Продажа билетов в Украине преждевременна — она оттолкнет неподготовленного покупателя от «художественного прилавка», считают отечественные арт-бизнесмены. «Но года через три, когда галерея заработает имя и репутацию, — размышляет Олеся Домарадзская, — можно будет попробовать этот инструмент». По мнению художницы, продажа билетов будет выполнять двойную функцию: давать дополнительный заработок и отсекать случайных людей.

Для раскрутки имени и в подтверждение своего галерейного статуса «Зелена канапа» каждые три недели организовывает новые тематические и авторские выставки. «Если на них даже ничего не продается, галерея не в убытке. Авторы платят за аренду 500 грн в неделю, компенсируя расходы на электроэнергию, аренду, охрану, зарплату персонала, поддержку сайта», — говорит Олеся Домарадзская. Но при таком варианте галерея почти ничего не заработает.

Спектр методов, с помощью которых можно привлечь внимание к салону, довольно широк: арт-фестивали, аукционы, представление галереи в других городах, создание региональных филиалов, продюсирование талантливых художников, имя которых будет ассоциироваться с заведением и т. д.

Например, Арт-11 работает не только днем, но и поздно вечером, когда другие заведения и магазины уже закрыты. Кроме того, по мнению руководителя галереи «Арт-11» Оксаны Мачеус, уместны и закрытые экскурсии с кофейными паузами для группы заказчиков. Это эффективный способ поработать с клиентом в близком контакте, рассказать ему о современных тенденциях, именах и подготовить к покупке художественного произведения.

Концептуальная закрытость галереи, работающей без вывески, рассчитана на элитного клиента, уверен Виктор Проданчук. Такая прицельная работа себя оправдывает сторицей: после эмоциональной индивидуальной работы с потенциальным покупателем за закрытыми дверями полотно или скульптуру можно сбыть по аукционной цене.

По словам совладелицы «Зеленої канапи», СМИ оказывают большую информационную поддержку галереям — когда публикации и сюжеты об открытии эротической выставки появились в газетах и на телевидении, в галерею каждый день приходило по 250 посетителей.

В то же время прямая реклама имеет эффект, лишь когда речь идет об именитом авторе. К примеру, анонсированная по радио выставка художницы Евгении Гапчинской не нуждалась в дополнительных толкованиях. «Адресные рассылки открыток с иллюстрациями художественных произведений в места, где могут их купить (отели, салоны красоты, банки, нотариальные конторы, районы особняков), также побуждают клиентов посетить салон», — рассказывает Оксана Сливка.

Но наибольшее влияние на выбор клиента оказывает персонал, работающий с потенциальными покупателями. В арт-салонах Львова с клиентами в основном работают выпускники художественных учебных заведений и профессиональные искусствоведы. Например, в Гердане всем заправляет директор, которому хватает трех публичных часов работы: с 14.00 до 17.00. Остальное время посвящено частным контактам с авторами и покупателями. В Музее идей трудятся шесть человек, но, помимо работы с клиентами, они занимаются производством изделий из стекла и технологическими обязанностями по экспорту продукции (оформлением разрешений на вывоз и т. д.).

Кроме парадных, салонных функций, персонал галерей выполняет роль художественных диспетчеров-посредников, знающих, где, что и у какого художника можно купить или эксклюзивно заказать. «Отдельные арт-продюсеры берут художников на художественный подряд: платят ежемесячно фиксированную зарплату и забирают по факту все произведения», — рассказывает Виктор Проданчук.

Торги уместны

«С конца 90-х цены на произведения современного искусства, казавшиеся малоликвидным товаром, подскочили в несколько раз. Например, картина, которую художник Сергей Резниченко пять лет назад продавал за $500, сегодня стоит $3,5 тыс.», — рассказывает Олеся Домарадзская. Такой скачок — следствие развития рынка и работы зарубежных менеджеров автора, размещающих его картины в галереях США, Праги и Санкт-Петербурга. И это не предел: в США за высокохудожественные произведения выкладывают по несколько сотен тысяч долларов.

Но, по мнению Виктора Проданчука, спрос и покупательная способность в Украине пока отстают от предложения и имеют четко выраженную региональную дифференциацию. Если в Киеве легко продается то, что стоит до $500, то в региональном Львове эта планка значительно ниже: здесь покупатель с трудом платит за то, что стоит более $100. Как столичный, так и региональный клиент солидарны в одном: они предпочитают «слащавые» произведения, которым зачастую не хватает художественного стержня.

Салоны- галереи на авторскую цену обычно накручивают от 50% до 100%. Хотя люфт для торгов всегда оставляют — галерейщики готовы идти на уступки ради движения «товара». «Запас ценового хода, как правило, имеют произведения современных авторов, которые продаются на вторичном, не галерейном, рынке, — рассказывает Юрий Бойко. — Например, работы живого классика Владимира Патыка сейчас с рук можно купить дешевле, чем в мастерской мэтра».

Лучше всего продается живопись, выполненная на полотне масляными красками. Другие техники, как правило, котируются ниже. «Это следствие стереотипа, привитого искусствоведами начала ХХ века», — отмечает Олесь Дзиндра. За ними идут прикладные вещи — керамика, металл, стекло. Скульптура, по наблюдениям львовян, пока не пользуется большой популярностью и, как правило, продается плохо, поскольку отсутствует культура ее представления в интерьере.

«Чтобы скульптуру «протолкнуть» на рынок, необходим симбиоз галерейщика и дизайнера или архитектора: архитектор советует клиенту оживить свое помещение скульптурной композицией и обратиться к нам, — рассказывает Оксана Мачеус. — А уже в салоне потенциальному покупателю объяснят, как это произведение работает в интерьере».

Галерейщики считают, что основными клиентами художественных салонов являются интеллигентные люди 40-50 лет, имеющие представление об искусстве и обладающие свободными средствами. Особую категорию составляют богатые люди, пользующиеся рекомендациями дизайнеров или искусствоведов и выкладывающие круглые суммы за заочно рекомендованный ими арт-товар.

По наблюдениям галерейщиков, большинство потребителей, однажды совершивших покупку в художественном салоне, становятся зависимыми от галерей. «Салон «Арт-11» за несколько месяцев работы создал десяток новых коллекционеров, — рассказывает Оксана Мачеус. — Мы подсказываем клиентам, какие произведения включить в коллекцию, информируем о новых поступлениях».

«Постоянные клиенты галереи «Гердан» покупают в среднем по три-четыре работы в год, — говорит Юрий Бойко. — Их потребительскую инициативу стимулирует отсутствие рисков: работы, приобретенные здесь, галерея всегда примет назад, заплатив за них рыночную цену, зачастую намного выше той, по которой они приобретались».

На интернет-клиента салоны, размещающие свои предложения в мировой паутине, почти не рассчитывают. Даже те, кто заинтересовался художественным произведением на веб-страничке, обязательно желают увидеть его воочию, узнать больше об авторе, обсудить свой выбор.

Характеристика ниши

• Объем украинского рынка произведений искусства: $25-35 млн ($50-100 млн потенциально)
• Уровень конкуренции: низкий
• Начальные инвестиции: $3-250 тыс.
• Срок окупаемости: 1-3 года
• Особенности: не нужно вкладывать деньги в товар; непрогнозируемость реализации; возможность использования упрощенной системы налогообложения; большой теневой оборот; творческая необязательность поставщиков

Юрий БОЙКО, директор и арт-продюсер галереи «Гердан»

По какому принципу вы формировали «ассортимент» Гердана?

Базовую информацию и контакты для начала галерейного бизнеса дала мне работа куратора отдела современного искусства в Национальном музее. Когда я начинал, во-первых, старался выработать концепцию, поскольку знал, что рано или поздно галерейный бизнес станет очень популярным. Если же буду продавать все подряд, то через 10 лет и остальные будут делать то же самое, а экспонаты моей галереи никого не заинтересуют. Поэтому Гердан изначально является галереей консервативного направления — представленные здесь вещи соответствуют определенным художественным канонам. Здесь никто не делает перформенсов, инсталляций.

В цене всегда будут картины, глядя на которые понятно, что художник умеет рисовать. Абстрактные, модернистские вещи можно «надувать» искусственно, делать их модными, но однажды они могут превратиться в кучу макулатуры или вторсырья. И тогда газеты напишут о еще одном художнике, который 10 лет был успешным, продавался за миллионы и вдруг выбросился из окна. Настоящая художественная вещь со временем становится только дороже.

Сколько произведений представлено на вашей художественной витрине?

На 50 кв. м всегда есть около четырех десятков живописных полотен, несколько скульптурных работ, керамических вещей. Примерно 20% произведений, представленных в Гердане, я сейчас не продаю — жду, пока рынок их «прокалькулирует» и цена полотна станет достойной. Из этих соображений не становлюсь должником художника — преимущественно покупаю его произведения, а не беру на продажу. Две трети вещей, выставленных в Гердане, я уже оплатил. Этим выгодно заниматься, пока цена художественного «продукта» не измеряется тысячами долларов. То есть средства, оставшиеся после оплаты аренды, электроэнергии, газа и выдачи зарплаты, вкладываю в произведения.

Кто ваши клиенты и как вы с ними работаете?

90% — львовяне, 10% — киевляне. Из львовян — 40% перепродают произведения искусства в Киев. Я стараюсь закладывать такую маржу, чтобы они тоже могли заработать. Случайных покупателей в Гердане почти нет. Новые клиенты в основном приходят по рекомендации.

Олесь ДЗИНДРА, основатель Музея идей во Львове, художник по стеклу

Какова емкость рынка галерей-салонов одного отдельно взятого в Украине города, например, Львова?

Львов мог бы иметь не менее 150 галерей. Для сравнения, в Мюнхене их — 300. Но эта емкость будет номинальной, пока не сформируется надлежащая культурная среда. Флоренция возникла не потому, что там работали Микеланджело и компания, а потому, что они создали потребность в собственном труде. Если бы не было покупателя, желающего иметь эти вещи в своих домах, жить среди них, художники занимались бы другим бизнесом, например, возводили бы стены.

Из-за нашей бедности и недомыслия 12 лет назад я позволял на своих произведениях из стекла писать «ручная работа из Венеции». Теперь всюду стоит моя авторская подпись. Сейчас партия наших изделий, в основном стеклянные писанки к Пасхе, едет в Афины. Там заказчики развозят украинское стекло по своим магазинам- галереям. С греческими партнерами я работаю уже шестой год. Парадоксально, когда мое стекло киевляне покупают в Морано (остров возле Венеции, одна из мировых столиц художественного стекла. — Прим. Контрактов), вместо того чтобы приехать во Львов, где его можно купить в 10 раз дешевле.

Чем объясняется такая ситуация?

Западные государства помогают частным галереям, доминирующим в Европе и Америке. В Амстердаме, к примеру, насчитывается 182 галереи-музея. 180 из них расположены в частных домах. На территории экспозиции владельцы этих галерей-музеев не платят за охрану, свет, отопление. И это благодаря тому, что у них контракт с мэрией о том, что в течение минимум 18 часов в сутки двери галерей-музеев открыты для посетителей. Это сделано для того, чтобы в город приезжали туристы. Стоимость билета при этом — личное дело галерейщика, его бизнес. На таких началах завтра во Львове открылось бы еще два десятка галерей.

Насколько жесткая конкуренция в галерейном бизнесе?

В Морано, территория которого равна, наверное, двум нашим площадям Рынок, есть 52 мастерских художественного стекла, работающие более 400 лет. Их владельцы встречаются, пьют пиво, принимают туристов — всем хорошо. Нас должно быть много.

Каков годовой оборот на салонно-галерейном рынке Украины?

  

Часто мы читаем разнообразные истории успеха про молодых мамочек, которые, сидя дома с младенцем, начинают свой бизнес и активно в нем преуспевают. Лично у меня к таким статьям и интервью всегда больше вопросов, чем ответов.

• Как такие мамы успевают и с ребенком справляться, и бизнес вести?
• Насколько их бизнес успешен?
• Как они еще не разорвались между двумя работами (мамы и владелицы бизнеса)?
• Спят ли они вообще?

Почему эти вопросы? Да потому, что я тоже являюсь «наполовину» малым предпринимателем (почему наполовину, объясню позже) плюс мамой «в квадрате» (т.е. у меня двое детей).

Хочу дать некоторые советы и рекомендации мамочкам и тем, кто только собирается ими стать, по поводу совмещения бизнеса и работы мамой.

У нас с коллегой свой интернет-магазин бижутерии и серебра. Идея бизнеса, проработка, подготовка старта и остальные подготовительные задачи мы делали в то время, когда я уже была беременна. С первым ребенком в это время сидела моя мама. Магазин стартовал, когда моему второму ребенку было около 1 месяца.

Нашему магазину почти полгода от роду (не считая еще полугода активной подготовки к его запуску). Соответственно, я уже могу представить свой небольшой опыт и выводы по поводу совмещения бизнеса и работы мамой. Оговорюсь, что речь идет о том случае, когда дополнительных денег на няню, уборщицу и т.п. нет. Если у вас есть возможность передать все обязанности по ведению хозяйства и ребенка на других – вопрос, в принципе, снимается. Вот мои выводы из этой ситуации.

Если вы решили заняться чем-либо уже находясь в декрете, то проще всего и по силам вам будет какая-либо фрилансерская работа. Желательно что-то, что вы знаете и умеете. Причем работа должна быть удаленная, а оплата «электронная». Именно поэтому, копирайтинг (а особенно рерайтинг) в интернете – это, практически доминирующая профессия мамочек в декрете (судя по форумам соответствующих бирж и порталов). Но можно найти и другие варианты (набивание баз, фотографирование, обзвон для исследовательских агентств, написание статей для журналистов, аналитика и обработка баз данных для математиков, изготовление чего-то своими руками (если на это вообще остается время) и т.п.)

• Бизнес должен стартовать до того, как вы решили завести ребенка. Запуск бизнеса – это очень трудоемкая вещь, когда вы делаете все сами, выступая сразу в роли бухгалтера, программиста, менеджера по продажам, курьера и т.п. (зависит от типа бизнеса). Поэтому сначала мало-мальски нужно поставить бизнес на ноги, нанять кого-то на замену, а уж потом рожать и вести уже управленческие функции. Совместить рождение ребенка и старт бизнеса в одиночку и без помощников дома, на мой взгляд, нереально.
• Начать в качестве младшего партнера совместно с коллегой. В нашем случае основную работу сейчас ведет моя коллега, пока не обремененная потомством. Я закрываю тылы и выполняю работу по поддержке сайта (например, пишу статьи для продвижения).
• Нанять няню и домохозяйку и отдаться бизнесу. Вот некоторые примеры из жизни – няня с проживанием (мама иногда ночует даже вне дома), две няни – ночная и дневная, няня и домохозяйка и другие варианты.

Чем взрослее становится ребенок, тем больше времени и внимания он требует. Допустим, у вас все идеально с кормлением и со сном младенца (какие проблемы при этом бывают, вы можете почитать на соответствующих форумах, и заранее рассчитывать на то, что ребенок будет 20 минут есть, а потом 4 часа спать - не стоит). В таком случае, первые несколько месяцев жизни ребенка – самые свободные для вас.

Ребенок еще достаточно много спит, поэтому один-два сна можно организовать на балконе, а самой в это время заниматься делами. Когда ребенок бодрствует, нет опасности, что если его положишь в манеж или на пол, он уползет/встанет. Поэтому можно отвлечься на компьютер и решить неотложные вопросы.

В дальнейшем свободного времени в дневное время суток у вас будет все меньше и меньше, т.к. ребенок бодрствует все больше и требует все больше внимания (да и опасно уже активного ползунка хоть на минуту оставить без присмотра). Такая ситуация продлится примерно до того момента, когда ваш ребенок перейдет на один дневной сон. Обычно, у большинства детей дневной сон достаточно длинен, и он организован уже дома (не менее двух часов – речь о детях после года, а не трехлетках), поэтому, если вы забросите все домашние дела, вы можете в это время заниматься своим бизнесом.

Ну и, конечно, ночь – это время работы бизнес-мамы. Только не переборщите. Если вы не можете, как Наполеон, спать по 4 часа в сутки – не насилуйте себя. Вы можете продержаться в таком режиме около недели – двух, а потом все равно, придется отсыпаться.

Ищите варианты по максимальному упрощению своей домохозяйской жизни. Например, я не глажу полотенца и взрослое постельное белье (т.к. мне достаточно рубашек мужа и детской одежды ;)). Вместо жаренья и сложных блюд достаточно активно использую духовку для запекания и пароварку. Но это с учетом того, что младший еще на баночном питании, а старшая "малоежка", и готова есть неделями только сырники.

Не жалейте первых полученных прибылей на услуги других людей, которые будут помогать вам с ребенком и домашним хозяйством. Можно найти бабушку в округе, которая будет приходить к вам только на прогулки с ребенком. Есть варианты, когда приходят несколько раз в неделю только помыть пол (а не проводить полную уборку). Такие услуги стоят дешевле, чем найм полноценной няни или помощницы по хозяйству, но время вам экономят достаточно.

Хочу также отметить, что «свободного» времени у бизнес-мамы практически нет. То малое время, когда «обычные» домохозяйки могут наконец-то посвятить себе (обычно, вечером) – почитать, посмотреть телевизор, новый фильм, пообщаться на форумах, заняться наконец-то маникюром и т.п., вы будете тратить на свой бизнес.

Пропишите для себя крупные позитивные цели (главное, чтобы бизнес не был для вас ради бизнеса, у него должна быть цель или несколько целей), почаще перечитывайте их, если есть необходимость – корректируйте. Но двигайтесь к ним. И тогда, года через 3-4 (а время летит ой как быстро) у вас будет двойная радость – и милый, подросший малыш и выросший бизнес.