Америка отчаянно танцевала: лязг немецких гусениц, подминавших под себя Европу, здесь не был слышен. Ночью города не гасили огней, как  это было в Ковентри или Кёльне, а ярко  зажигали их: светомаскировка была только на западном побережье Штатов — боялись подводных лодок немцев, рыскавших у портов, и их торпед. Да, в сущности, кто нападёт на страну, ещё не вступившую в войну? Но что-то неуловимое уже чувствовалось в воздухе, и люди устремлялись в танцзалы — заглушить тревогу. Говорят, также безумно и страстно танцевали свои фокстроты европейцы, пока их улицы не услышали другие звуки — арийских маршев.

К слову, Гитлера, ещё не пришедшего к власти, чьи штурмовики уже чеканили шаг по городским мостовым, вразумил американец по фамилии Ганфштенгель: «Адольф, почему они шагают без музыки? Ты не понимаешь, как важен оркестр, как бьётся сердце, и выступают слёзы при звуках марша… Мы в Гарварде студентами ходили под них с большим воодушевлением!» И, сев за рояль, сыграл несколько студенческих маршей, тут же ставших… нацистскими.

Но в Америке была популярна иная музыка — свинг! И образцом здесь был, кто вы думаете, Гленн Миллер или Бенни Гудмен? Нет, эти музыканты ставили выше себя «джентльмена сентиментального джаза» Томми Дорси…

Вот песенка в исполнении его бэнда с названием «На солнечной стороне улицы». Сколь элегантно звучит его оркестр…

Есть понятие «коммерческий джаз»: ну, это как теперь, когда попса собирает стадионы, так и в то время — оркестры в Америке были не любительскими, а продававшие свою музыку публике, причём, в условиях жёсткой конкуренции — на радио, на пластинках, в танцевальных залах. А вход туда был от одного доллара до пяти, если то был шикарный ресторан. По Америке колесило сто биг-бендов, которые стригли купоны, словно садовник лужайку, и оркестр Томми Дорси был среди них самым желанным. Дело в том, что мистер Дорси, чьи доходы были внушительны, мог переманить за деньги любого музыканта-виртуоза: так у него появился Сай Оливер. Известный негритянский трубач, он прославился не этим, а иным — умел делать аранжировки. Если оркестр состоит из виртуозов, а ноты плохи — это крах. А Оливер писал партии, с которыми биг-бэнд звучал очень задорно, как с песенкой «Мари»…

У Томми был несносный характер — напористый, вспыльчивый, но, к счастью, долго гневаться музыкант не умел. Как-то вспылив и уйдя от родного брата Джимми, в оркестре которого играл на тромбоне, Томми Дорси решил: я ни чуть не глупее брата и создам бэнд не хуже. Эму это удалось, и теперь он купался в деньгах: но зачем, говорил он, мне они, если удовольствия тратить я напрочь лишён? И действительно, он стал рабом тех галер, которые называются шоу-бизнесом. Здесь он, правда, был на высоте: с Дорси начинали многие, например,   Синатра.

Молодой и не опытный, Френк учился петь в его оркестре, а когда не получалось, выходил из себя. Как-то к нему подбежала поклонница: «Мистер Синатра, дайте мне автограф!» Френк любил женщин и с удовольствием, глядя в бездонные глаза красавицы, чиркнул карандашом по бумаге. Скоро девушка  опять появилась с той же просьбой. Френк улыбнулся и поставил второй росчерк. Наконец, в конце выступления поклонница подошла в третий раз: Синатра понял — это успех, но спросил красавицу, зачем ей три автографа?  Та прощебетала: «О, теперь я обменяю их на один автограф Бина Кросби!»  Синатра готов был удушить её, но оказалось, это… розыгрыш. Ударник оркестра послал свою подружку, чтобы позлить молодого певца, и тогда разъярённый Френк запустил в него кувшином, где охлаждалось шампанское: тот сумел увернуться, и лишь куски льда осыпали обидчика…

Лучшие записи Синатра сделал в начале 40-х, с оркестром Дорси, особенно, когда тот взял в бэнд вокальный квартет «Пайд Паперс», название которого можно перевести, как «Волынщики», придававший звучанию романтические тона. Послушаем песенку с голосами упомянутого квартета, Френка и певицы Кони Хейнс.

Война всё же вошла в танцзалы, и многих музыкантов призвали в армию. Гленн Миллер распустил оркестр и отбыл в Европу, лишился и Дорси своих виртуозов. За первым ударом последовал второй: после войны пришла мода на малые составы: похоже, звучание биг-бэндов всем надоело. И то верно: десять лет стиль не менялся, и теперь требовался «свежий воздух». Гастроли не давали былых сборов, и содержать большой оркестр стало трудно. А между тем у Дорси были собраны лучшие музыканты, требовавшие высокой платы. Наконец, Томми вспылил: «Если вы не довольны, проваливайте: наберу новичков — они будут покладистей!» И оркестр развалился: в 1946 году его не стало, а скоро не стало и самого Дорси: он тихо умер в постели, отпраздновав свой 51-й день рождения. Остались лишь его записи, такие, как «Индийская песня»…

источник