Роману «короля вальсов» Иоганна Штрауса и русской аристократки Ольги Смирнитской не суждено было закончиться счастливо. Но они долгое время тайно переписывались, и копии писем Штрауса к его петербургской возлюбленной, которая была на 12 лет моложе его, не так давно обнаружили в одном из венских архивов.

Австрийский журналист Томас Айгнер написал книгу, основой которой стали эти сто любовных посланий (она переведена на русский язык и в русском варианте называется «Иоганн Штраус — Ольга Смирнитская: сто писем о любви»).

Иоганн Штраус

Эти письма существенно изменили представление о романе Штрауса и Ольги, сложившиеся у тех, кто смотрел забытую сегодня ленфильмовскую мелодраму «Прощание с Петербургом». 

Кадр из фильма «Прощание с Петербургом»

Иоганн Штраус, тогда уже очень популярный композитор, впервые был приглашен ко двору русского царя в 1856 году. Существует романтическая легенда о том, как Штраус познакомился с Ольгой Смирнитской. Она якобы посылала ему записки во время концертов, подписываясь как «Незнакомка», а потом открылась во время личной встречи.

У Томаса Айгнера есть определенные сомнения на этот счет.

Как бы там ни было, но роман композитора с Ольгой начался, скорее всего, в 1858 или даже 1859 году. Ольге тогда было чуть больше 20 лет.

Первая любовь

Василий Николаевич Смирнитский, отец Ольги, происходил из довольно богатой дворянской семьи, но звезд с неба не хватал. Он пошел по артиллерийской части. Будучи в чине штабс-капитана, женился на купеческой дочери Евдокии Гороховой.

В 1837 году у них родилась дочь Ольга. Она получила домашнее образование, затем окончила один из петербургских институтов благородных девиц, хорошо владела как французским, так и немецким языками, и — самое интересное — сочиняла музыку.

Иоганн Штраус и Ольга Смирнитская

Когда ей было 19 лет, солидное петербургское музыкальное издательство опубликовало ноты ее первых романсов на слова Пушкина, Лермонтова и малоизвестной поэтессы Кутузовой. Музыкальный критик «Северной пчелы» отозвался о «композициях госпожи Смирнитской» весьма благосклонно.

Разумеется, не только по этой причине Иоганн Штраус стал включать в программы своих концертов, которые давались в Павловском «воксале», произведения Ольги в собственной оркестровке. Он исполнял опусы и других российских композиторов-любителей благородного происхождения: публике это льстило.

Но Ольга все же — случай особый. Штраус несколько раз включал в репертуар Павловских концертов ее романсы. К сожалению, из них сохранился только один-единственный, зато с многообещающим названием «Первая любовь».

«Возьми мое сердце!»

Роман Штрауса и его юной поклонницы развивался стремительно. Спустя всего два месяца после начала переписки в одном из тайных посланий Штраус уже обращается к Ольге на «ты», а потом делает ей предложение вступить в брак. И Ольга согласилась!

Во всяком случае, в одном из писем Иоганн Штраус, вспоминая их разговор, пишет, что это был «счастливейший момент» в его жизни:

«Ольга! Возьми же мое сердце!.. С сегодняшнего дня я живу только надеждой не покидать тебя никогда, принадлежать тебе,.. мое обожаемое дитя».

Как мог Иоганн Штраус выразить свою любовь? Конечно же, в музыке.

Одна из его знаменитых полек, которую он посвятил Ольге, называется «Бонбоньерка». Так Штраус и Ольга называли тайные послания, которыми они обменивались с помощью друзей.

Однако хотя модный композитор, приехавший в Россию, и был желанным гостем в доме Смирнитских, представить его членом семьи родители Ольги никак не могли. Брак дворянки с капельмейстером, пусть даже всемирно известным, был бы скандальным мезальянсом.

И когда в июле 1859 года Штраус официально попросил у Евдокии Смирнитской руки ее дочери, он получил резкий отказ. Правда, Евдокия Иоакимовна, урожденная Горохова, сама родилась не в дворянской семье, но допустить брак дочери с «музыкантишкой» никак не могла.

Иоганн Штраус и Ольга Смирнитская

Влюбленные продолжали тайно переписываться, несмотря на запреты Ольгиной матери. Расставаться они не хотели, и как будто даже обсуждали фантастический план побега, похищения невесты и романтической свадьбы где-нибудь в глуши.

В 1860 году Штраус снова просил ее руки и снова получил отказ. Композитор продолжал засыпать ее письмами. Так, после того, как девушка подарила ему свой локон, он ей написал:

«Целовать твои волосы — мое постоянное занятие, я не могу спать, потому что думаю, что из-за этого буду терять время».

Однако прежде Штраус хотел сообщить об Ольге своей матери, чтобы получить благословение хотя бы от нее. Но с письмом этим явно медлил. 34-летний прославленный композитор боялся ее реакции. Мать держала его, что называется, в ежовых рукавицах. Штраус тянул до последнего — и не зря. Строгая мамаша невестку из России иметь не захотела.

Разлука и разрыв

Иоганн Штраус покинул Россию. Однако писать Ольге не переставал, и она отвечала ему, хотя передавать любовные послания с тайной оказией стало, конечно, труднее.

«Любимая Ольга, я очень опечален, что от Тебя нет письма. Пошли мне хоть пару строк, прошу Тебя»,

— пишет Штраус.

А Ольга, к которой письма Штрауса приходят через третьи руки и с большим опозданием, страдает не меньше и горько сетует на то, что возлюбленный забыл ее.

Разлука сделала свое дело. Композитора уже занимали другие дела. До Смирнитской стали доходить слухи о том, что у Штрауса появилась новая подруга. Она все реже пишет ему, и вскоре Штраус узнает, что в Петербурге объявлено о помолвке Ольги с Александром Лозино-Лозинским, дворянином с польскими корнями. Любовь кончилась.

Штраус потом еще несколько раз приезжал в Россию уже женатым человеком (он, кстати, был женат трижды). Последний раз «король вальсов» давал концерты на Пасху 1886 года в Санкт-Петербурге, Москве и Павловске.

Отношения с Ольгой, судя по всему, не возобновлял. Но в его, может быть, самой знаменитой оперетте «Летучая мышь» одну из героинь представляют как знаменитую русскую актрису по имени Ольга. Совпадение?

Памятник Штраусу в Вене

Кстати, «настоящая» Ольга явно была не слишком счастлива в браке. Супруг оказался деспотом, большое состояние семьи растаяло. Скончались она и ее муж в глубокой старости, уже после революции, оба в январе 1920 года.

Ефим Шуман

Из: Немецкая волна