КУМРАНСКИЕ ХРОНИКИ

2. ВСЁ НАЧАЛОСЬ ОТСЮДА

Как-то не заладилось всё. Хранитель взял себе имя Ашан, и носил в своём сердце вину за плачевную судьбу рукописей. Более пятидесяти лет их продержали в заточении, а суть, содержащуюся в них, и вовсе постарались истребить.
Чёрные сутаны, возглавившие исследования, прибрали к рукам все нежелательные свидетельства этого «скандального казуса». Свитки умолкали, умирали, превращались в пыль в руках «коллекционеров» и «специалистов» от религии.  И лишь борьба отдельных учёных с нежеланием науки влезать в дела религии, привела к тому, что многие фотокопии были опубликованы, и тогда уж они заговорили наперебой.
Ессеи кричали в наш мир о борьбе сил Света и Тьмы. Они оживляли хронику борьбы, воскрешая чудовищные подробности подмены Знания религией. Но их никто по-прежнему не слышал. Кроме узкого круга специалистов, назначенных церковными сановниками.

В руки чёрных сутан попали не просто свитки ессеев, в их руках оказался приговор всем религиям мира! Свитки изобиловали опаснейшими для церкви свидетельствами. Среди прочего, подробный рассказ об основателе религии распятия Павле, и никем не отредактированная история того, какую роль в судьбе детей Света, давших миру Иисуса, сыграл этот будущий апостол.

****
Поспешив назвать ессеев «первыми христианами», чёрные сутаны немедленно предъявили права на их наследие, и овладели свитками. За свидетельствами духовного величия ессеев, этих «сектантов» и «ранних христиан», имелись и свидетельства их финансового могущества. Медный свиток из кумранского собрания подробнейшим образом сообщил отцам церкви о схронах, в которых было спрятано всё золото и серебро из Сокровищницы Храма Соломона.
****
Много лет Римская церковь охотилась за любым инакомыслием, отлучая, предавая анафеме, сжигая на кострах… и отпуская грехи за произведенный контрольный выстрел. Ведь если сами создатели христианства, по праву победителей, присвоили себе интерпретацию истории, и её отдельных фактов, то и сегодняшние выкормыши чёрных сутан, действуют так же. Они не стали изобретать ничего нового. На требования общественности предъявить находки, следовали длительные и недвусмысленные паузы, которые прерывались неожиданно. Общественности предъявлялись материалы, где истина с трудом проглядывала сквозь академически точную ложь мастерских интерпретаций. Лишь горстка избранных знала истинную цену собранию Кумрана. Для остальных - подводная часть айсберга, по-прежнему оставалась сокрытой. Только теперь она была обёрнута в чёрную сутану. Борьба сил Света и Тьмы продолжалась…
*****
Сенсация захлебнулась. Обыватель теперь знал то, что ему и положено было знать: что основная часть находок – это древнейшие иудейские тексты, а вторая часть собрания, значительно меньшая, относится к так называемым хроникам, где секта «первых христиан» описывала скучную внутреннюю жизнь еврейской общины.
Пережив восторг открытия, пресса так и не дождалась подробностей, постаравшись поскорей забыть о скользкой теме.
*****
Скучно тянулись годы, в течение которых, «псевдо-исследования» свитков, закончились выработанным учёными «Консенсусом», согласно которому были свято соблюдены интересы религии и церкви.
С тех пор, к основной части рукописей, попавших в руки «Консенсуса», уже никто не допускался. Они почётно переехали в высокоразрядную тюрьму папства, где и теперь разрушаются, исчезают, превращаются в прах.
*****
В доме Вайехи светло и просторно. Утренний ветерок гуляет по дорого обставленным комнатам. Дом кажется пустым, потому что спит многочисленная семья Вайехи. Спит и сам Вайеха. И снится ему сладкий сон, будто утренней порою встречает он в своём доме покровителя семьи Вайехи, мудреца Салладина. Когда-то победитель крестоносцев Салладин передал ключи от Храма Гроба Господня в руки семьи Вайехи. И с тех пор он является её покровителем.
- Мудро ли я поступил, что вернул тебе ключи от храма, Вайеха? - Спрашивает Салладин.
И Вайеха отвечает с поклоном:
- Ты мудр и справедлив. – Говорит он. - С тех пор, как ты отдал ключи от храма в руки достойных мусульман, а сам храм вернул православным, все христиане быстро нашли общий язык, поделив Голгофу на секторы. Этот порядок поныне не меняется. Да будет так до скончания веков.
- Амэн. – Кивнул Салладин, и спросил: - Скажи, Вайеха, не встречал ли ты крестоносцев, смущающих умы правоверных, и рыскающих в поисках сокровищ?
- О, великий Салладин! Весь мир сошёл с ума. Все уподобились крестоносцам, мечтая о лёгкой и скорой наживе.
- Ты прав, Вайеха, - вздохнул Салладин. – Всё это, увы, так. Но я спрашиваю о крестоносцах из ордена Иоанна.
- О, мудрейший Салладин. - Вайеха согнулся в поклоне. - Крестоносцев из ордена Иоанна уже давно никто не встречал.
- Никто не встречал, а ты, Вайеха, встретишь.– Сказал Салладин, вставая с ковра. – Встретишь, и поможешь сделать то, за чем они придут. Салладин отвернулся и исчез.
- Нет! - Вскричал Вайеха, и проснулся от невозможности заверить покровителя, что ордена Иоанна давно не существует, что крестоносцы закончили своё существование в Европе в средние века.
… И предстало перед ним утро, полное свежести, и Вайеха постарался забыть о сне. Он встал с кровати, обул тапки, и в нижней рубашке спустился в гостиную. Здесь он включил телевизор и ушёл на кухню готовить кофе. Пока закипала вода, он раскрыл морозильную камеру, достал из неё кусок замороженного мяса, и вышел с ним во двор. Огромный пёс поймал обледенелый брусок мяса налету. Его зубы раскрошили лёд, а в глазах выступили слёзы. Но Вайеха не видел этого. Он был озабочен сном, своим разговором с Салладином. Машинально он приготовил кофе, собрал поднос, принёс его в салон. Здесь, на ковре, напротив дорогого телевизора, плюющегося новостями, сидел неожиданный гость.
Вайеха едва не уронил поднос, а гость поднялся и, разведя руки в приветствии, с улыбкой произнёс:
- Какое утро без чашечки кофе можно назвать добрым? Угостишь, хозяин, коллегу, чья жизнь сложилась несколько иначе? – Он перенял из трясущихся рук Вайехи медный поднос с кофейным набором, и поставил его на роскошный стол для игры в нарды.
- Слава Аллаху! – Произносит Вайеха, раскрывая объятья. – Дорогой Ашан…
- Пришёл проститься. – Говорит гость, заключая в объятья Вайеху.
****
Что-то упорно не даёт забыть о сне. Вайеха видит, что и просторный зал гостиной, и то, как он залит утренним солнцем, и загнутый край ковра, где стоят пластиковые сабо гостя, - всё напоминает ему о сне, и словах его покровителя, божественного Салладина.
Они сидят на том же ковре, пьют утренний кофе и Вайеха улыбается гостю.
- Как я рад тебе, дорогой Ашан! Слушай, оставайся. Что гонит тебя из наших мест?
- Не могу. – Отвечает гость. – Свитки Храма в руках детей Тьмы больше полувека, а я остаюсь не у дел, и выслушиваю сказки об ессеях, какими они были прекрасными первыми христианами!
- Успокойся, дорогой, - утешал Ашана коллега. - Кто-то помог тёмной стороне, найдётся кто-то, кто поможет светлой. Диалектика!
- Да пойми ты, наконец, ключник! – Вскричал в сердцах Ашан, но осёкся.
- Не ключник я, - с достоинством произнёс хозяин дома. - Я хранитель ключей Храма Гроба Господня.
- Пусть так. Но даже ты это понимаешь, что если Спаситель не умирал на кресте, то, стало быть, и гроб его не здесь, и твои хозяева вместе с тобой едите от чужого!
- Зря ты так, а между тем, ты в моём доме, Ашан! – Напомнил Вайеха гостю, которого, несомненно, побаивался не меньше, чем приснившегося Салладина. – И попрошу тебя соблюдать консенсус.
- Ещё чего! – Рявкнул Ашан. - Кто тебя научил таким словам?
- Во всём мире договорились соблюдать. – Твёрдо произнёс Вайеха.
- А я не из вашего мира! – Захохотал гость. - И не ври, что во всём мире договорились. В моём мире невозможно договориться с Тьмой. И новое поколение учёных тоже не хочет мириться с нею. И плевать мы хотели на ваш консенсус!
- Мы, мы, мы! – Вайеха с трудом сдерживался в рамках приличия. – Да кто эти «мы»? Эрик фон Денникен? Сэмюэл Брэндон? Ричард Ли и Майкл Бейнджет? Шимон Гибсон? Кто – мы?
- Мы – это новое поколение учёных, поставивших все каноны под сомнение. Мы – это те, кто не принимает выводов всех ваших комиссий, кто будет спорить, спорить, спорить. Расшатывать! – Ашан показал, как он вместе с новым поколением учёных расшатает ортодоксальные научные и религиозные догмы.
- Нельзя, Вайеха, чтобы кто-то решил, что он может остановить приход того, что грядёт.
- Твоя воля, - обиженно сказал Вайеха, и развёл руками.
- Не моя, – покачал головой Ашан.
- Тогда поспеши. Если тебя не устраивает почётная пенсия при павильоне-хранилище в Иерусалиме, то старей в пустыне, или в тайных комнатах Ватикана. Мне больше дела нет, если тебе не достаточно павильона Израильской части собрания.
- За их судьбу я спокоен. Но остальная часть собрания гибнет в застенках Ватикана и разрушается в сейфах частных коллекционеров!

Пятьдесят лет не прекращались вокруг свитков войны. Свитки были обнаружены в 1947 году прошлого века, а уже через год здесь обосновалось государство Израиль, на которое напал весь арабский мир. Израиль не только выстоял, он дал сокрушительный отпор давнишнему противнику и изменил расстановку сил в мире. – Гордость переполняла Ашана. - Впервые за многие столетия сюда вернулись те, в ком сохранилась искра детей Света. И ради них, ради этого света я существую. Я таким создан. Не для меня жить при музее, толстеть, и превращаться в урчащего кота.
- Вайеха, - Сказал Ашан, снимая с себя массивную золотую цепь, и такой же работы золотой браслет, - прими это от меня.
Вайеха замахал руками, передвигая по столу золото в сторону Ашана, но тот остановил его, сказав:
- Возьми, брат. Как память обо мне. В пустыне мне это золото будет ни к чему.
С поклоном принял Вайеха дорогой подарок от непростого человека.
- Такая жизнь не для меня. Мне снова нужно почувствовать каменные объятия скальных пещер Кумрана.
- Но почему Кумран? – Удивился Вайеха. - Ведь всем известно, что свитки в Риме.
- Потому что всё началось отсюда. – Подмигнул Ашан Вайехе.