В колонках играет - Регина Спектор

Настроение сейчас - сонное

Мы смотрим с изумлением на женщин, которые позволяют себе уродовать ноги, вырывать зубы, надевать стесняющий ошейник, чтобы казаться красивее; но и женщины более близкого к нам времени и современной цивилизации жертвовали собой ради того, чтобы достигнуть высшего идеала красоты. Наши дамы двадцатого века и не думают о том, что своими тонкими талиями они обязаны своим бабушкам. Мы имеем теперь усовершенствованные корсеты, гибкие и изящные, но наши бабушки, говорит Робида, носили стальные корсеты, которые впивались им в тело и ранили иногда до крови. Однако красавицы не жаловались на этот род вериг, благодаря которым в их честь воспевались мадригалы. И хотя современные корсеты и более гигиеничны, они все-таки не совсем безвредны. Все врачи согласно утверждают, что многие женщины страдают болезнями матки и печени и разными болезнями внутренних органов только благодаря мании стягивать талию корсетом. А между тем каждый, кто наблюдал этих мучениц кокетства, должен сознаться, что они обладают удивительным стоицизмом. Стянутая до такой степени, что она едва может дышать, едва может двигаться, не испытывая боли, несчастная жертва разговаривает, смеется и шутит, не выказывая ничем своих болезненных ощущений. Ей даже в голову не приходит желание сорвать с себя это орудие пытки. Она знает, что все, что выдало бы ее усталость и боль, сделало бы ее менее красивой, уменьшило бы обаяние ее личности, а потому храбро переносит мучение, от которого, по ее мнению, выигрывает ее красота.
Этот род дисциплины, к которой принуждает ее кокетство, научает ее и многим полезным вещам: уменью владеть собой, не распускать себя, не выказывать всех своих чувств и ощущений. Нельзя отрицать, что в образовании нравственного характера, даже в обыденной жизни, кокетство имеет такое влияние, которого мы еще не умеем достаточно оценить. Разве женщина не приобрела, благодаря многим векам "заинтересованного кокетства", ту ровность характера, ту мягкость манер и ясность выражения лица, какими она отличается теперь? Может быть, некоторые строгие судьи возразят мне, что эта маска любезности, эта показная ясность духа не что иное, как лицемерие и притворство, служащие женщине для того, чтобы привлекать к себе поклонников. Но это вовсе не так. Женщина, хотя и всецело поглощенная желанием нравиться, вовсе не стремится достигнуть этого единственно притворством и двуличностью. Но ее постоянное и непрерывное усилие казаться спокойной, любезной, веселой в узком корсете и в тесных ботинках в конце концов заставило сродниться с ее натурой те чувства, которые первоначально были притворны. Привычка воздерживаться от гневных порывов, чтобы не казаться некрасивой с нахмуренными бровями, сжатыми губами и злыми глазами, в конце концов сделала то, что она и в самом деле стала менее доступна гневу; таким образом, заставляя себя улыбаться и быть спокойной в то время, как ее мучили заботы и печаль, она привыкла к усилию, которое постепенно сделалось менее трудным и, наконец, обратилось у нее во вторую натуру.


Ломброзо П. Женщина, ее физическая и
духовная природа и культурная роль. - Мн., 1991, с. 38-64.