В колонках играет - Ария - Машина Смерти

1993 год, Южная Осетия, Цхинвал (9.30)

Осеннее серое небо, почти везде одинаковое, почти всегда предвещающее здесь дождь, знойный душный воздух, который забирался в лёгкие и раздирал их… Желтеющие листья, которые скоро будут гнить на земле, как души павших солдат…

Высокий статный мужчина зашёл в здание единственного детского дома в этом городе. Почему он выбрал именно этот город, он не мог объяснить, разве что, потому что сам вырос здесь. Перед ним построили всех детей в возрасте от 5 до 9 лет, каждого из них можно было легко сравнить с собачонкой. Одни смотрели с надеждой и какой-то неимоверной преданностью – таких он сразу отсеивал. Другие же готовы были разорвать его на части, и уже плевали на свой возраст, на его возраст, они просто жаждали крови и насилия – таких он бы с удовольствием взял, но они быстро предают, а предательство это то, что в его работе равносильно смерти…
И тут он увидел её: маленькая щупленькая девочка, бледная-бледная кожа, чумазые волосы непонятного цвета. Она стояла, облокотившись на стену, глаза её были слегка прикрыты, руки сложены на груди. Когда он к ней подошёл, она небрежно открыла глаза, встала по стойке смирно, как её учили неделю назад, но нотка пренебрежения в ней всё-таки осталась, такая невесомая, как вызов незнакомцу.
Он посмотрел к ней в глаза: зелёные с маленькими жёлтыми крапинками, как весеннеё поле одуванчиков. Он понадеялся, что ребёнок ему не подойдёт, он не хотел забирать маленькую девочку. Он надеялся, что она что-нибудь скажет ему глазами, но она молчала, в глазах не было ничего, только поле одуванчиков. И он всё смотрел и смотрел в это поле, он так давно не видел зелени, он так давно не видел родного дома, он метался по бывшему союзу в поисках именно таких маленьких, но слишком сильных малышей... Она поймала его в сеть своих глаз, на её лице появилась лукавая улыбка не свойственная ребёнку, и она моргнула. Как только дурман прошёл, мужчина взял девочку за руку и сказал что-то на грузинском.
Надзирательница вздрогнула и по-русски пролепетала себе под нос: «Куда же её, она же не справится». Но спорить с мужчиной не стала, и побежала за документами – вычёркивать девочку «из этой жизни».
Все остальные дети разошлись, и они остались наедине – маленькая гордая девочка и он – офицер в формальной отставке.
Он присел на корточки, чтобы его глаза сровнялись с её глазами. Спросил что-то на грузинском языке – девочка не отреагировала, затем на осетинском – всё тоже молчание.
-Неужели немая? – спросил он уже у самого себя, на что девочка улыбнулась.
-Ты что, русский знаешь? – уже опешил он.
-Да, знаю… - сказала она, голос её был ровный мелодичный, уже не как у ребёнка, а как у вполне взрослой девушки.
-А что же ты тут делаешь? – спросил офицер, не ожидая ответа.
-Живу… - спокойно сказал ребёнок и посмотрел на воспитательницу, которая нерешительно ждала на них. Офицер оглянулся:
-Хварамзе, всё уже готово? Так быстро? – изумился он, привыкший к постоянной бумажной волоките.
-Да, Матвей Степанович, - сказала пожилая женщина и протянула бумаги мужчине, в правой руке она держала бумажный свёрток, и немного поколебавшись, добавила:
-Девочка моя, будь сильной! Во что бы то ни стало – будь! – сказала она и, обняв ребёнка, поцеловала её. Девочка попыталась вырваться, но, решив, что все её попытки будут тщетны, повисла в объятьях пожилой женщины. Когда Хварамзе всё-таки её отпустила, на этом «муки» её не кончились – женщина вручила девочке свёрток.
-Не забывай старушку, - прошептала она.
Девочка покраснела и нерешительно улыбнулась, на робком осетинском сказала женщине «Спасибо».

Офицер взял девочку за руку и повёл прочь из здания. Спустя десять минут они уже ехали в старом джипе, пересекая Осетинскую границу. Не решаясь разворачивать свёрток, девочка смотрела в окно и, кажется, собиралась плакать. Она не понимала почему, но слёзы сами собой наворачивались на её глазах.
-Как тебя звать? – голос Матвея Степановича (девочка отчётливо запомнила его имя) вырвал её из раздумий.
- Марго, - односложно ответила она и посмотрела в зеркало салона.
-Красивое, - сказал он. Впервые в жизни он не знал о чём говорить с девочкой, у него у самого была дочка, примерно ровесница этой, но не такая…
-Но зовите меня лучше Гоша, Матвей Степанович, - сказала девочка, выдержав паузу.
-Ты запомнила моё имя? – его изумлённый взгляд порадовал Марго. – Но сейчас тебе лучше его забыть, зови меня просто Усуриец.
-Хорошо, - пожала плечами Гоша.

Позже Гоше пришлось запомнить ещё семь имён-позывных: Вебер – учитель иностранных языков и актёрского мастерства, Арина – мастер стрельбы из любого вида огнестрельного оружия, Счётовод - физик, химик и ещё много кто, ясно только то, что доктор наук и кажется во всех областях, Даная – охотница, и просто Амазонка (с большой буквы) она учила нападать и только иногда защищаться. Борман - он учил стратегии, и требовал полного подчинения. Кукловод – добродушный, молодой и красивый, просто следил за всем, просто проводил зарядки и построения. Так же была добродушная медсестра, которая стремилась всем и во всем помочь - Наташа Олёхина…

1993 г. Окраина Москвы, якобы заброшенный полигон. (20.00)

-Ну что, как самочувствие у новобранцев? – хромой мужчина лет пятидесяти, смерил грозным взглядом пятерых детей, которые терпеливо следили за ним.
-Рад вас приветствовать, вас выбрали не просто так – каждый из вас играет важную роль для нашего возрождающегося государства, - голос у него был хриплый и колкий, но казался родным и заботливым.
-У вас теперь есть позывные, прошу запомнить их для своей же безопасности, и безопасности ваших родных, – такой короткий и мимолётный совет, но звучит как напутствие, будто именно здесь некоторые найдут. Тех самых родных…
-Всё свободны, можете разойтись!

(21.00)

В казарме - готовясь ко сну:
-Тебя как звать, а замухрышка, - парнишка безответственно толкнул Гошу, мешая ей расстилать кровать.
-Не твоё дело, - холодно отозвалась она.
-Как не вежливо с вашей стороны мадам, - подтрунивал он.
Глубоко вздохнув, Марго смерила взглядом неприятеля:
-Слабак, ты много на себя берёшь… - сказала она, и, зажмурившись, уже ожидала удар со стороны парнишки (так обычно поступали у неё в детдоме), но сейчас этого не последовало. Она открыла глаза и к своему изумлению увидела, что другой мальчик, по-видимому, старше всех здесь присутствующих, помешал это сделать.
-Меня зовут Алексей, а это Женя – ты не обращай внимания, он всегда так себя ведёт, – сказал «спаситель», сжимая кулак Жени.
-Я Марго, но можно звать меня Гоша.
-Как попугая, – выдохнул Женя и тут же получил в живот коленом, от Лёши.
-Ты что?! Зачем его так? – выкрикнула Марго и подбежала к осевшему Жене. – Ты как, в порядке? – оба парня в полном недоумении смотрели на девочку. Заметив это, Марго отпрянула и покраснела.
За этим тихо следили ещё две девушки, позже они представились – одну звали Меха (чёрноволосая грузинка, с темными чёрными глазами и лёгким грузинским акцентом), а вторую звали Алина (красивая блондинка, с голубыми-голубыми глазами, которая явно могла б побороться за звание самой красивой из присутствующих девочек).
-Мальчики, хватит! Давайте спать, завтра тяжёлый день… - строго сказала Алина и непрекословно её все послушали, что стало для Марго большой неожиданностью.

Марго никогда и никого не слушала, делала всё по своему, и часто её решения очень удивляли «учителей». Она никогда не совершала тех поступков, которые бы противоречили с её устоями, которые вычислить было не трудно – защищать своих, не подпускать чужих, и никогда не пользоваться положением в корыстных целях. Её ведению стратегии боя мог позавидовать, даже Алексей, у которого она всему этому научилась. Её быстро под узду взял Кукловод, который сразу заметил маленький талант девочки «командовать разумами людей». Но заинтересованность сержанта Руцкого не очень волновала девочку.
Больше всего Марго любила следить за работающим Усурийцем, точнее он редко работал. Он просто приезжал и тренировался на полигоне, а Марго следила за ним из класса, задержав дыхание.
Было в нём что-то непонятно родное, что-то восхищающее и заставляющее трепетать внутри всё тело... Хотелось тренироваться вместе с ним до полного изнеможения, просто из-за того, что он выбрал её, просто из-за того, что он считает её сильнейшей…

Москва 2007 год. Станция метро Таганская. (17.00)

Тёплый воздух, пропитанный запахом плавящейся резины и нагретого топлива.
Хрупкая фигура девушки затерялась в толпе, таких же, как и она, ожидающих москвичей и гостей столицы.
Поправляя длинные рыжие волосы, она увеличила громкость в плеере, и как обычно погрузилась в собственные мысли в такт музыкальному сопровождению.
Прохладный, пахнущий электричеством ветерок из туннеля предвещает прибытие поезда. Девушка нетерпеливо содрогнулась – она уже начинала опаздывать на встречу.
А вот и поезд, вырываясь из чёрного жерла жёлтым скопом фар, он появился на перроне метрополитена.
Резво проскользнув между покидающими вагон пассажирами, девушка пробралась в самый конец и, прислонившись к двери, постаралась уснуть. Ей до конечной – ей нечего бояться, уже ничего не ускорить. Ещё громче включила музыку, чтобы заглушить собственные мысли и внешний шум, девушка закрыла глаза, осторожно поправив сумку, сложила руки на груди.

«Выхино, платформа с права. Поезд дальше не идёт. Просьба освободить вагоны» - гнусавый голос прогоняет сон, девушку выносит с другими пассажирами. На часах 17:20 – она ещё может успеть.

Это Маргарита Колесникова, недавно ей исполнилось 18, девушка училась на третьем курсе, на дизайнера среды. Ненавидела учебу, но терпеливо училась, потому что если ты детдомовец, приходится переступать через себя, чтобы чего-либо добиться.
Она снимала квартиру в Жулебино с ещё двумя девчонками-сокурсницами: Мехой Немсадзе и Алиной Зоиной. Не особо жаловалась на свою жизнь, но постоянно чувствовала, что что-то не так – и это её очень пугало. Но сейчас речь не об этом.
Марго спешила на встречу – встречалась она с Лёшей Громовым, который обещал ей принести книги по истории (старое, более достоверное издание).

Не сказать, что сейчас был час пик, но народу было не мало, все они куда-то спешили, стремились куда-то успеть. Марго тоже спешила: её рыжие волосы развивались на ветру и лезли «куда не надо», она спешила, но довольно сдержанно – не неслась изо всех сил, обходительно пропускала некоторых прохожих.

Вот на перекрёстке ей уже машет рукой Алексей, высокий, жилистый (не накачанный, а именно жилистый) парнишка, со светло русыми волосами и серыми глазами. В нагрудном кармане рубашки спокойно лежали очки, в тоненькой стальной оправе.
-Привет! – поприветствовал он её, и сразу же вручил ей пакет с книгами. – Это всё, что я смог найти. А тебе зачем?
-Просто так, ты же знаешь, что я очень любопытная, – сказала, пожимая плечами, Гоша, и поблагодарила ещё раз друга.
Тот любезно вызвался её проводить до дома, и они направились к автобусной остановке. Не спеша, оживлённо беседуя о Российской истории.
-Вот ты знал, что в Советские времена, было организовано спецподразделение «Дети Савонаролы»?
-А откуда ты это знаешь? Раз оно секретное? – спросил насмешливо Леша.
-Не важно – это мой секрет, - язвительно подмигнула ему Марго.
-Ты вредная…
-Может быть, может быть… - пожала плечами девушка и сразу же влетела в открывающиеся двери автобуса, легко проскользнув сквозь очередь. Алексею это не удалось, и он остался ждать своей очереди.
Резина скрипнула, и автобус стал набирать ход, по старому гравию, стучали камешки под колёсами.
-И все-таки, зачем тебе книги по истории, и откуда ты узнала про это спецподразделение??? – попытался добраться до правды Алексей. Марго полчала, сейчас она открыла одну из книг, книга была посвящена Советской истории.
-Вот! Я же сказал, что подразделение есть, вот о нём говорится... но оно было расформировано в 1978 году, и больше о нём не упоминается... Жаль… - как-то негодующе воскликнула Гоша, на весь автобус, её рыжие волосы заметались из стороны в сторону.
-И почему же жаль?
-Потому что… - всё ещё утаивая что-то, сказала Марго. И игнорируя такой же смысловой нагрузки вопросы, продолжила читать. Читала она очень быстро, и внимательно, про себя отмечала, то, что не помешало бы запомнить.

Так они, молча и дошли до дома – Гоша до сих пор не могла запомнить, сколько в её доме этажей, да её это и не слишком волновало. Жила она на третьем, никогда не пользовалась лифтом, и мало общалась с соседями, но всегда была приветлива и добродушна – она всегда избегала ненужных знакомств.

-Заглянешь на чай? Алина обещала приготовить замечательный пирог, - добродушно спросила Марго, забивая код в домофон.
-Так уж и быть – загляну, но ты просто обязана сказать мне, зачем тебе всё это? А то мой папа меня замучает, я же у него просил книги! – надрывистый тон Алексея порадовал Марго, он напомнил ей маленького ребёнка, которому не хотят покупать заветную игрушку.
-И поэтому ты решил замучить меня? – поинтересовалась Гоша. Папа Лёши был бывшим полковником, ушедший в отставку, очень хороший и добрый человек, но очень часто воображающий себе шпионские игры… Что было очень утомительно для их семьи.
-Возможно, расскажу, но только не сегодня – ладно? – пошла на попятные Гоша. Алексей довольно улыбнулся, и кивнул.

Они не заметили, как поднялись на нужный этаж, на их клетке соблазнительно пахло корицей и ванилью, прямо как в булочной.
Гоша опять забыла ключи, и нетерпеливо нажала на кнопку звонка: три коротких, один длинный – так повелось, так можно было понять, что пришёл родной человек.
Дверь открыла Алина, её голубые глаза довольно просверлили дырку в Алексее (он ей очень нравился).
На кухне возилась Меха, убирая всё после готовки Алины. Завтра должна была прийти хозяйка, за оплатой: 17 день месяца - всё по расписанию. Хозяйку звали Рина Морозова – очень серьёзная женщина, почему-то напоминающая учителя физкультуры – всегда в спортивном костюме и возникающая, что её квартиросъёмщики сидят дома без дела…

Это был обычный день в той квартире, ничего особенного. Но почему-то всё было привычно чётко, как будто спланировано невидимым сценаристом, у которого вдобавок нет фантазии…