Она бежала, бежала со всех ног от того пожара и резни, которую устроили эти одержимые. Девочка устала, ноги её больше не слушались, да и бежать было некуда. Её дом стал руинами ещё до того, как она пересекла городскую границу, а до ближайшей деревни было не меньше двадцати километров. «Нужно дождаться рассвета»-подумала она и присела на большой камень. И она заплакала. «Мама меня убьёт, когда увидит что я сотворила с платьем»-сказала девочка сама себе сквозь слёзы. Она взглянула на тряпьё, что висело на ней и, осознав всю глупость своих мыслей, заплакала ещё сильнее. Её разум не хотел мириться с тем, что мамы больше нет, как нет и того мира, в котором она жила. Он догорал, освещая ночное небо острыми языками пламени. Она не заметила, как наступила ночь, как кроваво алый закат сменился тусклым серебряным сиянием полной луны. Злые духи лесса слышали, как безудержно колотилось её сердце, как её хрустальные слёзы падали в густой чернозём. Они чувствовали запах свежей горячей крови, струящейся по её юному телу. Чёрные деревья уже тянули к ней свои сухие руки-ветви. К ней, девочке, что бежала от жестокости людей к жестокости природы.