В годы правления Никиты Хрущева был заведен порядок, который регламентировал каждое выступление артиста на сцене, в том числе количество исполняемых им номеров. Это в первую очередь касалось правительственных концертов, где комиссия устанавливала время нахождения артиста на сцене.

Каждому певцу было предписано, сколько песен он исполнит, и ни на одну больше. Как-то Марк спел на концерте положенные две песни и ушел за кулисы. Загремели аплодисменты. Радостно и мощно. И Бернес, хотя знал строгий порядок этих концертов, все равно пошел петь третью песню. Публика вновь бурно аплодировала. Но тут произошло невероятное. Маленький человечек в черном костюме и лакированных туфлях преградил ему путь на сцену. «Вы свое спели и не дергайтесь», — сказал он.

На другой день ему рассказывали, что Хрущев с большой группой охраны поднялся на сцену, где для него выстроили в одну шеренгу всех выступавших. Никита Сергеевич каждому жал руку и говорил: «Молодцы, а что, Бернес домой уехал? Видимо, зазнался!»

После этого Бернеса несколько месяцев не приглашали на правительственные концерты.

* * *

Осенью 1958 года на свободу вышел человек, в блатном мире известный под кличкой Лихой. И ничем бы не прославился этот вагонный ворюга, если бы на запасных путях железнодорожного вокзала в Котласе не сел играть в буру с тремя бывшими зэками, освободившимися из лагеря вместе с ним. Но котласская игра была необычна тем, что в качестве жертвы была выбрана личность всем известная — популярный актер и певец Марк Бернес.

Сделано это было не случайно. В середине пятидесятых годов Бернес снялся в фильме «Ночной патруль», где ему досталась роль завязавшего с преступным миром старого вора Огонька. По воровским понятиям завязавший вор мог рассчитывать на спокойную жизнь только в том случае, если за ним не было никаких серьезных грехов перед товарищами и если он не купил свободу ценой предательства. В случае с Огоньком все обстояло несколько иначе. Перед миллионной аудиторией он — точнее, сыгравший его Бернес — пропагандировал свой уход, склоняя к нему других воров. Причем уже не киношных, а реальных.

Сегодня подобное отождествление выглядит смешно, а в те годы это было вполне закономерно. И Марк Бернес попал в разряд «сук» и был приговорен «законными» ворами к смерти. Убить артиста должен был поставивший его на кон Лихой. 1 ноября 1958 года знаменитый актер погиб бы от бандитского ножа, если бы не вмешался еще один человек, тоже бывший уголовник. Этот человек, который был страстным поклонником Марка Бернеса, понял, что над его любимым артистом нависла смертельная опасность: он-то знал, что такое карточный долг в среде уголовников. Поклонник позвонил по телефону в Москву одному из своих приятелей и объяснил тревожную ситуацию.

С точки зрения уголовных традиций он поступил предательски, однако в душе оправдывал свои действия весомым аргументом — ведь Бернес не имел никакого отношения к преступному миру. Он артист, отлично сыграл свою роль в фильме. Приятель звонившего все прекрасно понял и тут же поспешил сообщить Бернесу о грозившей ему опасности.

Когда Бернес узнал, что его собираются убить, просто не поверил в это. Однако незнакомец был весьма убедителен в своих доводах, и Бернес принял единственно правильное решение: в тот же вечер отправился на прием к начальнику МУРа Парфентьеву. Из числа сыщиков были выделены четыре опера, которым было приказано охранять Марка Бернеса везде, где бы он ни появлялся, а в качестве постоянного телохранителя к артисту был прикреплен мастер спорта по самбо, который в 1949–1955 годах работал в охране Булганина.

Дни с 26 октября по 1 ноября 1958 года можно смело назвать самыми драматичными в судьбе Бернеса. Он ограничил до минимума свои выходы из дома и все свои действия согласовывал с охраной. Однако убийца в те дни так и не объявился. Не пришел он и в последующем, хотя ждали его в течение двух недель. По одной из версий, по пути в Москву он попал в руки милиции, попытался бежать и был застрелен. Надо сказать, что после этого случая Бернес больше никогда не играл в кино преступников.

* * *

В том же злополучном 1958-м Георгий Свиридов выступил в «Правде» с разгромной статьей. Близкий к властям композитор писал о Бернесе: «Пластинки, напетые им, распространены миллионными тиражами, являя собой образец пошлости. Этому артисту мы во многом обязаны воскрешением традиций „воровской романтики“. Почему же к исполнению эстрадных песен у нас все чаще привлекают безголосых актеров кино и театров, возрождающих пошлую манеру ресторанного пения?»

Ходили слухи, что статья была явно заказной, в основе которой лежали личные, весьма натянутые отношения между Бернесом и всемогущим тогда зятем Хрущева Аджубеем. Как бы то ни было, Бернес очень быстро ответил Свиридову, но не в прессе, а с эстрады. Песнями «Я люблю тебя, жизнь» и «Враги сожгли родную хату».

* * *

Марку Бернесу исполнилось 49 лет, когда судьба подарила ему женщину, ставшую его последней женой, ангелом-хранителем и музой. Она была на 18 лет моложе. Рассказывает Лилия Бернес: «Впервые мы увидели друг друга 1 сентября 1960 года на школьном дворе. Я почему-то подумала, что это Николай Крючков. Так и сказала своему мужу Люсьену, фотокорреспонденту «Пари-матч».

Судьба распорядилась так, что сын Лилии Жан и дочь Марка Наташа сели за одну парту. А уже через какое-то время на родительском собрании и Лилия с Марком Наумовичем оказались за той же партой, что и дети. Марк к тому времени уже четыре года как овдовел и жил вдвоем с дочерью. Тогда он сказал Лилии: «Уходи от него», имея в виду Люсьена. И она ушла. Вместе с семилетним Жаном. И ни разу не пожалела об этом. Бернес не делал разницы между приемным сыном и родной дочерью — к обоим относился одинаково строго. Никогда не помогал делать уроки и запрещал помогать. Иногда от него можно было услышать: «Лиля, что ты так много внимания уделяешь детям? У них вся жизнь впереди. А мы не знаем, сколько нам дано».

В быту Бернес был абсолютно неприхотлив. Правда, любил, чтобы все было чисто, красиво, однако по дому сам никогда ничего не делал, гвоздя в жизни не забил. Если видел, что где-то непорядок, говорил: «Лиль! Поправь». Они практически не расставались. Лиля сопровождала его во всех поездках. Лишь однажды Бернесу пришлось уехать в Ростов одному: Лиля вынуждена была остаться дома, заболели дети. Но он каждый день звонил и говорил: «Ну почему тебя нет рядом?»

Лилия вспоминает: «Уезжая из дома по делам, Марк звонил каждые полчаса: «я там-то, делаю то-то». Он не давал мне минутки побыть одной и сам не хотел быть один. Помните, он спел: «Три года ты мне снилась…»? Это про себя спел. А про меня говорил: «Ты — моя лебединая песня».

Будучи смертельно больным, Марк Бернес записал последнюю песню — «Журавли», оказавшуюся пророческой. 17 августа 1969 года Марка Наумовича не стало. Это случилось в субботу, а в понедельник ему должны были присвоить звание народного артиста СССР.

______________

Источник