О своем пути к очередному юбилею он выразился с подкупающей образностью: "Я скажу несколько слов о коробке без одной стенки, в которой царит пустота. И в нее входят люди. Одни поют, другие танцуют так, как не умеет никто. А есть люди, которые умеют то же, что и все остальные, – разговаривать. Но все приходят их послушать. И в этом заключается удивительное искусство драматического театра. Я отдал этому ящику 55 лет непрерывной жизни в нем".

Теперь на пять лет больше. Теперь уже шестьдесят лет отдано искусству "проживания в театральной коробке". И в кино. Очень много лет отдано кинематографу.

А если кто-то забыл такие картины, как "Республика ШКИД" или "Золотой теленок", то надо бы вспомнить: в них в обоих замечательно сыграл Сергей Юрский. В "Республике ШКИД" (1966) он играл Викниксора (Виктора Николаевича Сорокина) директора школы индивидуально-социалистического воспитания им. Достоевского. Викниксор убеждал не меру разошедшуюся ученическую братию: - "Ребята! У нас все-таки парламент, а не кичман какой-нибудь!" А в "Золотом теленке" (1966) перед ошеломленным зрителем предстал великий комбинатор Остап Бендер. Лучший Бендер из всех кем-либо сыгранных. Талантливый махинатор и неисправимый романтик, расколовший хитроумного Корейко на целый миллион и мечтавший в белых брюках оказаться в Рио-де-Жанейро, имел обыкновение при знакомстве с девушками спрашивать: "Извините, девушка. Вы не жили в однотыщавосемьсотдевяностовосьмом году близ Марселя?"

Сыгравший не две, а сотни ролей в театре и кино, Сергей Юрьевич Юрский родился в 1935 году в Ленинграде. Ему повезло: музыка и цирк были призванием и профессией родителей. Школу закончил с золотой медалью. На юрфаке Ленинградского университета поймал себя на том, что играет следователя из итальянского фильма "Под небом Сицилии". Так же, как этот следователь, то есть актер Массимо Джероти, носит шляпу и тем же шагом поднимается по лестнице, погружаясь в роль профессионального следока, но не являясь им на самом деле. Напротив, в студенческом театре была уже настоящая жизнь настоящего актера. Вот эти роли юности и убедили его в том, что истинное его призвание – не разоблачение убийц и мошенников, а коробка без одной стенки. Но без фальшивых подражаний. И после окончания второго курса актерского факультета Ленинградского театрального институт имени А.Н. Островского его в 1957 году приняли в Большой драматический театр имени М. Горького.

Театр по тем временам – один из самых знаменитых: его возглавлял сам Георгий Александрович Товстоногов. На сцене БДТ за двадцать лет Юрский сыграл массу выдающихся ролей: Тузенбах из "Трех сестер", Генрих IV из одноименных Шекспировский хроник, "ортопедический человек-маска" из "Карьеры Артуры Уи" Бертольда Брехта… Чацкий из "Горя от ума" вошел, что называется, в анналы театрального искусства. Вместе с "нервом времени" и невероятным разнообразием каждого сыгранного в других спектаклях персонажа: "сегодня быть грузинским крестьянином, завтра бароном… Менять гримы, менять … походку".


"Сценическую коробку" БДТ он сменил в 1979 году, когда, переехав из Ленинграда в Москву, стал работать в Театре имени Моссовета. Актером и режиссером. О том, почему и как это произошло, говорит весьма скупо: "Самым рисковым моим поступком был уход от Товстоногова… А вообще я верю, что в нашей жизни многое предрешено". Значительно охотней вспоминает о том, что, прочитав мемуары Михаила Чехова "Путь актера", навсегда осознал, что искусство актера – служение духовное с использованием всех физических сил и возможностей. Актер идет путем духовного возрастания. Для него самое главное – ощущение внутренней свободы. Все это вместе – высшее качество актерского мастерства. А чтобы проверить, каково это качество, надо поступать так, как советовал Михаил Чехов: "Если хочешь проверить качество актера, попробуй отключить звук".

Великолепный чтец, он прочитал со сцены почти всю русскую классику, почти все выдающиеся стихи и почти всю великую прозу. Выходит на сцену один, в своем торжественном смокинге, а иногда и в цилиндре, и начинает читать. И минут через пять зал перестает кашлять. А еще через пару минут зрителям кажется, что физически присутствуют в коробке без стенки не один Юрский, а все персонажи, поражая собравшихся своей "человеческой подлинностью".

Юрский – замечательный писатель, автор нескольких отличных книг прозы и стихов. Он и в этом искусстве трагик и лирик, публицист и сатирик. "Комедия, юмор - это взгляд на себя, некоторое схождение с подмостков гордыни: объем. И гордыня, и пафос могут присутствовать, но если есть еще и юмор, тогда это объемная вещь. И живая".
Сейчас он пишет новую книгу, не раскрывая ни сюжета, ни замысла. Должно быть, нечто автобиографическое, как, впрочем, и многое из того, что он написал. Посвятит страницы и своей семье, в которой он счастлив. С женой, Натальей Теняковой, познакомился в середине 60-х на съемках телепостановки "Большая кошачья сказка". Тогда она была начинающей актрисой, годы спустя стали играть вместе в антрепризе. О жене говорит, что она идеальная женщина, "дочитать" которую до конца невозможно. "Не знаю, потому ли, что мы муж и жена, мы быстро понимаем друг друга на репетициях. Или потому, что мы быстро понимаем друг друга на репетициях, мы стали мужем и женой". Дочь, Дарья Юрская, – тоже актриса и тоже участник театрального трио. Несколько лет назад играли все вместе "После репетиции" Бергмана. Вместе с тем Юрский убежден: "театр надо не переносить на домашнюю жизнь, а сделать только частью этой жизни". Там – служение Мельпомене, дома – книги, музыка, семейные обеды, встречи с друзьями, коллекционирование. Дома у Сергея Юрьевича большая коллекция коров. Это очень симпатичные, прекрасно сделанные и очень разнообразные коровы, собранные в разных концах света и подаренные друзьями.

По его мнению, "мы все персонажи пьесы абсурда". Он и суперабсурдистскую "Лысую певицу" Ионеско поставил из-за невероятного созвучия нашему времени. Как бы ни пытались заглушить это созвучие "громадные оркестры глупости" и "треск речей для чего-то собравшихся". А то, что происходит на театральной сцене сегодняшнего дня, здесь и сейчас, перед глазами зрителей является высоким искусством. Как "Шагал" в недавней постановке Сергея Юрьевича Юрского. Он дарит нам это искусство с потрясающей щедростью. Как внутри, так и за пределами театральной коробки без стенки:

"…искусство, театр прежде всего, литература — это возможности пробуждения слуха, который умер, обострения зрения, которое слабо, это понимание чужой боли, радости, юмора и потому великая радость и для воспринимающего, и для творящего. Вдохновение — взаимный акт. В актерском деле — труд и есть вдохновение".