Наверное, у каждого человека есть люди-исключения. Для исключений вы доступны в любое время дня и ночи. С исключениями каждая минута дороже, каждое слово ценнее.

Начало и конец любви имеют одинаковый признак - любящим неловко оставаться наедине.

Позвонит прошлое и скажет, что соскучилось...повесь трубку и иди целуй настоящее...

сложнее всего, когда уже хочется спать настолько, что невозможно что-то делать, и недостаточно, чтобы уснуть в первую минуту. и тогда нет ничего, что отвлекало бы от мыслей о тебе, от воспоминаний. давай дадим имя ветру, чтобы у нас было что-то общее, что можно почувствовать

вчерашней встречи
не сбылось желание
слова насмешкой

ты хотел задержатся здесь, потому что я попросила, но не хотел задержать меня с собой. Ты не хотел отпускать меня домой той ночью, но и не хотел, что бы я осталась навсегда. Милый, решись же наконец, пока все можно вернуть, ведь будет поздно для слова "мы". А я не хочу этого, ты же знаешь все мои желания. Я больше не боюсь

«Путь чая» Это слово состоит из иероглифов «Чай» и «Путь, Дорога». Каждый из нас стремится найти свой Путь в жизни, однако, это сложно сделать, не поняв, кто есть мы на самом деле. Существует множество инструментов для самопознания: различные практики и медитации в том числе, боевые искусства, каллиграфия… и чай. Погружаясь в море чая, человек открывает для себя постоянно расширяющуюся Вселенную ароматов и вкусов, соразмерную с его внутренним миром. Человек учится гармонировать с окружающим миром, подобно чайным лепесткам, придающим напитку нужный аромат и оттенок как раз в тот момент, когда это необходимо.

ночь, дождь и два такси. На одном уезжаю я, на другом ты. И в воздухе слова - для тебя это лишь развлечение, ты снова уедешь, а я останусь разбираться со своим одиночеством. Тебе весело, ты ничего не теряешь, было - было, а у меня ломается весь мой жизненный уклад.
Я знала, что это неправда, видела, что это причинило тебе боль, но только так я могла остановить тебя. Только так можно было спасти нас с тобой.
А потом были сочувствующие взгляды таксиста, слезы ручьем по щекам, всю дорогу я молилась, чтоб машина врезалась во что-нибудь, чтоб эта боль наконец исчезла. Но я жива. А ты снова оказался только сном.
И даже то, что я уеду скорей всего навсегда не спасло нас. Я уеду, а ты останешься. И нас больше никогда не будет. А ведь стоило только тебе захотеть и мы были бы вместе уже навсегда. Ты не захотел. тогда что это для тебя если не игра?!!
Я могу ненавидеть тебя, могу исчезать, но мы оба знаем, что когда ты приедешь снова, и захочешь поиграть, я брошу все и приеду туда, где ты будешь меня ждать. И все начнется снова...
Только я буду становится все грустнее. Пока не разучусь смеятся без тебя

Любов має те в собі, що наколи походить від симпатичних осіб,
викликає і в нас настрій, подібний до любові...

Вот оно, под нами, сердце Европы - живая хроника движения к цивилизации. Глядя вниз, мы ощущаем присутствие всех столетий европейской истории, несколько мертвых цивилизаций, выставленных для торжественного прощания - одна подле другой; и посреди этих вековых памятников все еще толпится и трудится человечество. Несмотря на свой странный и трудный опыт, оно намерено жить - из древнего прошлого оно деловито ткет отдаленное будущее.

Мой дорогой, маленький мой Луи! Итак, все копчено. Мы больше никогда не
увидимся. Помни это так же твердо, как и я. Ты не хотел разлуки, ты
согласился бы на все, лишь бы нам быть вместе. Но мы должны расстаться,
чтобы ты мог начать новую жизнь. Нелегко было сопротивляться и тебе и самой
себе, и нам обоим вместе... Но я не жалею, что сделала это, хотя ты так
плакал, зарывшись в подушки нашей постели. Два раза ты подымал голову,
смотрел на меня жалобным, молящим взглядом... Какое у тебя было пылающее и
несчастное лицо! Вечером, в темноте, когда я уже не могла видеть твоих слез,
я чувствовала их, они жгли мне руки.


Сейчас мы оба жестоко страдаем. Мне все это кажется тяжелым сном. В
первые дни просто нельзя будет поверить; и еще несколько месяцев нам будет
больно, а затем придет исцеление.
И только тогда я вновь стану тебе писать, ведь мы решили, что я буду
писать тебе время от времени. Но мы также твердо решили, что моего адреса ты
никогда не узнаешь и мои письма будут единственной связующей нитью, но она
не даст нашей разлуке стать окончательным разрывом.
Целую тебя в последний раз, целую нежно, нежно, совсем безгрешным,
тихим поцелуем --ведь нас разделяет такое большое расстояние!..
-==25 сентября 1894 г.==-
Дорогой мой, маленький мой Луи! Я снова говорю с тобою, как обещала.
Вот уж год, как мы расстались. Знаю, ты не забыл меня, мы все еще связаны
друг с другом, и всякий раз, когда я думаю о тебе, я не могу не ощущать
твоей боли.
И все же минувшие двенадцать месяцев сделали свое дело: накинули на
прошлое траурную дымку. Вот уж и дымка появилась. Иные мелочи стушевались,
иные подробности и вовсе исчезли. Правда, они порой всплывают в памяти; если
что-нибудь случайно о них напомнит.
Я как-то попыталась и не могла представить себе выражение твоего лица,
когда впервые тебя увидела.
Попробуй и ты вспомнить мой взгляд, когда ты увидел меня впервые, и ты
поймешь, что все на свете стирается.
Недавно я улыбнулась. Кому?.. Чему?.. Никому и ничему. В аллее весело
заиграл солнечный луч, и я невольно улыбнулась.
Я и раньше пыталась улыбнуться. Сначала мне казалось невозможным вновь
этому научиться. И все-таки, я тебе говорю, однажды я, против воли,
улыбнулась. Я хочу, чтобы и ты тоже все чаще и чаще улыбался, просто так --
радуясь хорошей погоде или сознанию, что у тебя впереди какое-то будущее.
Да, да, подними голову и улыбнись.
-==17 декабря 1899 г.==-
И вот я снова с тобой, дорогой мой Луи. Я -- как сон, не правда ли?
Появляюсь, когда мне вздумается, но всегда в нужную минуту, если вокруг все
пусто и темно. Я прихожу и ухожу, я совсем близко, но ко мне нельзя
прикоснуться.
Я не чувствую себя несчастной. Ко мне вернулась бодрость, потому что
каждый день наступает утро и, как всегда, сменяются времена года. Солнце
сияет так ласково, хочется ему довериться, и даже обыкновенный дневной свет
полон благожелательности.
Представь себе, я недавно танцевала! Я часто смеюсь. Сперва я замечала,
что вот мне стало смешно, а теперь уж и не перечесть, сколько раз я
смеялась.
Вчера было гулянье. На закате солнца всюду теснились толпы нарядных
людей. Пестро, красиво, похоже на цветник. И среди такого множества
довольных людей я почувствовала себя счастливой.
Я пишу тебе, чтоб рассказать обо всем этом; а также и о том, что отныне
я обратилась в новую веру -- я исповедую самоотверженную любовь к тебе. Мы с
тобой как-то рассуждали о самоотверженности в любви, не очень-то хорошо
понимая ее... Помолимся же вместе о том, чтобы всем сердцем в нее поверить.
-==6 июля 1904 г.==-
Годы проходят! Одиннадцать лет! Я уезжала далеко, вернулась и вновь
собираюсь уехать.
У тебя, конечно, свой дом, дорогой мой Луи, ведь ты теперь совсем
взрослый и, конечно, обзавелся семьей, для которой ты так много значишь.
А ты сам, какой ты стал? Я представляю себе, что лицо у тебя пополнело,
плечи стали шире, а седых волос, должно быть, еще немного и, уж наверное,
как прежде, твое лицо все озаряется, когда улыбка вот-вот тронет твои губы.
А я? Не стану описывать тебе, как я переменилась, превратившись в
старую женщину. Старую! Женщины стареют раньше мужчин, и, будь я рядом с
тобою, я выглядела бы твоей матерью -- и по наружности, и по тому выражению
глаз, с каким бы я смотрела на тебя.
Видишь, как мы были правы, расставшись вовремя. Теперь уж мы
перестрадали, успокоились, и сейчас мое письмо, которое ты, конечно, узнал
по почерку на конверте, явилось для тебя почти развлечением.
-==25 сентября 1893 г.==-
Мой дорогой Луи!
Вот уже двадцать лет, как мы расстались... И вот уже двадцать лет, как
меня нет в живых, дорогой мой. Если ты жив и прочтешь это письмо, которое
перешлют тебе верные и почтительные руки,-- те, что в течение многих лет
пересылали тебе мои предыдущие письма, ты простишь мне,-- если ты еще не
забыл меня,-- простишь, что я покончила с собой на другой же день после
нашей разлуки. Я не могла, я не умела жить без тебя.
Мы вчера расстались с тобой. Посмотри хорошенько на дату -- в начале
письма. Ты, конечно, не обратил на нее внимания. Ведь это вчера мы в
последний раз были с тобою в нашей комнате и ты, зарывшись головой в
подушки, рыдал как ребенок беспомощный перед страшным своим горем. Это
вчера, когда в полуоткрытое окно заглянула ночь, твои слезы, которых я уже
не могла видеть, катились по моим рукам. Это вчера ты кричал от боли и
жаловался, а я, собрав все свои силы, крепилась и молчала.
А сегодня, сидя за нашим столом, окруженная нашими вещами, в нашем
прелестном уголке, я пишу те четыре письма, которые ты должен получить с
большими промежутками. Дописываю последнее письмо, а затем наступит конец.
Сегодня вечером я дам самые точные распоряжения о том, чтобы мои письма
доставили тебе в те числа, которые на них указаны, а также приму меры к
тому, чтобы меня не могли разыскать.
Затем я уйду из жизни. Незачем рассказывать тебе -- как: все
подробности этого отвратительного действия неуместны. Они могли бы причинить
тебе боль, даже по прошествии стольких лет.
Важно то, что мне удалось оторвать тебя от себя самой и сделать это
осторожно и ласково, не ранив тебя. Я хочу и дальше заботиться о тебе, а для
этого я должна жить и после моей смерти. Разрыва не будет, ты бы его,
возможно, и не перенес, ведь тебе все огорчения причиняют такую острую боль.
Я буду возвращаться к тебе,-- не слишком часто, чтобы понемногу мой образ
изгладился из твоей памяти, и не слишком редко, чтоб избавить тебя от
ненужных страданий. А когда ты узнаешь от меня самой всю правду, пройдет
столько лет (а ведь время помогает Мне), что ты уже почти не сможешь понять,
что значила бы для тебя моя смерть.
Луи, родной мой, сегодняшний наш последний разговор кажется мне
каким-то зловещим чудом.
Сегодня мы говорим очень тихо, почти неслышно,-- уж очень мы далеки
друг от друга, ведь я существую только в тебе, а ты уже забыл меня. Сегодня
значение слова сейчас для той, которая его пишет и шепчет, совсем иное, чем
для того, кто будет читать это еловой тихо произнесет "сейчас".
Сейчас, преодолев такое громадное расстояние во времени, преодолев
вечность -- пусть это покажется нелепым,--сейчас я целую тебя, как прежде.
Вот и все... Больше я ничего не прибавлю, потому что боюсь стать печальной,
а значит, злой и потому, что не решаюсь признаться тебе в тех сумасшедших
мечтах, которые неизбежны, когда любишь и когда любовь огромна, а нежность
беспредельна.

Келли Кристелл автор

За эти недели
весь мир мог пойти под откос,
пробелы в листве
небесами цветными стирая;
две трети моих
SMS за пометкою ‘lost’
*в садах, что распластаны
рядом с воротами Рая*

сводя к минимальным:
“Привет. Ну, как жизнь, как дела?”
(ведь надо же вычеркнуть
“милая…я тебя очень…”);
истоки и смысл
разметая по разным углам
души; не боясь
не дышать за пределами ночи,

что сыпется сквозь
протяжённость дождей по краям
осенних ковров-
*самолётов*, укрывших любовью
тоску по тебе
в изголовье того сентября,
который, наверно,
/единственный/ я и запомню…

как долго мы будем играть в эти бездушные игры? Как долго будем доказывать, что можем жить друг без друга? Мы же и так живем. Как долго ты будешь внезапно появлятся в моей жизни, вихрем проносясь, нарушать покой, жизненый уклад и тишину моего сердца, и так же внезапно исчезать, оставляя пустоту, в сердце которой ты. В каждой клеточке меня - ты. Так ты сказал? И это не излечимо? Что ж посмотрим, я устала боротся с тобой, я просто устала

ты вернулся так легко, как будто бы не было этих полгода. может быть ты просто понимал что мне необходимо побыть вдали от тебя? как бы там ни было, я рада. Моя радость спокойна, нет учащенного биения и дыхания, нет нервного ожидания каждого твоего ответа, мне просто снова стало уютно в моем мире, ведь он снова пересекся с твоим. добро пожаловать, дорогой, добро пожаловать

Гора твоего воображения - пара хлебных крошек, не более.
Все твои приходы и уходы - оправдания, не более.
Целую жизнь ты выслушивал повествование моего сердца,
Но для тебя оно было лишь сказкой, не более.

Есть место, где слова порождаются тишиной,
место, где зарождается шепот сердца.

Есть место, где голоса воспевают твою красоту,
место, где каждое дыхание
высекает твой образ
в моей душе.

руми

Я наполнен Тобой до краев, все в себе сокруша.
Ты - мой мозг, моя кровь, моя плоть и душа.

Нету места для веры во мне, для неверия нет,
Все моё существо - Твой пронзающий свет.

читаю Коран, сравниваю с Библией, рассуждаю, не могу понять людей, мыслями поделюсь когда закончу

Равны пред Правдой умный и тупой.
Равны в Любви ты и любимый твой.
Для опьянённого любовью к Богу,
Равны Кааба и сарай любой.

Мне не хватает тебя. Ты был той соломинкой, которая держала меня на плаву в этой жизни, ты был единственным, кому я не просто хотела открыть все свои мысли, а и тем, кому я могла открыть. Мне тяжело осознавать, насколько я пуста без тебя. Даже сейчас я не могу сказать, что люблю тебя. Прости, что лгала в этом нам обоим, мне просто хотелось верить, что ты тот единственный, тот неповторимый, кого я ищу во всех романах, стихах, ночах. Пожалуй, я никогда в действительности никого не любила, да я и себя то не люблю, я привыкла к своим родителям, сестре, мужу, тебе. Безусловно, ради них я cделаю что угодно, если это понадобится, но жить ради них никогда не смогу. Вот так и с тобой. Может поэтому я захотела, чтоб ты исчез. А может, это всего лишь еще одна ложь, просто весьма симпатичное драматическое представление. Но как бы там ни было, мне не хватает тебя. Мне не хватает того, что я тебя действительно интересовала, ты не просто делал вид, что слушаешь меня, ты вникал во все, что я тебе рассказывала, ты старался узнать меня, а я совершала ошибку за ошибкой, разыгрывая даже мне не нужную пьесу. И что? И где я теперь? С кем? Просто одна.Знаешь, мне сегодня очень захотелось исчезнуть совсем. Все равно для мира меня почти нет. . Я просто больше не верю в себя, у меня больше нет никаких планов, нет ничего, ради чего хотелось бы жить. Прости, ты всегда был намного лучшего мнения обо мне, чем я того заслуживала, ты верил в меня больше, чем все, а теперь, когда тебя нет больше рядом, мне не откуда брать силы, мне не хочется становится лучше. Я пустое место, зря потраченный генетический материал. Вот высказалась хотя бы бумаге, но если бы ты был рядом….. если бы

мне нехватает стука твоего сердца, уголка твоей улыбки, тени от твоих ресниц, негромних слов, твоих шагов

ПРИТЧА
"Они и Меня туда не пускают!"

Когда человек был ещё ребёнком, бабушка всегда говорила ему: «Внучек, вот вырастешь ты большой,
станет тебе на душе плохо — ты иди в храм, тебе всегда там легче будет».
Вырос человек. И стало ему жить как-то совсем невыносимо.
Вспомнил он совет бабушки и пошёл в храм. И тут к нему подходит кто-то: «Не так руки держишь!» Вторая подбегает: «Не там стоишь!» Третья ворчит: «Не так одет!» Сзади одёргивают: «Неправильно крестишься!»
А тут подошла одна женщина и говорит ему:
— Вы бы вышли из храма, купили себе книжку о том, как себя здесь вести надо, потом бы и заходили!.
Вышел человек из храма, сел на скамейку и горько заплакал. И вдруг слышит он голос:
— Что ты, дитя моё, плачешь?Поднял человек своё заплаканное лицо и увидел Христа. Говорит:
— Господи! Меня в храм не пускают!Обнял его Иисус:
— Не плачь, они и меня давно туда не пускают...

Домой вернувшись из похода,
Устав, отец валился с ног.
Ворча на стылую погоду,
Он бросил во дворе мешок.

- «Волк знает разговор свинцом», -
Сказал с улыбкою отец
И вытряхнул перед крыльцом
Двенадцать маленьких телец.

Уже собравшись на полати,
Услышал он скулящий звук –
Среди холодных мёртвых братьев
Один зашевелился вдруг.

Охотник сухо рассмеялся:
«Щенок щенком, а всё же зверь.
Вот чёрт, живучий оказался,
Куда его девать теперь?»

Спокойно зарядил винтовку,
Но младший сын отвёл ружьё
И, быстро принеся циновку,
Щенка закутывал в неё.

Отец сказал как можно строже
«Сын, волк – не пёс, а хищный зверь!
Пока щенок он, только всё же
Он станет волком, уж поверь».

Молчал мальчишка, крепче только
К себе волчонка прижимал.
Во взгляде будущего волка
Вопрос незаданный дрожал.

Отец вздохнул и, отвернувшись,
Взглянул на тёмный небосвод.
Махнул рукой, в сердцах ругнувшись:
«Пускай останется на год».

Волк рос весёлым и игривым,
Семье не причинял хлопот.
И не заметили как мигом
Истёк ему дарёный год.

Прошло три года жизни ладной,
Щенок подрос, заматерел.
И серым зверем став громадным,
Играть уж больше не хотел.

Теперь его манила чаща,
Он убегал, но вновь и вновь
Он приходил – свободы слаще
Была хозяйская любовь.

Не смог уйти к себе подобным,
А в людях вызывал лишь страх.
И чудился огонь недобрый
Им в прежде ласковых глазах.

- «Вот и пришла пора расстаться», -
Отец, нахмурившись, сказал.
- «Ну что, дружок, давай прощаться», -
И волчью шкуру потрепал.

Волк, сердцем чувствуя разлуку,
Всерьёз впервые зарычал.
Отец отдёрнул тут же руку
И головою покачал.

«Сын, волк – товарищ ненадёжный,
Он за кусок тебя продаст.
Он зверь свободный, зверь таёжный
И лесу жизнь свою отдаст».

Стоял мальчишка, словно мёртвый,
Стонало сердце, он молчал.
В молчаньи взял рюкзак потёртый…
Лишь волк тихонько заворчал.

Он сам отвёл его до леса,
Волк шёл, поджав пушистый хвост.
Пробив туманную завесу
Ударил блеск холодных звёзд.

Беззвучно губы шевельнулись,
Сказав неслышно: «Уходи».
К загривку пальцы прикоснулись,
Толкая в сторону тайги.

И ныло сердце так жестоко,
Глаза слепил искристый снег.
Слеза скатилась одиноко
Из-под прикрытых плотно век.

- «Не плачь, я здесь, с тобой, я рядом!» -
Любимые глаза молчат.
И волк ушёл, послушный взгляду,
Не зная, в чём он виноват.

Однако поутру вернулся,
Лёг на крыльцо, смотря на дверь,
Вздохнув, калачиком свернулся.
Бездомный несвободный зверь…

И заскулил – протяжно, глухо,
Не зная, как себя вести.
Отец сказал, собравшись с духом:
«Его придётся увезти».

Сходил поспешно за санями,
Но с той поры с душой не в лад -
Преследовал его ночами
Недоумённый волчий взгляд.

...Волк много дней назад бежал
На стёртых в кровь уставших лапах,
Ведомый сердцем, и мечтал
Вдохнуть родной любимый запах.

Вот и деревня, только пусто…
Чернел изломанный плетень
И окна выбитые грустно
Смотрели в серый хмурый день.

Чуть лязгнули клыки, сомкнувшись –
Волк, перейдя на мягкий бег,
Рванул к дороге, в след уткнувшись,
Пятная кровью белый снег.

Догнал обоз у кромки леса –
Чужие воины вокруг…
Не чуя собственного веса,
Волк бросился в смертельный круг.

Он убивал, от злости пьяный,
Блеск стали ранил и слепил.
Волк рвался, несмотря на раны,
К тому, которого любил.

Главарь последней стал мишенью.
В его руках клинок сверкнул –
Предсмертным скомканным движеньем
По горлу зверя полоснул.

А волк не понял, что случилось –
Мир почему-то красным стал,
Внезапно лапы подкосились
И навзничь он на снег упал.

«Хозяин здесь! Хозяин рядом!»
Он чуял запах и дрожа,
Безумным золотистым взглядом
Искал его, едва дыша.

Упав пред зверем на колени,
Шептал мальчишка невпопад.
Уже предательские тени
Чернили прежде ясный взгляд.

Стучала глухо кровь в висках,
Он плакал, слёзы не скрывая,
В наивных гаснущих глазах
Любовь и преданность читая.

Волк знал, теперь конец разлуке
И легче было боль терпеть.
Он чувствовал родную руку
И мог спокойно умереть.

Смерть ворожила сонным зельем,
Жизнь уходила без помех,
Ложась кровавым ожерельем
На мягкий серебристый мех…

Смотря на замершего сына,
С окаменевшим вмиг лицом,
Молчал немолодой мужчина
И чувствовал себя глупцом.

я найду себя, ту, которую ты никогда не знал, ту, которая пропала среди огней большого города в один из октябрских вечеров, ту, которая испугалась огня в твоих глазах.
я найду себя и может, когда-нибудь, я познакомлю тебя со мной той давней, давней и верящей в чудеса и в себя, смотрящей в небо, а не под ноги, той, которая не умирала без тебя и не возрождалась только с тобой
я познакомлю тебя с той собой, которой ты совсем не нужен, даже в памяти, даже в закрытых глазах

Это моя мечта, моя страсть, надеюсь в недалеком будущем все-таки приобрету

В колонках играет - бумбокс - Вахтерам

Даже посреди выжженой пустыни порой находится слабый стебель, что дает надежду на новую жизнь. Я не знаю, что питает мою надежду, но я не могу и не хочу верить, что больше никогда не увижу тебя, не услышу твой голос, не улыбнусь твоим глазам. Я противоречу себе самой, но это так естественно для женского сердца, для сердца любящего не смотря ни на что. Мысль о том, что моя жизнь пройдет в далеке от тебя причиняет мне боль, но мысль, что наши жизни больше не пересекутся - убивает. Еще очень часто я думаю о том, что сказал бы ты, часто думаю о том, понравилось бы тебе то, что я делаю. Я все еще надеюсь, что однажды ночью раздастся звонок, и высветится такой знакомый номер телефона, номер, стертый со всех носителей, но все еще такой четкий в моей памяти. Тяжелей всего ночью, когда я подолгу не могу уснуть, иногда возникает дикое желание закричать, но оно тут же переходит лишь в здавленый стон. Уже редко я сижу тенью возле окна и нафоне серого города рисую наши редкие встречи, рисую твое улыбающееся лицо, рисую свои слезы на подушке, рисую мою надежду летних оттенков июня, рисую красные задернутые шторы.
 

Я надеюсь.... пока живу я буду ждать, что ты перестанешь слушать мои глупые просьбы вычеркнуть себя из моей же жизни.

Я слаба и я прощу, вернись

 как ты там, не со мной? счастлив ли? хотя ты всегда говорил, что быть счастливым невозможно, это всего лишь мимолетное ощущение.  В наш тот прощальный разговор ты спросил, почему я ухожу, почему я не хочу больше искать выход? Я сказала не все. Я сдалась, потому что поняла, что ты меня не любишь, несмотря на твои слова. А без любви к чему это все было? Ты бы мог возразить, что это все чушь, но если бы я была нужна тебе ты бы боролся за меня со всеми, со всем, даже со мной. Тебе было бы все равно на моральные принципы, на мое окружение, ты просто бы был со мной, а ты лишь искал оправдание. Мне тяжело без тебя, я понимаю как никогда, что ты был одним из немногих, кого интересовали мои мысли, мои дни, мои сны. Без тебя пусто, я даже не знала какую большую часть моей жизни ты занимал, даже находясь в тысяче киллометров. Сейчас уже легче, боли нет, только пустота. Я могу вытащить твое имя из тех темных уголков моей памяти, куда я его спрятала, под груду всякой ерунды, незначительных дел, черно-белых воспоминаний. Но до сих пор, я хочу услышать твой голос, я хочу сдатся. Но мы ведь оба очень гордые, ведь так?

Любовь дает другому силу, чтобы сломать тебя

Закрою дверь и тихо прошепчу:

« Мне больше ничего не надо…»

Украденной любви я не хочу.

Кому нужна искусная бравада?



Набита жалостью сполна твоя сума.

В ней не осталось места для сомненья.

Ты проиграл. Я ухожу сама

Без боли, без тоски, без сожаленья.

Смешна твоя заученная роль

И нежности отмеренные доли.

Открой окно! Я отпускаю боль

И следом ухожу за ней на волю.



Возьму с собой лишь чуточку любви,

Три ноты грусти и минуту счастья,

Два солнечных луча и пол зари,

Немного снега, ветра и ненастья.

Двойную радугу над городом моим,

Беспечный смех и пригоршню удачи.

Тебе ж оставлю то, что не храним,

А потерявши, неизменно плачет

 

Автор - Ракушка