Жили-были два человека. И случилось так, что у одного не было еды, а была вода; у другого же была пища, но ни капли воды. И терзаемы они были голодом и жаждой. Вот, тот у которого была пища, и говорит:

- Давай обменяемся: дай мне своей воды! А я дам тебе моей пищи, и мы обои избавимся от мучений!

Но второй, у кого была вода, про себя и думает:

"Ведь жажда гораздо злее голода: недаром тот первым пощады запросил - с этого можно что-то поиметь" и говорит:

- Не хочу я просто так меняться! Моя вода ценнее. Заплати мне, а тогда уж и будем меняться.

Другой же про себя подумал: "Из некоторых продуктов можно выжать хоть по капле сока; может я перетерплю как-нибудь" - и отвечает:

- Не буду я так; твои требования не справедливы. . . . . . . .

До сих пор препираются они. Интересно, что с ними произойдет раньше: все-таки поделятся друг с другом, или так и помрут "несдавшимися"?

- Вы представить себе даже не можете, какого страху я натерпелся и каким испытаниям подвергся!, - с ходу заявил Ёршик, когда его возвратили на место, в сушку для посуды.

- Меня (меня!!!), предназначенного для мытья бутылок, использовали для...

Эмоции его переполняли, он не сдержался и разрыдался, не в силах продолжать. Другой ершик, его родной брат, с неподдельным интересом и участием стал его спрашивать:

- Что, что случилось? («Ведь, подумать страшно, ЭТО может произойти и со мной!»). Успокойся, на тебе даже щетина примята!

Чашки, сохнувшие этажом выше любезно капнули водой на беднягу. Тот, немного успокоившись, наконец-то смог продолжать, то и дело всхлипывая.

- Мной.... мыли... батарею!

Окружающие его предметы по разному отреагировали на это заявление. Одни просто пожали плечами, дескать, подумаешь, эка невидаль! Ну и что такого? Другие, напротив, стали возмущаться. Но и тех и других заинтересовал сам процесс того, как использовали Ёршика.

- Что с тобой делали?, - настойчиво спрашивали все. - Расскажи нам всё, в мельчайших подробностях!

- Я сразу заподозрил неладное, как только Хозяйка меня взяла в руки и стала передо мной извиняться. А потом она сказала: «Ну, ничего, я тебя потом отмою, не переживай!» и...., - он опять судорожно всхлипнул. - И начала меня макать прямо головой: сначала в таз с водой, а потом в эту грязную, темную, пыльную батарею! Как мне было страшно! Я сопротивлялся, как мог, но она меня пихала все сильнее и сильнее! А потом опять в воду, а потом опять в батарею! В каждую секцию! А эти секции были одна страшней другой! Где-то даже были дохлые мухи!

- Ничего себе!, - потрясенно произнес его брат, живо представив себе эту картину. - И много было этих секций?

- Много... Не знаю... Я на десятой потерял счёт... Я думал, этот кошмар никогда не кончится. Правда сначала, когда Хозяйка унесла таз с уже грязной водой, у меня сердце запрыгало от радости. Я решил, что всё, мои мучения закончились. Но она просто меняла воду, как выяснилось...

- Это жестоко!, - воскликнул Стакан, стоявший рядом с чашками. - Использовать вещь не по назначению - это невыносимо! Надо этому положить конец, должен же быть какой-то закон, запрещающий эти безобразия! Вот в меня, например (несмотря на то, что я предназначен для воды, между прочим), сколько раз наливали и пиво и вино! Так недолго и пристраститься! И даже алкоголиком стать! А однажды... бр-р-р! Налили подсолнечное масло! А потом от него же и отмывали, даже с порошком! А ведь я был сделан на заводе хрустальных изделий, да и сам я почти хрустальный... Да что там почти!, - распалялся он всё больше и больше. - Я и есть самый настоящий хрустальный бокал!

Он игриво поглядывал на спящую водочную стопку, более граненую, чем она сам и, соответственно, более «хрустальную». Но та только изредка всхрапывала и икала. Окружающие старались сдержать смех. И даже пострадавший Ёршик не сдержал улыбки, на какое-то время забыв свою беду. Все прекрасно знали, что никакой он не хрустальный, а обыкновенный Стакан. И что фамилия его Гранёный. И что он даже рядом с хрусталем никогда не стоял.

- Будет вам судачить!, - с горечью проговорила разделочная доска, стоявшая в углу. - Вот у меня - горе, не чета вашему! Про меня вообще забыли!

От горя ее коробило.

- Зачем вообще меня покупали? Как это тяжело - чувствовать свою ненужность и невостребованность!

Вся посуда как-то сразу приумолкла. Каждый на миг представил себе, что и он будет так же никому не нужным хламом и в результате (страшно подумать!) окажется на помойке.

- И все равно, надо что-то предпринять! Так это оставлять нельзя! А то можно сами знаете, до чего дойти! Страсти опять стали разгораться. Чашки, в отчаянии стали заламывать ручки, слегка позвякивая друг о друга. Вдруг все мигом стихли - открылась дверца шкафчика и Хозяйка положила в сушку резиновые перчатки, которые тут же безжизненно повисли. Лишь только дверца вновь закрылась, на перчатки набросились с расспросами.

- Что с Вами? Вы живы? Может Вам переместиться левее - здесь будет Вам удобнее.

Перчатки устало пошевелились.

- Глупые вы... Мы счастливы... Устали немного, но это пройдет! Мы любим работать. И к тому же, Хозяйка очень ласково с нами обходится. Разговаривает, благодарит за выполненную работу, а перед особо грязной работой даже извиняется....

«Пострадавший» Ёршик задумчиво произнес:

- И передо мной она тоже извинялась... И потом тоже благодарила... Да, что ни говори, она к нам по-человечески относится...

Мнения разделились. Дело чуть не дошло до битья посуды. Однако верх взял старый испытанный способ: решили на собрании голосовать. Встал вопрос: кем назначить секретаря и нужен ли он вообще. Решили, что так и быть, обойдутся. Тем более, что стопка, которая обычно выступала в этой роли, все еще спала и просыпаться не собиралась. Обошлись и без повестки дня и без громких дебатов. Решили зря на Хозяйку не обижаться (кроме совершенного забытия ею пользоваться посудой, как в случае с вышеупомянутой разделочной доской) и даже милостиво прощать оную даже тогда, если она (не дай Бог, конечно!) будет использовать их не по назначению. Но только в том случае, когда она ЗАРАНЕЕ попросит извинения за несанкционированное обращение и после попросит СЕРДЕЧНО И С ЧУВСТВОМ прощения. Естественно, не забыв привести используемый предмет в надлежащий вид и, соответственно, в чувство. Собрание закончилось как обычно, всеобщим братанием, весельем и по возможности каждого, плясками.

Ёршик был удовлетворен и даже рад тому, что его во-первых, выслушали, во-вторых, посочувствовали, и в-третьих, даже собрали собрание (простите за тафтологию, но от нее никуда не деться) и вынесли постановление.

Он был горд, что заварил эту кашу и рассуждал про себя:

«А ведь подумать страшно, если бы не я, так они бы и терпели все это безобразие!».

В понедельник начался дождь, как и обещали. Но мало ли, что они обещают! Вон ведь – и светлое будущее пророчат, и повышение зарплаты, и эликсир вечной молодости, в конце концов.
Что касается дождя, так с этим вообще плохо. Зонтик – зацеплен тростью за вешалку – висит себе без дела уже третий месяц.
Скажете тоже – летний дождь в понедельник. Утопия.
....
А он взял и пошел. Стучал костяшками пальцев по подоконнику.
Я подвернула под себя ногу, села в кресло и подвинула поближе клавиатуру.
Вдруг о стекло что-то стукнулось. «Ничего себе дождь расшалился», - подумала я.
Приложив обе ладони к стеклу, на меня с той стороны глядел мокрый Ангел.
- Боже мой! – воскликнула я и бросила открывать.
Он зашел в комнату, как ни в чем не бывало – обыкновенный белый Ангел, подумаешь. Сел в мое кресло, вытряхнул дождь из сандалий и взъерошил себе волосы. Сушил, наверное.
- У тебя промокли крылья, - сказала я буднично, словно залетевший от дождя ко мне Ангел – это нормальное, почти повседневное явление, и принесла ему полотенце.
Он протирал свои крылья тщательно, как кот, вылизывающий шерсть, а я, между тем, соображала, что в таком случае говорят: «Ах, я так рада, что ты зашел?» или «Ну и что дальше будем делать?». Он протирал крылья, а я думала – дать ему фен или так обойдется. И вместо одной из двух предложенных на выбор фраз радостно сказала:

- Ты падший?! – и тут же прикусила язык.
- Скажешь тоже, - огрызнулся он. – Мне разве дашь на вид три года? Это только маленькие падают, у них еще крылья не окрепли.
Ответ был исчерпывающим. Я даже не нашлась, что возразить.
Ангел смягчился и пояснил:
- Холодно там. А у тебя на кухне я видел дымящийся чайник на плите.
Это было неправдой. Не было у меня никакого чайника, а тем более на плите. Он, наверное, перепутал окна. У соседки – пожилой дамы с седыми волосами – на плите действительно стоял чайник. Она все надеялась, что ее навестят дети, а горячего чая не окажется, поэтому уже третий год почти не снимала чайник с плиты.
Но я не стала огорчать Ангела. Пошла на кухню, включила другой чайник – электрический – и поставила на стол вазочку с вареньем. Все-таки надо было его угостить. Мало ли, чем можно заболеть после дождя.
- Как там, наверху? – спросила я, чтобы поддержать разговор.
- Обыкновенно, - ответил он, подвигая к себе варенье и зачерпывая его ложкой. – Серо. Холодно. Вчера обещали дождь, а пошел он сегодня.
- Это бывает, - согласилась я. – Прогноз – крайне ненадежная вещь.
Он потянул ложку ко рту и капнул себе на колени. Мы одновременно посмотрели на красное пятно, которое сначала расплылось по его одежде, а потом потускнело и пропало.
Я постаралась не отвлекаться на мелочи. Надо было разузнать другое, пока он не ушел.
- А вообще там как?
- На небе? Да нормально. Как на земле. Свои проблемы, конечно, есть, но в основном в этом году спокойно.
- Какие проблемы? – поразилась я. Вот уж никогда не думала, что где-то еще во Вселенной существуют проблемы неправильных прогнозов и намокших крыльев.
- Да вот возьмем хотя бы Гавриила, - ответил он нехотя. – Начитался про современные системы защиты от взлома и в Рай теперь пропускает только через металлодетектор. Столько шуму было!
- Это он, конечно, зря, - поддержала я Ангела, который насупился было и принялся за вторую вазочку с вареньем.
Он наморщил нос и спросил:
- Ты думаешь, это только у вас тут жить тяжело что ли? Вот у тебя, у тебя какие проблемы?
- Нуу… у меня спина болит... и голова... и горло. И работы столько, что ее за 10 дней не сделать - не то, что за 3... и долги растут - а еще надо быстро найти на понравившуюся квартиру... А я хочу в Павловск... Не сегодня, конечно. Сегодня - дождь.
- А еще, - перебил он меня, - ты скажешь, что нет денег на понравившуюся куртку и телефон, а те, что планировала на него потратить - потратишь на другое?
- Это просто возмутительно, - обиделась на него я, - сам все знаешь, а спрашиваешь. Издеваешься?
- Помогаю просто. Ну так вот. Не обращай внимания! Пройдет.
- Это все, что ты мне можешь сказать? Свалился с неба, понимаешь, а вместо советов на будущее, вместо волшебных палочек в подарок можешь сказать лишь, что пройдет?
- Все пройдет. Представляешь – твои, прости господи, проблемы и металлодетектор при входе в Рай. Чувствуешь разницу? Плюнь и разотри.
....

Ангел был, конечно, прав. Что наша жизнь по сравнению с вечностью, в которую могут не пустить только потому, что ты забыл вытащить из кармана, к примеру, ржавый гвоздь.
....
- Ну, я полетел, - вдруг спохватился он. Бросил завистливый взгляд на остатки варенья и встал на подоконник.
«Совсем как Карлсон» - вдруг подумалось мне.
На прощанье я сказала, сама поразившись своим словам:
- Слушай, будь другом. Залети в соседнее окно. Ну, где ты видел чайник на плите. Там бабушка одинокая живет. Ей так хочется кого-нибудь чаем напоить.
- С вареньем? – спросил он подозрительно. А потом вдруг улыбнулся широко, махнул рукой и прыгнул наружу.
Я подождала немного, стоя у распахнутого окна. Сначала раздался стук в стекло. Потом за стенкой пронзительно завизжали.
а я... а я поехала на работу. Он прав - все, действительно, когда-нибудь пройдет. По сравнению с металлодетектором;)

- Да какого фига?! Всё равно его киллеры у квартиры заждались! – сказала себе черная кошка и перебежала дорогу банкиру.

_____________________

- Милая, я считаю, тебе совершенно не нужно покупать эту новую сумочку, - заметил за завтраком чей-то муж.

- Минутку, - супруга взяла солонку, и, перевернув ее кверху дном, обильно посыпала солью стол. – Ну, понеслась! Так ты, козёл, денег мне, естественно, не дашь?!

- СУКА!!! – выкрикнул муж.

______________________

- Ребят, ну пятница же, тринадцатое число, - зловредно ухмылялся препод, валя всех подряд на экзамене.

__________________

- Дорогая, кажется, мне на голову испражнилась птичка…

- К счастью.

- Что-что ты говоришь?

- К счастью, не на мою шубу.

________________________

- Не ешь с ножа. Злой будешь.…

- …Блин!!! Э-э-э-э!!! Собачье дерьмо!!! Тьфу!!! Сейчас кого-нибудь убью!!!

- Ну, что такое?

- Язык себе порезал…

______________________________

- Тээкс, и как, значится, помирают от язвы желудка? – весело спросил патологоанатом, сдергивая простыню с трупа, пикантно сложившего на животе руки.

Патологоанатом с усилием развел их в стороны.

– А вот на себе-то не показывают…

___________________________________

- Быстро поднятое не считается упавшим, - уверяли друг друга аэроклубовцы, выскребая из земли товарища, у которого не раскрылся парашют...

Она проснулась, как всегда, чуть раньше солнышка, чтобы встретить его своей самой любимой песенкой. Потом оно станет ярким и жгучим, придется прятаться в самой далекой комнате своего замка...

А сейчас, она пела, подняв к небу свои огромные прекрасные глаза, и соседки пытались подпевать, но не могли повторить эту сложную мелодию. Солнце поднялось и стало похоже на икринку огромного лосося. Она посмотрела в огромное зеркало – все то же печальное зрелище – крошечные пальчики, некрасивый рот, глаза, правда, ничего, зато фигура... Да, папаша явно постарался, чтобы не один Прекрасный принц даже под страхом смертной казни не согласится ее поцеловать... Сам-то практически бессмертный, может поцеловать хоть Бабу Ягу – отделается лишь ночным кошмаром. Да и где взяться принцам в этой глуши.

Она смахнула слезинку. Все. Хватит, пора брать судьбу в свои руки. Отправлюсь-ка я путешествовать, этого он мне ведь не запретил.

И она отправилась по тропинке через леса и болота – навстречу своей судьбе. Это было нелегко. Дорога становилась все каменистее, нежные ножки ее распухли, было невыносимо жарко, тонкая кожа потрескалась. Надо было остановиться, передохнуть и немножко поплакать... Но тут вдруг послышались шаги, она подняла голову и…

О чудо! Прекрасный юноша стоял радом и внимательно ее разглядывал. Какой молодой, наверное еще школяр, когда превращусь, придется срочно покупать дорогую косметику или даже делать пластическую операцию, забеспокоилась она.

Он поднял ее и поднес к глазам. Она зажмурилась – неужели он сразу же меня поцелует? Но он опустил ее в мешочек, наполненный прохладной водой, где плавали еще пара обычных пучеглазых простолюдинок... Тоже мне, принц - принцессу от простшки не отличает! Неужели он будет собирать их со всего болота и целовать всех подряд? Она фыркнула. Но, по-видимому, Принц на сегодня закончил поиски. Он шел, помахивая пакетом, из-за чего у нее закружилась голова и начало укачивать...

Очнулась она в очень необычном месте. Во-первых, было очень светло, он направил свет лампы прямо ей в лицо, во-вторых она была привязана – фу, как ему не стыдно, а еще такой молодой...

...кругом такой беспорядок – книги, провода, банки с какими-то жидкостями. Ну наконец, вот и он, мой избавитель... Какое умное, задумчивое лицо. Эти очки, они ему даже идут. Закрою-ка я все-таки глаза...