23 августа исполняется 128 лет со дня рождения Александра Грина, в жизни - Александра Степановича Гриневского, и 85 лет со времени первого издания его самого трогательного, светлого, романтичного произведения – так он сам отозвался о своей повести-феерии «Алые паруса».

Читая книги Александра Грина, не верится, что их написал человек с очень непростой судьбой. Что было время, когда его проза была практически не востребована. Правда, в 1960-е годы, когда его произведения стали издавать, он едва ли не в одночасье стал одним из самых любимых писателей. Особенно любила и почитала его молодёжь, которая испытывала дефицит подлинной, а не «казённой» романтики. Молодым людям нужны были им самим не совсем понятные искания, широкие просторы, свежий ветер, благородные и мужественные люди, глубокая и искренняя любовь, таинственные, загадочные события, а планы комсомольской работы ничего подобного не предусматривали. Зато всё это они находили в рассказах и повестях Александра Грина. В стране создавались клубы «Алые паруса», сочинялись песни про Лисс и Зурбаган – города, созданные фантазией писателя. К вдове писателя Нине Николаевне, жившей в городе Старый Крым, приходили и приезжали тысячи людей, чтобы поклониться местам, где провёл последние годы жизни Александр Степанович. А она жила в доме с прохудившейся крышей, и у неё не было средств, чтобы её отремонтировать.

Но те времена далеко позади. Нынешние поколения молодых людей Александра Грина мало знают, ещё меньше читают. В том числе и «Алые паруса». В лучшем случае кое-кто видел одноименный фильм с Анастасией Вертинской и Василием Лановым в главных ролях. И всё же, видимо, есть такая-то таинственная сила в его произведениях, которую время истребить не в силах. Есть группы людей, которые играют в страну «ГРИНландию», видя в писателе русского Толкиена, предтечу отечественного «фэнтези».

Александр Степанович Гриневский родился в 1880 году в Вятке в семье поляка, сосланного в суровый край за участие в восстании против гнёта царской России. Мальчик с детства грезил морями и дальними странами, но жизнь оборачивалась совсем другой стороной. Вместо прекрасных парусных судов его ждало каботажное судно на Черном море, вместо возвышенной дружбы – насмешки и презрение профессиональных моряков из-за его нескладной внешности. Потом были скитания по России, призыв в армию, эсеровское подполье, в котором он оказался после того, как дезертировал из армии, тюремное заключение, из которого его освободила его революция 1905 года.

Из своей неприкаянной молодости Александр Грин почерпнул отвращение к любым революциям и унижению человеческой личности. Писать он начал в 1906-м году. Первая книга Александра Грина называлась «Шапка-невидимка» и была об эсерах и террористах. Она предвосхитила Бориса Савинкова с его «Конем бледным», но успеха не имела. Успех Александру Грину принесли рассказы с иностранным антуражем и экзотическими героями: «Остров Рено», «Колония Ланфиер», «Дьявол Оранжевых вод», «Синий каскад Теллури», «Сто верст по реке»… Так рождалась знаменитая Гринландия, вымышленная страна Александра Грина. А сам он получил от критиков прозвище «иностранец русской литературы».

Свою самую знаменитую книгу «Алые паруса» Грин начал писать в 1916 году. Завершал её после Октябрьской революции в петроградском Доме искусств. Эта повесть стала кульминацией гриновского романтизма, мечты, сказки, победы над грубостью и скептицизмом. И до того, и после Александр Степанович написал много произведений, которые, по чисто литературным меркам, стоят много выше сказки про хорошую девочку и ее доброго принца. И всё же именно она ассоциируется с именем писателя, пользуется наибольшим успехом у читателей.

В «Алых парусах» заключена какая-то тайна. Александр Грин писал повесть, когда ему было негде преклонить голову, когда рушился миропорядок, пусть им нисколько не любимый, но пришедшее ему на смену оказалось еще хуже. Он писал сказку о нищей, странной девочке, когда в доме его второй жены от него запирали буфет с продуктами, так как он ничего не зарабатывал своим литературным трудом. Он взял эту рукопись с собой, когда его почти сорокалетнего больного, измученного человека отправили на войну с белополяками. Ни в одну свою книгу Александр Грин не вложил столько веры, надежды на счастье вопреки всему. И все мы, читая и перечитывая её, не могли этого не почувствовать. И не могли не полюбить и Александра Грина, и Ассоль, и Грея.

После этого Александр Грин написал еще несколько прекрасных произведений: «Блистающий мир», «Золотая цепь», «Бегущая по волнам», «Джесси и Моргиана», «Дорога никуда», а также колдовские готические рассказы «Серый автомобиль», «Крысолов», «Фанданго».

Два последних рассказа – одни из самых лучших произведений русской прозы, навеянных романтикой Петербурга. Грин прожил в этом городе почти полтора десятка лет своей жизни, любил его.

Но в 1924 году навсегда переехал в Крым, в Феодосию. Считается, что этим переездом он осуществил свою мечту о жизни на море. Наверное, это сыграло свою роль. Но была и другая причина: жена Александра Грина вырвала его из литературной богемы, дальнейшее пребывание в которой с его алкоголизмом было смертельно опасно. В разные годы жизни Александр Грин знал и достаток, и нищету, имел тяжелый характер, часто уходил в запои. Но он беззаветно любил свою Нину Николаевну, и был также сильно любим ею.

В 1930-е годы Константин Паустовский, который очень любил Александра Грина, его творчество, написал: «Революция пришла не в праздничном уборе, а пришла, как запыленный боец… Если бы социалистический строй расцвел, как в сказке, за одну ночь, то Грин пришел бы в восторг. Но ждать он не умел и не хотел».

Это не совсем так. Александр Грин умел ждать, вся его жизнь была не чем иным, как ожиданием чуда, и именно таким ожиданием проникнуты «Алые паруса».

В конце жизни его почти перестали печатать. Супруги вынуждены были оставить Феодосию и переехать в Старый Крым, где прошли последние и самые трудные два года жизни Александра Степановича. Умирал он в полной нищете и забвении со стороны литературных организаций. Когда А. Грин умер, никто из писателей, отдыхавших по соседству в Коктебеле, проститься с ним не пришел.

Пришли те, кто любили его и почитали. «Я думала, что провожать буду только я да мама, – вспоминала вдова писателя – А провожало человек 200, читателей и людей, просто жалевших его за муки. Те же, кто боялся присоединиться к церковной процессии, большими толпами стояли на всех углах пути до церкви…»