Наследник престола Австро-Венгерской империи покинул Вену, чтобы уединиться в императорском охотничьем замке Майерлинг. Необъявленной гостьей была 17-летняя баронесса Мария Вечера. Была ли их смерть в эту ночь результатом соглашения о самоубийстве?

"Никого не допускай в мою комнату, даже самого императора", - приказал эрцгерцог Рудольф своему лакею Иоганну Лошеку перед тем, как удалиться в спальню около двух часов ночи в среду, 30 января 1889 года. Лакей предположил, что наследник австро-венгерского престола просто желает провести ночь со своей страстной новой возлюбленной баронессой Марией Вечерой.
 

Пара прибыла в Майерлинг, императорский охотничий замок в 30 километрах к югу от Вены, днем в понедельник. Наследный принц без охраны и, как считалось, один приехал якобы поохотиться со своим приятелем графом Хойосом и родственником принцем Кобургским. Мария, которая была тайно похищена из столицы и чье присутствие в замке держалось в секрете от остальных гостей, была привезена для интерлюдии в романтическом стиле.

Кронпринц Рудольф

В 6.30 утра Лошека разбудил хозяин. Приказав позвать его к завтраку через час, эрцгерцог снова удалился в спальню. После многократных безуспешных попыток достучаться в дверь между 7.30 и 8 часами лакей встревожился и позвал графа Хойоса и принца Кобургского. Когда они приказали ему взломать дверь, Лошек выдал тайну: эрцгерцог Рудольф не один в комнате, с ним - Мария Вечера.

Топором лакей прорубил в двери отверстие, через которое им предстало жуткое зрелище. На кровати лежали полностью одетые эрцгерцог и Мария, оба мертвые. Молодая женщина держала в руках розу; ее любовник привалился к ночному столику, где стояло зеркало. Прострелив Марии голову, Рудольф использовал зеркало, чтобы прицелиться в себя.

Роковое ложе

Граф Хойос помчался в коляске к ближайшей железнодорожной станции, остановил поезд-экспресс и прибыл во дворец в Вену около 10.15 утра. У него недостало решимости рассказать императору Францу-Иосифу о том, что произошло на самом деле, и он сказал императрице Елизавете, что Мария отравила себя и наследника престола.

Баронесса Мария Вечера

Эта история стала первой ложной версией в безуспешных попытках сохранить страшную правду в тайне от общества. В четверг 31 января огромные заголовки на первых страницах газет в траурных рамках известили, что 30-летний наследник престола скончался. Сначала объявили, что причиной смерти был удар, потом - сердечный приступ и наконец - случайное огнестрельное ранение. И только на следующий день открылось, что это самоубийство; о Марии Вечере ничего не сообщалось.


Наследный принц — революционер
Единственный сын императора Франца-Иосифа, Рудольф с детских лет воспитывался как наследник огромной, многоязыкой империи, занимавшей всю Центральную Европу. Будучи императором Австро-Венгрии, Франц-Иосиф управлял, кроме того, большей частью территорий нынешних Чехии и Словакии и республик бывшей Югославии; опытный старый император хорошо знал, что только сильная армия может поддерживать то, что называлось дуалистической монархией. И Рудольф, умный и сообразительный молодой человек, испытал в раннем возрасте всю суровость армейской жизни; он должен был быть готов к тому дню, когда ему придется командовать армией империи.

Вмешалась императрица Елизавета, пылкая женщина, сбегавшая от дворцовой скуки и путешествовавшая инкогнито по всей Европе в сопровождении одной придворной дамы. Она наняла для своего сына учителя по имени Йозеф Латур фонТурнбург. Этот человек либеральных, гуманистических взглядов решил, что Рудольфу нужно знать не только казарменную рутину и военные маневры, и познакомил своего ученика с другими учеными-мечтателями.

Кронпринц Рудольф в форме морского офицера с орденом Золотого Руна. Художник Генрих Ангели. 1885.

Рудольф понял, что он живет во времена перемен, и уловил неприятный запах затхлости и разложения, исходивший от невероятного государства его отца. «Империя - всего лишь мощные руины, до сих пор стоящие, но приговоренные временем к разрушению, - писал наследный принц в учебной работе в возрасте 15 лет. - Хотя монархия держалась сотни лет, пока люди слепо признавали ее власть, теперь ее срок истек. Все человечество движется к свободе, и при следующем шторме этому кораблю предопределено судьбой затонуть».
Когда Франц-Иосиф прослышал о революционных взглядах сына, он принял меры, чтобы устранить Рудольфа от государственных дел.


Новый взгляд на Европу
Недовольство отца не испугало Рудольфа. Он заваливал императора памятными записками, в которых противопоставлял авторитарное правление Габсбургов стремлению к демократии, захлестывавшему Европу. Франц-Иосиф просто отказывался читать эти меморандумы, но гораздо труднее было игнорировать анонимные статьи, которые писал его сын в Neues Wiener Tagblatt, радикальную ежедневную газету, основанную другом эрцгерцога Морицем Сепшем.

Личность автора вскоре стала известна не только в Вене, но и в Берлине, где германский канцлер Бисмарк приказал секретным агентам следить за потенциально опасным наследником австро-венгерского престола.

Отто фон Бисмарк

Рудольф, как и многие австрийцы и венгры, с тревогой следил за все более тесными связями его страны с Германией, недавно объединенной под властью прусской династии Гогенцоллернов.
Он считал, что Австро-Венгрии, напротив, следует завоевать расположение своих славянских подданных, идя на сближение с Россией, противостоявшей Германии.

Некоторое время он утешался идеей Европы, объединенной терпимостью и сотрудничеством. Это должно было случиться, когда он и еще два либерально мыслящих наследника европейских монархий взойдут на престол: принц Фридрих в Германии и Эдуард, принц Уэльский, в Британии.

Фридрих III

Но этому не суждено было осуществиться. Фридрих умер от рака через год после коронации, а его напыщенный сын Вильгельм II вряд ли разделял надежды Рудольфа на мир и единение в Европе. Эдуарду же пришлось ждать до 1901 года, когда умерла его мать, королева Виктория. Будучи в течение многих лет любимцем народа, к 1888 году Рудольф почувствовал себя в нарастающей изоляции из-за поднявшейся шумной кампании за объединение Австро-Венгрии с германским рейхом.

Наружу вылез грязный антисемитизм, противников называли не только предателями, но и рабами еврейских денежных интересов. «Мы верим в замечательное, прекрасное будущее», - сказал однажды Рудольф Морицу Сепшу. Поскольку он больше не мог лелеять таких надежд, эрцгерцог признал свое поражение в политике и последние, как оказалось, годы своей жизни провел в разгуле и дебошах.


Нездоровое желание
Внешне симпатичный наследный принц Рудольф никогда не был обделен вниманием женщин - и до, и после своей женитьбы в 1881 году в возрасте 23 лет на принцессе Стефании, дочери короля Бельгии. Рассудительная, довольно непривлекательная, выбранная его отцом 16-летняя невеста была далека от того идеала женщины, что нравился Рудольфу. Их единственный ребенок, дочь, родилась двумя годами позже.

Кронпринц Рудольф и его невеста Стефания Бельгийская

Стефания, по всей видимости заразившаяся от своего мужа гонореей, больше не могла иметь детей, и вскоре супруги стали жить в отдельных покоях дворца, поддерживая лишь видимость брака, как того требовал этикет. Эрцгерцога, погрузившегося в пьянство, наркотики и разврат, вскоре охватило навязчивое желание смерти.

Среди молодых женщин, пользовавшихся вниманием Рудольфа, была Митци Каспар, числившаяся в свите наследника «помощницей по хозяйству»; это была «прелестная девушка», очень преданная эрцгерцогу. Но когда Рудольф предложил ей совершить вместе с ним самоубийство, Митци сначала рассмеялась, приняв это за шутку, а затем, поняв, что он говорит серьезно, отказалась.

Тогда наследный принц нашел более доверчивую девушку в октябре 1888 года. Баронесса Мария Вечера - или Мери, как она просила себя называть, - была темноволосой красавицей, в жилах которой текла кровь греческих и чешско-австрийских предков, с выразительными глазами под тяжелыми веками и маленьким, чувственным ртом. «Из-за гибкой, хорошо развитой фигуры», рассказывала графиня Лариш-Валлерзее, ее подруга и покровительница при дворе, она казалась старше своих 17 лет; у нее была «грациозная, невероятно соблазнительная» походка.

Было широко известно, что у нее уже было несколько любовников. Баронесса была представлена Рудольфу на скачках 7 октября английским принцем Уэльским, у которого было множество приятельниц среди хорошеньких молодых женщин. Через неделю, руководимая графиней Лариш-Валлерзее, она появилась на театральной премьере, в ложе рядом с ложей Рудольфа. К концу месяца состоялось их первое свидание. Когда кучер Рудольфа ловко открыл дверцы одновременно императорского экипажа и стоявшего рядом экипажа графини, Мария незаметно проскользнула из одного в другой.

Пока тактичный кучер Рудольфа, заткнув уши, отвернулся в сторону, счастливая пара наслаждалась первыми минутами близости. Вскоре графиня сопровождала Марию в личные апартаменты эрцгерцога; лица обеих дам были спрятаны в боа из перьев.
Однажды в кабинете Рудольфа Мария обнаружила револьвер, лежавший рядом с черепом на его столе. Она взяла череп, чтобы получше его рассмотреть, когда в комнату вошел эрцгерцог. Заметив вопрос в его глазах, она сказала, что не боится смерти.

В середине ноября он подарил ей железное кольцо с выгравированными буквами ILVBIDT; они, как он объяснил, означали фразу «In Liebe Vereint Bis In Den Tod» («Любовью соединены на смерть»). Она носила это кольцо на цепочке на шее, но спрятанным под лифом платья. Своей бывшей гувернантке Мария писала: «Если бы я могла отдать жизнь для его счастья, я бы с радостью это сделала, потому что я не дорожу своей жизнью». Они заключили соглашение, добавляла она. «После нескольких счастливых часов в никому не известном месте мы оба умрем».


Измена в императорской семье?
Если верить тому, что написала Мария своей гувернантке, соглашение между эрцгерцогом и очаровательной баронессой было заключено не ранее 13 января 1889 года. Охваченная восторгом молодая женщина срочно заказала для Рудольфа золотой портсигар, на котором была выгравирована знаменательная дата и фраза «в благодарность судьбе».

Придворные обязанности держали Рудольфа занятым почти все две последние недели месяца. Но независимо от того, как поздно заканчивался прием, почти каждое утро он вставал рано, чтобы отправиться на охоту. Он также нашел время, чтобы отредактировать второй том иллюстрированной истории австро-венгерской монархии, и для переписки с венгерскими друзьями, возмущенными австрийским засильем в империи.

Император и король Франц-Иосиф I

Когда-то ходили разговоры о том, что Рудольф мог бы стать королем независимой Венгрии, и император пристально следил за политической активностью сына, возможно содержавшей зерна политической измены. 26 января состоялась бурная встреча императора с сыном. Спор мог начаться с выговора Франца-Иосифа сыну за разгульную жизнь.

А может быть, император просто спросил о развалившемся браке со Стефанией; он узнал, что сын пытался получить разрешение Ватикана на аннулирование брака. Неужели он думал о второй женитьбе на этой авантюристке Марии Вечере?

Императорская чета Австрии, кронпринц Рудольф и его невеста
Стефания, её родители Леопольд Бельгийский и Генриетта Габсбург.

Разговор неизбежно должен был перейти к политике и опасным заигрываниям Рудольфа с венгерскими сепаратистами. Видевшая Рудольфа позже в тот же день одна из фрейлин Стефании отмечала, что выглядел он «страшно расстроенным, просто потерянным»; рука, в которой он держал генеральскую шляпу, заметно дрожала. Лакей рассказал ей об аудиенции у Франца-Иосифа и о том, что встреча закончилась криком разъяренного императора: «Ты не достоин быть моим наследником».


Роковое свидание в Майерлише
Так или иначе, Рудольф пережил конец недели с субботним обедом во дворце в честь дня рождения германского императора и воскресным приемом по этому же поводу в германском посольстве. В напряженный момент на приеме в посольстве Мария Вечера была представлена эрцгерцогине Стефании и умудрилась так затянуть паузу перед реверансом, что смолкли все перешептывания наблюдателей. После приема Рудольф отправился к Митци Каспар и оставался у нее до трех часов утра понедельника.
Именно в этот день он сказал ей, что собирается еще раз на охоту, на этот раз последнюю. Когда они расставались, он перекрестил ей лоб.

Фото императорского охотничьего замка в Майерлинге, 1889.

Поздно утром в понедельник, 28 января, два экипажа выехали из Вены по одной дороге, но с интервалом в полчаса. В первом была Мария Вечера; во втором - Рудольф, за которым осторожно следовали сотрудники тайной полиции. Когда экипаж эрцгерцога замедлил ход, въехав в чащу леса, Рудольф быстро выпрыгнул и скрылся среди деревьев. Кучер повернул обратно к Вене, и полиция последовала за экипажем. Рудольф дошел лесом до гостиницы, закрытой на зиму, где его ожидал экипаж Марии Вечеры.

Посмеиваясь над так легко удавшимся обманом, пара поехала в Майерлинг и добралась туда еще до ранних сумерек. Утром во вторник на охоту прибыли гости эрцгерцога, но им не сообщили о пребывании в замке баронессы. Рудольф, сославшись на простуду, не поехал на охоту в тот день и днем отправил Стефании телеграмму. Объяснив, что недомогание препятствует его присутствию на ужине вечером во дворце, он просил жену «покорнейше» извиниться перед императором. Он останется в Майерлинге еще на день.
Ужиная со своими друзьями, эрцгерцог был в прекрасном расположении духа. В девять часов вечера гости удалились в отведенную им часть замка.

Вскоре после этого появилась Мария Вечера, немного растрепанная, в том же платье, в котором она уехала из Вены днем раньше, и с нетерпением спросила ужин для себя. Слуге приказали петь и насвистывать популярные мелодии, и казавшаяся счастливой пара засиделась до раннего утра среды, когда Рудольф приказал не беспокоить его и отправился с юной баронессой в спальню.


Мотивы
Эрцгерцог оставил несколько прощальных писем: к матери, к жене, к Митци Каспар, к своему лакею Лошеку. Ни в одном из них он не объяснял причин самоубийства. «Теперь Вы свободны от моего присутствия и мучений, - писал он Стефании. - Я спокойно встречаю смерть, так как это единственный способ спасти мое доброе имя». Он благодарил Лошека за многие годы службы и просил позвать священника.
«Я не имею права жить дальше, - писал он императрице Елизавете, по всей видимости уже застрелив Марию Вечеру. - Я убил...» Он просил похоронить себя вместе со своей возлюбленной возле монастыря Хайлигенкройц. Францу-Иосифу Рудольф не написал ни слова. Может быть, старому императору не требовалось объяснений.
Все причины трагедии были выяснены еще четыре дня назад при последней мучительной встрече отца с сыном.


Странный уход со сцены
Только 31 января утром император узнал истинную причину смерти сына. Проявив признаки лишь кратковременного шока, он принял два быстрых непреложных решения. Невзирая на возражения духовных лиц, Рудольф должен быть похоронен по полному церковному обряду. От трупа Марии Вечеры необходимо избавиться как можно скорее; ее имя должно исчезнуть, как и она сама.

Баронесса Мария Вечера в костюме пастушки

Чтобы избежать толков о том, что Рудольф умер в Майерлинге не один, катафалка не посылали. Вместо этого два дяди Марии отправились туда в экипаже под вечер, чтобы забрать тело. Смыв с лица девушки запекшуюся кровь и одев ее в пальто и шляпу, ее тело, скованное трупным окоченением, «провели» из замка к экипажу и посадили между двумя родственниками.
Палка от метлы, прикрепленная сзади к ее платью, не позволяла телу Марии упасть вперед, пока они ехали к монастырю Хайлигенкройц, где она должна была быть похоронена без Рудольфа.

Дежурный полицейский позже описал свое потрясение: «Как только часы на башне пробили полночь, появился экипаж, а не катафалк, как я ожидал. Когда я вышел в темноте посмотреть, кто приехал, передо мной предстала дьявольская карикатура. Между двумя мужчинами на задней скамейке сидела Мария Вечера, полностью одетая, надменно прямая. Но совсем мертвая!»

Гробница Марии Вечера на Heiligenkreuz, Австрия.

По завершении тайных похорон офицер отправил в Вену шифрованную телеграмму: «Все сделано». Свидетельства о смерти не было выдано; только через несколько недель была сделана запись в приходской книге. Однако по недосмотру имперских цензоров одна из провинциальных газет сообщила, что баронесса Вечера внезапно скончалась в Венеции и похоронена в фамильном склепе в Богемии. Пока Франц-Иосиф оставался императором Австро-Венгрии, ее имя никогда больше не появлялось в печати.


Посмертные почести
Что касается Рудольфа, придворные врачи после вскрытия пришли к выводу, что в момент наступления смерти он находился в состоянии сильного умственного расстройства. Поскольку его сознание было затуманено, его нельзя было признать ответственным за совершенное самоубийство. Церковь не могла возражать против его захоронения в фамильной усыпальнице Габсбургов в церкви Отцов-капуцинов. Одетое в белый генеральский мундир, с прикрытой головой, чтобы скрыть страшную рану, тело эрцгерцога было выставлено для прощания с народом.

Император и императрица у смертного одра сына

Тысячи людей прошли через дворцовую часовню, чтобы поклониться останкам. Елизавета и Стефания слегли от горя, но Франц-Иосиф оставался в своей канцелярии, лично поправляя ответы на соболезнования, составляемые его секретарями, и вникая во все детали похоронной церемонии, которая должна была состояться 5 февраля.

Иностранных представителей на похороны не допустили. «На этой глубоко трогательной траурной церемонии», было заявлено им, император не хотел бы видеть «никого, кроме ближайших членов своей семьи». Потребовался особый такт и твердость, чтобы воспрепятствовать приезду германского императора Вильгельма II. «Примите нашу самую горячую благодарность за Вашу верную дружбу и за Ваше намерение прибыть сюда, - писал он кайзеру Вильгельму. - И если я прошу Вас не делать этого, Вы можете судить, насколько глубоко подавлена моя семья, что даже Вам мы вынуждены адресовать эту просьбу».
Единственными представителями иностранных царствующих домов, приглашенными в Вену на церемонию, были родители Стефании, король и королева Бельгии.

Запрет на присутствие иностранных визитеров, однако, не помешал толпам подданных выстроиться вдоль улиц Вены во вторник 5 февраля, когда тело Рудольфа на катафалке перевозили из дворца в церковь Отцов-капуцинов. Тишину города нарушали траурный звон церковных колоколов, цокот копыт гвардейского почетного караула и скрип колес фамильных карет Габсбургов.

Траурный кортеж Рудольфа

В соответствии со старинным ритуалом камергер двора попросил впустить в церковь, стуча в дверь золотым жезлом. «Кто там?» - спросил монах изнутри. «Эрцгерцог Рудольф», - ответил камергер. Дверь оставалась закрытой, еще раз повторились вопрос и ответ, и снова дверь не открылась.
Тогда на повторенный еще раз вопрос камергер ответил: «Твой брат Рудольф. Бедный грешник». Дверь распахнулась, чтобы принять гроб и присутствовавших на похоронах. В заключение церемонии император нарушил традицию, преклонил колена у гроба сына и прошептал молитву.
Поднимаясь, он вытер глаза платком и быстро вышел. В течение трех месяцев двор будет соблюдать официальный траур, подразделяемый строгим дворцовым протоколом того времени на «глубочайший», «глубокий» и «умеренный траур». Францу-Иосифу предстояло еще четверть века самодержавного правления.

Траурная процессия у входа в фамильную усыпальницу Габсбургов.

Все, кроме правды
Как ни менялись официальные объяснения причин смерти Рудольфа - сначала удар, потом сердечный приступ, еще позже случайный выстрел и, наконец, самоубийство под влиянием «острого умственного расстройства», - Франц-Иосиф оставался непреклонен: никогда в его империи полное изложение этой истории не будет опубликовано. «Все, что угодно, лучше, чем правда», - говорил он. Майерлинг давно перестал быть королевской резиденцией.
Имперский охотничий замок стал кармелитским монастырем, а в комнате, где встретили свою смерть век назад Рудольф и Мария Вечера, сейчас монастырская часовня. Действительная цепь событий, приведших к произошедшей там 30 января 1889 года трагедии, вряд ли станет когда-либо известна.

    p_i_f