От боли плачет Арлекин,
А люди морщатся картинно.
Они твердят, что не таким
Привыкли видеть Арлекина.
Они твердят, что слезы – ложь,
Всего лишь слабой воли знаки.
“Когда же ты, дружок, поймешь:
Ты – шут! И ты не должен плакать!”
От боли плачет Арлекин,
И горьких слез уже не прячет.
И хоть бы кто-нибудь один
Спросил его, о чем он плачет!
Так дайте право быть другим
Под слоем шутовского грима.
От боли плачет Арлекин...
Глупцы, глупцы, пройдите мимо!
Тоску и слезы ни на миг
Не осудите слишком строго
И удержите этот крик:
“Ты – шут! Так смейся, ради Бога!”
(М.Горбачева)











Плотью врос Арлекин в надоевшую маску.
Сколько реплик потешных ещё до развязки?
Комом в горле растет ощущенье провала.
Буффонаду уже не сыграешь с начала.
Ограничится действо текущей премьерой.
Слава Богу, достало, хотя б, чувства меры,
Чтоб понять, наконец, как постыдно не схвачен
Грубой маской был этот характер. Иначе,
Всё иначе теперь под личиной убогой,
За мгновенье, за выдох до монолога,
До последнего. Взять бы, на выдохе этом
Спутать разом суровые нити сюжета.
Что с того, что экспромт небывало рискован? -
Лишь бы пломбу сорвать с амплуа плутовского.
Только б чертов апломб не держал эту пломбу.
Лишь уйти за кулисы не вечным шутом бы...
(Олег Горшков)


РОМАНС КОЛОМБИНЫ
Мой Арлекин чуть-чуть мудрец,
так мало говорит,
мой Арлекин чуть-чуть хитрец,
хотя простак на вид,
ах, Арлекину моему
успех и слава ни к чему,
одна любовь ему нужна,
и я его жена
Он разрешит любой вопрос,
хотя на вид простак,
на самом деле он не прост,
мой Арлекин -- чудак.
Увы, он сложный человек,
но главная беда,
что слишком часто смотрит вверх
в последние года.
А в облаках летят, летят,
летят во все концы,
а в небесах свистят, свистят
безумные птенцы,
и белый свет, железный свист
я вижу из окна,
ах, Боже мой, как много птиц,
а жизнь всего одна.
Мой Арлекин чуть-чуть мудрец,
хотя простак на вид, --
нам скоро всем придет конец --
вот так он говорит,
мой Арлекин хитрец, простак,
привык к любым вещам,
он что-то ищет в небесах
и плачет по ночам.


Я Коломбина, я жена,
я езжу вслед за ним,
свеча в фургоне зажжена,
нам хорошо одним,
в вечернем небе высоко
птенцы, а я смотрю.
Но что-то в этом от того,
чего я не люблю.
Проходят дни, проходят дни
вдоль городов и сел,
мелькают новые огни
и музыка и сор,
и в этих селах, в городках
я коврик выношу,
и муж мой ходит на руках,
а я опять пляшу.
На всей земле, на всей земле
не так уж много мест,
вот Петроград шумит во мгле,
в который раз мы здесь.
Он Арлекина моего
в свою уводит мглу.
Но что-то в этом от того,
чего я не люблю.
Сожми виски, сожми виски,
сотри огонь с лица,
да, что-то в этом от тоски,
которой нет конца!
Мы в этом мире на столе
совсем чуть-чуть берем,
мы едем, едем по земле,
покуда не умрем.
(И.Бродский "Шествие")


То ли вырвался шахматный зверь Арлекин,
То ли бог со стола обронил апельсин -
Что же мечется там неразрывным пятном
Среди зыбких равнин?
Наступает рассвет золотым сапогом,
Бьется в жаркой падучей звезда за окном,
Колокольчик дверной производит "дин-дин"
Ни по ком, ни по ком...
Разгорелось светило, вставая из вод,
Зазеркалье прошиб неожиданный пот,
Не увидеть теперь в помутневшем стекле
И намека на вход...
Поперхнулись кукушкой часы на стене,
Неподвижное тело лежит на спине:
Говорун без костей, обегающий рот -
Костеней, костеней!
Вот, как крикнул бы: "Сахара!" - если б умел
Обеззубленый конь, отошедший от дел,
Закричало окно, распахнув невзначай
Свой последний предел,
Вот и море, волнистое, как попугай,
Разбивая лицо о колдобины свай
Заполняет проем, за которым ты пел
И течет через край...
(Гамзов)


какой неласковый январь –
позёмка застит,
хоть православный календарь –
червонной масти.
полузасохшие цветы –
забыли гости.
проёмов чёрные кресты,
как на погосте.
они смеются по углам
и скалят пасти -
черновиками со стола –
мои напасти,
в VIP-ложах – лучшие места
по спецбилетам.
я – Арлекин. я так устал,
играя лето…
колпак Пьеро, нелепый вид
марионетки, -
расстрига-ангел вострубит
с еловой ветки.
звезда с хвостом, как стрекоза,
зависнет в небе...
а по щеке - слеза, слеза... -
не надо, бэби...
(Геннадий Ермошин)


Прекрасный летний дождь на голубом глазу,
Пролей меня до дна, пусти в меня слезу!
Пусть, счастлив и ничей, как летняя гроза,
Я выйду из ночей – за крышу неба, за…
Туда, где свет в окне единственном горит,
Где только лишь душа с душою говорит,
Где бесконечен день творения – восьмой.
И машет мне крылом печальный ангел мой.
Прекрасный летний дождь, стучи, мой друг, стучи.
Кого ты там найдёшь в доверчивой ночи?
В развалинах её смеющихся перин,
Как маленький пьеро, рыдает Арлекин…
(Андрей Коровин)


МЕТАКОЛЛАЖ - СОНЕТ ПЛЮС
Уж скоро итальянский новый год –
И сдвиг по фазе форточки сорвал.
Пьеро съезжает с крыши и поёт:
– Гольдони с Гоцци к нам идут на бал!
Позвольте опрокинуть свой бокал!
Двум господам послужит наш пижон,
Двуликий Арлекин, весь в бубенцах.
Он носит потаённый медальон
С прекрасной Турандот. А дева – ах!
Что скачут апельсины в облаках!
Сотри же наш рутинный пресный мир,
Чтоб от него осталась лишь бумага…
…И я как будто опоздавший Лир…
Со мной оставь шута, ведь он бедняга!
И мы начнём свой архаичный пир
Вселенских вод, а не дрянной бодяги
(Ирина Сидоренко)



Всё от невежд идёт
Всё от невежд идёт:
и зло, и суета,
и знатная – свиных тех рыл – порода,
и та верхушка, что всегда сыта
плодами,
что изъяты у народа.
Ничто не свято –
были бы свинье рога
и шанс из ста пробиться и прорыться
туда, где власти часть,
как часть от пирога,
и стул
у персонального корытца.
Идём по катастрофе

Идём по катастрофе
без прав, без веры в жизнь.
Смеётся Вождь-дистрофик,
на посох опершись.
И он – не настоящий,
он – карлик-арлекин,
и пуст в нём чёрный ящик
и туфли велики.
Записанный на ленту
звучаньем в пять минут,
он зацветает к лету
соцветьями вовнутрь.
И грамм он не прибавит
к тому, что уже есть…
но всё сшибает лбами
людскую честь и лесть,
чтоб раб в рабовладельцы
шёл по крови рабов,
тельцов златые тельца
воруя из гробов.
(Владимир Мацуцкий)



Я Арлекин, оруженосец смеха,
Я Арлекин - жестокий ,яркий шут.
Я знаю как добились вы успеха.
Я лгу? Да полно вам- шуты не лгут

Я Арлекин, я соблазнитель женщин,
Двойник коварный верного Пьеро,
Я Арлекин, я не боюсь затрещин-
От жизни оплеухи - как старо!

Я Арлекин,смешу и издеваюсь,
И никогда и никому не лгу.
Я Арлекин. Я жизни не пугаюсь,
Я все переживу, я все смогу.

Я- Арлекин. И маска и манеры,
И путь готов, и не свернуть с пути.
Я Арлекин. Пусть ночью кошки серы.
Я белым буду- хоть трудней идти.
(Inneri)



- Ах, Арлекин! Вы просто душка..
И вздох, мгновенной страсти, резкий.
И на пол сброшена подушка,
И люстр качаются подвески.
- Здесь так темно, снимите маску. Нет, вы не шут..
И образ сброшен.
- Чуть-чуть помедленней прошу..
О, Боже! .. Милый мой, хороший..
На алтаре любовной страсти
Равны богини и рабыни.
- Ах, если было б в моей власти
Забыть, что я с утра - княгиня
(Орли)


Веселится Арлекин
Без оглядки, без отрады -
Бледноокий господин
Заколдованного сада.
Гложет сердце тишина -
Яд зеленый, взгляд звериный -
Станет пьяная луна
Нежным ликом Коломбины.
Черный шелк не развернуть,
Плети роз вокруг запястья.
Губ тускнеющая ртуть -
Залпом выпитое счастье.
Хлам мишурный - в сундуки,
Блеск белил - по новым ранам.
Он таится от тоски
В хищно-остром и багряном.
Холодны его уста,
Тьмой оскалены зеницы.
Маска юного шута
Примеряет наши лица.
Меркнет ласковый дурман,
Рвется голос многострунный.
Он кричит, что смерть - обман
И хохочет, как безумный.
(Иванова Юлия)

Жизнь Арлекина"
"Вымышлен сюжет,
одетое жабо на шею
и нужно вновь играть и "да" и "нет"
И в роль войдя сливаться с нею…"
(Анна Чванькова)

Игорь Колосков

Бобышов Михаил

остальные художники: Медведев, Бродецкий, Гречанюк, Шатрова, Сомов, Петренко, Нестеренко,alexey, Окунева, Лишаева, Чванькова, Колосков