Испытание совести

Разве я не пытался перекричать Тебя
не приходил вечно вчерашний
сердцем не убегал в тёмный плач призывая то не знаю что
разве я не воровал Твоё время
не слишком ли нежно лизал своей совести лапы
разве не путался в чувствах
или не превозносил я звёзды которых нет
не вёл элегантный дневник своих скорбей и печалей
не забивался в тёмный угол защищая своё право на страх
разве я не фальшивил хорошо поставленным голосом
и не случалось мне быть мягким деспотом
и не я перекроил Евангелие в сусальную легенду
разве собачий вой не заглушал мне звуки органа
разве я не доказывал очевидного
взывая к Ангелу-Хранителю — не желал ли сам быть
ангелом но не хранителем
внимал ли я на коленях когда Ты стихал до шёпота

 

 

 

За всё

 

Спасибо что был покой

и было много тревог

спасибо что не понимал

но и уйти не мог

что руки неведомо чьи успели соединить

тебя и меня что мы можем ещё любить

 

зонтиком надо мной раскроется и спасёт

смирение — то что нас и в темноте ведёт

 

Что ты знаешь

 

Что ты знаешь о боли

о том как любовью и гневом пылают

о том как страдают кони когда их гонят на войны

 

вижу небо — грозовое спокойное

а дальше

не знаю

 

 

Спасибо Тебе за то
что Ты не договаривал недосказанного
не заканчивал неоконченного
не доказывал недоказуемого 

 

 

Очередь в небо

Не всё сразу
сначала ты должен казаться святым
но не быть им

потом ты не должен ни быть
ни казаться святым
а в самом конце — стань святым
но не подай и вида
только тогда
ты будешь похож на святого

 

 

Время

 

Всякая любовь была бы чуть понарошку

любая дружба — от сих до сих

любая верность была бы неверна

ни один покойник не сдержал бы слова

договорились — и не пришёл

должен был позвонить — и тишина

даже одиночество уже не объединяло бы

и вообще началась бы полная неразбериха

ибо всё что конечно — слишком кратко

 

но хронометр старый рационалист

как всегда без оглядки на вечность

точно отсчитывает секунды

которых нет

 

Не надо

Не посыпайте религию сахаром
не подчищайте ластиком
не обряжайте в розовые тряпки
ангелов парящих над войнами
не отсылайте верующих к лазейкам комментариев
Я пришел за утешением — не за тарелкой супа
хочу наконец преклонить голову
у камня веры

 

 

После

 

Мир после смерти

белей метели

отчаянья больше нет —

грехи разрыдались и улетели

поцеловал меня снег

 

Раскаянье отшельника

Я был так занят собой ждал
чтоб никто не пришёл ко мне
всегда просил только один билет — для себя
мне даже сны не снились
ведь спят для себя а видят сны для других
я плакал непрофессионально
для плача нужны два сердца
Бога защищал так рьяно что дал по морде человеку
думал у женщины нет души а если есть то три четверти
в сердце устроил тайную радиостанцию
передававшую только мою программу
приглядел себе малометражку на кладбище
начисто забыв что в небо возносятся парами а не гуськом
даже скромняга ангел и тот не стоит отдельно

 

 

Больше ничего

«Бог мой» написал он. И
зачеркнул подумав
настолько же мой насколько я
эгоист
Написал «Бог людей» но
прикусил язык вспомнив
что ещё есть ангелы и камни
похожие в снегу на зайцев
Наконец написал просто «Бог».
Больше ничего
И то написал слишком много

 

 

Спешите любить людей - они так быстро уходят
после них остаются ботинки и глухой телефон
только то что неважно плетётся словно корова
важнейшее так быстротечно что происходит внезапно
затем тишина как обычно значит вовсе невыносима
как чистота рождённая попросту из отчаянья
когда о ком-то мы думаем без него оставаясь

Не будь убеждён что есть время
уверенность ненадёжна
она чуткость у нас отнимает как и любое счастье
приходит одновременно как пафос и юмор
словно два сильных чувства но одного слабее
так быстро уходят оттуда умолкают как дрозд в июле
как звук немного неловкий или холодный поклон
чтобы действительно видеть они закрывают глаза
хотя рискованнее родиться чем умереть
мы любим всегда слишком мало и всегда слишком поздно

 

 

Не пиши об этом так часто лучше раз и навсегда
и будешь подобно дельфину сильным и добродушным

Спешите любить людей они так быстро уходят
а те кто не уходят возвращаются не всегда
и никогда не известно если речь идёт о любви
первая станет последней или последняя первой

 

 

Разве тебя не удивляет

мудрое несовершенство  

старательно подготовленная случайность

не поражает ли тебя

неустанное сердце  

одиночество которое ни о чём не просит и ничего не обещает

муравей что может перенести

жёлтую серёжку вербы и подснежник

любовь что приходит без нашего ведома

зелёный малахит что окрашивает воздух

взгляд с неожиданной стороны

капля молока что на тёмном фоне становится голубой

слёзы вроде отдельные и всегда общие

вера которая старше самых старых понятий о Боге

тревожность добра

забота деревьев

дружелюбие животных

сомнение принятое с доверием

глухонемая радость

правда наконец подлинная и не порезанная на кусочки

можешь ли ты перестать писать

чтобы начать читать?

 

(1967, 1986. Перевод Андрея Базилевского)

 

(1971, 1986

перевод И. Баранова )

Картины - 

польский художник Grzegorz Krol