Ну вот... 13 лет назад, примерно в это же самое время (пишу в 12 часов) врач показала мне тебя — мокренькую, скользкую, всю синенькую и сморщенную. «Смотрите, — говорит, — какая красавица!»... «Обезьянка моя!» — Я чуть не разревелась от невыносимой какой-то нежности.

Кричать, как положено порядочной новорожденной девочке (чтоб раскрылись легкие), ты не захотела, хотя уже и дышала. Тебя легонько шлепнули, и ты вежливо тихонько мявкнула, как будто, чтоб отстали. Потом тебя положили на меня сверху, и ты несколько раз пожевала сосок. После этого нам перерезали пуповину, тебе защепили ее на пузе прищепкой, обмыли тебя в ванночке, завернули и положили на детский столик неподалеку от меня. Через час я начала беспокоиться — а чего это ты не шевелишься, не вякаешь. Через два у меня началась паника. Я попросила проходящую мимо сестру посмотреть, как ты там, дышишь ли. Она поглядела и засмеялась: «Дрыхнет ваше чудо, радуйтесь, мамашка!».

Потом я спала пару часов в палате. Около четырех начала дергать всех, а где же ты. К шести тебя принесли, и я наконец-то смогла взять тебя на руки. Я не буду описывать это чувство, всё равно не сумею. Ты когда-нибудь сама его испытаешь, и, надеюсь, не раз. А я лучше опишу тебя.

моей крошечке 2 месяца

читать дальше