Территория Курганской области в обилии покрыта небольшими озерами — они находятся возле почти каждого населенного пункта (причем часто по несколько штук). Озеро — неотъемлемая и привычная часть здешнего ландшафта; несомненно, именно это стало одной из причин восприятия недостижимого подводного мира как места обитания нечеловеческих существ: так, в данном регионе широко распространены рассказы об озерных жителях — русалках. Эти рассказы нам доводилось слышать почти в каждой деревне.

Былички о русалках мы записывали в течение четырех поездок – в 1998, 1999, 2000 и 2004 годах. Опрос осуществлялся на территории Шумихинского района (в западной части области). Кроме того, в 2000 году мы записывали подобные былички на севере области – в Белозерском районе и в соседнем с ним Упоровском районе Тюменской области.

Большинство интервью содержат пересказы чужих сообщений; информанты излагают распространенную точку зрения, занимая нейтральную позицию: «Были разговоры, но видел кто, не видел – трудно сказать». Часто наблюдение русалок относят к давним временам, «раньше же ведь всякие привидения были…» Однако упоминают и о встречах, произошедших совсем недавно; было сообщение о встрече с русалкой, случившейся за несколько дней до нашего появления в деревне.

Семеро информантов сообщили, что видели русалку лично.

В большинстве случаев рассказы о встречах с этими существами довольно типичны и сводятся к простой схеме: наблюдавший видит на берегу водоема сидящую женщину (это и есть русалка), которая, заметив что обнаружена, ныряет в воду.

Приведем несколько примеров такого «типичного» рассказа.

«Значит, я еще был маленьким-маленьким… и в деревне ходила, это, такая молва. Что на речке появляется на плоту русалка. Вот волосы чешет, чешет. Потом, значит, что. Если ее кто-то нечаянно вспугнёт – она, значит, бросает чесать и ныряет в воду».

«Мне Ефалия Андреевна говорила, это учительница математики была. Говорила: я шла однажды рано утром (а ей переходить надо было через мельницу, тогда мельница) и это, говорит, на берегу, на мельничном пруду, где мне надо переходить – сидит, говорит, русалка. Настоящая русалка, как вот это… И, говорит, я думаю: как я перейду? Она, говорит, - раз, и спрыгнула в воду. Ну, настоящая, говорит, русалка, спрыгнула в воду, около мельницы. Но это было давны-ым давно».

«Я тоже как-то вот пошла – мама меня послала пелёнки полоскать. Я пришла – вот уж сумеркалося. Серо уж стало. Я иду – на плотке кто-то. Я говорю: ой. Я боялась – кто-то еще на плотках-та. Думала – тоже моет кто-то ково-то полощет. Подходить-то стала к самому ту – бульк в воду и всё, нет никого. Я то ли полоскать, то ли нет, напугалася. Ну все одно выполоскалась: не выполощу – мама наколотит. Дак я выполоскала. Пришла, говорю: «Мама, я как напугалась». – «Да всё кот ты напугалась!» - «Мама! Кто-то на плотках сидел». – «Да хто там тебе будет сидеть!» - «Мама, наверно русалка». – «Пфу! Каку-то еще русалку она!» Ну, вроде успокаивает меня, чтоб не пугалась. [Улыбается]. Вот – а это она сидела; кто больше в воду нырнет? […]. Космачём она сидела – но не видать уж, серо уж».

Информантка из д. Благовещенье вспоминает рассказ свекрови: «Я тоже пошла, говорит, до всхода солнца, говорит. Я, говорит, набрала воды, всё, говорит. Как я её не видела! Я, говорит, токо с ведрами – а у нас там Тугзак – он яры всё больше. Она, говорит, на яру, говорит, сидит, говорит, это, тоже волос, говорит, расчёсывает. Я, говорит, как взглянула, говорит, на неё – у меня ведры, говорит уп-пали с водой. А она только нырк, говорит, в воду – и ушла. Я, говорит, не помню как выскочила – и с тех пор, говорит, я больше ни с роду не хожу рано, говорит – я так напугалась русалки».

Как правило, русалка сидит на плотках (мостках) около деревенского озерка, однако иногда ее замечают на болоте.

«Дедушка Зубков рассказывал: «Мы в поле с лошадями были, тут болотина была. А над болотиной-то – крива-ая берёза. Мы ш ё на ей ещё садилися. Тут побежали рядом искупаться, залезли в озеро-то, глядим – кто-то сидит на берёзе. Мы подальше отбежали, вылезли, смотрим: бах! в болото – мы узнали, что это русалка». [Смеется]».



Иногда рассказ о встрече с русалкой сводится к одной фразе: «Дядя Витя рассказывал […] русалка на плотках чесала волосы». Или: «Дядя Игнат тоже видел русалку. Он ее спугнул – она и в воду».

Сидя у воды, русалка расчесывает волосы – «только гребень трышшит». Соответственно, заметное место в рассказах о русалках занимает русалочий гребень.

«Было такой случай – что одна женщина пришла к озеру, на плотик, набрать воды – и вдруг, говорит, гляжу – там сидит женщина и чешет голову, волос длинный очень. И только к ней подходить – она бултых в воду, а гребешок оставила. Она взяла этот гребешок, домой принесла – она ночью к ней пришла, и стучит в окно, и кричит: «Отдай мой гребешок». Но она еще не отдала ей в тот день, на следующий день она опять пришла: «Отдай мой гребешок, а то тебе будет беда». И она пришла и положила гребешок, и всё ждала, когда она придёт за этим гребешком. И так она ее дождаться не могла. «Вижу – вроде волны, волны – а волнение или от ветра, или от чего». Но потом гребешка не стало».

«Вот тут у нас не так далёко, где Вася-та Багуёв жил. Тут старики жили и девка у них была. Я знаю девку-то хорошо, забыл только звать как. Красивая деваха была. Пошла по воду – гребень лежит на плотках. А ну вот его – она притащила домой. Русалка-то пришла в двенадцать часов, стукат в окошко. Отец там вышел в сани-то: «Кому там што надо?» - «Зачем мой гребень взяли? Ташыте давайте». Старик девку спрашивает: «Ты чево - гребень приташила русалкин, что ли?» - «Ну». – «На што?!» Тут старик ходил, унёс ей. <Соб.: А если бы ей не отдали гребень, что тогда?> А хто его знает. Не могу сказать. Ходила бы просила. Беспокоила».

Информантка из д. Утичье вспомнила, как однажды в компании некий мужчина 40-50 лет (рассказчица не смогла вспомнить его имени, он был из другого села) сказал, что недавно подобрал русалочий гребень. Это повлекло за собой определенные неприятности: «Один раз, говорит, шёл, тоже, гребешок тот у ей был – взял. И вот, говорит, щас сетки поставлю – она, говорит, видно сердится на меня: вот так вишь скрутит – рыба не попадает. Вот, я, говорит, рыболов и всё. А, говорит, ворожили у цыганки – что она меня туда затащит в озеро или чево. А цыганка сказала: нет, ты своей смертью умрешь, не утонешь. Вот тоже молоденький еще парень – с ём году так примерно моего может. […]. И смеётся – говорит, гребешок всё ещё у меня».

Как видно из приведенных отрывков, рассказы о русалочьем гребне сводятся к запрету на использование его людьми - гребень нельзя брать с собой, уносить с места, где он найден. Этот запрет приводил к определенной нормированности поведения. Огород информантки из д. Травяное выходил на озеро; неоднократно поутру она обнаруживала на мостках гребни, которые расценивала как русалочьи: «Я пришла полоскать рубахи. Стиралась как раз. […] Ой, да что тако… гребень. Столкнула в воду да и всё». Просьба описать внешний вид русалочьего гребня вызвала у информантки удивленное непонимание: что его описывать-то, гребень как гребень.

В целом рассказы о русалках создают следующий образ.

Русалка – это молодая женщина, иногда информанты подчеркивают ее красоту.

Наиболее характерная черта русалок – их длинные распущенные (часто говорят «косматые») волосы. Они могут быть блестящие, белые, «полосами - белая полоса, черная полоса».

Никто никогда самостоятельно не указывает – одета русалка или обнажена. Задав дополнительный вопрос, мы слышали неуверенные ответы: в рассказах эта деталь не упоминается, а те, кто видел русалку лично, как правило, видели ее в сумерках.

Дважды упоминалось о наличии у русалок рыбьего хвоста. В одном случае информант явно стремился разыграть нас; в другом случае хвост также был упомянут довольно неуверенно, в пылу спора. У нас создалось впечатление, что «хвостатость» русалок здесь – черта, привнесенная из литературы и изобразительного искусства.

В рассказах русалка либо безмолвна, либо разговаривает преимущественно при помощи отрывочных восклицательных реплик («Чур, ты мой!», «Куда плывёшь?!»). Одна из информанток высказала мнение, что русалка особым образом ухает: «Русалка как человек, ухает по-своему».

Вообще, образ русалки в рассказах довольно расплывчат: «Так ведь вот оно: всё чудно и нам не понятно. А русалок чё ит – видали, их раньше много видели – а никто не знает, какая она и чё». Часто это объясняют тем, что русалки близко к себе не подпускают («она не покажется – нырнёт, уйдёт и всё».), а встречи с ними происходят в сумерках (или поздно вечером, или рано утром).

Хотя русалка внешне и похожа на человека, но человеком она не считается; по мнению одной из информанток, это вообще «морско животное». Примечательно, что «снежный человек» в Белозерском районе, напротив, расценивается именно как человек (поэтому на него нельзя охотиться). В целом, по оценкам сельских жителей, русалка – это «нечиста сила».

Тон большинства сообщений о русалках – хотя и настороженный («не видал, не видал ни разу, дай бог не видать»), но в целом нейтральный: «Вот тако вот природоведение». Хотя эти существа и относятся к нечистой силе, но при встрече с человеком, как правило, не проявляют агрессии и вообще стараются уйти от контакта. При прослушивании магнитофонных записей мы обратили внимание, что многие информанты во время рассказа посмеивались, как если бы сообщали о каком-то забавном курьезе. Описание встречи с русалкой может выглядеть довольно обыденно: «Придут, коней поят, - она сидит».

Несмотря на внешнюю неагрессивность русалок, рассказы о них использовались (а, может быть, используются и сейчас) для запугивания детей: «Мы были еще в детстве маленькими, боялись вроде этих русалок, что какой-то страх наводили они на нас, эти русалки».

«Всё пугали нас русалками. Вот когда идёшь: приходи быстрее – от русалка вылезет, тебя… из речки такая дли-инная, волоса-а у ней. И она схватит и утащит. Вот мы только этого боялися – вот что пойдём к речке когда. Поздно идёшь: «Айдате, девчата, русалка щас вылезет из речки». А ещё вообще-то говорили, что у нас тут болота были – дак в эти болота-то говорили: «Айдате, здесь не одного уже затащили, айдате – нас затащат русалки». И бежим домой кричим: «Ой, боимся, айда-ате быстрее!» «Ма-ама! - кричим всё, - Русалка нас схватит».

Впрочем, боялись русалок не только дети, но и взрослые женщины:

«Ну раньше вот всё говорили, даже баба Дуня, наверно, рассказывала… Всё же говорили – если поздно женщины придут с покоса или куда – на плоту стираться все боялись, что стираться на плоту – что кто-то как-то под плотом, где-то всё как это. И булькало, и вроде какие-то переливы, это, непонятные голоса, и – боялись. Я помню, даже вот я вот, бабушка говорила: «Не ходи поздно у плотика, не ходи поздно у плотика». А что уж там у этого плотика могло быть. […] Женщины, говорят, убегали, и рубахи, половики бросали тут на плоту».

«А потом мамаша (свекровь – Д.Г.) – я к им вышла, к Овчинниковым, замуж (я молоденькая тоже вышла) – и рано за водой побегу: у нас же там раньше-то речка [неразб.]. И вот как чуть – ведра беру, эта… И мене потом мамаша говорит: Нина, говорит, ты зачем так рано ходишь за водой… Я говорю: ну дак некогда; а чё [неразб.]? Я, говорит, тоже, Нина, молоденькая ходила, а как увидела русалку – теперь с тех пор, говорит, не хожу на Тугзак рано».



Все приведенные выше сообщения «типичны» для данной местности: основные их положения с небольшими вариациями высказывались многими информантами.
Сообщения, приведенные ниже, напротив, «единичны», информация упоминалась одним информантом (изредка двумя).
Двое информантов говорили о том, что русалка способна предсказывать будущее:

«Бабушка рассказывала, что вся бытность была связана с русалками, они предсказывали судьбу. Бабушка вот рассказывала нам, она была грамотная, она сказительница была».

«Вот дед Зубков – Пенза – он оттуда вот был. […]. Он врал – дак я вру. Говорит, у него отец умер – русалку видел. Она, говорит, сидела… не знаю где там, на плотках ли на чём сидела… Он подходит – она говорит: «Чур, ты мой!». И, говорит, в воду булькнула. Ну, он, говорит, ещё матюком: «У-у, «твой»! Сама убежала! Боишься!» Ну и, говорит, потом пришёл да, грит, рассказывает матери-та, хозяйке-та. […]. Она говорит: «Ой, ба-атюшки. Да как страшно – говорят, русалку видеть нехорошо. Потому что или заболеешь, или умрешь, или чё. А она еще тебя и зачурала». А он […]: «Да мать её, я чё, зачурала, - говорит. – Убежала, всё равно лишь. Испугалась меня». А потом тут же, говорит, скорёшенько, ни с того, ни с сего: ой, ой – и умер. Не в этот день, погодя, но, говорит, скоро умер после этого. И когда, говорит, умирал […] сказал: «Вот и русалка зачурала». Дак это умер, а то говорят – утонет если русалка покажется – дак человек утонет. <Соб.: Считается плохое предзнаменование, да?> Да, да. Вот Нюрка Першина утонула. У нас девка – краси-ивая была девка. И вот все купались ничё, а она утонула. […]. Дак она тоже рассказывала своёму кавалеру. Говорит: «Я с покосу приехала – и, - говорит, - бегом в озеро. И, - говорит, - русалка сидела, и, - говорит, - рукой вот так мене махнула, и, - говорит, - в воду. Я, - говорит, - не знаю: умываться подходить, не знаю, нет. Подошла, умылася – и меня вот всю вот так чево-то страшно, - грит, - мне стало». Ну и нихто и ничё. Когда она умерла, Ванюшка-то рассказывал: «Она, - говорит, - мене вот чё говорила»».

Как мы уже говорили, «типичная» русалка Курганской области - молодая и достаточно привлекательная женщина с распущенными волосами. Нам довелось услышать всего два рассказа о русалках с «нетипичной» внешностью.

Так, информантка из д. Утичье шла на Пасху вечером мимо озера и увидела несколько в стороне от воды двух собак, стоящих на задних лапах, которые, заметив ее, бросились наперерез и нырнули в озеро. Информантка считает, что это были русалки. Причиной их появления она считает недостаточно благочестивое поведение на Пасху, участие в застолье: «На Пасху нельзя пировать, потому они и явились».

Пожилой мужчина из д. Благовещение описал русалку следующим образом: «Она была образ вроде как обезьяны, но это человек, была русалка. Лохматая, обросшая была. Голова обросшая». Примечательно, что присутствовавшая при разговоре жена информанта тут же привела более распространенное описание: «Не обезьяна. Красивая девушка, длинные волосы. […]. И хвост рыбий. Ну надо ж выдумал. У меня же рассказывала мамаша и дед рассказывал, и мама рассказывала». По-видимому (и это заметно по реакции людей, присутствовавших при разговоре) в образе «обезьяноподобной русалки» проявились черты еще одного популярного персонажа здешних быличек – «снежного человека».

В некоторых «нетипичных» сообщениях русалка выступает как вредоносный, злобный персонаж. Так, в д. Першино Белозерского р-на мы слышали историю о местной женщине, которая обронила в воду кольцо. Пожалев о пропаже, она вернулась на мостки и попыталась нашарить кольцо на дне, но русалка не дала ей этого сделать, оставив на руке глубокие следы от своих ногтей. Вообще, эта русалка была зла и опасна. Рассказывают, что в начале 1970-х годов она утопила женщину во время купания, а в то самое время, когда женщину несли на кладбище — утонул еще и парень. При этом у обоих на горле нашли следы двух русалочьих пальцев. На настоящий момент русалка в озере не живет; среди местных жителей бытует мнение, что с ее исчезновением озеро начало зарастать и покрываться тиной[36]. Помимо прочего, данное сообщение интересно тем, что русалка выступает здесь как хозяйка озера (по крайней мере, именно после ее исчезновения озеро зарастает). Это единственное сообщение в своем роде; хотя и встречаются рассказы об экстраординарных событиях, связанных с озерами (в них неожиданно прибывает вода, колдуны руководят уловом рыбы, спускаются, не замочившись, под воду к живущим там чертям), но с русалками эти события, как правило, не связываются.

Есть и сообщение, в котором русалка представлена податель благ, а именно - как даритель ценного предмета: «Потом еще она такая молва была. Якобы она давала человеку, если он что-то там – или нечаянно её возьмёт, или там что – она давала ему неразменный рубль».

Всего единожды мы слышали рассказ о том, как человек пытался поймать русалку: «Дед мой Милёхин ловил ее, русалку. […]. У деда у Милёхина была своя мельница на Тугзаке стояла. […]. Какие-то багаузы стояли, багаузы были очень глубокие, а вода же, мама говорит, была в речках чистая, рыбу всю было видать наскрозь. И вот дедушка пойдёт, говорит, в двенадцать часов смотреть, а она, говорит, выплывет русалка – и сидит волоса расчёсыват. А краси-ивая, говорит, красивая, волосы, говорит, белые у ней. Ну и, мама говорит, дедушка где-то услыхал, что если вот крестик на неё накинешь – и она не уйдёт в воду. […]. И в воду, она говорит, не уйдёт. Ну и вот, говорит, дедушка, говорит, встанет, говорит, ночью – и пойдёт с этим, говорит, крестиком. И, говорит, один раз он уже, говорит, потихоньку, всё уже затаил вот, близко, грит, к ей подошёл. Она, говорит, на багаузе сидела и, говорит, расчёсывала, говорит, волосы. Он, говорит, только на неё накидывать крестик, и она всё равно - вот какое у неё чутьё было - и ушла в воду. Вот. И, говорит, больше дедушка не стал ходить».

Единично и сообщение о том, что русалки умеют летать: «А мы раньше верили всё. Нам вот скажут […] что… вот русалки-то там: Вот там русалки летали». [Смеется]. Говорят: летали. Она вроде как летат, ловит маленьких-то. Вот мы всё боялися»[39].

Из общего ряда рассказов выбивается и следующее сообщение. Русалка здесь сама появляется перед человеком, пытается вступить с ним в контакт: «Муж поплыл в два часа ночи рыбу снять – мне надо было утром ехать рыбу продать (у меня лицензия – я торгую же). […]. Я жду-жду – нету-нету, нету-нету, нету-нету дома-то. Я дома же осталась. Жду, это, блины настряпала, чай скипятила – всё нету-нету Толи мне чё-то. Приходит весь мокрый. А говорю: «Анатолий, чево случилось?» Он говорит: «Я щас с лодки опрокинулся». – «Что случилося?» - «Какая-то женщина прям перед лодкой встала, - говорит, - Перед лодкой. Волосы дли-инные», - говорит. Маленькая вот… Ну, меньше его […] ростом. Волосы длинные, - говорит. - Прям перед лодкой встала и это она: «Куда плывёшь!?» - на него. Он даже рыбу с сетей не снял, понимаете. [Смеется]. Вот видите как случилось. Вот он в больнице в Шумихе у меня лежит. В тяжелом состоянии […] воды, в лёгкие попало […]. Перевернулся с лодки и всё – он онемел, понимаете. […] Вот он в больнице в Шумихе лежит – Трубин Анатолий мой, не поверите. На третьем этаже лежит».

Посетив эти места спустя год, я встретился с Анатолием Трубиным, и он охотно подтвердил правдивость данного рассказа. Односельчане заверили, что в дни, когда произошла та встреча с русалкой, он «не пил».

В следующем сообщении рассказ о русалке переходит в жанр анекдота:

«Шёл татарин как-то из [неразб.] вот здесь на Паске. Шел и кулыкал, кулыкал по-своему: «Думал что дошёл – тут русалка сидит, большой на перилах. […] Я, говорит, ей по-своему говорю: «Хмильнара, хмильнара», а она: «Смирно сижу, тебя не пропушшу». [Смеется вместе с женой]. Как сказал «Христос на воскрес» - она бух в воду, я бегом к бабушка Любава: «Бабушка Любава, ваш бог проворнее, наш нет». Щас пойду другая дорога». Было, было дело».

Курганская область находится на границе между лесной и степной зоной, между Россией и Казахстаном. Видимо поэтому здесь достаточно много фольклорных текстов об инородцах (в частности, татарах). Мы встречали сюжет о татарине, который, оказавшись в экстремальной ситуации, обращается за помощью попеременно к аллаху и христианским персонажам (Христу, св. Николаю), причем христианский покровитель оказывается сильнее. Рассказ о татарине, испугавшем русалку пасхальным приветствием, относится к этому же ряду.

В целом единичные сообщения не выходят за рамки восточнославянских представлений о русалках. Почти для всех упомянутых выше мотивов можно найти аналоги в быличках, записанных в других регионах России.



Как мы уже говорили, русалки относятся нашими информантами к категории «не людей», «нечистой силы». Они помещаются в локусе, непригодном для жизни человека: в озерных глубинах (не даром информанты неоднократно отмечали, что русалки появлялись на берегу близ особенно глубоких мест) и вообще «живут в глубоких озерах».

Рассуждая о русалках, местные жители часто отмечают, что они даны людям как искушение, соблазн (не даром рассказы о них одна из информанток назвала «блазнилами»). Поэтому, кстати, и уменьшилось число встреч с русалками в последние годы: люди стали недостаточно чисты, и потребность в их соблазнении отпала:

«Раньше всё больше деялось чем таперя. Раньше все веровали – ну и нечисть-то часто и подтыкала. А теперь все сами черти, никто ничё, все нечисти».

«В бога-то веровали – ну оно и блазнило. А сейчас мы все в чёрта, так ничего не кажется. Раньше-то всё было. Ну а щас мы к лешему-то не пристроилися, и к Богу-то никак (тоже ведь не веруем)».

Одна из рассказчиц закончила свое сообщение такими словами:

«Всего на свете много, и всё бывает – а мы ничего не понимаем. Когда вот в Бога не верят: «Бога нету! Чёрта нету! Сами мы черти, сами мы боги». Так и живём: никого не поймём – сами боги, сами черти. [Многозначительный смех]».