В ноябре 1958 года первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев получил из высшего аппарата МВД СССР докладную записку:
«Согласно нашим оперативным данным, в Казани прошла сходка воров в законе. На ней принято решение об убийстве одного из знаменитых и популярных деятелей культуры Советского Союза. Цель акции: отомстить государственным органам за развернутую кампанию по дискредитации и ликвидации криминального института воров в законе. Как сообщили секретные сотрудники, в качестве жертвы уголовными авторитетами избран любимый народом актер театра и кино, лауреат Государственных премий Андреев Борис Федорович, 1915 года рождения».
Хрущев впал в бешенство. Он заявил, что если предполагаемые преступники не будут своевременно обезврежены, если у уголовного мира навсегда не отпадет охота «карать» любимцев советского народа, то дальше в стране начнутся криминальные беспорядки.

О проведении воровской сходки милиции было известно из анонимного письма, отпечатанного на пишущей машинке и отправленного через московский почтамт. По счастью, на бумаге остались отпечатки пальцев предполагаемого автора, на которого и вышли сыщики. Оказалось, сведения о предполагаемом покушении на актера предоставила заслуженная артистка РСФСР Лидия Русланова. С 1949-го по 1953 год она отбывала срок в ГУЛАГе за «антисоветскую пропаганду» и «присвоение трофейного имущества», так что отпечатки ее пальцев имелись в архивах МВД. 
К Андрееву приставили охранников и посоветовали отменить все гастроли и спектакли, ограничить встречи с друзьями и знакомыми. А к Лидии Руслановой направили для приватной беседы сотрудника, к которому она благоволила (после лагерей певица не жаловала представителей советских органов). Русланова сообщила, что когда-то в камере Владимирской тюрьмы она подружилась с некой Валентиной Назаровой, а затем судьба разбросала их по разным этапам. В 1958 году Назарова разыскала певицу. К тому времени Валентина была любовницей многих уголовных авторитетов, которые передавали ее друг другу «по наследству». Назарова и поведала Руслановой историю о популярной среди уголовников карточной игре «на пятого».
Такая игра значила, что тот из четырех игроков, кто проигрался, обязан был убить человека, на которого ему укажут победители – так называемого «пятого». Валентина рассказала, что ее последний любовник, известный вор, вместе с подельниками недавно обыграл освободившегося из мест заключения рецидивиста. Свидетельницей этой игры и стала Назарова. Имени «пятого» бандиты вслух не произносили, просто передали проигравшему листок, на котором оно было записано, со словами: «Фильм «Два бойца» видел? Через три месяца боец должен остаться один».
То же самое в письме изложила Русланова. Она не называла ни Андреева, ни Бернеса, поскольку не знала, о ком из них идет речь. Выводы сделали сами сыщики. Изучив биографию Андреева, оперативники узнали, что в 1940 году артист, будучи в крепком подпитии, позволил себе ряд резких отзывов о руководстве страны. Последовал донос, Андреева закрыли в СИЗО, ему грозила 58-я «политическая» статья. Однако через несколько месяцев актера освободили по личному указанию Сталина. Оперативники предположили, что во время пребывания в камере Андреев мог крепко повздорить с кем-либо из криминальных авторитетов, не исключено, что мог и «руку приложить» (за ним такое водилось). А теперь ему аукается.
О Бернесе даже не подумали. Долгие годы воровской мир считал артиста «своим» – еще до войны Марк Наумович сыграл эпизодическую роль уголовника в фильме «Заключенные», а после картины «Два бойца», где Бернес исполнил роль бравого уроженца Одессы-мамы и спел про шаланды, полные кефали, его авторитет в блатном мире стал непререкаемым.
Но «пятым» оказался именно он. Дело в том, что, когда началась травля воровского сообщества, «авторитетный артист» снялся сразу в двух популярных фильмах – «Дело №306» (1956) и «Ночной патруль» (1957). В первой картине Бернес сыграл комиссара милиции, во второй – вора Огонька, который порвал с уголовным миром. Последний фильм постоянно показывали в местах лишения свободы, и арестанты стали выступать против уголовных авторитетов. Так Марк Бернес превратился в глазах воров в «суку» – то есть в того, кто стал сотрудничать с милицией и изменил «воровскому закону».
Бернес спровоцировал и кампанию против «блатных» песен, которые приобрели в стране невиданную популярность. Композитор Георгий Свиридов выступил с разгромной статьей в «Правде» (1958): «Пластинки, напетые Бернесом, распространены миллионными тиражами, являя собой образец пошлости. Этому артисту мы обязаны воскрешением отвратительных традиций воровской романтики – от куплетов «Шаланды, полные кефали» до слезливой песенки рецидивиста Огонька из кинофильма «Ночной патруль».
Вскоре усилия оперативников принесли плоды: удалось задержать одного из участников карточной игры и узнать имя исполнителя – рецидивиста по кличке Бурлак (Бурляев). На поиски Бурлака поднялась милиция всей страны. Воровскому миру дали понять, что в случае убийства Бернеса война пойдет на тотальное уничтожение – без судов и обвинений, просто мясорубка.
Блатные бросились разыскивать Бурлака с не меньшим рвением, чем милиция. Затравленный и загнанный, Бурлак пошел на позорное дело – кражу икон в одном из храмов. То есть стал «клюквенником» – церковным вором. По воровским понятиям, это преступление считалось гнуснее, чем изнасилование, и каралось смертью. Во время кражи преступника заметили священники и вызвали милицейский наряд. При попытке бежать Бурлак был убит.
А Марк Бернес смог вздохнуть с облегчением.

Bonus: 

КИЛЛЕР ДЛЯ МАРКА БЕРНЕСА

_____________________________________________

jew-observer.com