7. ЕВАНГЕЛИЕ МИРА ОТ ЕССЕЕВ

Зазвучали призывные трубы, и мужчины простились с детьми и жёнами, покидая дворы и направляясь к местам сбора. На призывных пунктах формировались отряды, выстраивались в полки и боевым порядком отправлялись в пустыню.
Впереди всех шли первосвященники. Сквозь пыль и гарь пожарищ был виден их большой значок, штандарт, длиной в четырнадцать локтей, на котором золотом было написано «Народ Божий». Следом за священниками шли колонны князей - Левиты. В тринадцать локтей был значок их рода, идущего от Аарона. И было золотом написано на штандарте: «Знамя Божие».
Вступающие в бой, имели нагрудные значки. На значках князей, помимо имён собственных, были надписи: «Десница Божья», «Срок Божий», «Смятение Бога», «Сражение Божье», «Правда Божья», «Справедливость Божья», "Слава Божья" и "Суд Божий". Золотые буквы горели яростью Бога, и те, кто носили их на себе, воспринимали их как оружие Господа.
И завершило войско левитово первую шеренгу на тысячу человек. И завязался новый черёд, а за ним – ещё, и ещё череды. И воины в них были вооружены луками и стрелами, пиками и мечами-секирами. И щиты их были отполированы, подобно зеркалам. Они ослепляли великолепием и светом солнца, отражающимся в них. Они были длиною в два с половиной локтя, и шириною в полтора. Их края обрамляли искусные витые изделия из сплава золота, серебра и меди, с вкраплёнными драгоценными камнями, составлявшими неповторимый узор, в котором поселялась радуга. Радуга у иудеев была и благословением божьим, и оружием Всевышнего, луком, чья стрела была устремлена в небо.
И точно созревшая пшеница, волновались на ветру пики. Длина их была в семь локтей, и включала замок и наконечник в пол-локтя. Замок копья обхватывали три кольца, насеченные, как и витые изделия щитов. Они были отлиты из того же сплава: золота, серебра и меди. И обрамление по обе стороны кольца, также было мастерски заключено в искуснейшую форму. А по кругу шёл неповторимый узор из драгоценных камей. И пойманное в узор солнце, порождало всё те же радужные блики. Оружие Бога.
Наконечник копья был составлен из белого, блестящего железа, и был обращён к острию стержнем пшеничного колоса, выкованного из чистого золота. И появилось в безоблачном небе Израиля единственное белое облако, напоминающее собой вертолёт, отливающий хромированной сталью, в котором едва можно было различить кого-то в белом одеянии, белизной превосходящим свет.
*****
Когда видение рассеялось, Матросик испуганно взглянул на остальных.
- Что за хрень? – спросил он, и непроизвольно перекрестил рот, - что за дети Тьмы?..
- И дети Света! – подсказал Молодой, и зачем-то протёр кулаками глаза. – Вы видели, что за мечи у них были?
- Настоящие секиры, - сказал Мужик со знанием дела. – Ровные, к острию идущие углубления для стока крови. С каждой стороны по два. Лезвие укреплено с обеих сторон золотым колосом. Длина, эдак, в локоть с половиной, и ширина - пальца четыре. На рукоятке отборный рог с резным узором в золоте и серебре, и просто усыпан драгоценными камнями.

- А ещё – Иисус, - робко сказал Матросик. – В белых одеждах. И облако, что белее снега зимой... Что это было?
- Эпизод моего уголовного дела, - сказал Кандидат и грустно улыбнулся.
- Гипноз, что ли?
Все молча ждали ответа, а Кандидат потянулся, и подошёл к окну. Закурив, он выпустил дым в форточку высокого тюремного окна.
- Матросик, а что было в руках Иисуса? – Спросил Кандидат с надеждой.
- Так ведь…Крест! - вспомнил Матросик. – Точно. В одной руке – крест, в другой… не помню.
- Свитки, – сказал Кандидат. - Евангелие Мира. Он нёс в руках Свитки, на которых были начертаны… если угодно, понятия. Общие для всех.
- И о чём там, конкретно? – спросил Морячок.
- О сверхчеловеке, - сказал тихо Кандидат, но так, что его услышал каждый.
- Да иди ты! – Хохотнул Морячок.
- Докажи!
- Иисус учил сверхвозможностям человека.
- Каким?
- Разным. Тем, которыми владел сам. Обучал способам ощутить себя Творцом. Учил, как и где построить Храм, чтобы в нём первосвященствовал Всевышний.
- Ну? – промычал Молодой.
- Не нукай, не запряг! – Наехал на Молодого Морячок. - Ты что, не понял, насколько это не про нас?
- Это как раз про нас, - возразил Кандидат, улыбаясь. - Если мы не хотим тотального уничтожения людей, другого пути у нас уже нет.
- Может, кто и хочет, только не я, - сказал Молодой.
- И я не хочу, - искренне сказал Морячок.
Мужик согласно кивал головой, а Бывалый спросил:
- А кто тогда хочет?
- Никто не хочет. Но изменить себя, и возлюбить ближнего как себя самого, мало кто сегодня может. – Молодой перебил Кандидата заливистым хохотом, но тут же получил удар по почкам.
- Продолжай. – Заинтересованно сказал Бывалый.
- Так вот. Тут не смеяться надо. Ведь если не возлюбить… если всё оставить, как есть… то уже сегодня планета может оказаться без городов, зон и тюрем. Без нашей «крытки», и колючей проволоки. И не будет ни конвоя, ни сук. Но не будет и мужиков, и тех, кто мог бы помянуть сметённое с лица Земли человечество. - Кандидат замолчал. Ветер бессильно взвыл и умолк, а в наступившей тишине было слышно, как на лампе спаривались мухи.
- Никого! – Прервал тишину Морячок. - Чистая планета. Без параши. – От его слов стало ещё тоскливей.
Бывалый вдруг оказался за спиной Михаила, и прошептал на ухо:
- Сдаётся мне, не крест, а кинжал был в руках Иисуса.
- Как! – Вскрикнул Кандидат, а Бывалый его больно обнял за шею и прошептал:
- Тише. Не на рыбалке. Слыхал я байку, стянули, якобы, у самого Иисуса кинжал. А к нему и бумаги какие-то в придачу.
- Ты их видел?! – Изменился в лице Кандидат.
- Тихо, тихо, тихо. – Улыбался Бывалый, отводя Кандидата подальше от ушей. – До твоего гипноза я их не видел, а только слышал о них. Тут один человечек сидел, всё во сне про свитки какие-то бормотал, так за ним из ФСБ приезжали.
- Кто такой? – Спросил Кандидат.
- Сашка. Бубен.
- И где он теперь?
- А я знаю? - хмыкнул Бывалый. – Ему мокруху клеили. Тройное убийство.

(c) АНАТОЛИЙ ЛЕРНЕР