Этот невысокий, но поистине великий человек очень долго шел к своей славе, шел упрямо и достиг цели — добился популярности и процветания, стал ведущим комиком французского экрана, одним из символов нации. Для того чтобы пробиться сквозь невозмутимо сомкнутые ряды конкурентов, де Фюнесу пришлось потратить 44 года жизни и отметиться в 75 кинофильмах. Невероятное упорство и самоотверженность этого отважного клоуна, энергия, с которой он отдавал себя профессии на экране и на театральных подмостках — пример высокого актерского достоинства и жизненной стойкости. Луи де Фюнес оставил после себя десятки ярких, запоминающихся ролей.

Потомок древнего аристократического португальского рода Карлос Луи де Фюнес де Галарца родился 31 июля 1914 года. Маленький взъерошенный мальчуган, не имевший никаких способностей к школьным наукам, срывал аплодисменты сверстников одним, единственно знакомым ему способом. Он бесподобно копировал повадки ненавистных учителей, за что регулярно изгонялся из класса. Неудивительно, что лет эдак в десять местный институт образования поставил жирный крест на сорванце, что не помешало ему с грехом пополам, но окончить дрянной провинциальный лицей.

После этого он устроился в швейную мастерскую, где быстро возненавидел буржуя-директора и его любимицу — канарейку. Спустя неделю парня выставили вон, застав за метанием булавок в птичку, у которой на почве нервного стресса стали вылезать перья. Потом мальчишку изгнали из фотоателье, где он устроил пожар, подбросив петарду в ящик стола. Следующим и далеко не последним пунктом назначения был шляпный салон, откуда юного де Фюнеса пнули за… любовь к кино. Насмотревшись чаплинских проказ, он игриво плеснул воды в лицо управляющему. Затем молодой человек был чистильщиком обуви, декоратором витрин, жестянщиком, коммивояжером, скорняком… А потом… потом была война, заставшая француза в роли пианиста безвестной парижской забегаловки. В 1945 году де Фюнес снимается в фильме «Барбизонское искушение» режиссёра Жана Стели. Но к вершине славы, и это естественно, он идёт долго, потом в его жизни будут ещё немалые актёрские работы.

Кстати, в окопы Второй мировой Фюнес не попал потому, что его забраковала призывная комиссия — двадцатилетний юноша имел 1,64 см роста при весе 55 кг. К тому времени он был женат на Жаннин Бартоламьи — внучке знаменитого писателя Ги де Мопассана. А первая его любовь прошла мимо — девушка, ради которой 16-летний парнишка устроился в чертежную мастерскую ее отца, в упор не замечала невзрачного кавалера, который так и не решился подойти к предмету воздыханий. В качестве компенсации судьба подарила ему знакомство с будущей женой. Несмотря на бурные протесты семьи, Жаннин всем сердцем полюбила недотепистого парня, умудрившегося разбить при знакомстве с ее родителями горшок с цветком — гордость ее мамаши. Прознавший о «теплых» чувствах родственников жених отомстил… На церемонии бракосочетания на потеху гостям он беспрерывно строил гримасы — с помощью ушей, глаз, бровей, носа, языка и подбородка.

Счастливой оказалась случайная встреча Фюнеса со знаменитым режиссером Клодом Отан-Лара. Тот дал ему роль в ленте "Через Париж", в которой были заняты две звезды — Габен и Бурвиль. Однако по-настоящему его талант открыл режиссер Ив Робер в фильме "Не пойман — не вор". Тот самый Ив Робер, который несколько лет спустя дал путевку в кинематограф Пьеру Ришару. Публика с равным восторгом принимала и инспектора Жюва в "Фантомасе", где его партнером был неотразимый Жан Маре, и "Манию величия", и "Приключения раввина Якова", и сериал о злобно-бестолковом жандарме Людовике Крюшо. Фюнес решительно затмил своими шутовскими эскападами и благородного журналиста Фандора, и самого Фантомаса. Красавец Жан Маре недоумевал, почему глуповатый, лысый, пыхтящий инспектор Жюв нередко оказывается более популярным, чем он сам. "Пора уже назвать фильм "Жюв против Скотланд-Ярда"!" — возмущался Маре. Кстати, во всех предыдущих экранизациях романов Аллена и Сувестра инспектора Жюва неизменно играл видный мужчина, но бешеного успеха добился недотепа, заставлявший зрителей сползать на пол от хохота.

Примечательно, что при всех своих отрицательно-карикатурных чертах герой Фюнеса вызывал наибольшую симпатию зрителя. Беспрецедентным успехом для кинематографа стала "Большая прогулка", которая на протяжении нескольких десятилетий оставалась самой популярной лентой во Франции. А всего фильмы Фюнеса во французских кинотеатрах посмотрели 150 миллионов зрителей — цифра, недоступная для сегодняшних суперзвезд. Гонорары неказистого "паяца" ростом 1,64 метра были выше, чем у неотразимого кинолюбовника Алена Делона. Критика, однако, считала его пошлым и вульгарным. На щит она поднимала "новую волну" — Трюффо, Годара, Шаброля, Ромера. Любить же фильмы "паяца и придурка" было плохим тоном. В результате за всю свою карьеру самый популярный актер эпохи удостоился всего трех наград, а перед окончательным уходом из кино ему вручили премию "Сезар" — за прошлые заслуги.

Сам Луи де Фюнес говорил о своей карьере: «Я не сожалею о медленном развитии моей карьеры. Эта медлительность помогла мне понять основательно мою профессию. Когда я был еще неизвестным, я пытался окрасить деталями, мимикой, жестами маленькие роли, которые мне поручали. Таким образом, я приобрел некоторый комический багаж, без которого не мог бы сделать карьеру. Поэтому, если начать снова, то я бы не отказался от этого пути.»

В 1968 Фюнес был признан лучшим актером Франции. По размеру гонораров (2,5 млн. франков за фильм) он превосходил всех своих коллег. Однако именно с этого времени в его карьере наметились первые признаки спада. В Замороженном (Hibernatus, 1969), Человеке-оркестре (L"Homme orchestre, 1970), Приключениях Якоба (Les Aventures de Rabbi Jacob, 1973) артист все с меньшим успехом эксплуатировал свою излюбленную маску эксцентричного и самовлюбленного простофили. Кроме того, со смертью Бурвиля (1970) он потерял своего лучшего партнера. Попытки найти равноценную замену, в том числе в лице сына Оливье (Большие каникулы – Les Grandes vacances, 1966, Замороженный, Человек-оркестр, На древо взгромоздясь – Sur un arbre perche, 1970), не увенчались успехом. Де Фюнес часто размышлял о том, какой легкой должна казаться жизнь его мальчикам. Сыновья взрослели, каждый из них хотел идти своим путем, что довольно сильно раздражало Луи. Взять хотя бы Оливье. С его внешностью и данными можно было сделать головокружительную карьеру в кино. Когда отцу все же удавалось затащить молодого человека на съемки, он делал все отлично. Однако стоило Оливье увидеть самолет, папины старания шли прахом. Де Фюнес-старший частенько обзывал любимого сына ослом. И тот в конце концов стал летчиком. Другой сын, Патрик, выбрал профессию врача. И с этим пришлось смириться. Прощай, мечта об актерской династии!

Прежде чем де Фюнеса стали ласково называть «маленький Фю-Фю» и предлагать огромные гонорары, его семья успела пережить немало лишений. Наверное, поэтому, когда денег в семье стало столько, что ими можно было вскормить несколько поколений галльских кур, де Фюнес поражал родных своей прижимистостью. Он самолично проверял все счета и до одури торговался на дешевых рынках, покупая провизию. Однажды он заставил своего сына обменять только что купленные ботинки на более скромные: ему показалось, что платить так много за «какую-то обувь» — несусветная глупость. Старший Луи постоянно носил при себе связку ключей от всевозможных шкафов, дверей и ящиков: боялся, кабы чего не украли. Прослывший редким брюзгой артист действительно совершенно ничем не напоминал искрометного бодрячка из кино. Соседи его шикарных апартаментов несчетное число раз перекрестились, когда семья де Фюнесов переехала за город в старинный замок Шато де Клермон.

Оказывается, когда актер слышал шум за стеной, а на часах было позже 22 часов, он звонил в полицию, а потом требовал возмещения морального ущерба! «Я не люблю общества, — откровенничал он в редких интервью, — у меня мало друзей. Все свободное время, отдыхая от веселья, я провожу со своей семьей. Выходы в свет? — Слыша этот вопрос, он мрачнел и пускал в ход любимый афоризм. — А знаете ли вы, что самые большие глупости совершает человек с бокалом в руке?!» Однажды шутки ради де Фюнес повесил на дверь своего дома табличку: «Торгую весельем с 9.00 до 18.00». К его величайшему раздражению, у ворот действительно выстроилась очередь желающих получить порцию смеха! Бедняги не знали, что весь заряд своего юмора артист без остатка выплескивает в фильмах, почти ничего не оставляя для частной жизни. Один журналист с недоумением заметил: «Трудно представить себе, что этот маленький, очень серьезный человек заставляет смеяться всю Францию».

1970-е годы не повредили карьере де Фюнеса. Он продолжает сниматься в фильмах и получает приглашения от режиссёров сниматься в их фильмах. Только в марте 1973 года в жизни де Фюнеса начинают появляться пробелы. 15 марта того же года он удостаивается звания «Кавалер ордена Почётного легиона». Но в 1975 году переживает сразу два инфаркта. Его здоровье начинает резко ухудшаться. Он бросает кино, начинается заниматься цветоводством и выращиванием роз..В 1982 г. на съемках фильма "Жандарм и жандарметки" скончался Жан Жиро, любимый режиссер де Фюнеса. Картину закончил его ассистент. Для комика эта смерть стала не только ударом, но и своеобразным сигналом. "Скоро и мне в путь", — думал Луи.Пожилой, смертельно уставший и опустошенный заботами человек с «комплексом бедности» трепал нервы всем, но больше всех — самому себе. «Он был чистым аристократом, любившим собственную и единственную жену, удившим рыбу и выращивавшим розы. Не любил шумной, обыденной жизни. Он словно жил в собственном мире, к которому старался, чтобы никто не притрагивался.»

В январе 1983 г. Луи долго сидел на скамье в саду среди своих роз, а потом обратился к садовнику: «Не знаю, почему у меня так отяжелели ноги. Чем ближе я подхожу к дому, тем дальше он от меня…» В тот вечер у него особенно болело сердце, но Луи не жаловался, только заметил мельком, что, наверное, где-то подхватил грипп. Утром он вышел к жене со словами: «Я скучаю один в своей комнате…»…….Это были его последние слова. Узнав о его смерти, многие испытали чувство недоумения. Как это? Кто разрешил? Большинство критиков склонялись к тому, что актер своими работами вечно кого-то высмеивал, показывал зрителю его недостатки и заставлял "работать над собой". Вряд ли это так. Смех де Фюнеса был другим. Поставленная им в молодости самому себе задача рассмешить всех и вся решалась Луи непросто, но все же он вычислил универсальную формулу смеха, чтобы знать наверняка, — хохотать будут даже глухие.

Специально для сайта nnm.ru