На первый взгляд, в названии этой статьи полная ересь, если не сказать полная чепуха. Ну, с русскими славянами проблем нет – славяне есть и польские, и украинские, и чешские, и болгарские, и сербские, и многие другие. Славяне, строго говоря, это языковая категория. Точнее, славяне – это этноязыковая общность людей.

С «русскими угро-финскими» особых проблем тоже нет. Хотя это уже несколько сложнее. Это, стало быть, русские, говорящие на языках угро-финской группы. Или современные русские, предки которых говорили на языках угро-финской группы. Это – языки прибалтийские (финский, ижорский, карельский, вепский, водский, эстонский, ливский и другие), саамские (в частности, на Кольском полуострове), мордовский (эрзя, мокша), марийский, пермский (коми, удмуртский). В свою очередь угро-финские языки – ветвь языков уральских. Есть ли такие среди потомков, кто говорили на тех языках, и которые сейчас считают своим родным языком русский? Есть, разумеется.

Таким образом, мы уже имеем пересечение трех понятий - языкового, этнического, и современной национальности. Каждое из них имеет свою область рассмотрения, свою терминологию. Сюда добавляется еще историческая координата. Например, в составе Новгородской Руси, или, как её еще называют, Ладого-Новгородской Руси, были представители разных, еще более древних племен. Были среди них те, у кого предки говорили на угро-финских, или, более широко, уральских языках? Естественно, были. Можно назвать их славяне? Да так и называют, говоря о древних славянских племенах, включая Новгородскую Русь.

Итак, нынешний русский человек, который считает русский, славянский язык своим родным, как и считали его предки в нескольких (как минимум) поколениях, вполне мог иметь предков среди древних славянских племен, которые могли разговаривать на языках угро-финской, или уральской группы, или происходить от тех, которые на них в прошлом разговаривали.

Если кто обоснованно опровергнет любое положение предыдущего абзаца, то название этой статьи неверное.

Собственно, название это сделано умышленно, чтобы подчеркнуть, что пассы в отношении «угро-финского происхождения» современных русских – неверно, да и просто глупо. И не потому, что «угро-финское» - это что-то предосудительное, а просто потому, что нет такого происхождения. Нельзя произойти от языка. Естественно, могли быть, и были поселения, которые могут классифицироваться как «финно-угорские», но здесь исследователи совершают некоторую подмену, перенося языковые понятия на этнографические, и наоборот. Не говоря уже о понятиях и критериях археологических.
 

И вот, как будто уже нет достаточного винегрета понятий, которые обсуждаются специалистами в рамках разных парадигм, в эти понятия стремительно вошла ДНК-генеалогия, привнеся дополнительную координату. А именно, метку древнего рода, под названием «снип», определяющую гаплогруппу, которая и является определением древнего рода. Причем в отличие от национальности, записанной в паспорте, и которую всегда можно поменять, в отличие от языка, который со временем ассимилируется, адаптируется к окружению, в отличие от этнографических факторов, тоже порой подверженных довольно быстрым изменениям, гаплогруппа не ассимилируется. Она определяется «рисунком» мутаций в ДНК, причем в мужской Y-хромосоме ДНК, которая передается от отца к сыну сотнями и тысячами поколений.
 

В результате довольно простых и надежных тестов можно определить, к какому роду принадлежит любой человек. Оказалось, что для людей, говорящих на языках финно-угорской группы (или потомков тех людей), и живущих на севере России (а также в Финляндии, Швеции, и других прибалтийских странах), характерна гаплогруппа N1c.
 

Если остановится только на русских, то таких по всей России в среднем 14%, но на севере России значительно больше.
 

В предыдущем рассказе (http://www.lebed.com/2009/art5471.htm) описывалось, что совсем недавно были опубликованы результаты тестирования 539 жителей двенадцати областей Российской Федерации – Архангельской, Брянской, Ивановской, Липецкой, Новгородской, Орловской, Пензенской, Рязанской, Смоленской, Тамбовской, Тверской и Вологодской. Как принято у специалистов, для тестов отбирали только тех, кто не менее трех поколений жил на этой территории (то есть отец, дед, мать и бабушка родились в данной области), чтобы все четверо предков были этническими русскими, и чтобы родной язык был русским, и чтобы тестируемые не были родственниками по крайней мере в третьей степени родства. Это – стандартные требования в исследованиях такого рода.
 

Далее, были сделаны специальные ДНК-генеалогические тесты на принадлежность к определенным родам. Оказалось, что из 539 человек 257 оказались восточными славянами, гаплогруппа R1a1. Это – 48% от всех русских по данной выборке. Данная цифра воспроизводится от выборки к выборке, и совсем недавно была опубликована независимая работа других авторов, в которой ДНК тестировали у 1228 русских, и нашли, что гаплогруппу R1a1 имеют 567 человек, то есть 46%.

На втором месте по численности – южные и балтийские славяне (объединены), гаплогруппа I. Их 118 человек, то есть 22%. На третьем месте – угро-финны, N1c. Их 76 человек, то есть 14%. Действительно, другие исследования показывают, что носителей N1c от 36% на севере России и 16% в средней полосе до 10% на юге. Как я уже рассказывал, авторы исследования – этого и других – историю не трогали. Обычно подобные исследования обсуждают тенденции распределения гаплогрупп с севера на юг и с запада на восток, но мутации, их скорости, и соответствующие исторические параллели и меридианы не затрагивают. Это уважаемые ученые еще не освоили.