Мода была создана на телевидении, когда шлягеры прошлого начали исполнять в концертных программах для Нового года. Что-то — до Нового года, что-то — после, наряду с приглашёнными на гастроли к нам бывшими звёздами зарубежной эстрады 70-х или 80-х годов… Современная молодёжь может сама сравнить, что круче — Boney M или шлягеры времён Великой Отечественной войны в исполнении российских звёзд современности. 

Как современные звёзды эстрады зажигательно и красиво исполняют шлягеры 10, 20, 30, даже 50-летней давности! Некогда знаменитые, эти песни со временем забылись, не исполнялись уже много-много лет ни на радио, ни на телевидении. Только бабушки изредка достают старые виниловые пластинки и запускают эти песни послушать на своих старых проигрывателях. Тихонько — только для себя. Внуки не поймут.

У них другая музыка, совсем другой ритм. У многих песен кроме музыки есть ещё и слова, имеющие смысл. Глубокий смысл, чувства, в которые надо проникнуть.

Так вот, странная вещь. Если в песне главное — музыка, ритм, а слова вторичны, как в песне «Пора-пора-порадуемся…», или «Ну что сказать, ну что сказать…», то в исполнении современных артистов песни сильно выигрывают. Ибо нынешние исполнители намного более раскованны и решительны, к тому же голоса у них часто даже лучше, чем у тех, кто начинал исполнять эти песни много лет назад.

Разумеется, есть и исключения — по моему мнению, никто из новых исполнителей песен Олега Анофриева не сумел его переплюнуть, голос у него от Бога, и тембр его голоса именно такой, какой нужен для исполнения этих песен.

Но есть среди старых песен такие, в которых настоящая поэзия. Для их исполнения недостаточно разложить мелодию в тризвучие или правильно пропеть, не фальшивя. Песни, которые надо петь душой.

Особенно ярко это видно на творчестве Марка Бернеса. Исполняя на эстраде песни, он пел их не голосом, которого у него, собственно, и не было. Пел он душой.

Когда он пел про Серёжку с Малой Бронной и Мишку с Моховой, то его современники вспоминали совершенно конкретных Мишек, Костиков, Серёжек — ушедших и не вернувшихся.

Когда он пел «Враги сожгли родную хату» — его современники вспоминали бесконечные сожжённые фашистом дотла деревни и трупы их обитателей.

Когда он пел «Я волнуюсь, заслышав французскую речь…» — это был гимн русскому воинскому братству, русскому благородству и призыв к иностранным современникам помнить, что против фашистов мы были все вместе.

Каждая песня в его исполнении — маленький моноспектакль на какую-то тему. И к этому спектаклю — ни прибавить ни убавить. Тему он всегда раскрывал полностью.

Когда уже знал, что болен раком и дни его сочтены, он спел последнюю свою песню, созданную на стихи Расула Гамзатова. Эта песня — «Журавли». Если кто её не слышал — найдите в Интернете. Лучше его исполнения этой песни можно, наверное, пересчитать по пальцам.

С такими песнями требуется особая осторожность при исполнении. Отсутствие души, вложенной в песню, не заменить ни добротно сделанным клипом, ни даже хорошим голосом. Посему попытки петь песни из репертуара Марка Бернеса пока что проваливались. У исполнителей очень хорошие голоса (даже самому Марку до некоторых из них далеко). Записанные видеоклипы восхищают операторской работой и классными видеоэффектами. А собственно песен — нет. Есть работа голосовых связок певцов и певиц. Есть добротно исполненная музыка. А души нет. И оттого — и песни нет.

Петь старые песни новым звёздам эстрады, разумеется, можно. Но если исполнение какой-то песни хуже, чем у их предшественников, то лучше не выходить с ней на эстраду, пока не получится… Пусть не лучше, чем у исполнителей прошлого, но хотя бы — не хуже их.