http://www.paybox.me/r/vadimr
globalcashptr.com




http://unlimus.com/?ref=2290622

Итальянская народная сказка
Жили-были король с королевой, а у них была дочка, да такая красавица, ну как солнышко или как полная луна, но такая шалунья и озорница, такая капризная да вспыльчивая, какою может быть только девочка, которую папа с мамой слишком балуют.

Чем больше шалила маленькая королевна, тем больше радовались ее родители, смеялись и говорили:

— Ах, какая шалунья! Ну, какая озорница!

Пришлось им однажды горько заплакать и покаяться в своем потворстве.

Как-то раз король отправился на охоту. И повстречалась ему у ворот дворца обтрепанная старушонка, согнулась вся, на палочку опирается.

— Вам чего надобно, старушка?

— Да вот короля ищу.

— Я и есть король.

Старуха вежливо поклонилась ему и подала письмо:

— От короля испанского.

Король испанский просил в этом письме, чтобы приняли старуху ласково и пригласили ее переночевать во дворце — как будто это особенная его персона была.
Dallee>>>

Одному человеку захотелось поиграть на флейте, а флейты у него не было. Он пошёл в лавку купить себе флейту. В лавке он долго выбирал и осматривал одну флейту за другой, дул в каждую и щупал снаружи и даже внутри. В одну флейту он так глубоко засунул палец, что никак не мог вытащить его обратно. Тянул-тянул – палец не вылезает. Дёрнул изо всей силы – палец ещё крепче застрял. Как он ни бился, а палец не двигался ни взад, ни вперёд. Чтобы вытащить палец, оставалось только одно: разбить флейту. Но ведь флейта была чужая. Значит, надо было её сначала купить.

– Извините, пожалуйста, сколько стоит ваша флейта? – спросил он у хозяина лавки.

Хозяин подумал:

«Этот неосторожный человек слишком глубоко засунул палец в мою флейту и никак не может от неё освободиться. Значит, он заплатит сколько мне вздумается».

И он запросил за флейту столько, сколько стоили три флейты.

Покупатель торговаться не стал и, заплатив за флейту, побежал домой, чтобы дома разбить её молотком и высвободить палец.

Свою покупку ему не пришлось нести ни в руках, ни в кармане: она была надета на палец. Он махал пальцем во все стороны, потому что палец болел.

Вдруг из-за высокой бамбуковой изгороди одного дома он услышал прекрасные звуки флейты.

Ему захотелось узнать, кто это так хорошо играет. Он даже позабыл, что у него болит палец.

В изгороди он нашёл наконец место, где бамбуковые жерди разошлись и между ними образовалась щель.

Он поглядел одним глазом в щель, стараясь разглядеть, что делается за изгородью. Но щель была такая узкая, что он ничего не увидел.

Тогда он ещё крепче прижался лицом к изгороди. От этого бамбуковые прутья ещё больше разошлись, и ему удалось просунуть в щель всю голову.

Но в эту самую минуту прекрасная музыка кончилась, и на балконе опустили занавеску.

– Вот досада! Еле-еле просунул голову, а смотреть не на что!

Любитель флейты опять вспомнил, что у него болит палец, и потянул голову назад. Но голова его плотно застряла в щели. Бамбуковые жерди, которые он раздвинул лбом, теперь снова сошлись и зажали ему шею, как ошейник. Он дёргался и вертел головой так, что изгородь трещала.

На шум выбежали хозяева дома. Когда они увидели голову, торчавшую среди бамбуковых прутьев изгороди, они закричали:

– Что тебе надо? Зачем ты сюда сунулся?

– Извините, пожалуйста, – сказал любитель флейты, – сколько стоит ваша изгородь? Я хотел бы унести её с собой.

Принцесса из апельсина

Итальянская народная сказка Жил-был на свете принц, красивый двадцатилетний юноша. И захотелось ему жениться. Стал король приглашать ко двору разных принцесс, одна красивее другой. Но никто из них не приглянулся юноше. — Эта, отец? Да разве вы не видите, какие у неё волосы! Все равно, что усы у кукурузного початка! Эта? Черна, как котелок для поленты. А у этой нос картошкой. Словом, ни одна ему не угодила, и бедняжки принцессы, раздосадованные и обиженные, со слезами уехали восвояси. — Всё же, сын мой, надо тебе на ком-нибудь жениться, детей завести... — Конечно, отец. Надоело мне жить в одиночку. Но нельзя же жениться на ком попало, как по-вашему? — Так что же теперь делать? — Дайте мне денег да доброго коня, поеду я по свету искать себе невесту. Глядишь и найду. А коли никто не полюбится, навек бобылем останусь. Сказал — и отправился в путь. Изъездил край из конца в конец, да все попусту.

Читать дальше>>>

Солдат неаполитанец

Итальянская народная сказка
Три храбрых солдата убежали из полка, в котором им надоело служить. Они отправились странствовать по белу свету в поисках для себя лучшей доли, чем тоскливая и глупая солдатская служба. Один из них был римлянин, другой — флорентинец, а третий, самый младший, — неаполитанец.

Долго шли они, и сумерки застали их в лесу. Римлянин, самый старший из них, говорит:

— Ребята, не дело спать всем сразу. Каждый из нас должен по часу охранять товарищей.

Он остался бодрствовать, а двое других сбросили мешки на землю и уснули. Подходил конец караула римлянина, как из лесу вышел великан.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он солдата.

А римлянин, даже не взглянув на него, отвечает:

— А тебе какое дело?

Великан набросился на него, но солдат оказался проворнее, выхватил саблю и отрубил великану голову. Потом он взял одной рукой голову, другой — туловище и бросил все в колодец.Продолжение>>>

.

ФЕЯ ЦВЕТОК Итальянская народная сказка Жили-были на свете две сестры. С самого раннего возраста остались они сиротами. Старшая была хороша, как ясная звездочка, прямая, как стройная колонна, с чудесными густыми волосами, блестевшими, как настоящее золото. А младшая сестра была так себе, ни дурна, ни хороша, худовата, маловата и чуть-чуть на одну ножку хроменькая. Старшая сестра так и звала ее — Хромуля. Была у сестер старая бабушка, воспитавшая их у себя в доме. Очень ей не нравилось это имечко, и часто она говорила старшей внучке: — Что тебе бедняжка сделала? Разве ее вина, что она хромая? Зачем же напоминать ей всегда об ее недостатке! — Так если правда, что она хромая! Ведь я этого не выдумала? И еще злее смеялась при этом. Хорошо было бы, если бы на том дело и кончилось: хроменькая не обращала внимания на сестрины насмешки, будто и не к ней они относились. Много хуже было, что сестра с нею очень плохо обращалась, приказывала ей, точно служанке: — Хромуля — сделай это! Хромуля - сделай то! Хромуля — сюда! Хромуля — туда... Не давала бедняжке ни отдыха, ни срока, а сама сидит сложа ручки, чтобы не испортить их грубой работой, и в зеркало смотрится или в окошко глядит. Частенько бабушка покрикивала на нее: — Кого ты там из окошка высматриваешь? — А королевича! Говорила она это, конечно, шутя, но со временем привыкла и стала воображать, будто, проезжая по улице, королевич увидит ее, заметит ее красоту и сделает ее королевой. Действительно, когда, бывало, утром, отправляясь на охоту, королевич проезжал мимо их дома, она высовывалась из окна так, что ветер трепал ее чудные золотые волосы и развевал их плащом по воздуху, но королевич не обращал на девушку никакого внимания, спокойно проезжал себе мимо, не бросив в ее сторону даже взгляда. Красавица, однако, не унывала: — Ничего, посмотрит, может быть, завтра! А стоит ему только взглянуть на меня, и я буду королевой... Досаду же свою она вымещала на сестре. Дошло дело до того, что колотить бедняжку начала, если та не умела угодить ей. Особенно доставалось сестре в те дни, когда красавица ждала проезда королевича и старалась причесаться, одеться и украситься как можно лучше.

Читать далее >>>

Сковородка Итальянская новогодняя народная сказка Жил однажды крестьянин, а у него была дочка. Он ходил на поденную работу, а она пряла пряжу и ткала полотно на соседей, тем они и жили. Случилась как-то великая засуха, поля стояли совсем обнаженные. У отца не стало больше работы, да и девушке тоже немного работы на долю выпадало. Было у них кое-что про запас, на черный день прикоплено, несколько месяцев могли они кое-как перебиться, хотя и жили почти на одном хлебе да воде. Тяжко вздыхал отец, думая о будущем, а дочка, и в нищете веселья не теряя, знай себе поет целый день, точно, бывало, в прежнее время, перед прялкой сидя на сытый желудок. Заворчит на нее отец: — Чему ты радуешься, чего поешь? У нас всей еды на два дня только и остается. — Э, когда помру, тогда и петь перестану! — отвечает девушка. Как-то разговаривают они так и видят, стоит на пороге худая, в лохмотьях женщина, истинное воплощение голода. Просит: — Подайте милостыню, добрые люди! — Мы сами бедны, не богаче вашего! — отвечает ей отец. — Обратитесь к кому-нибудь другому... Но девушке стало жаль женщину, взяла она свою долю хлеба, что на обед себе приготовила, и подала той со словами: — Лучше скушайте вы за меня! — Спасибо, доченька! Спрятала женщина хлеб в карман, вытащила из-под рваной шали совершенно новую медную сковородку, отдала ее девушке и говорит: — Возьми вот, дочка. Другого у меня ничего нет, тебе она, может, на что-нибудь и пригодится. Сказала и ушла. Девушка снова принялась распевать во все горло, прищелкивая пальцами по сковородке, будто по бубну, — а сковородка так и звенит у нее под рукой. Потом, расшалившись, поставила сковородку на погасшую плиту и спрашивает отца: — Чего, батюшка, желаете? Котлету или жаркого? Не успела выговорить — вспыхнул под плитою огонь, на сковородке появилось жаркое и по всей хижине разнесся такой вкусный запах, что, кажется, мертвого из гроба поднял бы. — О какое чудо, дочка! Ну, мы с тобой теперь разбогатели! На сковородке дымились две чудесно изжаренных котлеты, а огонь под плитою сам собою погас. Половину отец с дочерью сами скушали, другую половину разделили между соседями, которые победнее. А запах жареного разнесся по всей улице. И так с тех пор каждый день: ровно в полдень девушка ставила сковородку на плиту и спрашивала отца: — Вы чего желаете — котлету или просто жаркого? — Жаркого, — скажет, бывало, отец. И, спустя немного времени, было готово великолепное жаркое, в таком количестве, что на шесть человек его хватило бы! Часть отец с дочерью съедали сами, а оставшееся отдавали соседям, которые победнее. Запах жареного разносился по всей улице. Стали люди обращать внимание на это; те же соседи, с которыми они каждый день своим куском делились, начали болтать на их счет: — Как это отец с дочерью в такое трудное время, когда ни какого заработка нету, так хорошо питаться могут? Дошли эти толки до короля. И как раз в это время захворала отсутствием аппетита королева — ничего кушать не могла, так что доктора уже не знали, чем ей помочь. Королеве хотелось покушать чего-нибудь такого, что возбуждало бы аппетит одним запахом своим, и все ломали головы — чем бы угодить ей? Но какое кушанье ей ни подадут, королева только голову с отвращением отворачивает: — Унесите поскорее! Меня от этого только тошнит! Вот король, прослышав о чудесном запахе, шедшем от кушаний, приготовленных дочерью крестьянина, сказал докторам: — Попробуем, чтобы эта девица приготовила кушанье для королевы? Может быть, оно понравится ей своей необычностью? Велел позвать девушку и спрашивает ее: — Хочешь быть кухаркою королевы? — Как вам будет угодно, ваше величество! — отвечает она. — Переезжай жить во дворец. — Хорошо, ваше величество. Только уговор дороже денег: когда я буду готовить, со мною в кухне может оставаться только мой отец! — Согласен, пусть с тобою остается в кухне один твой отец. Настало время готовить кушанье для королевы, девушка пришла к ней и спрашивает: — Что прикажете, ваше величество, котлету или просто жаркое? — Котлету, — отвечает королева. Выслала девушка всех служащих на королевской кухне за двери, от повара до судомойки включительно, заперлась на ключ, осталась одна с отцом, поставила сковородку на плиту и говорит: — Сковородка, изжарь, пожалуйста, котлету! Только понюхала королева, какой от приготовленной сковородкою котлеты запах вкусный идет, и сразу почувствовала себя много лучше. Говорит девушке: — Да будут благословенны руки твои, дочь моя! Поела с большим аппетитом, чего уже много времени с нею не случалось, и в знак благодарности подарила девушке бриллиантовое ожерелье. — Ваше величество! — воскликнула та, — такое ожерелье разве только королеве носить пристало, а не мне, бедной крестьянке! — Ты тоже королева, дитя мое, королева всех кухарок. И собственными руками надела ожерелье девушке на шею. Каждый день в награду за приготовленное кушанье королева дарила девушке что-нибудь из своих драгоценностей, — то великолепную брошь с изумрудами, то серьги с жемчужинами, величиною с куриное яйцо, то браслет, усыпанный рубинами. Говорит, бывало, девушка: — Ваше величество, не пристало мне, простой крестьянке, носить такие королевские украшения! А королева ей в ответ: — Дитя мое, ты тоже королева, королева всех кухарок. При дворе только и разговору было, что об этих удивительных кушаньях, а доктора диву давались, как быстро излечилась упорная болезнь королевы и такими простыми средствами, как котлеты да простое жаркое — сковородка других кушаний не готовила. В один прекрасный день в комнату к королеве-матери вошел королевич как раз в то время, когда та только что изволила откушать. — Как у вас вкусно пахнет, ваше величество! — воскликнул он. — Это от котлеты, королевич. Зашел к ней сын как-то в другой раз, и опять ему запах понравился: — Как у вас вкусно пахнет, ваше величество! — Это от жаркого, королевич. — Вы всегда кушаете одно и то же, ваше величество? — Всегда! Но каждый раз у этих кушаний для меня другой вкус. — Как это вашей кухарке сделать удается? — Это уж ей самой знать! Разгорелось у королевича любопытство, и захотелось ему пойти на кухню, посмотреть, как девушка работает, а та и говорит ему: — Когда я кушанья готовлю, в кухне имеет право оставаться только мой отец. — Но я — королевич! — Королевич или не королевич — мне все равно: мне сам король дал слово, я имею право быть на кухне одна вместе со своим отцом, когда готовлю. Обозлился королевич, схватил закопченную сковородку и мазнул ею девушку по лицу, так что та в один миг стала похожа на арапку. И с этого дня сковородка перестала жарить, а лицо девушки оставалось черным, как ни мыла, как ни терла она его мылом, чтобы стереть сажу. Королева, лишившись своих любимых кушаний, снова захворала, и с каждым днем ей становилось все хуже да хуже, совсем, бедная, при последнем издыхании лежит! Король, который очень любил свою жену, так рассердился на сына-королевича за легкомысленный поступок, что едва не приказал ему голову отрубить. Уж только по просьбам королевы смилостивился над ним отец, не приказал его казнить, а лишь изгнать из пределов королевства с тем, что у королевича на плечах было. Девушке больше нечего было делать во дворце. Вернулись они с отцом в свое прежнее жилище и принялись жить по-старому: он ходил снова на поденную работу, а она пряла пряжу да ткала полотно. Но не пела и не показывалась за порогом дома, стыдясь черного лица своего, вымазанного сажей, боялась, что люди станут над нею смеяться. Часто вздыхала и жаловалась девушка: — Будь проклята эта сковородка, да и та, что дала мне ее, с нею вместе... Вдруг слышит однажды, будто кто-то тихонько говорит: — Oй, не говори так, девушка, не говори! Обернулась в угол, откуда голос послышался, никого не увидела и, еще пуще разобидевшись, повторила: — Будь проклята эта сковородка, да и та, что дала мне ее, вместе с нею! — Ой, не говори так, не говори! — Кто это говорит со мною? — воскликнула девушка, — вы меня пугаете. А голос еще раз как будто издали проговорил: — Не говори так... Вернулся отец вечером домой, девушка рассказывает ему о том, что случилось, и просит его: — Останьтесь со мною завтра, батюшка, я боюсь! Не пошел отец на другой день работать и, так как дочь его из страха перед вчерашним голосом не решалась повторить своего проклятия, задумал отец сам попробовать, не выдумывает ли, мол, девушка, и говорит: — Будь проклята эта сковородка, да и та, что нам дала ее, вместе с нею... Да как закричит: — Ай!.. В ответ на свои слова он получил здоровую оплеуху. Испугался и он. — Уйдем, — говорит, — из этого дома, из деревни этой уйдем! Кто его знает, какие горести нас еще ждут здесь?.. Подошли отец с дочерью к двери, хотели ее отворить и никак не могут щеколды приподнять, хотят окошко отворить, на помощь к себе людей позвать, а задвижка оконная еще меньше их слушается. Как тут быть? — Бедные, — говорят, — мы бедные, как мы теперь жить будем? Случайно на этот день пищи у них хватило, но на другой день им сильно захотелось есть, а еды никакой в доме нет! Точно замуровали их в доме, даже позвать на помощь к себе не могут! — Бедные мы, бедные! — говорят отец с дочерью. — Придется нам, видно, помирать голодной смертью! А сковородка на стенке висит и так и блестит, чистенькая такая снова стала с тех пор, как мазнул королевич девушку по лицу. Смотрит девушка на сковородку злобным взглядом, глаза у нее полны слез, так и просится ей на язык сказать злое слово, да не смеет... И вдруг видит, что сковородка сама собою шевелится и звенит, как в тот день, когда в первый раз попала в руки девушки и она в нее, точно в бубен, била. Сняла девушка сковородку со стены, поставила на погасшую плиту и говорит отцу: — Чего, батюшка, прикажете? Котлету или просто жаркого? Не договорила она еще последнего слова, как огонь под плитою вспыхнул и сковородка снова начала жарить, а по комнате разнесся такой вкусный запах, что отец с дочерью в один голос воскликнули: — Да будет благословенна сковородка и та, что нам ее дала! Подбежали они тотчас к дверям — не тут-то было: щеколда как не поддавалась, так и не поддается. Бросились к окну — задвижку отодвинуть не могут. Но вкусный запах разнесся по всей улице. Немедленно слух об этом происшествии дошел до самого короля, и тот послал за девушкой своих придворных. Приходят те к домику крестьянина и говорят: — Отворите, его величество вас спрашивает! — Не можем мы вам отворить, отворяйте сами! Послали за столярами и слесарями, чтобы отпереть замки и открыть двери, но как ни старались люди — все напрасно! Двери и окна никаким усилиям не поддавались. Послали тогда за каменщиками, чтобы стену разобрать или дыру в ней проломить, но и каменщики инструменты свои поломали, а стена стоит перед ними целёшенька, несмотря на все их старания, точно из бронзы отлитая. А королеве все хуже становилось. Король рад был отдать половину своего королевства, чтобы спасти любимую жену, да что поделаешь с этими проклятыми замками и дверью? Наступил, наконец, такой печальный день, когда королева закрыла глаза, вытянулась неподвижно, как мертвая, и перестала дышать. Все подумали, что она скончалась. Поднялся в королевском дворце плач и рыдания. Король от горя волосы на голове себе рвет... Но вдруг королева открыла веки и сказала: — Видела я сейчас во сне, будто принесли меня к тому дому, где живет девушка, и от одного запаха ее кушаний я начала выздоравливать. Ваше величество, мне хотелось бы испытать, верен ли мой сон! Подняли слуги кровать королевы и отнесли ее, точно на носилках, к дверям замурованного дома. Просит королева: — Королева кухарок, позволь мне подышать запахом кушаний твоего приготовления!.. Королева кухарок, прошу тебя!.. Ни звука не раздалось в ответ на просьбу королевы и — запаха не слышно. Второй раз слезно просит королева — и снова в ответ ни звука, ни запаха. Тогда уж сам король не выдержал и воскликнул: — Эй, королева кухарок, ответь! Если ты исполнишь просьбу королевы, даю тебе слово, что ты станешь настоящей королевой. — Ваше величество! — почтительно перебил короля один из его министров. — Какое неосторожное слово сорвалось с ваших уст! Ведь слово короля неотменимо... — И не будет отменено! Сию минуту отправьте посланцев за королевичем, пусть он немедленно явится сюда. — А если королевич не пожелает жениться на девушке? — Тогда... Тогда я ее возьму себе в дочери, и она все равно будет королевой. Тотчас же во все стороны разослали гонцов, а по воздуху распространился восхитительный запах жареного... Королева, вдыхая этот запах, начала возвращаться от смерти к жизни. Король и министры, придворные и весь народ, собравшийся вокруг ложа королевы, почувствовали, будто все они превкусно и сытно пообедали! Несколько недель подряд никто во всем городе ничего не готовил и не зажигал огня под плитою. Ждали часа, когда королеву приносили к дверям замурованного домика, собирались к нему и, как только по воздуху разносился запах жареного, все поднимали носы кверху, втягивая ноздрями дух, и спустя минуту удовлетворенно вздыхали, как после сытного, вкусного обеда... Но шли дни за днями, а никто из посланных за королевичем гонцов не возвращался. Запах кушаний становился все слабее и слабее, что приводило в ужас короля и королеву, — ведь королева еще не совсем поправилась, и боялись возвращения болезни. Народ тоже привык к удобному и дешевому угощению, поэтому все в королевстве стали ворчать и негодовать на глупых посланцев, которые не могли найти королевича. В одно прекрасное утро вернулся, наконец, один из гонцов, за ним — другой, третий и так далее, все усталые, измученные. Спрашивают их: — Нашли королевича? — Нет, — отвечают, — не нашли! Через два дня явился последний гонец, самый усталый и измученный. Спрашивают его: — Ну что, нашел королевича? — Нет, но я нашел человека, который знает, где он находится. Этот человек — пастух, пасет коз далеко-далеко отсюда. Сказал он мне так: «Отгадай прежде мою загадку, тогда я скажу тебе, где королевич». Загадки я не сумел отгадать, так он и не сказал мне, где королевич! — А какая же загадка? — Да вот: Я не был рожден пастухом, Но пасти и стричь свое стадо, — Таков мой удел от рожденья. — Болван! Да ведь это он сам и был! — закричал первый министр, а уж ему-то ли было не знать, как овец стригут? — Веди меня скорее к этому пастуху... И немедленно отправился вместе с гонцом в путь. Действительно, когда они добрались до места, то нашли самого королевича, одетого пастухом. Бедняге столько пришлось пережить за это время, что ему просто не верилось, что он снова может стать королевичем, даже если для этого надо жениться на кухарке. Прибыл королевич в королевство своего отца и тотчас же отправился к замурованному домику, постучался в дверь и говорит: — Это я, королевич! Но вместо двери распахнулось окно, и в нем показалась девушка с вымазанным сажею лицом и закопченною сковородкою в руках. Девушка пропела: Вот, королевич, мое приданое: Кто хочет взять меня женою, Пусть сажей начернит лицо. Кто сделать этого не хочет, Пусть уйдет туда, откуда пришел. Смутился королевич — неловко ему при всем народе, который сбежался к дому, узнав о его возвращении, мазать себе сажею лицо. Но потом подумал, пожал плечами, взял сковородку и вымазал себе все лицо так усердно, что стал черен, как арап. И чем больше покрывалось сажею лицо королевича, тем белее становилось лицо девушки, пока не стало совсем чистым. — Теперь можете войти! — сказала она королевичу. Двери сами собой распахнулись, и девушка показалась на пороге, одетая в великолепное платье и украшенная всеми драгоценностями, подаренными ей королевою, пока она служила у нее кухаркой. Девушка была так хороша собой, так величественна, точно и впрямь была рождена королевой. Народ от радости захлопал в ладоши, все закричали: — Да здравствует наша королевна! Да здравствует королевич! Надо сказать, что народ все-таки посмеивался, видя королевича, вымазанного сажей. Но девушка подошла к нему, отерла его лицо полою своего платья и в одну минуту стерла всю эту черноту. Королева выздоровела от своего недуга даже прежде, чем королевич с девушкой успели обвенчаться. Свадебные торжества длились целый месяц! А когда они прошли, королевич спросил жену: — Что же мы теперь будем делать со сковородкою? А тут как раз вскоре должен был наступить Новый Год! Вот молодая королевна и говорит: — Пошлем объявить народу, чтобы каждый, у кого есть в доме сковородка, пришел ко дворцу. Кто дотронется своей сковородкой до нашей, у того сковородка тоже сама собою жарить начнет. Это будет всем наш новогодний подарок! Можете себе представить, какое пошло по всему королевству угощенье? Что ни день, то у каждого пир горой! Никто ничего не готовит, плиты не топит, поставит себе свою сковородку на холодную печь да скажет: — А ну, сковородка, котлету! Или приготовь-ка мне жаркого! И все сковородки в королевстве жарили вовсю, люди кушали до отвала, и каждый раз у кушаний был свой особый вкус. Потом новогодние праздники давно прошли, а люди никак не могли остановиться в своих бесконечных пирушках. Только и делали, что ели да бездельничали. И работать совсем перестали — вконец обленились. Но только уж так на свете повелось, что, кто сам не трудится, никогда ничем не бывает доволен. Стали обленившиеся люди сначала понемногу, а потом все больше и больше ворчать: — Что это, право, все котлеты да жаркое, только и всего! Такая неблагодарность рассердила фею, подарившую девушке волшебную сковородку, и в один прекрасный день, или, вернее, в один печальный день, приняла она вид старушонки и снова предстала перед королевной. — Это я, — говорит, сковородку тебе подарила! Люди, я слышу, ворчат: «Все только котлеты да жаркое?» Вот, возьми другую сковородку, эта жарит по-другому! Пусть придут к тебе и дотронутся своими сковородками до этой, увидят новое чудо... Фея исчезла. Королевна велела оповестить народ, чтобы все пришли к ней со своими сковородками. Народ тотчас же сбежался. Потерли они свои сковородки и — обманулись в ожиданиях! Перестали люди кушать котлетки да жаркое, теперь кушанья были все разные, но такие горькие и невкусные, что их в рот взять нельзя было. Вот по их-то вине и не водится больше на свете сковородок, которые сами жарят, что им ни закажи.

Куколка
Итальянская народная сказка
Жил-был на свете рыбак. Вечером уплывал он на лодке в море, всю ночь рыбачил, а утром, с восходом солнца, возвращался домой.

И когда, возвращаясь с хорошим уловом, видел издали, как жена, стоя на берегу, дожидается его, весело размахивал шапкой, чтобы и она порадовалась скорее доброй вести.

Но случилось, что несколько месяцев подряд не было у него улова, точно рыбы сговорились не ходить к нему в сеть! Товарищи-рыбаки наловят рыбы столько, что хоть обратно в море выкидывай, чтобы не опрокинуло лодку, а у нашего рыбака — ничего.

Пришел он в отчаяние и говорит жене:

— Давай продадим лодку, сети и всю снасть, по крайней мере недели две-три на вырученные деньги протянем. А то скоро нам с тобою и Куколкой с голоду помирать придется.

Была у рыбака дочка, такая крошечная, что мать, сидя у порога за пряжей, частенько прятала ее в карман своего передника. Не росла девочка да и только! Ей уже семь лет исполнилось, а она оставалась все такой же малюткой, какой на свет родилась.

Никогда она не плакала, всегда улыбалась, личико у нее было прехорошенькое, точно у куклы, говорила она тихоньким голоском — с трудом можно было расслышать, что она говорит. Вот за все это и прозвали ее Куколкой.

Удивительно, что, несмотря на малый рост свой, ела она за двоих. Бедные родители ее и в хорошие времена не знали, какому святому молиться, чтобы им еды хватало, не то, что в трудные дни.

Надо сознаться, что ничего, кроме лишнего рта в доме, Куколка собою не представляла, и частенько говаривала жена рыбака мужу, указывая на дочь:

— Вот в ком наше несчастье! Да ничего не поделаешь, все-таки она плоть от плоти нашей, будем надеяться на Господа!

Когда рыбака стали преследовать неудачи, он все чаще стал подумывать:

— Вот в ком наше несчастье!

И видеть не мог девочку, никогда не ласкал ее, даже шлепнет ее, бывало, если она уж очень приставать начнет, хоть и тоненьким голоском, да слышно:

— Кушать хочется! Кушать...

Однажды после того как рыбак продал свою лодку, весла, сети и остальные рыбацкие снасти, сидел он на берегу моря, склонив голову на руки, и горько жаловался на судьбу.

Вдруг видит — высунулась наполовину из воды фигура женщины, а сквозь воду видно, что остальная половина туловища у нее рыбья. Плавала она, плавала, вода с нее струйками сбегала, а потом направилась прямо к рыбаку и спрашивает:

— Ты на что, рыбак, жалуешься?

— Очень уж я несчастный человек! Рыбу ловить отправлюсь — ничего не поймаю; лодку свою, весла и сети и всякую снасть продал, деньги прожил, ремеслом своим заниматься больше не могу! Умрем, должно быть, с голоду и я, и жена, и Куколка...

— Послушай, — сказала женщина-рыба, — если ты отдашь мне Куколку, я подарю тебе целую кучу золота, и ты избавишься от нужды.

— Я свою плоть и кровь не продаю!

— Эй, рыбак, подумай хорошенько, прежде чем наотрез отказываться! Через неделю я сюда опять приплыву.

Нырнула женщина-рыба под воду и была такова.

Пришел рыбак домой. Думал было рассказать жене о том, что с ним случилось, да удержался. Хотел сперва сам все хорошенько обдумать.

Так всю неделю и продумал. Наконец решил ни слова не говорить жене, продать Куколку женщине-рыбе и тем избавиться от нужды.

Наутро он объявил жене:

— Пойду на берег моря да и Куколку с собой возьму, пускай прогуляется.

Сунул Куколку в карман и пошел. А девочка по дороге спрашивает его:

— Батюшка, ты куда меня несешь?

— Куда судьба твоя велит.

— Ах, батюшка-предатель! Ах, отец бессердечный!

— Сию минуту замолчи!..

Идут навстречу им люди, Куколка смутилась и замолчала. Но через несколько шагов опять отца спрашивает:

— Батюшка, ты куда меня несешь?

— Куда судьба твоя велит!

— Ах, батюшка-предатель! Ах, отец бессердечный. Ведь женщина-рыба меня съест.

Остолбенел рыбак от удивления и говорит дочери:

— Откуда ты про женщину-рыбу узнала?

— Ночью во сне она мне приснилась... Отрежь хоть прядочку волос у меня с головы да отнеси матушке моей на память!

Отрезал рыбак прядочку волос с головы дочери. Пришел на берег моря, сел на камень и стал ждать.

Ровно в полдень вынырнула из моря женщина-рыба, вода с нее струйками сбегает. Говорит рыбаку:

— Ну, рыбак, хорошо ли ты все обдумал?

— Ладно уж, обдумал! Вот она Куколка-то, у меня в кармане. А ты покажи мне сперва свое золото.

Женщина-рыба высунула из воды свой рыбий хвост, а на конце его висела корзинка, сплетенная из водорослей, а в ней целая куча золотых монет — так и засверкали на солнце.

Рыбак ошалел от такого зрелища, сунул руку в карман, вытащил Куколку и передал ее женщине-рыбе, даже не взглянув в лицо своей дочке.

— Давай сюда золото! На вот тебе Куколку!

— А она вся тут целиком? Ни одного волоска на ней ты не тронул?

— Ладно уж, волоска не тронул!

Не сказал рыбак про то, что прядочку волос с головы у Куколки отрезал, побоялся, как бы женщина-рыба не нарушила торга, если узнает, что у Куколки чего-то недостает.

Подплыла женщина-рыба к камню, на котором сидел рыбак, протянула ему корзинку с золотом, а сама взяла Куколку и поплыла прочь от берега.

— Смотри же, — говорит, — рыбак! Кто обманывает, сам обманется.

Видит жена рыбака, что муж ее один домой возвратился, обеспокоилась, спрашивает его:

— А Куколка где же?

— Вот она, тут!

И показал корзинку с золотом. Увидела женщина деньги, заплакала, волосы на себе рвет, кричит:

— Ах, дочка моя, дочка! Продал тебя отец-предатель! Ах, Куколка моя милая…

— Молчи! Чего орешь? Не из-за тебя ли я ее продал? Ты же всегда говорила, что вот, мол, в ком наше несчастье! На вот прядку ее волос, она тебе ее шлет на память!

— Оставь себе твое золото! — говорит жена,— с меня довольно ее волосиков.

И целовала, и миловала прядочку, обливая ее горькими слезами:

— Что ты людям-то, разбойник, скажешь? Как им объяснишь, что Куколка пропала?

— Скажу, что упала в море, а рыбы ее съели.

Спрятал рыбак свое сокровище в шкатулку, взял в карман горсточку монет и пошел за покупками, как богачи делают. Хотелось ему пожить в свое удовольствие!

— Сколько у вас эта вещь стоит? — спрашивает рыбак в одной лавке.

— Сто сольдо, — отвечают ему.

— Ух, как дешево! Нате вам, — сунул руку в карман, захватил несколько монет и протягивает купцу.

— Вы что ж это мне раковинки подаете? Мы тут не шутим!

Побледнел рыбак, словно мертвец. Когда он опускал руку в карман, он ясно нащупывал золотые монеты, а вытащил их наружу — у него в руке одни пустые раковинки.

Не мог он несчастью своему сразу поверить, пошел в другую лавку, опять спрашивает:

— Сколько вы за эту вещь просите?

— Триста сольдо.

— Ух, как дешево! Вот получайте.

Накинулся на него торговец:

— С нами шутить нечего! Что вы мне пустые раковинки подаете?

Вернулся рыбак домой испуганный и печальный. Дочку потерял, все равно с голоду умирать придется. Сказала ему женщина-рыба: «Кто обманывает, сам обманывается», — так оно и вышло. Как он жестоко обманулся!

Говорит рыбак жене:

— Женушка, что делать будем?

— Будем на Бога надеяться!

Люди стали их спрашивать, не видя Куколки:

— А где же ваша Куколка?

— Упала в море, рыбы ее съели...

Отвечал муж, но жена только отмалчивалась да плакала.

— Как же это ничего про такое несчастье не слыхать было?

Стали люди что-то подозревать да поговаривать:

— Кто их там знает, что они с бедным ребенком сделали?
Может, попросту убили, чтобы от лишнего рта избавиться?!

Дошли слухи до короля. Послал король полицейских, велел привести к себе мужа и жену.

— Что с Куколкой случилось? — спрашивает король.

— Упала в море, ваше величество, рыбы ее и съели, — отвечает муж.

А жена встала перед королем на колени, плачет:

— Неправда, ваше величество! Он продал нашу дочку Куколку женщине-рыбе за золото!

Рассердился король, кричит рыбаку:

— Даю тебе сроку один месяц! Если ты через месяц не выкупишь Куколку, палач отрубит тебе голову.

Отпустили полицейские рыбака и жену его на свободу, бросился рыбак на берег моря и зовет:

— Женщина-рыба! Эй, женщина-рыба!

Спустя немного времени показалась из воды женщина-рыба, спрашивает его:

— Чего тебе от меня надобно?

— Если ты мне Куколку мою отдашь, я верну тебе все твое золото, еще прибавлю, чего только не пожелаешь!

— Хорошо, принеси мне взамен ее королевича, и дело наше уладится.

Рыбаку казалось, что он уже чувствует на своей шее лезвие топора, так его эти слова испугали. Разве можно женщине-рыбе королевича взамен Куколки принести? Но все-таки решил попытаться.

Стал рыбак каждое утро ходить к королевскому дворцу: если бы королевич выбежал пошалить с другими детьми на площадь перед дворцом, рыбак постарался бы заманчивыми словами увлечь мальчика на берег моря, а уж там отдал бы его женщине-рыбе взамен своей Куколки...

Но шли дни за днями, а королевича все не видать; если же и выходил он иногда из ворот дворца, то всегда в сопровождении кого-либо из слуг.

Наконец-то выдался такой случай, что выбежал королевич из дворца один.

— Королевич, — говорит ему рыбак, — море спокойное, не хотите ли прокатиться, а уж сколько мы с вами рыбы поймаем...

— Хорошо, поедем. А рыбы чьи будут?

— Ваши, если пожелаете! Идите за мной, чтобы вас не хватились.

И отвел королевича на берег моря. Пришли они на берег, рыбак ну кричать что есть силы:

— Женщина-рыба, эй, женщина-рыба! Привел я тебе королевича!

Вынырнула женщина-рыба со дна моря, вода с нее струится. Увидел ее королевич, увидел рыбий хвост, испугался, завизжал...

Но рыбак крепко схватил его в охапку и передал женщине-рыбе, а взамен получил от нее Куколку. Рыбак заметил, что Куколка вырвала у королевича клок волос из головы в то время, как мальчик бился в руках чудовища.

Женщина-рыба обернулась к рыбаку и спрашивает его:

— Ничего у королевича не пропало?

— Ничего! — отвечает рыбак.

— Смотри же, помни: кто обманывает, сам обманывается.

И нырнула в воду вместе с королевичем, а рыбак сунул Куколку в карман и в путь. Спрашивает по дороге дочку:

— Куколка, что ты на дне моря видела?

Куколка молчит.

— Куколка, не сердись на отца, знаешь — голод плохой советчик!

Молчит Куколка.

Пришел рыбак к королю, говорит ему:

— Вот вам Куколка, ваше величество!

Посмотрел король и рассердился:

— Ты что же это, шутки со мною шутить задумал? Казните его сию минуту!

Бедный рыбак совсем растерялся: вместо живой Куколки у него в руках оказалась настоящая деревянная кукла, похожая на его дочку как две капли воды. Опять его женщина-рыба обманула!

Спрашивает король:

— Кто тебе эту куклу сделал?

Вертит куклу в руках, дивится ее сходству с дочкой рыбака. Дотронулся, ощупывая, до какой-то пружинки — деревянная кукла и заговорила:

Куколка живет на дне моря,
Надо, чтобы королевич женился на ней.
Лишь та, что ее породила, может ее переделать
И сыскать детей на дне моря...

Услышал король такие слова и встревожился:

— Где королевич? Где же королевич? Отыщите его скорее!

Ищут повсюду королевича и не могут найти! Король с горя не помешался, кого ни спросит, никто королевича видом не видал, слыхом не слыхал. Накинулся король на рыбака:

— Что ты с королевичем, злодей, сделал?

Испугался рыбак и повинился во всем королю.

А деревянная кукла знай свое твердит:

Куколка живет на дне моря,
Надо, чтобы королевич женился на ней.
Лишь та, что ее породила, может ее переделать
И сыскать детей на дне моря...

Хлопнул себя король по лбу, догадался:

— Это колдовство! В этом деле никто не виноват!

Созвал государственный совет и спрашивает:

— Что могут обозначать слова:
«Лишь та, что ее породила, может ее переделать и сыскать детей на дне моря...»?

Никто не мог догадаться, что бы это могло значить! Легко было понять слова «лишь та, что ее породила» — конечно, мать, но как понять «может ее переделать»? Думали-думали, голову потеряли.

Услышала про все случившееся мать Куколки, прибежала во дворец и говорит мужу:

— Отпусти меня, я пойду искать мою дочку...

Взяла с собою прядку волос Куколки, клок волос с головы королевича и одна-одинешенька пошла на берег моря. Смотрит, а в море рыбка так и прыгает-плещется. Спрашивает мать рыбок:

— Рыбки, рыбки, Божьи созданьица, дайте совет, как мне найти женщину-рыбу?

Услыхали рыбки про женщину-рыбу, испуганно заплескались и вмиг все до одной уплыли куда-то.

Сидит мать на берегу моря, видит, плывут другие рыбы, побольше, плещутся-резвятся. Опять спрашивает:

— Милые рыбы, Божьи создания, дайте мне совет, как мне найти женщину-рыбу?

И эти рыбы испугались, уплыли поскорее.

Прошло немного времени, плывет по морю огромная рыбища, рот разевает, а во рту у нее два ряда длинных да острых зубов и огромный красный язык виднеется. Испугалась мать немного, однако спрашивает и это страшилище:

— Рыбища, рыбища, Божье создание, дай хоть ты мне совет, как найти женщину-рыбу?

А рыбища ей в ответ:

— Пойдем со мной и узнаешь.

Ни минуты мать не задумалась, зажала покрепче в руке дочерины волосики и смело вошла в воду. Идет по дну морскому, точно по суше, а рыбища страшная плывет перед нею, дорогу ей указывает. По сторонам рыбы разные плавают, перед нею расступаются, чтобы мать пропустить. Шла-шла, спускалась все ниже да ниже, казалось, конца-краю пути ее не будет.

И каких только рыб она не увидела! И таких, которых знала, и множество неизвестных ей, каких никогда в жизни не встречала. Наконец пришла к лесу - растения в этом лесу странные такие, шевелятся, точно живые; цветы то вдруг вырастут, распустят венчики, то втянут их в трубочки какие-то, как будто и цветы эти, и растения плавают... И все кругом движется.

Говорит матери рыбища:

— Ну вот, женщина-рыба живет здесь.

— Спасибо тебе, рыбища милая! Что бы мне дать тебе в благодарность за твое добро?

— С меня довольно и того, что сердце у тебя доброе!

Сказала рыба и уплыла.

Постучала мать у входа в жилище, зовет:

— Женщина-рыба... А, женщина-рыба!

— Кто меня зовет?

— Я — куколкина мать.

— Ты зачем сюда пришла?

— Отопри мне, тогда скажу.

Отперла женщина-рыба двери и впустила мать. Видит мать — стоит она в гроте, все кругом золотом, жемчугом и бриллиантами блестит, а женщина-рыба говорит ей:

— Дочке твоей здесь хорошо живется, оставь ее в покое. Слышишь? Это она в соседнем гроте с королевичем шалит, играет.

— Позволь мне хоть взглянуть на нее?

— Не могу, никак не могу...

— Знаешь, что деревянная куколка говорит:
Лишь та, что ее породила, может ее переделать
И сыскать детей на дне моря...

— А у тебя хватило бы духу ее переделать? — спросила женщина-рыба.

Тяжело было матери выговорить про свою дочку такое загадочное слово, но она пересилила себя и сказала:

— Да... да!

А это ей зажатые у нее в руке волоски Куколки и королевича внушили согласиться.

Женщину-рыбу так всю и передернуло, однако отправилась она в соседний грот и с ворчанием вывела оттуда Куколку и королевича.

Можете себе представить, как мать обрадовалась! Кинулась, схватила дочь в объятия, чуть не задушила ее поцелуями, наглядеться не может!

— Ну, будет, будет! Посмотрим, сумеешь ли ты ее переделать!

Говорит женщина-рыба, а сама так и корчится.

Сжала мать прядку волос с головы дочери и клок с головы королевича в руке покрепче, а волосики ей шепчут:

— Потяни ее за ноги.

Схватила мать Куколку и потянула ее изо всей силы за ноги.

— Ай, ай, ай! — закричала женщина-рыба, извиваясь по полу, точно это ее за хвост потянули.

А Куколкины ножки вытянулись и стали такими длинными, как у обыкновенной восьмилетней девочки.

Потянула мать ее за руки...

Опять закричала женщина-рыба, по полу извивается, точно это ее за руки тащат.

Стала мать тянуть Куколку за туловище, за шею, за голову. Женщина-рыба все сильнее кричит да извивается и вдруг упала мертвая.

Взяла мать Куколку за одну руку, королевича за другую и пошла прочь из грота.

Вышли они, видят — миллионы всяких рыб весело плещутся, играют в радости, что женщина-рыба умерла.

Пошла мать с детьми кверху, чтобы выйти на поверхность моря, и вышла на берег. А рыбы плыли за ними и целыми тысячами попали в расставленные рыбацкие сети.

У рыбаков в этот день был такой улов, что они рыбу даром всякому, кто только хотел, отдавали. И по всему берегу пошло торжество и ликование!

Услышал об этом король, услышали все придворные, весь народ, прибежали на берег моря, и рыбак вместе с ними. Он, бедняга, так горько каялся в своих проступках...

Увидел король Куколку, заметил, как она похорошела, и воскликнул:

— Вот красавица! Совсем королева.

И действительно, через несколько лет Куколка с королевичем поженились.

А король в память о чудесном Дне их спасения учредил для своего народа ежегодный праздник и отдал приказ, чтобы в этот день люди обязательно ели блюда из рыбы.

Иголка доброй феи
Итальянская народная сказка
Жил-был на свете портной. Зарабатывал он себе на хлеб насущный штопая и перелицовывая беднякам старое платье. Понятно, что бедняки платили ему мало.

В лавчонке его было так темно, что с трудом можно было разглядеть хоть что-нибудь, и потому работал он всегда, сидя на улице перед дверью, с очками на носу.

Тянет нитку с иголкой да напевает:

Зум-зум-зум...
Дни несчастья проходят,
Дни веселья приходят...
Зум-зум-зум...

Была у портного дочка — красавица, словно красное солнышко, очень добрая и умная, но безрукая от рождения. Такая уж горькая была ее судьба!

Соседки приходили помогать портному — сегодня одна, завтра другая, — одевали, причесывали и умывали его дочку, а самому ему приходилось из своих рук кормить ее.

Когда не хватало денег, бедный несчастный старик начинал ворчать на свою дочку:

— У кого рук нету, тому и рот иметь не следовало бы...

Добрая девушка не сердилась, не обижалась на отца за эту болтовню, только иногда улыбнется да скажет ему в ответ:

— А зачем ты меня безрукой да со ртом на свет породил? Вина-то ведь твоя!

Она знала, что ее отец очень добрый, но любит иногда сказать какую-нибудь глупость.

— Верно! Моя вина, — всегда соглашался отец и, покормив дочку, чем мог, шел снова махать иглой, напевая себе под нос:

Зум-зум-зум...
Дни несчастья проходят,
Дни веселья приходят,
Зум-зум-зум...

Хотя песенка портного звучала весело, но на деле-то все складывалось как раз наоборот: от постоянного напряжения в работе зрение старика становилось все слабее, иголку и нитку он видел все хуже...

И настало время, когда даже очки перестали помогать.

Заказчики, недовольные работой портного, ворча на неправильные крупные стежки, на грубую штопку, почти совсем перестали давать ему чинить свою одежонку.

Говорит портной дочери:

— Доченька, что делать будем? Скоро нам будет совсем нечего есть.

— Не бойся, батюшка! Главное, что мы вместе... Вспомни, как ты все время напеваешь: «дни несчастья проходят, дни веселья приходят»...

Старик по привычке каждое утро садился перед дверью своей лавчонки и сидел, сложив руки, ожидая заказчиков. Сидит, мурлыкает свою обычную песенку. А заказчиков все нет и нет…

Старик сам почти перестал есть, стараясь отдать остававшуюся скудную еду своей дочке.

Вот однажды видит портной, идет мимо него какая-то сеньора, наклонилась и подняла с земли блестящую иголку.

— Должно быть, Ваша, добрый человек?

— Благодарю, сударыня. Да только что мне с нею делать? Шить я больше не могу, совсем плохо вижу...

Услышала дочь разговор, заинтересовалась, подошла к двери, а сеньора и говорит ей:

— Ну, так Вы иголку возьмите, милая!

— Спасибо, добрая сеньора, только рук у меня нет...

— А я вам ее в лиф воткну — это хорошая иголка, она вам с отцом пригодится!

— Вот так-то всегда на свете! — вздохнул старик.— У кого зубов нету, тому корку черствую подадут...

— Э, куманек, не падайте духом, — весело сказала сеньора и звонко запела:

Дни несчастья проходят,
Дни веселья приходят,
Зум-зум-зум...

Пропев эту песенку, сеньора засмеялась и вдруг исчезла.

Спустя совсем немного времени приходит хорошо одетый заказчик, приносит старый-престарый пиджак, весь в лохмотьях, в дырах, и говорит:

— Заштопайте мне, пожалуйста, это — я вам вперед хорошо заплачу. Этот пиджак мне очень дорог как память о моем деде. Вот вам задаток пятьдесят сольдо. А за пиджаком я к вам завтра зайду. И принесу еще пятьдесят сольдо.

Увидев у себя в руках пятьдесят сольдо, голодный портной так обрадовался, что у него не хватило духу ответить заказчику — «не могу я больше шить» — только рот, бедняга, разинул от удивления перед неожиданно свалившимся счастьем.

Прежде всего отправился портной купить немного провизии, потом принялся варить себе и дочке суп. А сам на все лады переворачивает в уме слова, сказанные незнакомцем — «завтра, мол, приду за пиджаком», не зная, как ему быть дальше.

— Дочка моя, что же мы завтра заказчику ответим?

— Э, батюшка, до завтра еще двадцать четыре часа остается!

Пообедали они, взглянула девушка случайно на пиджак и вскрикнула от изумления: старая одежда была так великолепно зашита, заштопана и починена, что казалась совсем новой.

А в рукаве торчала воткнутая иголка.

— Ведь это иголка давешней сеньоры! — удивилась девушка.

И действительно, иголки в лифе у нее не было.

— Молчи, дочка, помалкивай и никому об этом чуде не говори! Знай, эта волшебная иголка — наше спасение и пропитание!

Пришел заказчик за пиджаком и остался чрезвычайно доволен работой. Все его знакомые, кто видел починку, ахали от восхищения.

Снова посыпались к портному заказы. На прилавке у него теперь всегда лежалa целая гора старого платья. Иногда, такого рваного, что даже тряпичник от него, пожалуй, отказался бы. И это тряпье превращалось у портного в хорошие красивые вещи.

А наш портной сидит себе весь день перед дверью своей лавчонки, сложа руки, да распевает:

Зум-зум-зум...
Дни несчастья прошли,
Дни веселья пришли,
Зум-зум-зум...

— Портной, а кто же за тебя работу справляет?

— Да, я сам.

— Это сложа ручки-то?

— Вот именно, сложа руки.

Придут к вечеру заказчики — все починено, заштопано, зашито, как новешенькое стало. Дивятся люди, допытываются:

— Слушай, портной, скажи: кто же это за тебя работу справляет?

— Говорю вам — я сам.

— Да, как же ты день-деньской перед дверью, сложа руки, сидишь, а работа делается?

— A вот так и работаю — пока вы не смотрите, я все успеваю сделать!

В одно прекрасное утро проезжал верхом мимо лавочки портного королевич в сопровождении своего оруженосца. Увидел девушку, сидевшую рядом с отцом, и пленился ею.

— Какая красавица! — воскликнул королевич. — Совсем королева!

— Только она от рождения безрукая.

— Ах, жалость какая!

И поехал королевич мимо. Но весь день и всю ночь думал о девушке, а на следующее утро снова едет взглянуть на нее. Увидел и пленился еще больше.

— Какая красавица — совсем королева! Такая жалость, что она безрукая!

Снова целые сутки он продумал о девушке и на третье утро снова едет с оруженосцем мимо лавочки портного. А портной сидит себе распевает.

Услышал королевич его песенку, остановил лошадь, спрашивает старика:

— Вы что поете, добрый человек?

— Да вот:

Зум-зум-зум...
Дни несчастья прошли,
Дни веселья пришли,
Зум-зум-зум...

И пока старый портной пел, королевич глаз не сводил с красивой девушки. Портной не знал, что это сам королевский сын, да и прикрикнул на него:

— Эй, дружище! Ты чего глаза вытаращил?

— Да вот, на дочку Вашу смотрю — она у Вас краше солнышка...

Не удержался старик и опять сказал свою очередную глупость:

— Кабы она была краше солнышка, твои глаза ослепли бы, как от взгляда на солнце.

— Ай! — вскрикнул королевич, поднося руки к глазам: при последних словах портного он внезапно ослеп.

Взял оруженосец под уздцы лошадь королевича, привел во дворец и рассказал королю с королевой, как все случилось.

Рассвирепели король с королевой, приказывают:

— Арестовать портного и немедленно привести во дворец! Ах он, старый колдун!

Связали бедного старика, точно разбойника, и притащили к королю.

— Ваше величество, я не виноват!

— Молчи, старый колдун! Или сейчас же верни зрение королевичу, или я прикажу тебя живым изжарить!

Бедный портной — и так уже едва живой от страха — перед королем стоит, умоляет:

— Ваше величество, не виноват я!

А король ему в ответ:

— Даю тебе три дня сроку — сумел беду наделать, сумей и исправить.

И приказал запереть портного в темницу, в самом королевском дворце. Каждое утро король отправлялся к старику, останавливался у порога его камеры и говорил:

— Или верни королевичу зрение, или я тебя живым изжарить прикажу. За что ты моего сына искалечил? Он ни одному человеку никогда худого не сделал! Чем он заслужил твое злое колдовство?

И каждый раз прибавлял:

— Смотри, один день уже прошел...

— Смотри, уже два дня прошло...

Несчастный старик даже не отвечал ничего, только слезами заливался, проклиная свой глупый болтливый язык и думая о своей безрукой дочке, о которой ничего не знал с того дня, как попал в темницу. И скорбел о теперь уже совсем горькой ее судьбе — как-то она одна на свете останется? Кто ей будет помогать?

Сидел он и приговаривал:

— Дочка моя несчастная...

Снова стоит король у порога его темницы и говорит:

— Ну, или верни зрение королевичу, или тебя сейчас живым изжарят! Три дня прошли.

— Ваше величество, я не виноват! Смилуйтесь! Позвольте мне прежде, чем умереть, дочку мою увидеть, последнее напутствие ей сказать!

Король был совсем не злой. Оказал он эту милость несчастному старику и послал за его дочерью.

Король и королева, слышавшие от королевича о необыкновенной красоте девушки, захотели увидеть ее и, когда она пришла во дворец, приказали привести к себе.

Едва только девушка вошла в залу, где находились король, королева и королевич, как королевич начал хлопать от радости в ладоши и кричать:

— Вижу, вижу ее, а рядом с нею еще какая-то госпожа!

Король с королевой подумали, что королевич помешался, так как никто никакой госпожи не видел.

— Разве вы не видите, — продолжал королевич, — она держит девушку за руку?

— За руку? Да как же это возможно, если у нее и рук-то нет?

— Я ее вижу с руками, но не вижу никого из вас!

Чтобы убедиться, верно ли, будто королевич видит девушку, приказали ей на цыпочках перейти комнату — королевич совершенно ясно следил за нею ослепшими глазами, поясняя:

— Вот она приближается к окну... наклоняет голову... садится на пол — и госпожа, которая пришла с нею, то же самое делает...

Изумились король с королевой, не зная, что и думать о таком чуде.

— Красавица! — спрашивают. — Кто та госпожа, которая невидимо сопровождает Вас?

— Не знаю, ваше величество, я пришла во дворец одна...

И вдруг пронзительно вскрикнула, будто укололась:

— Ай...

Смотрят все и видят — из плечей у нее показываются наружу кончики пальцев, затем кисти pук и, наконец, руки, удивительно красивой формы и мраморной белизны.

Кинулся королевич, натыкаясь на всех, даже на короля с королевой, схватил девушку за руки, стал водить ими по своим глазам и приговаривать:

— Волшебные ручки, исцелите меня!

Но это ему, к сожалению, не помогало. Снова повторяет королевич:

— Волшебные ручки, исцелите меня!

В третий раз просит:

— Ручки, волшебные ручки, исцелите меня!

Никакого результата.

— Тише! — вдруг воскликнул королевич. — Со мной говорит невидимая госпожа...

После всего происшедшего на их глазах король с королевой тряслись от страха перед этой невидимой госпожой и только робко спрашивали:

— Что же она говорит?

— Она сказала мне:

Лишь станут эти ручки
Руками королевны —
Одним прикосновением
Слепого исцелят...

Было понятно: если королевич хочет исцелиться, он должен жениться на девушке!

Королева страшно возмутилась:

— Как! Моему сыну-королевичу жениться на дочери портного?!

Но король сильно любил сына и, не заставив долго просить себя, объявил:

— Даю слово короля — она уже королевна! И всем одну неделю на подготовку дворца к свадьбе! И ни днем больше!

И только девушка прикоснулась руками к глазам королевича, он мгновенно прозрел: снова стали ясными и зоркими его очи, даже еще яснее и еще зорче, чем прежде.

Конечно, портного тотчас же вывели из его темницы, и немедленно начались приготовления к свадьбе.

Когда девушку одели в королевское платье, она стала и в самом деле краше солнышка весеннего. Все радовались, на нее глядя, только сердитая королева никак не могла успокоиться и каждый день тысячами мелочей давала чувствовать девушке свое презрение к ней.

В самый день свадьбы, чтобы унизить ее в глазах всего двора, королева приказала девушке:

— Принцесса, в моей королевской мантии оказалась прореха, я думаю, никто лучше вас не сумеет зашить ее?

Ничуть не смущаясь, девушка вышла из комнаты, вернулась через минуту с иголкой в руках — это была та самая игла, которую ей подарила проходившая мимо лавочки барыня,— опустилась на колени и смиренно принялась зашивать мантию королевы.

Увидев ее кротость и благоразумие, королева еще более рассвирепела, вырвала мантию из рук девушки, прошипев:

— Не умеете даже иголку в руке держать!

— Совершенно справедливо, ваше величество,— мягко ответила девушка, — я впервые в жизни держу иголку в руках.

А иголка так и осталась воткнутой в мантию королевы. Во время брачной церемонии королева чувствовала, будто кто-то неутомимо прошивает ее платье, хотя никак не могла понять, что может обозначать такое странное ощущение.

Под конец она оказалась так крепко спеленутой, что двинуться не могла.

А иголка шьет себе да шьет! Когда же на всем платье места непрошитого не осталось, игла начала прохватывать и само тело королевы.

Можете себе представить, какой визг подняла сердитая королева? Пыталась она сорвать с себя платье, но швы оказались такими крепкими, что никакими силами не удавалось их разорвать. Иголка же ходит да ходит по телу королевы, прошивая руки, ноги, плечи и спину!

Наконец, не в силах терпеть такие муки, упала королева к ногам девушки.

Та, поняв, что состоит под покровительством какой-то доброй феи, попросила громко:

— Будьте великодушны, добрая фея, спасите королеву!

И только сказала — игла перестала шить, а все, зашитое ею, само собою распоролось.

Свадьба прошла весело, и королевич с королевною жили долгие годы в счастье и радости.

И королева вскоре очень полюбила свою добрую и умную невестку, а король в ней вообще души не чаял.

И вместе они очень любили своих многочисленных хорошеньких внуков и внучек.

Ну, а старый портной больше никогда и никому не говорил свои глупости.

Жаль, что у нас такой волшебной иголки не бывало!
А вся суть, дети, в том, что:

Дни несчастья проходят,
Дни веселья придут.
Коль беда нас находит,
То и радость найдет.

 

Деньги делают всё
Итальянская народная сказка

---

Серебряный Нос
Итальянская народная сказка
Жила-была прачка. Осталась она вдовой с тремя дочерьми.

Как мать и дочери ни гнули спину, как ни старались побольше заработать — все жили впроголодь. Вот старшая дочь и говорит:

— Лучше уж служить самому дьяволу, чем жить в этом доме.

— Не говори так, — испуганно прошептала мать. — Накликаешь ты беду на свою голову.

Прошло несколько дней, и вот явился к ним синьор, одетый во все черное. Он вежливо и приятно говорил, только нос у него был серебряный.

— Я знаю, что у вас есть три дочери, — обратился он к матери. — Отпустите одну ко мне в услужение.

Мать хоть сию же минуту готова была отпустить любую из дочерей, но ее смущал серебряный нос. Отозвала она в сторону старшую дочь и говорит:

— Решай, дочка, сама. Какой-то он странный: у всех людей носы как носы, а у него серебряный. Не пришлось бы тебе потом раскаиваться...

Но девушке так опостылел родной дом, что она согласилась идти с незнакомцем хоть на край света. Путь их был долгим. Они прошли уже леса и горы. И вот показалось впереди яркое зарево.

— Что это там, внизу? — забеспокоилась девушка.

— Не пугайся, — сказал Серебряный Нос. — Это мой дом, туда мы и направляемся.

Девушка пошла дальше с Серебряным Носом, но в ее сердце закралась тревога.

Дом Серебряного Носа оказался огромным замком. Хозяин тут же повел девушку по своим хоромам, где одна комната казалась чудесней другой, и от каждой давал ключ. Наконец они остановились у двери последней комнаты.

— Таков мой дом, — сказал Серебряный Нос. — Здесь ты полновластная хозяйка, но не вздумай отпереть вот эту дверь. Отопрешь — пеняй тогда на себя. — И протянул ей последний ключ.

Девушка взяла ключ и подумала: «Верно, там что-то очень интересное. Вот останусь в доме одна, непременно отопру».

Ночью, когда девушка крепко спала в своей комнате, неслышно вошел Серебряный Нос, приблизился к ее постели и приколол к волосам живую розу. После чего так же бесшумно вышел.

На следующее утро Серебряный Нос ушел по своим делам.

Девушка осталась в замке одна, схватила всю связку ключей — и прямо к запретной двери. Но едва она приоткрыла ее, как оттуда вырвались языки пламени и клубы дыма: там, в огне и дыму, корчились обреченные души.

Теперь она все поняла. Серебряный Нос — дьявол, а за этой дверью — ад. В ужасе она вскрикнула, захлопнула дверь и побежала прочь от этой адской комнаты, но пламя уже опалило розу в ее волосах.

Возвратился Серебряный Нос домой, смотрит, а роза в волосах девушки увяла.

— А-а! Ты осмелилась ослушаться меня! — закричал он.

Потом схватил девушку, распахнул дверь ада и бросил ее в пламя.

На следующий день он снова появился в домике вдовы.

— Твоя дочь просила передать, что ей очень хорошо у меня. Только вот работы многовато, и она нуждается в помощи. Не могла бы ты отдать мне в услужение свою среднюю дочь?..

Во дворец Серебряный Нос возвратился со средней сестрой. И ей он отдал все ключи и показал все комнаты, за исключением самой последней, которую запретил открывать.

— Вот еще, — сказала девушка, — стану я ее открывать, какое мне дело до ваших секретов!

А вечером, когда она легла в постель и уснула, Серебряный Нос прокрался к ней в комнату и к волосам приколол живую гвоздику.

На следующее утро, как только Серебряный Нос ушел, девушка не выдержала и открыла запретную дверь. Оттуда вырвались дым и языки пламени. Там вопили грешники. В огне она узнала и свою сестру.

— Сестра, сестра, спаси меня из этого ада! — услышала она ее голос.

Девушка обмерла, захлопнула дверь и бросилась бежать. Она бежала и не знала, куда спрятаться. Все ясно, Серебряный Нос — сам дьявол. Нет ей спасенья!

Вернулся Серебряный Нос во дворец. Видит, цветок в волосах девушки увял. Схватил он грешницу и, не говоря ни слова, тоже бросил в пекло.

На следующий день Серебряный Нос в платье важного вельможи снова появился в доме прачки.

— Работы в моем доме так много, что две ваших дочери не могут с ней справиться. Отпустите ко мне и младшую дочь!

Так во дворце оказалась и младшая сестра, Лючия, самая хитрая из всех.

Дьявол и ей показал весь замок, отдал ключи и запретил открывать последнюю дверь. Едва Лючия смежила веки, как он приколол к ее волосам цветок жасмина.

Утром девушка подошла к зеркалу расчесать косы и увидела цветок.

«Подумать только, — улыбнулась она, — Серебряный Нос приколол к моим волосам цветок жасмина. Как это мило! Поставлю-ка я его в воду», — и поставила цветок в стакан с водой.

Она не спеша причесалась и, когда убедилась, что осталась во дворце одна, подумала: «А теперь посмотрим, что за таинственной дверью».

Приоткрыла она дверь, из-за нее вырвались дым и языки пламени. В огне она увидела страдальческие лица мучеников и среди них обеих своих сестер.

— Лючия! Лючия! — кричали они. — Спаси нас! Вырви нас отсюда!

Лючия прежде всего хорошенько прикрыла дверь, а затем стала думать, как спасти сестер.

К возвращению дьявола Лючия снова приколола к волосам цветок жасмина, и вид у нее был такой, словно ничего не случилось. Серебряный Нос взглянул на жасмин и невольно воскликнул:

— О, как он свеж!

— Конечно, а почему бы ему увянуть! Кто же носит в волосах увядшие цветы?

— Разумеется, разумеется, — поспешил ответить Серебряный Нос. — Это я так... А ты славная девушка, — продолжал он, — если так пойдет и дальше, мы с тобой поладим. Нравится тебе у меня?

— Очень! Да не дает мне покою одна забота.

— Какая же?

— От матери что-то нет весточки. Когда мы простились, она неважно себя чувствовала.

— И это все, что тебя тревожит? — спросил дьявол. — Сегодня же я загляну к ней.

— Спасибо, хозяин. Но уж если вы так добры ко мне, загляните к ней завтра, я бы собрала мешок грязного белья. Если мать чувствует себя лучше, она все постирает. Но не будет ли вам тяжело?

— Какие пустяки, — рассмеялся дьявол, — понятно, донесу, сколько бы мешок не весил.

Как только Серебряный Нос вышел из замка, Лючия открыла дверь ада, вытащила старшую сестру, посадила в мешок и наказала:

— Сиди спокойно, Карлотта, сейчас вернется дьявол и на своем горбу отнесет тебя домой. Но если ты почувствуешь, что он собирается опустить мешок на землю, скажи: «А я вижу! А я вижу»

Когда пришел Серебряный Нос, Лючия сказала:

— В этом мешке белье для стирки. Так вы на самом деле отнесете его моей матери?

— Ты не веришь? — удивился дьявол.

— О, что вы, конечно верю. Тем более что у меня есть особая способность: я вижу так далеко, как никто на свете. Если вдруг вы опустите мешок на землю, я непременно это увижу.

Дьявол усмехнулся, — он не очень-то поверил в ее способность видеть так далеко.

— А тяжеловато грязное белье, — крякнул он, взвалив мешок на спину.

— Еще бы, — спокойно ответила девушка. — Сколько лет вы не отдавали его в стирку?

И Серебряный Нос зашагал по дороге. Пройдя полпути, он подумал: «Не заглянуть ли в мешок? Чего доброго, под видом стирки красавица задумала опустошить мой дом?» И он уже хотел сбросить мешок на землю и посмотреть.

— А я вижу! А я вижу! — сразу же закричала старшая сестра из мешка.

— Проклятие! Она и в самом деле видит так далеко, как никто на свете, — пробурчал Серебряный Нос, снова взвалил тяжелый мешок и — прямой дорогой к дому прачки.

— Дочь тут прислала вам стирку и велела спросить, как вы поживаете.

Оставшись одна, прачка развязала мешок. Можете представить себе ее радость и удивление — перед ней стояла ее старшая дочь.

Через неделю Лючия снова прикинулась грустной и попросила дьявола принести ей весточку от матери. Она послала его домой со вторым мешком грязного белья.

Так Серебряный Нос потащил домой и среднюю сестру и снова не посмел заглянуть в мешок. Всякий раз, как он собирался опустить мешок на землю, слышался голос: «А я вижу! А я вижу!»

Теперь уже прачка знала, кто таков этот Серебряный Нос, и страшно перепугалась, когда он снова к ней ввалился. А вдруг спросит о чистом белье! Но дьявол положил мешок на пол и сказал:

— Чистое белье заберу в другой раз. Этот треклятый мешок здорово намял мне спину, домой я хочу вернуться налегке...

Серебряный Нос ушел, а встревоженная прачка развязала мешок и давай обнимать среднюю дочь. Но тревога за Лючию не давала ей покоя, ведь девушка оставалась в руках нечистого.

А что делает Лючия? Прошло немного времени, и снова повторилась просьба девушки принести ей весточку от матери.

Дьяволу уже порядком надоело таскать мешки с грязным бельем, но девушка была так послушна и исполнительна, что нельзя было отказать ей. Накануне вечером Лючия притворилась больной и рано ушла спать.

— Я оставлю мешок с бельем около дверей. Если завтра утром почувствую себя плохо и не встану, заберите его.

Здесь надо сказать, что Лючия сшила из лоскутьев большую, с себя ростом, куклу, положила ее в свою постель и покрыла одеялом. Затем отрезала себе косы и пришила их к голове куклы, а сама спряталась в мешок.

Утром дьявол видит, девушка лежит в постели под одеялом, и отправился в путь с мешком на плечах.

«Сегодня она больна, — решил он, — и не будет следить за мной! А ну-ка, проверю, действительно ли в мешке грязное белье».

Осторожно снял он мешок и уже собрался развязать его, как послышался голос Лючии:

— А я вижу! А я вижу!

— Проклятие! Голос так близко, будто она сама здесь! С этой девушкой лучше не шутить. — Он снова взвалил мешок на спину и пошел дальше. Постучал к прачке и говорит:

— Белье заберу потом. Тороплюсь домой, Лючия заболела...

Так вся семья снова собралась вместе. Оказалось, что умная Лючия не забыла захватить из дома дьявола добрую мошну золотых монет и драгоценных каменьев. Теперь мать и сестры зажили в счастье и довольстве.

А чтобы дьявол больше к ним не являлся, перед дверью поставили крест.

Человек, komoрый искал бессмертие
Итальянская народная сказка
Жил некогда в великом городе Риме ученый. В голове у него умещалось столько премудростей, что называли его не иначе как «Грантэста», а это значит: «Большая голова».

Три года он изучал медицину. Он знал названия всех болезней на свете, даже таких, которыми никто никогда не болел, и названия всех лечебных трав, даже таких, которые нигде не росли.

Три года он изучал историю и мог без запинки сказать, что произошло в такой-то день, в такой-то час тысячу лет, пятьсот лет и триста лет тому назад. Но если кто-нибудь пробовал рассказать ему, что случилось вчера или сегодня в Риме, Грантэста затыкал уши.

— Какое мне дело до всех этих мелочей, — говорил он. — Это станет интересным через триста лет.

Три года он изучал астрологию и мог дать ответ, под какой звездой лучше родиться, чтобы быть удачливым, а с каким небесным светилом не стоит даже и связываться.

Потом Грантэста изучал географию и математику. Он постиг бы еще много других наук, если бы не случилось вот что.

Грантэста вспомнил однажды, что в далеком горном селении живет его старая мать и что он лет десять не видался с ней. Он нехотя оторвался от книг, велел оседлать мула и поехал.

Путь был неблизким. Грантэста ехал не спеша и думал о том, что он постиг все тайны мира вещей и мира живых. Сердце его было преисполнено гордости, а ум — покоя.

К вечеру мул поравнялся со стариком, медленно бредущим по дороге.

— Куда едешь, сынок? — спросил старик.

— Зачем тебе это знать? — неприветливо отозвался Грантэста.

— Видишь ли, я устал и хотел бы хоть часть дороги пройти, держась за стремя твоего мула.

— И ради этого ты прервал размышления великого Грантэсты? — надменно сказал ученый. — Не тревожь меня, ступай прочь.

Старик спокойно ответил:

— Пусть так. Я не буду больше тревожить тебя. Но пролетят годы, как быстрые птицы, ты станешь старым и немощным. Может, тогда ты поймешь, что мудрость и доброта ходят рука об руку. Но окажется поздно. Страшно тебе будет умирать, глупый Грантэста, считающий себя умным.

Грантэста проехал мимо старика и вдруг остановил мула.

— Что такое болтал этот нищий о смерти? — воскликнул он. — Он сказал: ты умрешь. И ведь это правда. Зачем же я столько учился? Я не хочу умирать.

Тут Грантэста повернул своего мула, хлестнул его и поехал назад, в Рим. О матери он даже не подумал.

С тех пор Грантэста забыл обо всех науках. Как крот, он рылся в пожелтевших рукописях, в полуистлевших пергаментах. И вот в одной старинной книге он прочел о долине бессмертия и об озере бессмертия. Грантэста выучил наизусть все, что там было написано, и отправился на поиски.

Он странствовал так долго, что потерял счет дорогам, неделям и месяцам. Мул его пал, сапоги истоптались, одежда обветшала. Но Грантэста все шел и шел вперед.

Наконец, одолев горный перевал, он спустился в долину. Она лежала среди диких скал, как в согнутой ладони, зеленая, веселая, прохладная. В ней пели птицы и ручьи.

— Э, — сказал Грантэста, — не это ли место я ищу? Может, здесь не умирают!

— Не умирают... — откликнулось ему в ответ.

Грантэста не знал — эхо это или голос гор. Так или иначе, но он остался в долине.

С каждым днем он убеждался, что это и впрямь та долина, о которой он прочел в старинной книге. Трава тут не увядала, листья не желтели и не падали, даже синий мотылек, чья жизнь измеряется часами, порхал и порхал над одним и тем же цветком.

Незаметно текли дни, месяцы, годы. Грантэста не скучал. Он вел с собой длинные беседы, задавал себе мудрые вопросы и придумывал мудрые ответы, — словом, был вполне доволен своим собеседником.

Но вот однажды, в жаркий день, когда солнце стояло в зените, на долину налетел черный вихрь. Небо потемнело и затянулось низкими сизыми тучами, апельсиновые деревья гнулись под натиском бури, вода в ручьях покрылась мутной пеной.

Грантэста в растерянности озирался кругом.

Ветер затих так же внезапно, как налетел. Тучи рассеялись в одно мгновение, и солнце снова ярко засияло на небе.

И тут Грантэста увидел что-то, что показалось ему страшнее бури. К долине приближалось чудовище, летевшее быстрее, чем луч света. У него были кожистые крылья, бородавчатый мягкий живот и огромная пасть с торчащими зубами.

Чудовище облетело долину и опустилось на скалу. Оно подобрало своей пастью одну-единственную песчинку и снова взмыло вверх.

Грантэста закричал вслед:

— Что тебе нужно было здесь, мерзкая тварь? Ты напугала меня. Стоило ли поднимать такой шум из-за ничтожной песчинки!

Но чудовище уже улетело. А на вопрос Грантэсты медленным гулким голосом ответила самая высокая гора.

— Все идет своим чередом. Раз в тысячу лет прилетает посланец времени и уносит с собой одну песчинку. Когда все горы, что вздымаются выше облаков, по песчинке будут рассеяны во все четыре конца света, погибнет эта цветущая долина.

— Как?! Значит, здесь нет бессмертия? — воскликнул Грантэста.

— Не тревожься, человек. Миллионы миллионов лет протекут, прежде чем ты увидишь, как посланец времени уносит последнюю песчинку. Только тогда твои глаза закроются навеки.

— Нет, — сказал Грантэста, — мысль о смерти — уже смерть. Мне нужно настоящее бессмертие. В книге было написано еще про озеро, пойду его искать.

Как он его искал — долго рассказывать. По пути он видел много озер. Но все это были обыкновенные озера, только на то и годились, чтобы рыбу в них ловить.

Наконец он подошел к озеру, огромному, как море. Три реки катили в него воды, и каждая из них принимала по пути тысячу притоков. На берегу озера рос старый дуб, тень которого могла бы покрыть целое селение. Под этим дубом Грантэста сел отдохнуть.

Вдруг дуб заговорил скрипучим голосом:

— Эй, ты, человек внизу, уходи отсюда. Смертным здесь не чего делать. На этих берегах не умирают!

Ох, как обрадовался Грантэста! От радости он даже расцеловал шершавую кору.

— Не ворчи, старик! — сказал Грантэста дубу.— Мы тут с тобой заживем превесело. Я ведь это озеро давно ищу!

Едва он успел договорить, как небо разом потемнело. Озеро вздыбилось, словно спина дикого зверя, а дуб затрясся всеми ветками и всеми листьями.

И вот Грантэста увидел, как в нескольких шагах от него село страшное чудовище — посланец времени. Оно взяло в свою пасть одну-единственную каплю воды из озера и, взмахнув крыльями, устремилось ввысь.

Грантэста сжал кулаки и погрозил дубу.

— Отвечай, деревянный чурбан, зачем прилетало чудовище? Ты сказал, что здесь не умирают. Значит, ты обманул меня?

— Миллионы миллионов лет протекут, прежде чем посланец времени унесет последнюю каплю воды и жизнь замрет на этих берегах. Это ли не бессмертие, смертный?

— Нет! — закричал Грантэста. — Оставайся здесь со своей жалкой вечностью, которой рано или поздно придет конец. А я ухожу отсюда искать настоящее бессмертие.

И Грантэста снова отправился в путь.

Он спускался в глубокие ущелья, поднимался на вершины гор, пересекал пустыни. Вот он добрел до берега моря. Дальше идти было некуда. Грантэсту охватило отчаяние и злоба. Он сорвал с пальца золотое кольцо и швырнул его в волны, воскликнув:

— Говорят, за морем живут феи. Уж они-то, наверно, бессмертны. Пусть та фея, которая найдет мое кольцо, покажет мне дорогу в свою страну.

Грантэста сидел на берегу до самого вечера. Когда сумерки уже сгустились, мимо него прошла женщина с вязанкой хвороста. Она сказала:

— Ты, видно, идешь издалека. Если хочешь, можешь переночевать в моей хижине. Я бедная вдова рыбака, но клок соломы, чтоб не так жестко было спать на полу, у меня найдется.

Грантэста отправился за женщиной в ее жалкую хижину, где она жила со своим маленьким сыном.

Усталый Грантэста быстро уснул. Ночью ему приснилась фея. Она молча показала орлиное перо и исчезла.

Скоро Грантэста проснулся и услышал плач. Это плакала вдова рыбака.

— Ах, добрый прохожий, — сказала она, увидев, что Грантэста уже не спит,— заболел мой сыночек. Не знаешь ли какого-нибудь снадобья против злой болезни?

— Я знаю все снадобья на свете, женщина, — ответил Грантэста. — Сейчас я посмотрю твоего сына.

Он хотел подойти к мальчику, как вдруг взгляд его упал на орлиное перо, лежавшее возле него на полу.

«Конечно, это то самое перо, что держала в руках фея!» — подумал Грантэста и спросил у женщины:

— Скажи, нет ли у вас в окрестностях орлиного гнезда?

— Есть, синьор,— ответила вдова рыбака, — направо от двери вьется тропинка. Если пойти по ней, придешь к утесу. На утесе и живет орел. А что, синьор, орел может помочь моему мальчику?

— Не приставай ко мне с пустяками. Мне не до тебя.

— Но мой бедный сыночек! Он горит, словно в огне...

Однако Грантэста ничего уже не хотел слушать. Он зажал в руке перо и выбежал из хижины. Свернув по тропинке направо, Грантэста дошел до утеса и принялся карабкаться вверх, цепляясь за выступы и расселины.

На вершине он и вправду увидел орлиное гнездо. Сейчас гнездо было пусто. Грантэста сел на камень и стал ждать.

Орел прилетел в полдень. Еще издали он приметил непрошеного гостя и грозно заклекотал. Он растопырил когтистые лапы, чтобы расправиться с человеком, осмелившимся приблизиться к его одинокому жилищу. Но Грантэста поднял высоко над головой подарок феи — орлиное перо. И орел смирился.

— Друг феи — мой друг, — сказал он. — Что тебе надо от меня?

— Я хочу в страну фей, — ответил Грантэста.

— Хорошо, я отнесу тебя туда, — согласился орел, — Садись ко мне на спину.

Грантэста сел на спину птицы, крепко уцепился за перья на ее шее, и они поднялись в воздух.

Путь их был долог. Они пронеслись над морем, пролетали над высокими горами и широкими равнинами, над реками и озерами. Потом Грантэста снова увидел под собой море. Орел замедлил полет и опустил свою ношу на цветущем острове посреди океана.

Грантэсту встретила фея, та самая, что приходила к нему во сне. На пальце у нее блестело кольцо, которое Грантэста бросил в море. Так Грантэста попал, наконец, в страну бессмертия.

Что за чудесный это был край! Цветы пели здесь, как птицы, а нежное оперение птиц напоминало лепестки цветов. На тиграх ездили верхом, с волками и медведями играли в прятки.

Фея и ее сестры жили превесело. С утра до ночи они распевали песенки и плясали, а в лунные вечера водили хороводы.

Сколько прошло так времени, Грантэста не знал, потому Что в краю бессмертия незачем считать минуты, часы и дни.

Но вот, хотя все кругом было полно безмятежности и покоя, в душу Грантэсты запала тревога. Может, ее принесло ветром с земли людей, которых он покинул, может, она родилась в нем самом.

Грантэста вдруг вспомнил о матери, ради которой пустился в путь из великого города Рима. Он захотел увидеть ее. Фея долго отговаривала его, но он стоял на своем. Тогда фея подвела к нему крылатого коня и сказала:

— Конь отнесет тебя, куда ты пожелаешь. Но помни, что твоя нога не должна касаться земли.

Грантэста, радостный, вскочил на коня, и они помчались.

С трудом узнал родную деревню Грантэста, так она изменилась. Подъехав к первому дому, он спросил, где живет старая Джованна, его мать. Но крестьянин ответил:

— Что? Старая Джованна? У нас в селе такой нет. Но что-то, помнится, я о ней слышал. Спроси кого-нибудь из стариков, может, они знают.

Привели самого древнего старца. Грантэста повторил свой вопрос. Старик долго припоминал, потом кивнул головой.

— Я слышал о ней от своего деда. Хорошая она была, говорят, женщина, добрая и сердечная. Вырастила она сына, а тот уехал и, видно, позабыл о ней. Так она, бедная, и умерла в слезах и горе.

— А как звали ее сына? — спросил Грантэста.

— К чему помнить имя дурного человека, — ответил старик.

— Но ведь он великий ученый.

— А что он сделал доброго для людей?

— Он искал и обрел бессмертие.

— Для одного себя? Мудрено ли, что люди не помнят его имени, если он не думал о них. Он ничтожнее мухи.

— Глупый старик! — закричал ученый. — Меня, Грантэсту, ты осмелился сравнить с ничтожной мухой!

Не помня себя от гнева, он спрыгнул с коня, чтобы проучить обидчика.

Но в тот же миг крылатый конь исчез, а Грантэста рассыпался в прах, стал горсткой пыли. Налетел легкий ветерок и развеял пыль. Не осталось и следа от бессмертного Грантэсты.

Помните сказку Кащей Бессмертный? По-моему это она, только на итальянский лад!

 

 

 

 Маг Тело-Без-Души

Итальянская народная сказка

Жила-была вдова с сыном, которого звали Джуанин. Когда ему исполнилось тринадцать лет, захотел он побродить по свету, поискать счастья.

 

— Мал ты еще бродить по свету, — сказала ему мать. — Вот когда возмужаешь и ударом ноги свалишь сосну, что растет за нашим домом, тогда отправляйся.

 

С этого дня каждое утро, едва встав с постели, Джуанин бежал к дереву и изо всех сил ударял в ствол обеими ногами. Но дерево оставалось неподвижно, а мальчик отлетал от него и шлепался на спину. Вставал Джуанин, отряхивал землю со спины и уходил восвояси.

 

Наконец в одно прекрасное утро он собрался с силами, ударил — дерево дрогнуло, наклонилось и повалилось на землю, обнажив вырванные из земли корни.

 

Джуанин позвал мать. Посмотрела она на поваленное дерево и говорит:

 

— Теперь, сын мой, иди куда угодно.

 

Джуанин попрощался с матерью и отправился в путь. Долго он шел и наконец добрался до одного города.

 

У короля в этом городе был конь по имени Ронделло. Никто не мог его обуздать. Каждому удавалось проехать всего несколько шагов: конь всех сбрасывал на землю.

 

Джуанин заметил, что он пугался своей тени, и вызвался объездить Ронделло. Около конюшни он стал гладить коня, ласково называл по имени и вдруг неожиданно вскочил в седло и вывел Ронделло на улицу, стараясь ехать навстречу солнцу. Ронделло не видел своей тени и шел спокойно.

 

Джуанин натянул поводья, пришпорил коня и помчался галопом. Через четверть часа конь был смирен и послушен, как ягненок, но никому не давал на себя садиться, кроме Джуанина.

 

Король в тот же день взял Джуанина на службу и так полюбил, что другие царедворцы начали завидовать и злиться. И стали они думать, как бы от него избавиться.

 

А у короля была дочь, которую несколько лет назад похитил маг Тело-Без-Души. С тех пор никто не знал, где она и что с ней.

 

Вот слуги пришли к королю и сказали, будто Джуанин хвастался, что может освободить его дочь. Король велел позвать Джуанина. На бедного Джуанина это известие обрушилось как гром среди ясного неба — он впервые слышал об этом.

 

Но у короля при одной мысли, что кто-то может пошутить над его несчастьем, глаза потемнели от гнева.

 

— Или ты освободишь ее, — сказал он, — или я прикажу отрубить тебе голову!

 

Видя, что король все равно ему не поверит, Джуанин велел принести заржавленный меч, который висел у него на стене, оседлал Ронделло и отправился в путь.

 

В лесу повстречался ему лев и приказал остановиться. Испугался Джуанин, но бежать было стыдно. Он сошел с коня и спросил, чего лев хочет.

 

— Джуанин, — сказал лев, — нас четверо: я, собака, орел и муравей. Нам нужно разделить убитого осла; у тебя есть меч, разруби тушу на куски и подели между нами.

 

Джуанин отрубил голову осла и отдал ее муравью.

 

— Возьми, — сказал Джуанин, она будет тебе хорошим домом, а внутри ты найдешь столько еды, сколько душе угодно.

 

Затем он отрубил ноги осла и отдал их собаке:

 

— Грызи на здоровье.

 

Потом вырезал внутренности и отдал орлу:

 

— Это — тебе пожива. Неси ее к себе на верхушку дерева.

 

Тушу осла Джуанин отдал льву, который был самым большим и дожидался своей доли.

 

Затем Джуанин вскочил на коня и собирался уже ехать дальше, как вдруг услышал, что его снова зовет лев. «Эх! — думает он, — должно быть, я неправильно разделил осла».

 

Но лев сказал:

 

— Ты хорошо рассудил спор. И сослужил нам добрую службу. Мы хотим отблагодарить тебя. Возьми вот этот коготь. Наденешь его на палец и станешь самым грозным львом на земле.

 

— Вот тебе мой ус, — сказала собака. — Вставишь его себе в усы — сразу станешь самой быстроногой собакой на свете.

 

— Возьми перо из моего крыла, — сказал орел. — С ним ты станешь самым большим и сильным орлом, какой только летал под облаками.

 

— А я дам тебе одну из моих лапок, — сказал муравей. — Приставь ее к своему телу и ты станешь малюсеньким муравьем, которого нельзя разглядеть даже в увеличительное стекло.

 

Джуанин поблагодарил всех четверых, взял подарки и уехал. Только не знал он, верить в их волшебную силу или нет. Ведь над ним могли и подшутить.

 

Отъехал Джуанин подальше и решил попробовать. Сначала он превратился в льва, собаку, орла и муравья, потом — в муравья, орла, собаку и льва, затем — в орла, муравья, льва и собаку и снова — в собаку, муравья, льва и орла, — так он убедился, какова волшебная сила подарков, и, очень довольный, поскакал дальше.

 

Как только кончился лес, он увидел озеро и посреди него замок. Это был замок мага Тело-Без-Души.

 

Джуанин превратился в орла и взлетел на карниз перед закрытым окном. Затем превратился в муравья и через небольшую трещинку прополз во дворец. Там он попал в красивую спальню, где на постели под балдахином спала королевна.

 

Джуанин-муравей принялся спокойно расхаживать по ее щеке, пока она не проснулась. Тогда он отнял от своего тела муравьиную лапку, и дочь короля увидела перед собой прекрасного юношу.

 

— Не бойся, — прошептал Джуанин, дав знак, чтобы она молчала. — Я пришел освободить тебя! Выведай у мага, в чем его смерть.

 

Когда маг появился в спальне, Джуанин снова стал муравьем. Королевна встретила мага ласковыми словами, усадила у своих ног и положила его голову к себе на колени.

 

— Мой дорогой маг, я знаю, что твое тело без души и ты не можешь умереть. Но меня страшит мысль, как бы кто не узнал, где спрятана твоя душа, и не убил тебя. Вот меня что тревожит.

 

— Тебе-то я скажу, где моя душа, — отвечал маг. — Ты у меня за семью замками, и никогда никому не откроешь тайну.

— Чтобы убить меня, нужен лев, который победил бы черного льва в моем лесу.

— Если черного льва убить, из него выскочит черная собака, и догнать ее сможет только самая быстроногая собака в мире.

— Из убитой черной собаки вылетит черный орел. Не знаю, есть ли на свете орел, который посмел бы сразиться с ним!

— В черном орле — черное яйцо. Кто разобьет это яйцо о мой лоб — выпустит из него мою душу, и я умру. Как ты думаешь, легко это сделать? Будешь ли ты теперь тревожиться за мою жизнь?

 

Джуанин своими маленькими муравьиными ушками слышал весь разговор и через щель выполз обратно на карниз. Там он снова стал орлом и улетел в лес.

 

В лесу он превратился в льва и стал рыскать в зарослях, пока не нашел черного льва. Черный лев бросился на льва Джуанина. Джуанин был самым сильным львом в мире и растерзал черного льва.

 

У мага, который все это время был в замке, закружилась голова.

 

Из черного льва выскочила черная собака и стремглав бросилась прочь, но Джуанин превратился в самую быстроногую собаку в мире и догнал черную собаку. Вцепились они друг в друга зубами, покатились по земле, и черная собака испустила дух.

 

В замке в это время маг слег в постель.

 

Из собаки вылетел орел, но тут Джуанин превратился в самого сильного орла на свете. Они закружили в небе, ударяя друг друга клювами и терзая когтями, пока черный орел камнем не упал на землю.

 

Мага в замке в это время трясла лихорадка, и он дрожал под грудой одеял. А Джуанин снова обратился в человека, выпотрошил орла и достал черное яйцо.

 

Затем он отправился в замок и отдал яйцо дочери короля, к великой ее радости.

 

— Как ты его достал? — воскликнула она.

 

— Дело не трудное, — сказал Джуанин. — А теперь все зависит от тебя.

 

Дочь короля вошла в комнату мага.

 

— Как ты себя чувствуешь?

 

— А-а, — простонал маг. — Кто-то добивается моей смерти. Горе мне!

 

— Я принесла тебе чашку бульона. Выпей.

 

Маг приподнялся и наклонился над чашкой.

 

— Подожди, я положу в бульон яйцо. Это очень полезно.

 

С этими словами королевна разбила черное яйцо об его лоб. Тут же маг Тело-Без-Души расстался с жизнью.

 

Джуанин привел к королю его дочь. Все были счастливы, и король тут же отдал ее Джуанину в жены.

 

 Сказки подбирает и готовит к выпуску Оля Руднева, 11 лет, 5-й класс

Отзывы и пожелания пишите мне на E-mail: allo101@mail.ru

И, если у вас есть, присылайте разные интересные сказки.

  

 

 

 

 

 
 

 

 

 

 

 

 

 

 

Сказка ложь, да в ней намек, добру молодцу урок.
Александр Сергеевич Пушкин


Хлеб, вино и соль
Итальянская народная сказка
У одного короля были три дочери: одна — черноволосая, другая — рыжая, а третья — белокурая.

Старшая была дурнушка, средняя — не очень красивая, а младшая — добрая и собой хороша. Оттого старшие сестры ей завидовали.

Было у короля три трона: один — белый, другой — красный, а третий — черный. Когда король бывал весел, он садился на белый трон, когда не очень весел — на красный, а когда гневался, то на черный.

Вот однажды рассердился он на старших дочерей и уселся на черный трон. Они давай возле отца вертеться да ластиться к нему.

Старшая и говорит:

— Синьор отец, хорошо ли вам спалось? Не на меня ли вы сердитесь, раз сели на черный трон?

— Да, на тебя сержусь.

— За что же, синьор отец?

— За то, что ты меня совсем не любишь!

— Я? Да что вы, синьор отец, ведь я вас так крепко люблю!

— А как крепко?

— Как хлеб!

Нахмурился король, но ничего не сказал, очень уж ему ответ понравился.

Подошла вторая дочь и говорит:

— Синьор отец, хорошо ли вам спалось? Отчего это вы на черном троне? Уж не сердиты ли на кого?

— Да, сердит. На тебя.

— За что же, синьор отец?

— За то, что ты меня совсем не любишь!

— Я! Да я ведь вас так крепко люблю...

— Ну, как?

— Как вино.

Пробурчал король что-то сквозь зубы, но, видно, остался доволен.

А тут приходит и третья дочь, веселая и ласковая.

— Синьор отец, хорошо ли вам спалось? Отчего это вы на черном троне? Может, на меня сердитесь?

— Да, на тебя, ведь и ты меня не любишь!

— Что вы, я очень вас люблю.

— Как же ты меня любишь?

— Как соль.

Услышал король такой ответ, да как закричит:

— Что такое?! Как соль?! Ах ты негодная! Прочь с глаз моих, и чтоб я тебя больше не видел!

Приказал он увести дочь в лес и там убить.

Королева меньшую дочь очень любила. Узнала она про королевский приказ и стала думать, как бы ее спасти. Во дворце был серебряный подсвечник, такой большой, что Циццола — так звали младшую принцессу — могла в нем спрятаться.

Королева и велела ей залезть в подсвечник.

— Продай этот подсвечник, — сказала она своему верному слуге. — Как станут с тобой торговаться, с бедняка спроси подороже, а со знатного синьора подешевле, да и отдай подсвечник.

Обняла мать младшую дочку, благословила ее и положила в подсвечник сушеных фиг, шоколада и печенья.

Слуга вынес подсвечник на площадь. Стали тут люди прицениваться, но никто слуге по душе не пришелся, и он заломил небывалую цену.

Тут подошел принц из королевства Высоких Башен, осмотрел подсвечник и спросил, сколько он стоит. Слуга назвал пустяковую цену, и принц велел отнести подсвечник к себе во дворец. Там его поставили в обеденную залу, и все придворные дивились его красоте.

Вечером принц пошел в гости. Он не любил, чтобы во дворце его дожидались, а потому слуги приготовили ему ужин, оставили на столе и ушли спать. Видит Циццола, что в зале никого нет, выпрыгнула из подсвечника, съела ужин и снова спряталась.

Принц вернулся, а на столе ни крошки! Зазвонил он во все колокольчики и давай распекать слуг. Те клянутся, что ужин оставили, выходит — его кошка или собака съела.

— В другой раз всех выгоню вон, — пригрозил принц, велел принести другой ужин, съел его и ушел спать.

На другой вечер зала была заперта на все замки, но случилось то же самое.

Рассердился принц и так раскричался, что того и гляди дом обрушится. А потом притих и говорит:

— Посмотрим, что завтра будет.

А назавтра он вот что сделал. Скатерть до самого пола свисала, вот он под нее и спрятался. Пришли слуги, поставили блюда с кушаньями, выгнали из комнаты кошку с собакой и заперли дверь на ключ.

Едва они вышли, из подсвечника выпрыгнула прекрасная Циццола. Подбежала она к столу и давай уплетать за обе щеки.

Выскочил тут принц и схватил ее за руку. Стала она вырываться, да только он держал крепко. Тогда Циццола бросилась перед принцем на колени и рассказала ему обо всем.

Принц влюбился в нее без памяти. Успокоил он девушку и говорит:

— Скоро ты будешь моей женой. А пока спрячься снова в подсвечник.

Всю ночь принц глаз не мог сомкнуть, так сильно он влюбился. А утром велел перенести подсвечник в свою комнату: он-де так прекрасен, что жаль расставаться с ним и ночью.

Потом принц приказал подавать ему в комнату побольше кушаний, потому что у него аппетит разыгрался. Принесли ему кофе, потом завтрак, а там и обед, и все — на двоих.

Едва слуги вносили блюда, как принц запирал дверь на ключ, выпускал из подсвечника прекрасную Циццолу, и они весело пировали вместе.

Королева-мать, которой теперь приходилось кушать одной, стала жаловаться:

— Чем я сыну не угодила, почему он со мной за стол не садится? Что я ему сделала?

Принц все просил, чтоб она потерпела, — у него, мол, важное дело есть. А в один прекрасный день и говорит матери:

— Хочу жениться!

— А кто же невеста? — спрашивает королева, а сама рада-радешенька.

Принц в ответ:

— Хочу жениться на подсвечнике!

— Да ты с ума сошел, — ахнула королева и закрыла лицо руками.

Но принц стоял на своем. Мать и так и сяк его вразумляла, просила подумать, что люди скажут. Но он не слушал и велел, чтобы через неделю все было готово к свадьбе.

В назначенный день выехало из ворот дворца великое множество карет. В первой ехал принц, а рядом с ним стоял подсвечник.

Приехали в церковь. Принц велел нести подсвечник к алтарю. Открылся подсвечник — и оттуда выпрыгнула Циццола, одетая в шелк и бархат, в драгоценном ожерелье и сверкающих сережках.

Обвенчались они, вернулись во дворец и обо всем поведали королеве.

Королева была женщина умная, она и говорит:

— Положитесь на меня, уж я сумею ее отца проучить.

Устроили они свадебный пир и послали приглашения всем соседним королям.

Позвали и отца Циццолы. Для него королева приказала приготовить особый обед: все кушанья без соли. Гостям королева сказала, что новобрачная нездорова и не может выйти к столу.

Принялись гости за еду. А у короля, отца Циццолы, суп оказался совсем пресный, он и давай ворчать себе под нос:

— Ну и повар, забыл суп посолить! И не съел ни ложки.

Стали подавать ему другие кушанья, тоже без соли. Король и вилку отложил.

— Отчего вы не кушаете, ваше величество? Вам не нравится?

— Нет, нет, что вы, все очень вкусно!

— Почему же вы не кушаете? — Да так, знаете, мне что-то не хочется.

Отведал он мяса, жевал-жевал, да несоленый кусок в горло не идет. Тут-то вспомнил он слова своей дочери, что она любит его так крепко, как соль. Раскаялся он, заплакал и говорит сквозь слезы:

— Ах я несчастный, что наделал!

Королева спросила, какая беда с ним приключилась, и рассказал ей про Циццолу. Встала тут королева с места и велела позвать новобрачную.

Кинулся король обнимать дочь, плачет, спрашивает, как она сюда попала, каким чудом воскресла.

Послали за матерью Циццолы и стали опять праздновать свадьбу — что ни день, то новый пир. Наверное, они и до сих пор пляшут.


Если тебе понравилась сказка - перешли этот выпуск своим друзьям и знакомым.



Сказки подбирает и готовит к выпуску Оля Руднева, 11 лет, 5-й класс
Отзывы и пожелания пишите мне на E-mail: allo101@mail.ru
И, если у вас есть, присылайте разные интересные сказки.