Насть, Насть, давай скорее *** заберем! Мне нужно успеть к семи! (с)

Итак, положительный факт номер один - я увидела Настю ^^

Положительный факт номер два - скоро приедет это мелоке, вредное, злое существо, которое я, однако, просто обожаю ^_^ *да-да хД*

Положительный факт номер три - о да, мы встретим ее во всеоружии!

 

Положительно-отрицательный факт номер один - я жутко хочу написать наконец бредовую историю из серии "напишу фанфик о себе-любимой", которая постоянно вертится у меня в голове.

Положительно-отрицательный факт номер два - боооооже, я помешалась на сериале "Кости" ^___^

Положительно-отрицательный факт номер три - я учусь кое-как. Ну, положителен он потому, что раньше я не училась ва-абщче.

 

Хзкакой факт номер один - я хочу регенирировать Люси в Эмили Дешанель Т_Т

Хзкакой факт номер два - чувствуется отсрая нехватка мужского внимания, ну да мы привычные х)

 

Готовимсо вкалывать, вкалывать, и еще раз вкалывать >.<

Дохожу до точки. Сил на новую жизнь нет. Меня тянет назад. Меня тянет на дно.

Страшно, больно, невыносимо тяжело дышать. Нанизываешь воспоминания на ниточку, как бусы.

Скоро встретимся, но от этого не легче. Правда, я смогу честно смотреть тебе в глаза, потому что все сделала, чтобы вам стало легче.

Процесс саморазрушения дает результаты.

Саша, забери меня отсюда.

заляпала балетки жвачкой

болит голова

испортила бабушке колонки

новый фотосет

завтра у бабушки день рождения

хочу на винзавод

очень хочется спать

не высыпаюсь

страшно

кошмары

мерещится всякое

и больно очень

Благодаря Чаку Паланику в очередной раз поняла - настоящую КНИГУ может написать только сумасшедший. Больной на всю голову. Конченый псих. 

Я пока "не дошла до точки", не жгу щелочью кончики пальцев и не создала Проект Разгром. Я даже не готова стоять у дверей три дня, так что и пытаться нечего. Ну ничегоооо, Чак, ты когда-нибудь услышишь обо мне)

У нас не видно во дворе ровным счетом ничего. Сплошная пелена дыма. Гарь не похожа на туман, она плотнее, да и намного неприятнее, само собой. Дышать в комнатах почти невозможно, прежде чем все проснулись и закрыли окна, уже набралось много-много этой гадости. Сижу, веером разгоняю воздух вокруг себя.

Заметила за собой забавную привычку, когда проснулась в шесть утра, потому что хотелось пить. Одна коварная тапочка всегда лежит неудобно для того, чтобы одеть ее, сидя на кровати. Но даже если я поправлю ее - я непременно должна сначала ступить босой ногой на пол.

Хотя, пол настолько приятный и холодный, что я не против такой привычки ^^

Чувствую, я по-крупному занимаюсь саморазрушением. Молодец.

 

Чем ниже падаешь, тем выше взлетишь ©

Пусто.

Я не хочу ничего делать.

Я чувствую себя никем, просто пустым местом, частью интерьера, продолжением стула.

Я не понимаю. что происходит, и это очень обидно.

Я устала от того, что мне либо чего-то не говорят, либо обманывают.

Я устала просто так бороться, ни за что. Зачем я вообще через себя переступила?

Чтобы сейчас все было так?

Я надеялась, мне еще можно доверять, я себя обманывала.

Или меня обманули остальные.

 

 

 

Просто ты пропал, и я не знаю, куда.

Ты сбежал.

Ты ни слова не сказал.

И уж прости, Рэй, мне кажется, ты все знаешь.

 

 

 

 

Больно от молчания

Сначала хотелось написать про то, как охрененно прошли эти два дня. но потом не удержалась.

Платье. Платье. Платье. ПЛАТЬЕ *_* черное, под Шанель. Как выразилась Аллакириллна, "оно даже пахнет как Шанель".

И я совершу кощунственное деяние, точнее буду совершать весь учебный год.

Да-да, я буду одевать маленькое черное платье а-ля Chanel в школу, на уроки, дааа *_*

А теперь о более серьезном, то бишь об этих двух днях. Наконец-то в дело пошел мой маленький Никончик, который потребовался маминому магазину (точнее, в котором мама работает. Магазин одежды Choco Style - для маленькой рекламы), чтобы сфотографировать новую осеннюю коллекцию.

Теперь у меня болят ноги, потому что мне приходилось все время стоять на диване - манекен, на который одевали вещи, висел высоко, и моего роста катастрофически не хватало. У меня болит рука, потому что я сегодня полдня сидела за компьютером и редактировала полученные фото в фш. Но я счастлива.

У меня появилась моя первая маленькая работа, пусть и настолько примитивная. Работа, правда, бесплатная, но я счастлива, что хоть какая-то.

Пы.Сы. Завтра планируется нечто грандиозное, доооо ^^

Интересно, у каждого ли лето начинается с надежд, а заканчивается тупой болью? Точнее, продолжается... 

Здравствуй, лето, мне уже 23 дня пятнадцать лет.

Когда садишься и начинаешь печатать, мысли в голове разбегаются, но я уже привыкла.

Рэй. Рэй - это мое спасение, пожалуй. Никто особло не стремится заряжать меня позитивом, но она просто светлый лучик... Если не брать во внимание другую личность.

Сай. Сай, это... Аррр.. "I hate everything about you, why do I love you". Мне казалось, когда у меня появится новое увлечение, это будет какой-то взрыв эмоций, фейерверк, который осветит все на свете и прогонит все плохое. Нихрена подобного, дорогая, зря надеялась. Если тебе нравится совершенно непонятный человек с отсутствием логики в словах и поступках - не жди, ну ни в коем случае не жди от этого радости. Тем более, если этому человеку нравится Рэй. Это все, это клинический случай, опусти руки и иди дальше.

Но более того, я ведь была почти уверена, что если у меня появится кто-то на примете, за меня порадуется хоть одна живая душа. Облом номер два. Рэй точно не радуется, не знаю по какой причине - но если уж она третий угол, то ее сложно винить в этом. Алес... ох, Алес. Я не знала, что когда-нибудь то, что мне кто-то нравится, будет ставиться мне в вину.

Алес. Я честное слово хотела как лучше. Я понимаю, мне не стоило тебе говорить такие вещи, но я стремилась только к одному - чтобы тебе было легче. В конце концов, я серьезно переживаю из-за этой ссоры и хочу вас помирить. Да, я понимаю, я совершила ошибку, но, во-первых, мое отношение к Саю тут совершенно не при чем, а во-вторых - совершенно ни к чему обращаться со мной сейчас так. Если кому-то кажется, что я ничего не чувствую - блять, не железная, в конце концов.

Но ничего, надо быть взрослой девочкой, пора бы уже. Будем справляться без посторонней помощи и восстанавливать все, что разрушилась. Сторить заново сил нет.

Больше нет сил.

____________________________________________________________________________________________________________________

Big girls don't cry (c)

Ну вот, снова "обновилась"...теперь постараюсь писать чаще, пошла летняя практика))

* Для справки: Шэннон МакФарленд (Shannon McFarland) — рассказчица, бывшая фотомодель, лишилась своего прежнего лица и способности разговаривать в результате аварии на автостраде, которую как выясняется в конце она сама и подстроила. (Ч. Паланик, "невидимки")

Теперь под знаком Паланика я буду нести всякую куету и говорить, что это его вина)))

Тошнило после этого пару дней))

Американцы - уроды)

 

 

 

Исход

Рассказ Директрисы Отказ

Только поймите правильно.

Никто не пытается защитить Кору.

Это случилось, ну, скажем, два года назад. Весной и осенью все сотрудники управления проходят обязательную переподготовку по оказанию первой медицинской помощи. Повторительный курс. Искусственное дыхание рот в рот. Сердечно-легочная реанимация. Каждая группа собирается в комнате здоровья и практикуется в непрямом массаже сердца на специальном манекене-тренажере. Участники разбиваются на пары, начальник отдела давит кукле на грудь, а кто-то еще, встав на колени, зажимает ей нос и вдувает в рот воздух. Манекен называется «Бетти, дыши». Это такая модель: только торс с головой. Без рук и ног. Синие резиновые губы. Шаблонные распахнутые глаза. Зеленые. И все-таки производители, ну, кто там делает эти куклы, приклеили ей ресницы. И еще — волосы. Рыжий парик, такой мягкий, что ты даже не чувствуешь, как твои пальцы рассеянно перебирают пряди, пока кто-то не скажет: «Эй, ты чего?…»

Стоя на коленях перед манекеном, держа у него на груди руку с ярко-красными ногтями, начальник отдела, директор Седлак, сказала, что лица всех манекенов модели «Бетти» делают по шаблону посмертной маски одной молодой француженки.

— Это подлинная история — сказала она.

Это лицо на полу, это лицо одной девушки-самоубийцы, тело которой выловили из реки больше века назад. Те же синие губы. Те же распахнутые глаза, тот же застывший взгляд. У всех кукол Бетти лицо реальной молодой женщины, которая однажды решила свести счеты с жизнью и бросилась в Сену.

Мы уже никогда не узнаем, что толкнуло ее на отчаянный шаг: несчастная любовь или одиночество. Но полицейские детективы сняли с нее посмертную маску в надежде, что это поможет выяснить, кто она и как ее имя, а несколько десятилетий спустя эта гипсовая маска попала к одному мастеру по изготовлению игрушек, и он использовал ее как шаблон для лица первой дышащей Бетти.

Несмотря на риск, что однажды где-нибудь в школе, на фабрике или в армии кто-то склонится над этим подобием мертвой девушки и узнает свою сестру, маму, дочь или жену, к ее губам приникают миллионы. Поколение за поколением, миллионы чужих людей прижимаются ртом к ее синим губам утопленницы. Отныне и впредь, до скончания века, люди по всему миру будут пытаться спасти эту мертвую женщину.

Эту женщину, которой просто хотелось умереть.

Девушку, которая превратила себя в вещь.

Никто не высказал это вслух. Но этого и не нужно высказывать.

И вот в прошлом году Кора Рейнольдс приходит со своей группой в комнату здоровья. Бетти вынимают из ее синего пластмассового чемоданчика, кладут на пол. На линолеум. Протирают ей рот перекисью водорода. Это стандартная гигиеническая процедура. Предписание руководства. Директор Седлак наклоняется и кладет обе ладони Бетти на грудь. На грудину. Кто-то встает на колени и зажимает Бетти нос. Начальница резко надавливает на пластмассовую грудину. И парень, который стоит на коленях, прижавшись ртом к Беттиным резиновым губам, вдруг начинает кашлять.

Он отрывается от манекена, кашляет, садится на пятки. А потом он плюется. Прямо на линолеумный пол в комнате здоровья: тьфу. Вытирает рот тыльной стороной ладони и говорит:

— Черт, ну она и воняет.

Все остальные, кто был на занятии, столпились вокруг. Наклоняются, смотрят. И Кора Рейнольдс — как все. А этот парень, он говорит:

— Что-то там у нее внутри… — Он закрывает рукой нос и рот. Он отворачивается в сторону, но все же косится на манекен. Он говорит: — Ну, давайте. Ударьте ее. Посильнее.

Директор Седлак наклонилась над Бетти, упершись руками ей в грудь. Ее ногти накрашены красным. Она давит на грудь манекена.

И между синими резиновыми губами надувается пузырь. Какая-то жидкость, похожая на водянистый майонез, молочно-белого цвета. Пузырь надувается. Сперва он, как жемчужина, маслянисто-серая. Потом — как шарик для пинг-понга. Потом — как бейсбольный мяч. А потом пузырь лопается. Белесые мутные брызги летят во все стороны. И да: эта штука воняет.

Сюда мог войти кто угодно. В комнату здоровья. Закрыть дзерь на задвижку. Разложить раскладушку и вздремнуть в обеденный перерыв. Если у кого-то болит голова. Или живот. Здесь есть аптечка — для всех, кому нужно. Набор первой помощи. Аспирин и бинты. Заходи и бери. Без разрешения. Здесь нет особых удобств, но есть раскладушка, раковина, чтобы вымыть руки, на стене — выключатель, чтобы зажечь свет. И синий пластмассовый чемоданчик с Бетти. На нем нет замков.

Все, кто был на занятии, дружно переворачивают Бетти на бок, и какая-то белая кашица сперва капает — кап-кап-кап, — а потом и течет тонкой струйкой у нее изо рта. Стекает по розовой резиновой щеке. Часть остается на синих губах из резины и пластмассовых зубах. Но большая часть проливается на пол.

Эта кукла, теперь — французская девушка. Которая утопилась. Сама себе жертва.

Все стоят, дышат через платки или через пальцы руки, прикрывающей рот и нос. От едкой вони слезятся глаза. Все судорожно сглатывают, словно пытаются удержать в желудках свой завтрак, яичницу с беконом, кофе, овсяные хлопья с обезжиренным молоком, персиковый йогурт, творог и английские булочки.

Парень, который уже начинал делать искусственное дыхание, хватает бутыль с перекисью водорода, набирает ее полный рот, так что аж раздуваются щеки. Он закрывает глаза и полощет рот, запрокинув голову к потолку. Потом сгибается и выплевывает всю перекись в маленькую металлическую раковину.

Все, кто был в комнате, вдыхают запах перекиси водорода, похожий на запах отбеливателя для белья, который кое-как перебивает туалетную вонь из легких Бетти. Начальница дает указания, просит принести ей набор для сбора вещественных доказательств при расследовании половых преступлений. Тампоны, стеклышки и резиновые перчатки.

Кора Рейнольдс была в этой группе. Она стояла так близко, что у нее на подошвах осталась та липкая дрянь, которую она притащила аж до своего стола. После этого случая в дверь комнаты здоровья врезали замок, а ключ дали Коре. И с тех пор, если у тебя вдруг скрутит живот, ты расписываешься на листочке, ставишь дату и время, и только потом получаешь ключ. Если у тебя болит голова, ты идешь к Коре, и она выдает тебе два аспирина.

Ребята из лаборатории, когда провели экспертизу собранных образцов, спросили: Это что, шутка такая?

Да, сказали ребята из лаборатории, эта белая слизь — однозначно сперма. И часть этой спермы — полугодичной давности. Как раз когда проводились предыдущие курсы переподготовки. Но ее слишком много, спермы. К тому же анализ ДНК показал, что там потрудилось двенадцать, а может быть, даже пятнадцать разных мужчин.

Ребята из управления сказали: ага. Это была идиотская шутка. Давайте просто забудем об этом.

Люди так делают, да: превращают вещи в людей, а людей — в вещи.

Никто не утверждает, что это так прокололись сотрудники управления. Прокололись изрядно.

Вовсе не удивительно, что Кора забрала манекен домой. Как смогла, промыла ему легкие. Вымыла и расчесала его роскошные рыжие волосы. Купила новое платье для безрукого, безногого торса. Надела ему на шею нитку искусственного жемчуга. Кора всегда жалела беспомощных и беззащитных. Никогда не могла просто выбросить старую вещь на помойку. Она накрасила синие губы помадой. Ресницы — тушью. Наложила на щеки румяна. Облила Бетти духами — хорошо облила, чтобы забить неприятный запах. Нашла симпатичные клипсы. Никто бы не удивился, если бы узнал, что каждый вечер она сидит у себя на диване перед телевизором и разговаривает с манекеном.

Только Кора и Бетти. Сидят, болтают по-французски.

Никто не говорит, что Кора Рейнольдс — придурочная. Может быть, чуточку странная, вот и все.

Ребята из полицейского управления округа говорят, что, по правилам, эту старую куклу надо бы упаковать в черный пластиковый мешок и убрать куда-нибудь подальше, засунуть на верхнюю полку в шкафу в комнате для хранения вещественных доказательств. И благополучно о ней забыть. Не о Коре: о Бетти. Заброшенной. Тронутой гнилью. Пусть она там спокойно лежит, никому не нужная, вместе с пакетиками кокаина и травки. С пузырьками крэка и воздушными шариками, набитыми героином. С пистолетами и ножами, которые ждут своей очереди появиться на очередном суде. Все запечатанные пакеты и запаянные шарики постепенно худеют и сморщиваются, пока внутри не остается всего ничего — только чтобы хватило на обвинительный приговор по уголовному делу. Все эти вещи, отработавшие свое.

Но они нарушили правила. И позволили Коре взять куклу домой.

Никто не хотел, чтобы она состарилась в одиночестве.

Кора. Она была из тех людей, которые не способны купить всего одну плюшевую игрушку. В ее должностные обязанности входила и покупка игрушек для всех детей, которых приглашали давать показания. Которым суд назначал опекунов. Для детей, чьи родители лишены родительских прав. Для детей, которых определили в приемные семьи. В магазине игрушек Кора выбирала какую-нибудь обезьянку из огромного ящика с плюшевыми зверятами… но она казалась такой одинокой в пустой магазинной тележке. И Кора брала ей для компании пушистенького жирафа. Потом еще слоника. Бегемота. Сову. В конце концов все игрушки из ящика перекочевывали к ней в тележку. И еще парочка — из соседнего ящика. У оставшихся зверьков либо не было одного глаза, либо было оторвано ухо, либо где-нибудь разошелся шов. И набивка лезла наружу. Они были совсем никому не нужны — те, которые оставались.

Никто не знает, как сердце Коры сжималось от жалости в эти мгновения. И словно срывалось и падало вниз с высоты. Резко вниз — с самого пика самых высоких на свете «русских горок». Внутри получалась какая-то странная пустота, и от Коры оставалась одна оболочка. Просто кожистая оболочка, труба с тугими отверстиями с двух концов. Вещь.

Эти испачканные тигрята, в бахроме распустившихся ниток. Расплющенные плюшевые олени. У нее вся квартира была забита этими порванными медвежатами и совятами в пятнах грязи. А теперь там поселилась еще и Бетти. В этой своеобразной комнате для хранения вещественных доказательств.

Люди так делают, да…

Бедная-бедная Кора. Теперь она пытается резать людям языки. Заражать их паразитами. Препятствовать отправлению правосудия. Она расхищает общественную собственность. И речь не о том, чтобы прикарманить какие-нибудь канцелярские мелочи: ручки, степлеры или копирку.

Все канцелярские принадлежности закупает Кора. По пятницам она собирает у всех их контрольные карточки учета рабочего времени. По вторникам раздает зарплату. Передает в бухгалтерию отчеты о текущих расходах, для последующей компенсации. Отвечает на телефон: «Отдел охраны семьи и детства». На день рождения кого-нибудь из сотрудников она покупает имениннику торт и открытку. Это ее работа.

Никто не знал никаких проблем с Корой Рейнольдс, пока из России не прибыли девочка с мальчиком. На самом деле проблема в том, что Кора общается только с такими детьми, которых сильно обидели взрослые. Малышка с веснушками на носу и смешным хвостиком на макушке — Кора бы с ней не увиделась, если бы ее не изнасиловали.

Хулиганистый мальчик, маленький сорванец в детском комбинезоне с рогаткой в заднем кармане — Кора с ним познакомилась лишь потому, что его кто-то заставил отсасывать член. Любая беззубая детская улыбка — здесь это маска. Любая коленка, испачканная травой, — зацепка. Любой синяк — улика. Любое подмигивание, любой крик, любое хихиканье — для всего есть своя графа на бланке допроса потерпевшего. Это обязанность Коры: следить, чтобы все бланки лежали на своих местах, чтобы все досье были в порядке — на всех детишек, на все ведущиеся расследования. До того, что случилось, Кора Рейнольдс была лучшим делопроизводителем во всем управлении.

И все же работа отдела — это всего лишь минимизация негативных последствий. Если ребенка насилуют, это необратимо. Уже ничего не исправишь. Этого джинна уже из бутылки не выманишь. Это уже навсегда.

Большинство этих детей, они приходят такие тихие. Напряженные. Уже постаревшие. Они больше не улыбаются.

Дети приходят сюда, и первым делом с ними проводят наглядный допрос с применением анатомически детализированных кукол. Это немножко не то, что анатомические правильные куклы, но почти все их путают. И Кора тоже. Спутала одно с другим.

Типовую анатомически детализированную куклу шьют из материи, наподобие плюшевых зверей. Волосы делают из пряжи.

Главная разница между этой специальной куклой и обыкновенной Тряпичной Энн состоит в анатомических деталях: Мягкий набивной пенис с мошонкой. Кружевное влагалище. Попка стянута ниткой посередине, чтобы получилось сморщенное анальное отверстие. Две пуговицы на груди обозначают соски. Эти куклы используются для того, чтобы дети показывали, что с ними сделала мама, или папа, или новый мамин сожитель.

Дети суют в куклу пальцы. Тягают ее за волосы из пряжи, поднимают за шею и трясут, пока тряпочная голова не свисает на грудь. Они бьют, лижут, кусают и обсасывают эту куклу; и это обязанность Коры — пришивать на место оторванные соски. И вшивать новые шарики в фетровую мошонку, если за нее дергали слишком сильно.

Все, что делали с самими детьми, они потом делают с этими куклами.

На этой работе случайных людей не бывает.

Нитки рвутся, и неудивительно. Ведь сколько детей, подвергшихся издевательствам, издевались над этими куклами. Сколько изнасилованных мальчишек сосали этот розовый фетровый пенис. Сколько маленьких девочек совали палец, два пальца, три пальца в это атласное влагалище. Надрывали его сверху и внизу. Отовсюду торчала набивка, выпавшие грыжи из ватина. Куклы были все грязные и заляпанные под одеждой. Липкие и вонючие. Ткань протиралась, рвалась, покрывалась шрамами новых швов.

Эти тряпичные куклы: мальчик и девочка — специально предназначенные для того, чтобы над ними все издевались.

И конечно же. Кора старалась, чтобы они сохраняли приличный вид. Чистила их, как могла. Зашивала, где нужно. Но однажды она решила найти в Интернете другую пару. Новую пару.

В городе были портнихи, которые именно этим и занимались: шили крошечные влагалища, наподобие кармашков, или мошонки, похожие на кошелечки для мелочи. Тряпичных детишек в комбинезончиках и цветастых ситцевых платьицах. Но на этот раз Коре хотелось чего-нибудь более прочного, чтобы хватило надолго. Она пошла в Интернет. И заказала новую пару от какого-то производителя, о котором она никогда и не слышала. Вот тогда-то она и спутала анатомически детализированные и правильные.

Ей нужны были две куклы, мальчик и девочка. Анатомически правильные. Самые недорогие. Прочные. Немаркие. Чтобы их было легко мыть.

Поисковик выдал ей две модели. Изготовленные в бывшем Советском Союзе. С гнущимися руками и ногами. Анатомически правильные. Цена — вполне подходящая, дешевле уже не нашлось. Поэтому Кора сделала заказ, соответственно покупательской политике управления.

Потом никто не спросил — ни разу, — почему она выписала эти куклы. Когда заказ принесли, огромную картонную коробку размером с картотечный шкаф на четыре ящика, когда курьер подвез ее на тележке и поставил на пол рядом со столом Коры, когда он попросил ее расписаться на бланке, вот тогда у нее и зародились сомнения: нет ли здесь какой-то ошибки?

А когда они открыли коробку и увидели, что внутри, было уже слишком поздно.

Открывали коробку Кора и один детектив из управления. Они вытащили металлические скрепки и долго копались в слоях оберточного полиэтилена с пузырьками воздуха, пока не нашли ножку. Розовую детскую ножку, пять безукоризненных пальчиков среди пенопластовых шариков и пузырчатой пленки.

Детектив покачал один пальчик на маленькой ножке. Взглянул на Кору.

— Это были самые дешевые, — сказала Кора. Она сказала: — Выбирать не приходится.

Ножка была из розовой резины, с блестящими твердыми ноготочками. Кожа гладкая, без единого пятнышка, родинки или вены. Детектив взялся за ножку и потянул. Показалась гладкая розовая коленка. Потом — розовое бедро. Потом посыпались белые шарики пенопласта. Пузырьки затрещали, и пленка раскрылась. И вот в поднятой кверху руке детектива вниз головой висит девочка, розовая и голенькая. Ее светлые локоны подметают пол. Руки свешиваются вниз. Маленький ротик открыт, словно в безмолвном удивлении, так что видны белые зубки, маленькие, как жемчужинки, и гладкое розовое нёбо. Маленькая девочка в том нежном возрасте, когда дети охотятся за пасхальными яйцами, принимают первое причастие и ждут Санта-Клауса на Рождество.

Детектив держал ее за ногу, за лодыжку, а вторая нога провисла, согнувшись в колене. И между расставленных ножек было не просто анатомически правильное, а… безупречно исполненное розовое влагалище. Нижние губки, более темного розового оттенка, загибались внутрь.

А в коробке, глядя на девочку снизу вверх, глядя на них на всех, еще оставался голенький маленький мальчик.

На пол выпала тоненькая брошюрка.

А потом Кора обняла девочку, обхватила двумя руками, прижала к себе ее мягкое, словно подушка, тельце и обернула его куском пленки.

Детектив улыбнулся, покачал головой, крепко зажмурился и сказал:

— Отличное приобретение^[4], Кора.

Кора держала девочку, одной рукой прикрывая ей попку, а другой — прижимая к груди головку с белокурыми локонами. Она сказала:

— Это ошибка.

В брошюрке было сказано, что куклы сделаны из мягкого силикона, того же типа, который используются для имплантатов груди, Их можно оставить под одеялом с электрическим подогревом, и они сохранят тепло на много часов удовольствия. Внутри у кукол — скелет из стекловолокна, со стальными суставами. Волосы на голове «вживлены» в кожу, прядка за прядкой. Волосы на лобке отсутствуют. На члене у куклы-мальчика имеется имитация крайней плоти, которую можно натягивать на головку и убирать. У куклы-девочки имеется заменяемая пластиковая девственная плевра, которую можно заказать отдельно. Обе куклы, как сказано в брошюре, оснащены тесной глоткой и тугим анальным проходом, для энергичного орального или анального входа.

Силикон очень пластичный и мягкий, он всегда возвращает себе изначальную форму, независимо от того, что вы делаете. Соски вытягиваются в длину, в пять раз превышающую исходную, и не рвутся. Нижние губы, мошонку и задний проход можно растягивать на любой вкус. Куклы, сказано в брошюре, выдержат не один год интенсивного, необузданного удовольствия. При необходимости их можно промыть водой с мылом.

Не следует подвергать кукол воздействию прямых солнечных лучей, иначе у них могут поблекнуть глаза и губы, сказано в брошюре на французском, испанском, английском, итальянском и вроде бы на китайском.

Фирма-производитель гарантирует отсутствие вкуса и запаха у силикона.

В обеденный перерыв Кора вышла купить детское платьице и рубашку и брючки. Когда она вернулась к себе в кабинет, коробка была пуста. Пенопластовые шарики и оберточная пленка трещали у нее под ногами при каждом шаге. Кукол на месте не оказалось.

Она спросила диспетчера в регистратуре, может быть, тот что-то знает. Диспетчер только пожал плечами. Детектив в комнате отдыха сказал, что их, наверное, взяли для следствия. Он сказал, пожимая плечами:

— Они ведь для этого и предназначены…

В коридоре она спросила еще одного детектива.

Спросила, не знает ли он, где они. Дети-куклы.

Она скрипела зубами. Она так сильно хмурилась, что у нее разболелась голова. Уши горели. Казалось, сейчас расплавятся.

Она нашла кукол в кабинете начальницы. Они сидели на диване. Улыбающиеся и голенькие. С веснушками на носу. Не стыдящиеся ничего.

Директор Седлак дергала за сосок на груди у мальчика. Двумя пальцами с темно-красными ногтями, указательным и большим, она тянула и дергала за крошечный розовый сосок. Другой рукой она гладила девочку по ногам, приговаривая:

— Черт возьми, они как настоящие.

Кора сказала, что ей очень жаль. Сказала: прошу прощения. Она наклонилась и убрала со лба мальчика прядь волос. Сказала, что она не знала. Сложила девочке руки на пластиковой груди с розовыми сосками. Положила ей ногу на ногу. Положила руки мальчика ему на колени, ладонями вверх. Куклы просто сидели и улыбались. У обеих были голубые стеклянные глаза и светлые волосы. Блестящие фарфоровые зубы.

— Вы за что извиняетесь? — спросила начальница. За то, что зря потратила деньги из окружного фонда, сказала Кора. За то, что купила такую дорогую вещь, предварительно не проверив, что это такое. Ей казалось, что она совершает выгодную покупку. А теперь им придется еще как минимум год использовать старых тряпичных кукол. У управления нет лишних средств, а этих кукол придется уничтожить. И директор Седлак сказала:

— Вот еще глупости. — Перебирая пальцами белокурые волосы девочки, она сказала: — Не вижу никаких проблем. — Сказала: — Вполне можно использовать этих.

Но эти куклы, сказала Кора, они слишком реальны.

И начальница сказала:

— Они резиновые. Силиконовые, сказала Кора. И начальница сказала:

— Если вам от этого будет легче, считайте, что это просто презервативы на семьдесят фунтов…

В тот же день, едва Кора успела надеть на мальчика с девочкой новый наряд, детективы пошли косяком. Говорили, что им нужны куклы. Для допроса потерпевших. Для расследования. На длительное время, для сугубо секретного следственного эксперимента. На всю ночь, потому что они будут нужны завтра рано утром. На выходные. Лучше девочку, но если она уже занята, то сойдет и мальчик. К концу дня заказы на обе куклы были расписаны на месяц вперед.

Если кукла нужна была срочно, Кора предлагала воспользоваться старой тряпичной.

В большинстве случаев ей отвечали: мы подождем.

Просто какой-то наплыв новых дел. Однако никто не передал ей на хранение ни одного нового досье.

В течение всего этого месяца Кора видела мальчика с девочкой лишь на мгновение, на пару минут — пока передавала их от одного детектива другому. Потом — третьему. Четвертому. Было уже не понять, кто что сделал, но девочка возвращалась и вновь отбывала, однажды — с проколотыми ушами, потом — с пирсингом на пупке, потом — с накрашенными губами, потом — щедро политая духами. В какой-то момент мальчик вернулся с татуировкой. С шипастым терновым браслетом на икре. Потом — с сосками, проколотыми серебряными колечками. Потом — с колечком на пенисе. В какой-то момент его белокурые волосы пахли кислятиной.

Пахли, как пахнут бархатцы.

Наподобие пакетиков с марихуаной в комнате для хранения вещественных доказательств. В этой комнате, набитой пистолетами и ножами. Пакетики с марихуаной и кокаином, которые всегда весили чуточку меньше, чем должны были весить. Комната для хранения вещественных доказательств: все детективы, которые брали кукол, потом всегда заходили туда. Держа куклу-девочку под мышкой, они копались в пакетиках с вещественными доказательствами. Прятали что-то в карман.

Кора принесла начальнице счета на крупные суммы, которые детективы передавали ей для последующей компенсации. Один счет — за номер в отеле, в ту самую ночь, когда детектив брал девочку на ночь домой, потому что она была ему нужна для завтрашнего допроса уже рано утром. Он снял номер в отеле, чтобы вести наблюдение, сказал детектив. Другой детектив, на следующую ночь: снова девочка, номер в отеле, ужин, заказанный в номер. Фильм «для взрослых» по платному кабельному каналу. Опять же, как говорил детектив, чтобы вести наблюдение.

Директор Седлак просто смотрела на Кору. А Кора стояла, склонившись над деревянным столом, и дрожала так сильно, что счета шелестели у нее в кулаке.

Начальница просто смотрела, а потом сказала:

— И что вы хотите сказать? Это же очевидно, сказала Кора.

И начальница расхохоталась. Сидя за своим деревянным столом, она долго смеялась. Она сказала:

— Считайте, что это такая месть, зуб за зуб.

— Все эти женщины, — говорит директор Седлак, — которые возмущаются и протестуют против журнала «Hustler», мол, порно превращает женщину в вещь… — Она говорит: — А искусственный член, это, по-вашему, что? Или донорская сперма из какой-нибудь клиники?

Есть мужчины, которым нужны лишь картинки с голыми женщинами. Но есть и женщины, которым нужен лишь член мужика. Или его сперма. Или его деньги.

У обоих полов — одинаковые проблемы с доверительными, по-настоящему близкими отношениями.

— И нечего так суетиться из-за каких-то резиновых кукол, - сказала Коре директор Седлак. — Если вам завидно, купите себе хороший вибратор.

Люди так делают, да…

Никто не предвидел, к чему все идет.

В тот же день Кора купила тюбик суперклея.

И в следующий раз, когда она передавала кукол с рук на руки,

она выдавила немного клея девочке во влагалище. И еще в рот. Обеим куклам. Чтобы склеить им губы, чтобы их языки приклеились к небу. Потом она запечатала им клеем попки. Чтобы их спасти.

А на следующий день кто-то из детективов спросил, не найдется ли у Коры лишнего лезвия? Ножа для бумаги? Перочинного ножика?

Она спросила: а зачем нужен нож?

И ей сказали:

— Ладно. Не надо. Наверняка что-то найдется в вещдоках.

А еще через день, девочку с мальчиком вернули «вскрытыми». Они были по-прежнему мягкие, но все изрезанные. Все в шрамах. Вскрытые. Распечатанные. Они по-прежнему пахли клеем, но все больше и больше — той самой слизью, что сочилась из Бетти у Коры дома, пачкая Коре диван.

Эти пятна: Корин кот обнюхивает их часами. Не облизывает, а просто нюхает. Как суперклей. Как кокаин из комнаты для хранения вещественных доказательств.

И вот тогда Кора и покупает бритвенные лезвия. Два лезвия. Три лезвия. Пять лезвий.

В следующий раз, когда девочка возвращается к Коре, Кора относит ее в туалет и усаживает на раковину. Стирает румяна со щек салфеткой. Моет и расчесывает свалявшиеся белокурые локоны. Следующий на очереди детектив уже стучится в запертую дверь уборной, а Кора все шепчет кукле:

— Мне так жаль, мне так жаль, мне так жаль… — Она говорит кукле: — Все будет хорошо. — И сует лезвие поглубже в мягкое силиконовое влагалище. В дыру, которую кто-то расковырял ножом. Запрокинув девочке голову. Кора пихает еще одно лезвие ей в горло. Третье лезвие Кора засовывает ей в попку, тоже вскрытую ножом.

Когда возвращают мальчика — просто бросают его вниз лицом ей на кресло, — Кора уносит его в туалет вместе с двумя оставшимися лезвиями.

Зуб за зуб.

На следующий день детектив входит, таща девочку за волосы. Бросает ее на пол у стола Коры, вынимает ручку, блокнот и спрашивает:

— Кто ее брал вчера?

И Кора поднимает девочку с пола, разглаживает ей волосы и называет имя. Имя, выбранное наугад. Кто-то из детективов.

Прищурившись и тряся головой, сжимая в руках ручку с блокнотом, детектив говорит:

— Вот шукин-сыш! — И видно, что две половинки его языка стянуты черной ниткой.

Детектив, вернувший мальчика, заметно хромает.

Все пять лезвий исчезли.

После этого Кора решает, что надо переговорить с одним человеком из окружной больницы.

Никто не знает, как ей удалось раздобыть образцы из лаборатории.

После этого все мужчины-сотрудники управления постоянно пощипывают себе яйца сквозь брюки. Поднимают локти на манер обезьян, чтобы почесаться под мышкой. Но это не могут быть мандавошки. Ведь они уже сколько ни с кем не спали.

Примерно в это же время жена кого-то из детективов совершенно обалдевает, обнаружив крошечные кровоточащие точки, какие бывают, когда подцепляешь лобковую вошь. Россыпь красных перчинок на белых трусиках или на белой футболке, в тех местах, где одежда соприкасается с волосами на теле. Пятнышки крови. Может, жена находит их на трусах мужа. Может быть, на своих собственных трусиках. Они — приличные люди, выпускники колледжей, жители престижных предместий, покупатели в крупных универмагах, которые знают о мандавошках лишь понаслышке. Но теперь ей понятно, откуда взялась эта чесотка.

Жена вне себя от ярости.

И ни одна жена даже не подозревает, что это — такое же заражение, какое бывает от сиденья унитаза, только оно происходит от резиновой куклы. Муж, конечно, придумывает оправдательную историю, и ему, разумеется, верят. Но это все, что Кора сумела добыть в больнице. Спирохеты не живут на силиконе. Гепатит передается только через порезы и ранки на коже. Через кровь. Через слюну. Да, куклы — как настоящие, но они все-таки не настоящие.

Жены верят, но рассуждают примерно так: если сегодня ему все сойдет с рук, завтра он принесет домой герпес. Заразит и ее, и детей. Гонореей. Хламидиями. СПИДом. И они идут к Коре и спрашивают:

— С кем, интересно, мой муж крутит шашни в обеденный перерыв?

Никому из жен не придет в голову обвинять в чем-то Кору. Достаточно лишь посмотреть на нее: на эту прическу, густо политую лаком для волос, на ее жемчужные украшения, на высокие нейлоновые гольфы, на ее брючный костюм. На ее шерстяную кофту, с бумажными салфетками, заткнутыми за рукав. На тарелку с разноцветными карамельками у нее на столе. На доску объявлений у нее над столом, с пришпиленными картинками из комиксов «Домашний цирк».

 ***

Эти маленькие надоедливые существа вездесущи. Это было доказано давным-давно и уже совершенно точно. Лето, зима, осень, катастрофа ли, война ли, конец света ли - у тебя под ухом в любом случае раздастся отвратительный писк.

От этого звука Тоня и очнулась.

Один взмах рукой - писк прекратился, а в ладони остался микроскопический труп. Тоня поморщилась, но не от отвращения, а от боли.

Она не помнила, как выбралась из машины, которая буквально разбилась вдребезги. "Железный конь" разлетелся на кусочки, как хрустальный шарик, опрокинутый со стола на пол.  Возможно, из-за того, что машина была невероятно старой и произвольно могла не заводиться, не закрывать дверь или прекрашать работу в самый нужный момент, Тоня и смогла спастись. Дверь распахнулась сама собой.

Теперь девушке предстояло в кромешной тьме карабкаться вверх по склону, и ее не радовала такая перспектива. Это мягко говоря.

Тоня похлопала себя по карманам и обнаружила не совсем целый фонарик. Тем не менее, теперь у нее был хоть и неровный, мигающий, слабый, но свет. И она не стала подниматься наверх, а постаралась вглядеться вперед.

Темнота вокруг казалась ей какой-то странной - густой, тяжелой. Создавалось впечатление, как будто на нее набросили темное толстое одеяло.

У Тони вдруг появилось ощущение, словно кто-то толкнул ее в бок. Но это был всего лишь "вздрогнувший" телефон. Она секунду медлила, пытаясь унять дрожь в руках, и нажала кнопку, не глядя на имя абонента.

- Господи, Тоня, наконец-то ты ответила! Я звоню тебе уже битый час... Ты в порядке?

Девушка едва удержалась, чтобы не вскрикнуть от облегчения.

- Нет, ты просто не представляешь, здесь такое творится... Со мной происходит какая-то чертовщина...

Но ответа не последовало. Тоня затихла и через секунду услышала свой собственный голос. Прекрасно зная, что ни на секунду не разжимала губ и не издала ни звука.

- Да, любимый, у меня все в норме! Я собиралась ехать на место гибели родителей, но заглох мотор...

- Я могу тебе чем-то помочь? Где ты сейчас?

- Если бы ты приехал, мы бы отправились туда вместе...

Тоня до боли закусила губу. Что происходит, она не понимала, но знала, что нужно держать дриана как можно дальше от этого места и от нее самой.

- Нет, нет, Эдриан, не смей сюда ехать!

- Я сейчас остановилась посреди дороги, где нахожусь, точно не знаю... Если ехать от Сиэтла, то дальше будет автозаправка, там ты увидишь старика...

Тоня буквально взвыла от бессильной злобы и нажала на кнопку отбоя. Но вызов и не думал прекращаться.

- Он покажет тебе дорогу...

Девушка, недолго думая, запустила телефоном в ближайший камень. Проклятый прибор, который обычно начинал барахлить при самом слабом ударе, даже не поцарапался.

- А на дороге мы встретимся и поедем дальше. У меня уже есть план, я все расскажу тебе при встрече!

- Хорошо, я уже еду, жди!

Тоня услышала в трубке гудки и подошла ближе к телефону, валяющемуся на земле. Гудки прекратились, в трубке послышался шум, и только потом...

- Беги, Тоня. - с каким-то издевательским нажимом на ее имя проговорил голос и экран телефона погас.

***

- Здравствуйте, вы не знаете, как доехать отсюда до ближайшего города? - Тоня опустила голову. В меру смущенный тон, чуть растерянное выражение лица. Ей нужно было сделать все, чтобы добраться до нужного места - а проблема в том, что дороги она не знала и здесь, видимо, об этом говорить не очень хотели.

Хмурое лицо старичка, который стоял перед ней, внезапно просветлело.

- Ну что же вы, заблудились, миз? - дождавшись короткого кивка, он заговорил снова. - Дорога-то здесь несложная, а вот проехать по ней... Вам нужно все время вперед и вперед, до первого же поворота...

Тут старик чуть воровато - или затравленно? - огляделся. Тоня наконец получила недолгую возможность приглядеться к своему собеседнику. Лицо с некогда тонкими, прямыми чертами лица, теперь по-старчески искаженными морщинами, совсем незлобные глаза с прямым, усталым взглядом. Но причина этой усталости, хоть и была девушке неизвестна, разительно отличалась от повседневной измотанности жителей родного Сиэтла.

Старичок схватил ее за руку и чуть дернул к себе.

- Слушай меня, девочка. Поворачивай назад, не нужно тебе туда ехать. Возвращайся в свой город, большой, там безопасно, там не найдут тебя.

- Кто не найдет? Зачем меня кто-то должен искать?

- Поверь слову старого человека. Я же знаю, ты здесь не просто так. В любом случае оставь свои поиски и уезжай. Зачем тебе это затхлое место, что здесь твоя юность забыла?

Тоня едва удержалась, чтобы не возвести глаза к небу. Нет, она ожидала, что ее будут отговаривать, что постараются всячески отвести от этого места, но ей казалось, все это будет хотя бы более аргументированно.

- Мне никакая опасность не грозит. Я ведь знаю, как легко место приобретает дурную славу - все это сущие выдумки. У меня родители таких "проклятых" и прочих мест повидали бесчисленное множество. Послушайте. Я приехала сюда потому, что...

Что-то зашуршало, завизжали тормоза, и прямо перед Тоней и стариком остановилась машина. Тонин собеседник тут же отошел от нее и с преувеличенной вежливостью проговорил:

- Миз, платить-то будете?

Тоня оглянулась на свою машину, бензобак которой за это время мог уже наполниться как минимум раз шесть, и поспешно полезла за деньгами.

... Старик все же показал дорогу. Он избавил Тоню от объяснений цели ее прибытия сюда, не стал спрашивать ни про брата, ни про родителей. Теперь оставалось лишь ехать.

В пути девушка смогла наконец расслабиться. Небо постепенно темнело, но ее это не смутило.

- Темноты боятся либо трусы, либо маленькие дети...

Она не заметила, как произнесла это вслух. А потом невольно вздрогнула, потому что не помнила в своей любимой "Smells Like A Teen Spirit" этого подозрительного шума. Однако не прошло и секунды, как музыка вернулась в норму.

Тоня укоризненно покачала головой и легонько хлопнула ладонью по магнитоле.

- Не пугай меня, старушка, мне нечего бояться...

Дорога все время шла впрямо и постепенно становилась все более неприветливой. Машину то и дело встряхивало, у Тони постепенно стало портиться настроение. Она все это время изо всех сил заставляла себя не падать духом. Если дать себе "расклеиться", не держать себя в руках, то это плохо кончится.

Она внимательнее всмотрелась вперед. Свет от фар был не очень сильным, нужно было быть все время настороже.

- Этан, Этан, осторожнее. Нас ведь предупреждали, что здесь опасный участок.

- Сэм, дорогая, успокойся. Вечно ты суетишься.

Тоня на секунду оторвала руки от руля и сжала пальцами виски. Голоса были настолько четкими, что она не была уверена, появились ли они наяву или в ее голове.

Взгляд упал на радио. Кнопки поочередно мигали.

- Где-то здесь должен быть поворот. Почему его нет? Ты снова не так поехал?

- Дорогая, успокойся, сей... Господи боже, кого это сюда занесло?

Тоня вжала педаль тормоза в пол, но машина не реагировала. Девушка уже не могла расслышать собственного голоса, хотя должна была давно уже кричать.

- Остановись, скорее! Ты же сейчас его задавишь!

- Не могу! Машина...

Тоня вскрикнула, до боли в руках стискивая пальцами руль. изо всех сил заставляя себя повернуть. Радио зашумело, словно появились помехи, кнопки мигали как бешеные, впереди замаячило что-то...

До ее сознания дошел голос, но уже совсем другой, словно более близкий, более реальный.

- Доченька, остановись!

- Тормози!

- Ты сорвешься!...

Машина, оглушительно визжа тормозами, летела к краю обрыва и буквально соскочила с дороги, которая резко свернула вправо.

В колонках играет - Evanescence - Lies

Пока пускаю без шапки и предисловия, ибо это не фанфик и мыслей на эту тему пока нет. Продолжение, думаю, будет.

 

 ***

Сорок дней еще не прошли, а значит, шанс был. Тоня надавила на педаль газа сильнее.

Всю жизнь она куда-то мчалась и тянула за собой растущий снежный ком проблем и суеты, но никогда еще не торопилась настолько. Никогда не кидала окурок в окно машины и никогда этот окурок не был от пятой сигареты за час. Начнем с того, что она вообще никогда раньше не курила.

Хотя, возможно, она никогда не теряла что-либо настолько дорогое себе. Тоня старалась не думать об этом, крепче стиснув пальцами руль с чуть шершавой, потертой кожей. Она старалась прогнать любую мысль, так как от них предательски дрожали руки, в глазах начинало покалывать, а где-то в области шеи проступало что-то твердое, казалось, перекрывающее дыхательные пути.

... Когда она, вернувшись домой, увидела эти широко открытые, пронзительные зеленые глаза, застекленевшие, подернувшиеся пеленой, она не произнесла ни звука. И смазанные белые пятна халатов, и тонкие пальцы, коснувшиеся горла уже мертвого маленького человека, и скрывшаяся за поворотом машина не заставили ее даже дрогнуть.

Ее задушила только маленькая фотография на фоне серого, давящего, тяжелого надгробия.

... Отец и мать Тони попали в автокатастрофу, когда ей было чуть больше пятнадцати. Глухая, богом забытая дорога, неприятный, резкий поворот, обрыв по левую сторону от дороги. Так ведь часто бывает, Тоня это знала.

Чесли родился за несколько месяцев до этого. Очаровательный зеленоглазый малыш с волосами цвета воронова крыла, с трудом спасенный после родов, начавший задыхаться в первые же несколько минут своей жизни.

Тоня за несколько дней научилась и пеленать малыша, и кормить его, и успокаивать. Чес засыпал у нее на руках буквально за секунду, родителей боялся и постоянно плакал. Девочка постоянно ходила по врачам, знакомым, перерыла множество книг, научилась присматривать за больным астмой братом.

Родители постоянно находились в разъездах, как очень часто бывает в семье, где отец и мать - увлеченные археологи. Тоня и к этому привыкла. Большая и уютная квартира, домашнее хозяйство, забота о новорожденном - все это держалось на ее девчачьих плечах. Смерть родителей изменила все.

Хмурый дом с обшарпанными стенами, исписанной спинкой двухэтажной кровати и неприятного вида вечными волосами под кроватью. В комнатках детского дома должны были убираться сами дети, и именно поэтому никто никогда не притрагивался к вековому слою пыли. Здесь не хотелось даже лишний раз выходить из комнаты и видеть серые лица уже безучастных ко всему, перегоревших подростков, сломанные, покореженные и разрисованные игрушки малышей с потухшими глазами и вечно кричащих взрослых с лицами, искаженными усталостью и всем увиденным в жизни. Единственными живыми существами оставались неполных шестнадцати лет Эдриан, сосед Тони по комнате, и сама Тоня с братом.

Из пригородов Сиэтла в сам город эта троица попала только тогда, когда Тоне исполнилось восемнадцать. Эдриану с трудом удалось уговорить дальних родственников помочь оформить опекунство и забрать ее младшего брата в уже снятую маленькую квартиру. Жизнь налаживалась.

... Как сказали потом врачи, Чесли умер от приступа астмы, вызванного сильным испугом. Мальчик задохнулся в несколько минут, причины столь сильного потрясения никто установить не смог. Предполагалось, что он просто увидел что-либо в телевизоре. Телевизор, кстати, оказался единственным работяющим в доме прибором - перегорело решительно все, что работало от электричества.

Соседка, которая должны была сидеть с малышом, просто пропала. Через некоторое время опустела ее квартира - кто-то (как все резонно преположили, сама соседка) просто забрал оттуда все личные вещи.

Тоня тяжело вздохнула и достала еще одну сигарету. Если бы не эта фотография с похорон, она бы не сорвалась с места сейчас. Но ведь никто не смог объяснить ей появление смутных очертаний горячо любимого личика позади немногочисленных сгорбившихся фигур людей, что пришли проводить малыша. И никто не объяснил ей появление записи с датой и местом гибели родителей в ее дневнике.

Сделав музыку, льющуюся из старенькой магнитолы, громче в несколько раз, она все равно не смогла заглушить мелодию надрывавшегося уже в четвертый раз телефона.

- Да, Эдриан?

- Тоня, ты не понимаешь, что делаешь. Ты ведь знаешь, что там очень опасно. Я вообще не могу взять в толк, зачем тебе понядобилась вся эта эпопея с записью в дневнике и помехой на фото...

- Я просто знаю, что это нужно, и все.

- Ты же погубишь себя, глупенькая. А тебе нужно себя беречь хотя бы ради Чесли.

- Я и еду туда ради него.

Тоня бросила трубку и глубоко вздохнула.

Начало ее пути выглядело как отечественный фильм ужасов.

В колонках играет - Evanescence - Haunted
Настроение сейчас - Ни к черту

 Какая-то непутевая в этом году весна. Впрочем, в прошлом было хуже. Я не жалуюсь, я почти довольна.

Последние дни знаменательны разве что строчками, под которые они пролетают - а жаль. Хотя, нет, что же это я. Вспоминается гулянка с моими девочками и вчерашняя прогулка.

- Боже, неужели я действительно фотограф? Иди сюда, посмотри... (с)

Крепко так подсела на Three Days Grace... Не знаю, хорошо это или плохо. Но особенно несколько песен прямо-таки в мозг въедаются. Ничем их не выгнать оттуда, ничем.

...Every time we lie awake
After every hit we take
Every feeling that I get
But I haven't missed you yet

Only when I stop to think about it

I hate everything about you
Why do I love you
I hate everything about you
Why do I love you...

 

You're sick of feeling numb
You're not the only one
I'll take you by the hand
And I'll show you a world that you can understand
This life is filled with hurt
When happiness doesn't work
Trust me and take my hand
When the lights go out you will understand

Pain, without love
Pain, I can't get enough
Pain, I like it rough
'Cause I'd rather feel pain than nothing at all

Единственное, что радует, это новые серии. И мне плевать, что Эми домогается к Доктору. Ей можно)    

Самая дурацкая, детская и непонятная горечь - то, что никто уже давно не смотрел мой дневник. Возможно, потому, что не пишу здесь. Кто знает. Во всяком случае, ни единого просмотра...

Такое впечатление, что жизнь бьет ключом. Но это впечатление оказалось обмачивым. С того дня на Арбате НИХРЕНА не происходит.

Самое жуткое - это когда тебе начинает казаться, что жизнь налаживается. А это ни на секунду не было правдой, никогда. Жизнь никогда не наладиться.

О чем я говорю, это же переходный возраст, долбаные пуберантный период и изъезженные вдоль и поперек проблемы. Звучит уже настолько бредово, что давно пора людям придумать для этого времени новое название.

В висках пульсирует, глаза все чаще болят. Иногда мелькает мысль, что я себя убиваю, но ведь это не так, правда? Я ем по три раза в день, сплю...часов по шесть, занимаюсь спортом...ладно-ладно, вру, никакой это к черту не спорт, но ведь помогает.

У тебя по-прежнему ни одного грустного статуса, ни одной записи в дневнике о том, что из твоей жизни исчез человек. Да, теперь у тебя новая любовь, новые впечатления, среди всего этого про меня и не упомнишь. И все же хоть иногда хочется почувствовать, что обо мне вспоминают, что, может, даже, скучают. Общение прекратилось без какой-либо злобы, обид - из оперы "я ухожу, и просто так надо".

Да, так надо. К счастью, ты не требовал объяснений, помахал ручкой и я тебя удалила - это почти обидно.

А ведь любила же, любила, любила как друга, как родного шизика...жаль, что ты обо мне уже не помнишь, правда жаль.

Даже не буду скрывать запись, потому что даже если и увидишь ее, ни единого словечка в ответ не будет. Молодец, так правильно.

"На станциях московского метро утром 29 марта был взорван гексоген, доложил президенту РФ Дмитрию Медведеву директор ФСБ России Александр Бортников. Об этом сообщает сегодня телеканал "Россия 24".

По данным взрывотехников, мощность взрывного устройства на станции метро "Лубянка" составляла 4 кг в тротиловом эквиваленте. На станции метро "Парк культуры" была взорвана бомба мощностью 1,5–2 кг. На месте взрыва были найдены тела двух террористок-смертниц.

Напомним, взрывы в московском метро прогремели 29 марта в 7:56 и 8:36 утра. По последним данным, в результате теракта погибли 36 человек, также сообщается о 64 пострадавших."

 

Сегодняшняя сводка. На самом деле, ощущение ужасное. Лихорадочные звонки родителям. побелевшие лица. Половина школы нервничала нереально. Лично мне стало ну очень страшно, к счастью, дозвонилась почти сразу до матери, отец же ездит на машине. Женьке повезло меньше, но через некоторое время звонок пошел, Женина мама подняла трубку, все хорошо. Врезалось в память сравнение с проектом "Разгром".

 

Краткая история взрывов в московском метро:

 

11 июня 1996 года взрыв произошел на Темирязевско-Серпуховской линии, между станциями "Тульская" и "Нагатинская". Погибли четыре человека, 12 были госпитализированы. 
1 января 1998 года - взрыв на станции "Третьяковская". Взрывное устройство было спрятано в дамской сумочке. Погибших в результате взрыва не было, различные ранения получили три человека. 
8 августа 2000 года прогремел взрыв в подземном переходе у станций "Пушкинская" и "Тверская". 13 человек погибли, 118 получили ранения. 
5 февраля 2001 года по меньшей мере 20 человек получили ранение в результате взрыва на станции "Белорусская" (кольцевая). Погибших не было. 
6 февраля 2004 года - взрыв на Замоскворецкой линии, между станциями "Автозаводская" и "Павелецкая". Погибли 40 человек, более 130 получили ранения. 
31 августа 2004 года смертница привела в действие взрывное устройство у входа Нажать на станцию "Рижская". 10 человек погибли, около 40 получили ранения. 
 

 

 

Надо сказать, сразу вспоминаются старые теракты. А их было в Москве много...и такое впечатление, что на Лубянке и Парке Культуры террористы не остановятся.  Долгое время теракты не производились, хотя знали, что готовятся операции. Вот, видимо, подготовились. А раз так, нас ждет большая буря, москвичи...

Итак, 29 марта. Более подробная информация.

 

"Риа Новости":

Террористическую атаку на станциях московского метро "Лубянка" и "Парк культуры" произвели две террористки-смертницы при помощи безоболочных взрывных устройств, сообщает в понедельник Национальный антитеррористический комитет (НАК).

В понедельник в 07:55 и 08:40 на двух станциях Московского метрополитена прогремели взрывы. По последним данным Минздравсоцразвития, погибли 35 человек, 62 пострадали. Возбуждены уголовные дела по статье 205 УК РФ (террористический акт).

"По предварительным данным, сработали безоболочные взрывные устройства мощностью ориентировочно до трех килограммов в тротиловом эквиваленте. В совершении преступления подозреваются две террористки-смертницы". - говорится в официальном сообщении.

Оперативные службы на месте происшествия оказывают необходимую помощь населению.

По указанию руководителя Федерального оперативного штаба (ФОШ) в Москве принимаются необходимые меры по ликвидации и минимизации последствий террористических актов. Проводятся неотложные следственные и оперативно-розыскные мероприятия. Приведены в состояние повышенной готовности антитеррористические силы и средства.

Федеральный оперативный штаб призывает граждан сохранять спокойствие и выдержку, повысить уровень бдительности, оказать необходимое содействие правоохранительным структурам и в случае обнаружения бесхозных предметов и других настораживающих признаков своевременно информировать органы безопасности и правопорядка.

ФОШ обращается к руководителям предприятий, занятых в сфере транспортных пассажирских перевозок, объектов массового пребывания людей с требованием обеспечить надлежащее выполнение мер безопасности.

 

 

 

"Эхо Москвы":

 

29.03.2010 14:03 : Два взрыва прогремели сегодня утром в московском метро 

Они унесли жизни более чем 30-ти человек. Первый теракт произошел около 8-ми часов на станции метро "Лубянка". 

Взрыв в поезде «Красная стрела» прогремел когда поезд стоял на станции Лубянка. Было 7.52. Утренний час пик. В вагонах полно народу. Люди спешили на работу. Трагедия произошла во втором вагоне. По словам очевидцев, кто-то заметил в толпе женщину-шахидку. Раздался крик: «Все на выход», и в этот момент прогремел взрыв. Все случилось в тот момент, когда люди выходили на станцию. Взрывной волной зацепило и тех пассажиров, которые пытались зайти в вагон. Началась паника. Раненые кричали, звали на помощь. Станцию накрыло белой пылью. Свидетелем этого стал москвич Валерий. Он переходил на станцию Лубянка с Кузнецкого моста. 

В момент взрыва рядом с террористкой-смертницей было много людей. Это привело к тому, что мощность взрыва была немного. находилось большое количество людей. Кроме того, в вагоне были открыты двери, благодаря чему сила взрыва была рассеяна", - 

Началось сильное задымление, люди стали выходить из поезда. Многим требовалась помощь - они были в крови. Некоторые от шока падали в обморок. У тех, кто пострадал при взрыве по словам очевидцев были черные от копоти лица. Громкий хлопок было слышно даже наверху. Рядом с кассами, где люди покупали проездные билеты. По словам очевидцев, то, что они увидели, больше напоминало кадры из фильма ужасов: люди в порванной в клочья одежде, залитые кровью. Очевидец Алексей планировал сесть на станции Лубянка в поезд. На переходе он услышал громкий хлопок и понял: что-то случилось, рассказал Алексей в эфире телеканала Россия-24. 

Во втором вагоне, где произошел взрыв, выбило все стекла, сильно повредило внутреннюю обшивку. На станции разрушений не было. Андрей, который занят в строительном бизнесе, работает в одном из офисов рядом с Лубянской площадью. Несколько коллег на работу сегодня так и не приехали. Андрей надеется, что с ними все в порядке. По его мнению, спецслужбы виноваты в том, что не предотвратили сегодняшнюю трагедию. 

Машины начали эвакуировать раненых в институт Склифософского и другие больницы. На станции Лубянка начали работать следователи. На шахидке было до трех килограммов тротила, рассказал журналистам прокурор Москвы Юрий Семин. 

Спустя примерно полтора часа после теракта журналисты могли наблюдать необычную для центра города картину: прямо на Лубянскую площадь сел один из вертолетов МЧС. Он прилетел для перевозки тяжелораненых людей. Сегодня пострадавших отправляли в больницы в том числе и таким способом. На дорогах были пробки. Впрочем, к тому моменту всех раненых уже эвакуировали. И скоро вертолет с Лубянской площади улетел. Одна из женщин попыталась прорваться к метро, ее остановила милиция. Женщина плакала и говорила, что во взорванных поездах могут быть её родственники. С журналистами она общаться наотрез отказалась. 

Второй взрыв в московском метро прозвучал примерно через 40 минут после первого. Это случилось на станции "Парк культуры" той же, "Сокольнической" линии. 

Бомба сработала без двадцати девять, когда состав, следующий со станции Фрунзенская, прибыл на платформу Парк Культуры. Смертница привела в действие адскую машину как только открылись двери поезда. В этот момент вагоны были забиты пассажирами, некоторые заранее приготовились выходить. На теле шахидки было спрятано полтора килограмма пластида, рассказали взрывотехники официальному представителю СКП Владимиру Маркину. Позже следователи обнаружили фрагменты тела террористки, они рассказали, что это скорее всего была черноволосая девушка. После взрыва станцию тут же заволокло едким дымом, а люди в панике стали выбираться на улицу, рассказал Эху очевидец случившегося Дмитрий. 

Узкие выходы метрополитена задерживали испуганных пассажиров, началась давка, рассказал Сергей. 

В первый момент садовое кольцо еще ехало, минут через пятнадцать его перекрыли сотрудники ДПС, к шайбе, радиальной станции Парк Культуры одна за одной стали приезжать машины скорой помощи. Окровавленных раненых выносили спасатели, их тут же грузили в кареты медицинских служб. Пострадавших доставляют в Первую градскую больницу и институт Склифасовского, рассказали в штабе спасательной операции. А примерно через полчаса после взрыва на садовое кольцо приземлился вертолет МЧС. Летчику удалось посадить машину лавируя между проводами, эвакуация тяжелого пострадавшего заняла буквально несколько минут и машина взмыла в воздух. Те, кто смог выбраться самостоятельно, получили ожоги, свидетельствуют Арсен и Ксения. 

Спасатели раз за разом, с кислородными баллонами спускались в вестибюль, тем временем стало понятно, что пожара удалось избежать. Прибывший ОМОН стал оттеснять тысячную толпу зевак, которые мешали проезду спецмашин. После милиционеры перекрыли переход и движение по тротуарам, прохожим пришлось добираться на работу, в обход, минуя этот район, некоторые так и не поняли что произошло, и конечно возмущались. Около десяти утра в штаб МЧС приехал Мэр Лужков. Он пообещал взять расследование под свой контроль и довольно быстро покинул место событий, а некоторые милиционеры недовольно загудели, «Только начальства здесь не хватает, и вот и начались в стране выборы». Впрочем, к ним у москвичей тоже накопились претензии. 

С очевидцами, которые не пострадали и могли что-то рассказать работают следователи, в очередной раз объяснил Владимир Маркин, он добавил, что спецслужбы уже изъяли записи с камер видеонаблюдения. Тем временем сотрудники ФСБ выясняли, есть ли списки погибших, они искали своих коллег, которые направлялись в академию ФСБ на Фрунзенской. Списков не было, да и точное число жертв пока не известно, объяснили им. Ближе к полудню вход на кольцевую ветку открылся. На платформе дежурило несколько сотен милиционеров, а в поездах было немноголюдно. Но уже через несколько остановок стражей порядка становилось все меньше и меньше. По мнению силовиков, жертв могло быть еще больше, но помог недавний перевод стрелок часов на летнее время. Кое – кто просто задержался и вышел из дома позже обычного. 

 

 http://metro29.ru/ - официальный сайт

...что же будет дальше?

Мое солнце исчезло, мое солнце погасло. С моей смертью сгорела твоя же душа. Мы все вместе разбились об несчастье негласно, но мы знаем, что встретимся, но уже не дыша...
(с)

Мой маленький мир рассыпался в прах... И нет больше света в холодных глазах...
(с)

Вспомни радость и грусть, как мы счастливы были. Как мы верили в жизнь и друг друга любили. И теперь мы одно, мы одни и бессмертны. За любовь мы отмечены и награды посмертны...
(с)

Ну что ж, в каждой ситуации есть свои плюсы.

Теперь большинство обещаний для меня так и останутся пустыми. но это совершенно неважно. Я не хочу думать ни о чем подобном и не хочу чтобы кто-то, читая это, подумал неверно.

Я не имею никаких претензий больше.

С одной стороны, мне стало легче. Я довольна тем, что у меня есть, и вполне проживу без этой маленькой интрижки. У меня есть самое дорогое, что никто у меня не отнимет, уже никто и никогда. И мне этого достаточно, более чем. Теперь я понимаю, что зря старалась что-то устроить.

На меня еще обратят внимания, но уже не те, кого я должна быть достойна, а те, кто будет достоин меня. Крайне глупо было плагать, что мне нужно кого-то играть. Да боже мой, почему вообще меня все это бесило?

Играйте в свои милые развратные игры, считайте себя шикарными, неповторимыми и нереально шлюшными. Возможно, так оно и есть, я за вас даже рада. Примеряйте себе то амплуа, которое способны потянуть. У меня оно было другим, другим и останется.

Я высказалась, и даже не против комментариев, которые, возможно, будут. Это мое мнение, я никому его не навязываю - но я четко знаю, что будет так и никак иначе.

Итак, свершилось) наконец решилась сделать подборку к моей любимой книге!) в смысле, подбор возможных внешностей для персонажей)))

Начнем хД

 

Порванный Парус,  волшебница, Вторая Армия, толковательница Крыла Дракона, впоследствии была влюблена в Ганоеза Парана: - 
(Кейт Уинслет)

Хохолок, боевой маг, Вторая Армия, непримеримый враг Тайскренна, впоследствии душа была заключена в куклу:

 (Колин Ферт)

Калот, боевой маг, Вторая армия, любовник Порванного Паруса, впоследствии убит во время осады Засеки Тайскренном:

 (Джуд Лоу)

Молодой Тук, разведчик, Вторая армия, агент Когтя, при осаде Засеки получил ужасный шрам:

 (Джонни Депп) /шрама не хватает хД/

Капрал Калам, девятый взвод, в прошлом Коготь Семи Городов:

 (Билли Зейн)

Горечь, девятый взвод, хладнокровная убийца под личиной молодой девушки, впоследствии Апсала и возлюбленная Крокуса:

 /от скромности не умирают =РРРРР/

Ганоез Стабро Паран, дворянин, офицер малазанской армии, впоследствии поручено убить Горечь, влюбился в Порванный Парус:

 (Роберт Дауни-младший) /а теперь все дружно замурлыкали *_*/

Дуджек Однорукий, верховный кулак генабаканского похода малазанской армии:

 (Майкл Гэмбон) /Дамблдора играл х)/

Тайскренн, верховный маг при императрице:

 (Иен Маккеллен)

Лорн, адъюнкт при императрице, послана разбудить Тирана Ягутов:

 (Кейт Бланшетт)

Крокус Маленькие руки, молодой вор, 17 лет, впоследствии Носящий Монету, возлюбленный Апсалы (после того как она забыла о прошлом Руки Бога):

 (Бен Барнс) /идеально подходил под описание!/

Леди Симталь, хозяйка поместья Симталь:

 (Моника Беллучи) /охрененно красива...идеально подходила под описание/

Салти, служанка:

 (Селена Гомес)

 

 

Пока вроде все)

Ищу Вискиджака и прочих Т_Т

буду дальше думать))))