* * *

Река времян в своем стремленьи
Уносит все дела людей
И топит в пропасти забвенья
Народы, царства и царей.

А если что и остается
Чрез звуки лиры и трубы,
То вечности жерлом пожрется
И общей не уйдет судьбы

Г.Р. Державин.



12 октября 1817 года на Воробьевых горах прошла торжественная закладка первого камня. Но грандиозному замыслу не суждено было осуществиться. Причин тому нашлось несколько. Во-первых, почва на Воробьевых горах из-за подземных ручьев оказалась непрочной, и возникла опасность оползней. А во-вторых, Карл Витберг не смог справиться с извечной российской «болезнью», которую великий историк Карамзин называл одним словом – «крадут». Обнаружилась огромная растрата, Витберг отправился в ссылку. Вскоре умер Александр I.
В 1826 году Николай I закрыл строительство на Воробьевых горах и лишь в 1832 году решил вновь провести конкурс на лучший проект. В этот раз победил архитектор Константин Андреевич Тон. Император утвердил его идею, лично избрав для строительства новое место, на Волхонке. В то время там располагался знаменитый Алексеевский монастырь и церковь Всех Святых. Император приказал перевести монастырь в Красное село под Москвой и немедленно приступать к возведению храма. По Москве поползли слухи: «Настоятельница Алексеевского монастыря сильно осерчала, что пришлось святую обитель ее разрушить. Прокляла монахиня место строительства, предрекла, что недолго храму новому стоять и ничего на этом месте никогда не построить».





Между тем, строительство шло полным ходом. Храм был заложен 10 сентября 1839 года митрополитом Филаретом в присутствии императора Николая I. С Воробьевых гор – места неудавшейся стройки - привезли памятный закладной камень. По старинному поверью, чтобы храм простоял многие века, в фундамент были заложены и монеты, отчеканенные в 1839 году.

Константин Тон создал проект пятиглавого храма, высота которого от основания до вершины креста составляла 102 метра. Основание храма представляло остроконечный крест, фасад одинаков со всех четырех сторон. Здание было увенчано пятью золотыми куполами – большим центральным и четырьмя угловыми башенками-колокольнями с 14 колоколами. За время проектирования и строительства на российском престоле сменили друг друга четыре императора: Александр I, Николай I, Александр II, Александр III.



Именно при Александре III, в праздник Вознесения Господня 26 мая 1883 года было совершено освящение храма. Он стал самым главным храмом Москвы. Фасад храма украшали два ряда рельефных изображений, напоминавших о событиях войны 1812 года, и фигуры святых – заступников за Русскую землю. Также на фасаде были изображены картины двух важнейших событий жизни Иисуса Христа – Его Рождество и Воскресение. Всего Храм Христа Спасителя украшали 48 горельефов на темы русской и библейской истории. Их авторы - А. Логановский, Н. Рамазанов, Н. Пименов и другие.



Оказались на стенах храма и особо чтимые изображения икон Богородицы, в том числе и Смоленской Божьей Матери. Той самой, чудотворный образ которой в течение трех месяцев находился с русскими войсками и даровал нашим воинам победу в Бородинской битве. Между колокольнями располагалась смотровая площадка, окруженная бронзовой балюстрадой, откуда открывался лучший панорамный вид города. В храме было два придела: правый – во имя святителя и чудотворца Николая, левый – во имя Святого Благоверного князя Александра Невского. Главный храм посвящался Рождеству Христа Спасителя.
Николай I дал общую идею росписи храма, интерьер которого поражал яркостью, богатством, разнообразием. Среди авторов росписей много признанных мастеров – Крамской, Семирадский, Суриков, Бруни, Верещагин, Брюллов, Васнецов.
Для внутренней отделки использовались семь пород мрамора. Северные и южные двери храма украсили 12 яшмовых колонн, у западных дверей установили колонны из лабрадора. Мрамором облицевали все стены храма, пол выложили порфиром, лабрадором, различными породами итальянских мраморов. Рисунок его представлял собой цветной ковер с причудливыми кругами и ромбами. Уникальный иконостас был выполнен в форме восьмигранной шатровой часовни, внутри которой находился престол и четыре ряда образов.
Храм Христа Спасителя стал крупнейшим воинским мемориалом России. В галерее находилось 177 мраморных досок с именами погибших, раненых, награжденных офицеров, где приводились даты и описания сражений, имена командующих войсками, тексты главных документов Отечественной войны 1812 года и войны в Европе 1813 года. Там же располагались трофейные знамена и ключи от покоренных городов.



5 декабря 1931 года Храм Христа спасителя исчез с лица земли. Его разрушители приложили к этому немало сил. Даже после двух мощнейших взрывов храм продолжал стоять почти неповрежденным. Тогда, по легенде, московские старушки, прощавшиеся с храмом на другом берегу Москвы-реки, радостно перекрестились и предсказали, что "Бог накажет большевиков" и что ничего другого, кроме храма, не будет стоять на этом месте. Народная молва приписывала третий, последний взрыв Лазарю Кагановичу - что он собственноручно повернул рычаг взрывателя со словами: "Задерем подол России-матушке!" Хотя известно, что это сделал один из инженеров, руководивших взрывными работами, по фамилии Жевалкин - после того, как перед ним два инженера отказались.



Из всего великолепного убранства храма удалось спасти немногое. Уцелело только 6 горельефов, по одной картине Семирадского и Сурикова. Музейным работникам было разрешено вывезти некоторые фрагменты, благодаря этому были разобраны и переправлены в Донской монастырь несколько гигантских горельефов, украшавших некогда храм-памятник войне 1812 года.
В 1951 году сохранившиеся горельефы были собраны на восточной стене Донского монастыря (где они находятся и поныне), чтобы стать частью экспозиции Музея архитектуры. Среди них - рельеф "Дмитрий Донской перед Сергием Радонежским" работы скульптора А.В. Логановского, который является своеобразной иллюстрацией предыстории Донского монастыря.



Мрамором из храма выложили станции метро «Кропоткинская» и «Охотный ряд», мраморные скамейки собора стоят на станции «Новокузнецкая». Плиты с именами героев раскрошили и посыпали дорожки в московских парках, а часть их пошла на отделку городских зданий. Один из колоколов храма перенесли на башню Северного Речного вокзала.
Андрей Вознесенский в своем стихотворении «Останки башни» написал:
«И вместо Храма Господня,
поставленного во спасение,
как грешники в преисподней,
дымимся в хлорке бассейна».

Кинооператор Владислав Микоша:
" Через широко распахнутые бронзовые двери - не выносили, выволакивали с петлями на шее чудесные мраморные скульптуры. Их просто сбрасывали с высоких ступеней на землю, в грязь. Отламывались руки, головы, крылья ангелов. Раскалывались мраморные горельефы, дробились порфирные колонны. Стальными тросами стаскивали при помощи мощных тракторов золотые кресты с малых куполов. Рушилась отбойными молотками привезенная из Бельгии и Италии бесценная мраморная облицовка стен. Погибали уникальные живописные росписи на стенах собора.



Красивейший парк перед храмом моментально превратился в хаотическую строительную площадку - с поваленными и вырванными с корнем тысячелетними липами, изрубленной гусеницами тракторов редчайшей породы Персидской сиренью и втоптанными в грязь розами.



Шло время, оголились от золота купола, потеряли живописную роспись стены, в пустые провалы огромных окон врывался холодный со снегом ветер. Работающие батальоны в будёновках начали вгрызаться в трёхметровые стены. Но стены оказали упорное сопротивление. Ломались отбойные молотки. Ни ломы, ни тяжелые кувалды, ни огромные стальные зубила не могли преодолеть сопротивление камня. Храм был сложен из огромных плит песчаника, которые при кладке заливались вместо цемента расплавленным свинцом. Почти весь ноябрь ожесточенно работали военные батальоны и ничего не могли сделать со стенами. Они не поддавались. Тогда пришел приказ. Мне сказал под большим секретом симпатичный инженер:
- Сталин был возмущен нашим бессилием и приказал взорвать собор. Даже не посчитался с тем, что он в центре жилого массива Москвы…
Только сила огромного взрыва и не одного - 5 декабря 1931 превратила огромное, грандиозное творение русского искусства в груду щебня и обломков."



На месте снесенного храма планировали построить самое грандиозное строение всех времен и народов - Дворец Советов. Впрочем, Дворец так и не был построен. Подземные воды размывали почву, а взрыв храма вызвал такие серьезные изменения в ландшафте, что строительство здания-исполина стало здесь невозможным. В конце концов от грандиозной идеи решили отказаться и на месте взорванного храма построили бассейн «Москва».



Созданию "Проекта обрушения храма Христа Спасителя взрывным способом" (был, представьте, в молодом революционно-бюрократическом государстве и такой документ) предшествовал подготовительный период. Начали с того, что предложили верующим выкупить храм. Установили на его паперти специальные столы, на которые люди выкладывали порой последние сбережения. Куда они девались, никто не знает, народу было объявлено, что денег на спасение храма не хватило, тем дело и кончилось. Зато в газетах и журналах началась псевдодискуссия о степени его художественной ценности, во время которой, как ни печально это сознавать, никто из архитекторов, писателей, журналистов или видных общественных деятелей против поругания национальной святыни не выступил. Только один человек проявил мужество и написал в "Известия" о своем несогласии со сносом храма, являющегося памятником истории и культуры. Это был брат художника Виктора Васнецова Аполлинарий Васнецов.



Очень, очень жаль погибшие неповторимые произведения искусства.

Что воздвигли на этом месте, знают все.

"Купола в России кроют чистым золотом
Чтобы чаще Господь замечал" /В.Высоцкий/

А может, нам быть поскромнее?

http://www.liveinternet.ru/users/2553634/post77998606/

Фотографии сохранившихся горельефов А.В. Логановского - в фотоальбоме.