о внутреннем конфликте
я не позволяю себе перевозбуждаться, потому что часть меня думает: «стоп, если я не соберусь, я выставлю себя идиотом и все провалю». я, к моему стыду, слишком часто сосредоточен на том, чтобы не нервничать: «так, я смогу, я справлюсь...». может, нужно выпустить все эти гормоны восторга и иногда давать волю истерике

о Дикки
когда я играл Дикки в «Талантливом мистере Рипли», это был переломный момент, потому что до этого я долго искал такие роли, для которых нужно было задействовать темную сторону себя и темную сторону человеческой натуры. а Дикки был другим – нельзя сказать, что он был так уж хорош, но он точно наслаждался жизнью. он пугал, потому, что испытывал всех и каждого. он был одним из тех людей, кто говорил «я делаю то, что хочу, и предполагаю, что вы – тоже, а если нет, так делайте». с одной стороны, это звучит враждебно, но с другой – очень воодушевляюще

о бритье
для съемок в «Искусственном разуме» мне приходилось проводить по три часа в кресле гримера. вообще-то, это было весело. больше всего меня беспокоило бритье. я не большой поклонник бритья, а мне нужно было быть выбритым начисто, руки, голова, линия волос, пушок с лица – всё, за исключением бровей, так, чтобы тот блеск, тот глянец, который на меня наводили, мог держаться

This is Erotic

о роли механоида
в фильме есть «органоиды» и «механоиды», так вот, я механоид, причем, довольно старая модель! и влезть в шкуру механического персонажа было довольно трудно, я все время спрашивал «что я должен читать? что я должен делать?» и очень много занимался танцами: балетом, современными танцами, кабуки, степом. отчасти я делал это потому, что это было программой моего персонажа, но еще и потому, что Спилберг хотел, чтобы я был физически подготовлен. я постоянно звонил ему, спрашивал «о чем я должен думать?», и он всегда отвечал «сосредоточься на движении, думай о движении». мне нужно было научить свое тело думать о каждом движении. занимаясь танцами, я помешался на Бобе Фоссе и фильмах вроде «Весь этот джаз» и «Кабаре». Джин Келли, Фред Астер – вот кто был для меня наглядным примером

о Спилберге
я считаю, каждая новая роль меняет меня как актера. ты учишься чему-то новому у режиссера и персонажа, и я куче всего научился, глядя на Спилберга, а еще Кэти Кеннеди и Бонни Кёртис, просто находясь в их окружении и наблюдая за их вниманием к деталям и желанием работать. я был поражен тем, что Стивен, который мог запросить какой угодно бюджет, старается экономить. не то, чтобы он кому-то что-то запрещал, он просто знал – вот это ему не нужно

об оптимизме
после того, как вышел «Враг у ворот», ко мне появился повышенный интерес. папарацци каждый день провожают меня с сыном в школу. нет, я-то выбрал это, я хотел быть актером. но мой сын этого не выбирал, и это заслуживает большого уважения. и поэтому меня пугает это внимание, потому что я не хочу, чтобы моя слава вредила моей семье. хотя я – вечный оптимист, и это позволяет мне продолжать работать, жить с комфортом и в безопасности, а следовательно, выбирать то, что, с кем и когда мне делать, и, господи, мне это очень нравится

о причинах сумасшествия
если ты - актер, нужно это расценивать как свободу, возможность выбирать из огромного количества проектов, или начинать что-то с нуля, делать что-то потому, что хочется, а не потому, что должен. это - роскошь. но есть ужасный недостаток. мне всегда так нравилось жить в Лондоне, и я не представлял себе, на что похожа здесь жизнь, когда находишься под пристальным вниманием – как только это случилось, это свело меня с ума

о перспективе на будущее
я не считаю себя звездой кино. для того, чтобы подняться до этого уровня, нужно хотеть этого, и хотеть там остаться, а я никогда этого не хотел, потому что, чтобы поддержать статус, ты, в конце концов, должен сниматься в фильмах, которые точно сорвут кассу, а я не хочу ответственности за каждый фильм из-за гигантского бюджета и гигантской зарплаты. я бы лучше сделал шаг назад и занялся меньшими проектами, сделал что-нибудь свое, время от времени появляясь в больших фильмах, играя в театре. такая карьера гораздо интереснее, увлекательнее и более многообещающая

об успехе
нравится это прессе или нет – я считаю, что все, что я сделал, было для меня успехом, потому что я всегда старался извлечь из этого максимум. даже если это я думал: «Господи, ни за что не буду с тем человеком больше работать» или «больше никогда не возьмусь за такую роль, я не могу», для меня это все равно успех

о родителях
мои родители были большими поклонниками театра, и театральная игра была в центре внимания. мы говорили о фильмах, о пьесах, о музыке. тогда они играли на сцене, а сейчас у них театральная компания, которой они занимаются уже лет 15 – они оба ушли в отставку и занялись тем, что на самом деле хотели – преподают актерское мастерство. когда я рос, они играли в маленьких группах после работы, и я начал с детских ролей в их постановках. а потом я прошел прослушивание и стал членом Национального театра молодежи. я вспоминаю это как настоящий учебный полигон. я начал играть в театре в 12, а ушел в 18. там мне предложили работу в телевизоре, что заставило меня бросить школу – кто-то увидел меня в одном из выпусков и пригласил на прослушивание

о двуличии
я бы сыграл «парня по соседству», только он наверняка бы стрелял по голубям из окна своей комнаты, просто никому об этом не говорил

об обратной стороне
я уверен в том, что у всех нас есть оборотная сторона. например, когда я читаю Уайльда, мне в некотором смысле жаль моего персонажа, Бози. я считаю его смелым – он был гомосексуалистом в то время, когда для этого даже определения не было, и выставлял это напоказ. он вроде как заявлял: «пошли все нахер!» не то, чтобы он оставался таким всегда, потому что он стал невыносимым старым ублюдком после смерти Уайльда, но в то время, судя по тому, что я читал, он был совершенно особенным, смелым. и то же самое я думаю о Юджине из Гаттаки – он получился довольно отталкивающим, но, опять же, мне его жаль. таким я его вижу. я не знаю, может, мне все это кажется

о вопросах
ребенком я был очень зол, думаю, потому, что я знал, чего хочу, и не понимал, почему не могу этого делать. школа только все замедляла. мне не нравилась школа, особенно людьми, похожими на стадо овец, равнодушными людьми, боящимися власти. это раздражало меня. очень мало желающих выделяться, иметь собственное мнение, задавать вопросы. есть два пути, в некотором смысле, это – как работа с режиссером. мне понадобились годы, чтобы понять это, но, если есть вопрос, его нужно задать