Глава вторая

«Глянцевая обложка сна...»

 

«Для героев рай, ад для дураков»,

Я такой, как есть,

Осветил мне грань, где легко пропасть

Выстрел в темноте.

Голоса грозы все громче,

Все трудней дышать –

На свободу просится душа.

 

Группа «Ария» – «Путь в никуда»

 

 

– Алекса, я так устала ждать… – прошептала Реата.

Сидевшая в большом кресле девушка с иссиня-черными волосами до пят посмотрела на блондинку с удивлением.

– Ну да, тринадцать тысяч лет без отдыха всем тяжело, – произнесла с усмешкой она.

– Но Алекса! Я не про это! Я устала от ожидания, устала от этой борьбы, что началась тринадцать тысяч лет назад.

– Дорогая моя, прошу тебя заметить, что когда ты стала помощницей Создателя, он ставил тебя перед выбором. Ты могла спокойно уйти… – тон Алексы напоминал лезвие меча, а ее взгляд обрушивался на хрупкие плечи девушки такой ледяной волной насмешки, что Реате стало не по себе и она отшатнулась.

– Алекса, я не отрекаюсь от своих обязательств. Как же вы с Сиреной не понимаете, что я устала мучить детей! Вот скажи, за что все это выпало на их хрупкие плечи? По какому такому жребию сила выбирает Хранителя? – Реата была младшая Наставница хранителей, и еще не смирилась с судьбой «вечной борьбы».

– Сестра… Сила выбирает лучших, – раздался третий голос.

– А как же сто тридцатая команда? – спросила Реата у вошедшей в зал Сирены.

– Они – исключение…

– А исключения подтверждают правило, – продолжила за сестру Реата и опустилась в кресло рядом с Алексой.

– Наше дело учить и не вмешиваться, пока нет необходимости, – сказала Сирена, не обратив внимания на сарказм Реаты.

– Ладно, посмотрим, кого выбрали сферы на этот раз, - сказала Алекса (она была старшим Наставником) и, взмахнув рукой, вызвала двенадцать сфер, каждая из которых была определенного цвета и хранила в себе определенный дух зверя. Трое из шаров начали светиться неравномерным светом; такой свет обычно излучает уже гаснувший огонь.

– С выбором определились только трое, – задумчиво сказала Алекса.

Реата нерешительно протянула руку к синей сфере, которая продолжила спокойно светиться. Сфера казалась, как обычно, теплой и хрупкой, но что-то в ней было не так: она то и дело пускала искорки, пытаясь задеть руку Реаты. Заметив это, Реата не решилась сказать об увиденном сестрам.

«Что ж, время покажет, права я или нет…» – подумала Реата и отпустила исчезающую сферу.

Это был последний раз, когда три сестры ругались между собой…

 

* * *

 

Ночь царила в этом городе, как полноправная хозяйка. Она знала обо всех тайнах ночного города, о бредущем домой пьянице, о «зажигающих» в клубах студентах, обо всех, кто сейчас погрузился в объятья сна и о тех, кто только готовился к этому…

Она мирно следила за делами евпаторийской нечисти, и не решалась ей мешать. Ведь мать никогда не мешает своим детям... но, думаю, эта история их не касается, не будем и мы касаться их…

Лучше бесшумно проникнем в одну из съемных квартир пятиэтажного дома на Советском проезде.

В этой комнате так же царила ночь, лишь фонарь на улице пытался пускать щупальца света в равномерную тьму комнаты.

В дальнем углу, на старом диване, свернувшись калачиком, лежала Лиза в обнимку со старым альбомом. Она находилась в том зыбком состоянии между сном и явью. Именно в такие мгновенья приходит умиротворение, но видимо сегодня оно решило обойти Лизу стороной.

«Как же темно и сыро. Где я?» – Лиза чувствовала, что это всего лишь сон, но тьма, проникающая в сознание, пугала ее и больше напоминала кошмар.

Резкая вспышка на мгновенье ослепила девушку, и в этот момент она увидела, что стоит на краю пропасти. Еще один шаг – и она бы полетела в низ.

– Здравствуй, Ангел мой, – раздался голос за спиной у Лизы, но та не решилась повернуться.

– Что же ты? Испугалась? – продолжил голос.

На глаза Лизы вновь опустилась тьма, но овраг и не думал исчезать, будто навсегда въелся в память.

– Нет, – с трудом выдавила из себя Лиза.

– Так повернись ко мне, – насмешливо произнес голос.

Лиза боялась обернуться, потому что боялась сделать тот самый шаг, отделяющий ее от пропасти. Лиза глубоко вдохнула, и сразу пожалела об этом, потому что от гнилого воздуха скрутило живот. Пытаясь не показывать этого, Лиза всё-таки обернулась.

– Ну, Ангел мой, я рада тебя видеть. Ты та, что станет предводителем тех мышей, которые мне будут мешать…

Лиза не поняла значения слов, которые прозвучали из пустоты (темнота не давала увидеть собеседника).

– Кто ты? – спросила Лиза.

– Я Вейджа, ты еще услышишь это имя, но когда услышишь, будет поздно…

Только сейчас Лиза стала понимать, что голос принадлежал женщине, и явно молодой, возможно, даже ее ровеснице.

– А зачем тогда ты сейчас здесь? – Лиза нашла в себе силы продолжить разговор.

– Чтобы увидеть тебя, дурочка… – с насмешкой произнесла Вейджа.

– И все-таки, где мы? – продолжила Лиза.

– Мы там, где я существовала в течение тринадцати тысяч лет.

– Столько не живут!

– А я и не жила, я существовала. Вы, люди, слишком превратно понимаете значение этого слова, – усмехнулась Вейджа.

– А ты будто не человек.

– Не будь так уверена, коль не знаешь наверняка.

Лиза услышала шорох  шагов и невольно сделала шаг назад, который разделял ее с оврагом: левая нога соскользнула, и Лиза, не удержавшись, полетела вниз. Не видя, куда она летит, а только ощущая падение...

Зажмурившись, Лиза слышала бешеное биение своего сердца, слышала пронзительный крик, не понимая, что кричит именно она. Тут перед глазами появилось усмехающееся лицо девушки, медные волосы беспорядочно обрамляли звериную улыбку. «Ангелина!!!» – пронеслось в голове у Лизы. Она не знала, кто эта девушка, но что-то внутри чувствовало, что они связаны.

Лиза ощутила, что в лицо бьет свет, открыв глаза, она поняла, что свет исходит от нее самой, а за спиной чувствовались крылья, которые и не давали Лизе продолжить падение. Неуверенно Лиза подлетела к Вейдже.

– Как ты?! – прошипела девушка, теперь Лиза могла ее разглядеть. В голубоватом свете (который излучала Лиза), девушка напоминала труп: та же голубоватая кожа, тот же мертвый взгляд и, самое главное, оскал хищного зверя.

Лиза уже видела это лицо, но менее злобное и более родное, в тот самый момент, когда летела вниз.

– Опять они вмешиваются в мое дело!!! – воскликнула Вейджа, в ее руке появился меч. Этим мечом она попробовала задеть Лизу, та от испуга отшатнулась и на мгновенье зажмурилась.

Казалось, сейчас меч достигнет ее груди, но этого не случилось...

Открыв глаза, Лиза в недоумении осмотрелась вокруг: она вновь была в своей комнате, все тот же фонарь ласкал шторы своими лучами. Вокруг летали голубые огоньки, но они сразу же исчезли, стоило Лизе моргнуть.

Лиза села, долго пытаясь отдышаться, она слушала свое учащенное сердцебиение, и не могла поверить, что все кончилось…

«О, Боже, что это было? И кто эта Ангелина? Странно, когда я падала и у меня появились крылья, я почувствовала, что могу все… Могу помочь каждому в этом мире, могу остановить войны, могу ВСЕ!» – Лиза все еще судорожно дышала, вспоминая те мгновения всесилия.

Обняв подушку, Лиза закрыла глаза и попыталась заставить себя уснуть. Но мысли не покидали возбужденную голову:

«Боже, это невероятно… Я чувствую, что знаю ее, но откуда… Господи, это все игры моей фантазии, и результат недосыпания… нужно уснуть, утром будет зачет…» – Лиза зажмурилась еще сильнее, вталкивая себя в сон, и отталкивая лишние мысли.

Наутро жизнь бы начала свой ход сначала, как будто ничего не случилось. Но если бы все было так просто, я бы не собралась вам ее рассказывать.

Это был последний день нормальной жизни трех девочек, бывшего 10-Б класса.

 

* * *

 

– Она сбежала! И ведь это они помогли ей, а значит, Наставники уже знают о новом поколении… Ничего, я им еще покажу «кто в доме хозяин», – девушка, которую Лиза называла Ангелиной, сидела на краю оврага и говорила сама с собой. Медные волосы развивались на ветру, а карие глаза сверлили пурпурное небо. В этом мире начиналась ночь, да, здесь день был тьмой, а ночь – светом. Во Вселенной должен быть такой мир – мир, противоречащий сам себе; он не подвластен течению времени, потому что в нем нет жизни, в нем только существование.

Вейджа сама заточила себя здесь, ей нужно было прожить тринадцать тысяч лет. Просуществовать тринадцать тысяч без посторонней помощи она конечно же могла, ведь демоны обладают вечностью, но не обладают молодостью. Она бы состарилась к этому моменту, а кокой толк от старой, измученной временем, старухи в современном мире?

Возможно, сейчас она вызывает сожаление, но это только сейчас…

«Они забрали у меня все... Забрали у меня будущее... А я ведь ничего не сделала, я только хотела уметь летать, мама…отец…» – Вейджа легла на синюю траву оврага.

«Я устала, мне тошно в этом мире! Мама, за что?!» - по щекам Вейджи проскользнули слезы. Ледяные слезы демона, как алмазы, падали на землю, и там где слеза падала, оставался черный след ожога... Перед глазами возникли давно забытые образы: четыре сестры, среди которых была она – рыжая, добрая, любимая.

– Мама, – прошептала Вейджа.

Вот к ней подходит мужчина: черно-синие волосы, собранные в хвост, зеленые, как Райский сад, глаза.

– Отец… – Вейджа уже давно не вспоминала про них, она вычеркнула из своей жизни людей, которые предали ее (по крайней мере, так считала она).

– Не-на-ви-жу… – сквозь зубы выдавила Вейджа. Грудь сводило болью, она сжала крепче рукоять старого меча. В небе уже появились две белых луны, которые напоминали глаза того, кто навсегда задушил Ангелину в молодом теле, и вырастил в нем Вейджу…

– Я больше не ангел... Но я им и не была, какой ангел без крыльев? Все досталось Фелиссити, но я уничтожила ее... А принесло ли мне это спокойствие? Нет. Только боль, ведь потом их убили, может быть даже из-за меня... Как же больно! Почему опять эта боль, я думала, она больше не вернется! Неужели это она разбудила во мне эти чувства... – Вейджа вспомнила испуганное лицо Лизы, такое светлое и искреннее, обрамленное голубым светом и рыжими волосами. «Она почему-то так похожа на маму…» – подумала Вейджа и, тряхнув головой, попыталась развеять дурные мысли.

– Этого не может быть, это уже на мне сказываются тринадцать тысяч лет одиночества…– убедила себя Вейджа, и все еще глядя на медленно плывущие облака, не могла поверить в то, что скоро ей предстоит пройти путь, к которому она стремилась тринадцать тысяч лет.

Хрупкая, ненавидящая всю Вселенную девушка, лежала на краю пропасти. Она бы стала великолепным ангелом, пусть и бескрылым. У нее было много сил, которые она задушила в себе ненавистью и желанием убивать. Если бы она одумалась, пускай уже и не исправить ее ошибок, но ее бы простили. Ее бы пустили в Верхнее Межмирье, возможно бы даже вернули сан ангела, ведь Создатель умеет прощать... Но ведь она отказывалась, она продолжала глупую борьбу, возможно, она была права, и Создатель в чем-то ошибся, но это не повод уничтожать Вселенную.

– Чертово небо! Они уничтожили мою мать, только из-за любви к демону, а потом удивляются, у кого я заразилась этой ненавистью! – прошептала, не унимаясь Вейджа.

– Мир – это хорошо замаскированная борьба, и Ангелы Хранители призваны, быть чистильщиками, которые закрывают глаза прозревшим людям… – продолжала Вейджа, пуская в пустоту проклятья.

Она – существо, которое сложно назвать демоном, или ангелом, она та, что так бездушно расправляется с противниками ради глупой цели, которую никогда не достичь. Она боится признаться себе в своем бессилии, и осознать, что все это время была глупым ребенком, проигравшим душу Дьяволу…

Она – Вейджа, второй наследник Правды (второе имя Элеоноры – четвертого Наставника Хранителей).

Еще десять дней ожидания, и начнется война…