Мария Прокофьевна Эристова родилась 17 октября 1895 года в Батуме, в Грузии. Ее отец князь Шервашидзе заседал в Государственной думе, и с юных лет княжна Мэри жила в Петербурге. Там ее экзотическую красоту рано заметили. Она и ее сестра княжна Тамара Прокофьевна Шервашидзе, вышедшая впоследствии замуж за графа Зарнекау, были непременным украшением светских раутов и балов. Модные журналы, такие как «Столица и усадьба», помещали портреты молодой красавицы. Благодаря своему высокому происхождению, великолепным манерам и исключительной внешности княжна Шервашидзе стала фрейлиной императрицы Александры Федоровны. Император Николай II, пораженный ее красотой, заметил как-то молодой фрейлине: “Грешно, княжна, быть такой красивой!” За три дня до того, как Мери Шервашидзе венчалась с князем Гуцой (Георгием) Эристави в Кутаиси и молодые отправились в Париж, Галактион Табидзе написал и отправил ей стихотворение “Мери”.
 

Мери Ты венчалась этой ночью, Мери,
Злобный рок с другим тебя венчал!
В синеву очей твоих химеры
Подмешали черную печаль.
Догорали тусклые лампады,
Трепетали тени над венцом,
Пелена таинственной надсады
Омрачала милое лицо.
Нежный запах роз теснил дыханье,
В небо – по пылающим столпам –
Женщин, утомленных ожиданьем,
Возносилась тщетная мольба.
Я внимал твоей бездумной клятве
И поныне не пойму никак:
Чем же это – клятвой иль проклятием –
Был скреплен тот несуразный брак.
Кто-то плакал, будто ненароком
Обронил бесценный талисман,
А на праздник не было намека –
Были слезы, горе и обман.
И, оставив этот ад, незряче
Я бродил по улицам пустым.
Дул осенний ветер леденящий,
Дождь хлестал по сирым мостовым.
Думами беспутными ведомый,
В непроглядной темноте плутал,
К твоему – родному сердцу – дому
Привела меня моя печаль.
Стройные знакомые осины
Обступали милые места,
И о чем-то – тягостно-осеннем
Шелестела надо мной листва.
Не о том ли, Мери, дорогая,
Что, взошедши только, навсегда
Закатилась, трепетно мигая,
Путеводная моя звезда?
Не о том ли, что угас навеки
В темноте мерцающий маяк?
Что унес надежду хищный ветер
И на землю опустился мрак?
Для чего ловил я неба вспышки,
Слушал тайный шёпот тополей?
И кому был нужен мой «Могильщик»,
«Я и Ночи» кто внимал моей?
Бушевало дикое ненастье
Под покровом беспросветной тьмы…
И заплакал я, как лир несчастный,
Лир, забытый богом и людьми.
 

Потеряв отца во время революции, княжна Мэри уехала с семьей на Кавказ, где в 1919 году вышла замуж за улана князя Гигушу Эристова. Ирина Сергеевна Хольман де Коби вспоминает княгиню Эристову во время прогулок на батумских бульварах в 1920 году: «Приподнятая бровь и гордое выражение лица». В ту же пору княгиню Мэри Эристову рисовал знаменитый петербургский светский портретист Савелий Сорин. В подпоясанном под грудью светлом шелковом платье, с накинутой на левое плечо «ложноклассической шалью» и нитью крупного жемчуга, сверкающей меж хрупких пальцев, — такой запечатлел ее талантливый живописец на портрете, оставшемся в России. Сергей Маковский писал о Сорине в «Жар-птице», берлинском журнале русской эмиграции: «Руки его красавиц унаследовали от Ван Дейка грациозное бессилие своих утонченных пальцев».

В 1921 году семья князей Шервашидзе-Эристовых в общем потоке эмигрантов переезжает в Константинополь, первый иностранный город на долгом беженском пути. Как вспоминает живущая на Лазурном берегу графиня Зарнекау, племянница княгини Эристовой, их семья была вынуждена искать работу еще в Константинополе, где бабушка, княгиня Шервашидзе-старшая, занялась шитьем платьев.

После долгих треволнений прибыв в Париж, красавица Мэри Эристова была приглашена в 1925 году на работу в «Шанель» управляющим этим домом князем Сергеем Александровичем Кутузовым. Шанель тогда покровительствовала всем русским. Не так давно закончился ее бурный роман с великим князем Дмитрием Павловичем, и Шанель продолжала сотрудничать с его сестрой великой княгиней Марией Павловной. Хрупкая брюнетка Мэри Эристова олицетворяла тип красоты, модный в 20-х годах. Ее лицо и фигура подходили как нельзя кстати к стилю Шанель тех лет, к тому же Коко импонировало, что для нее, провинциалки из Оверни, работают «настоящие русские княгини».

Александр Васильев "Красота в изгнании"

источник