Название: Молчание в алкоголе.
Автор: Шельма.
Бета: Paradise Fran
Размер: макси.
Пейринг: Том/Билл
Рейтинг: NC-17
Жанр: Angst, POV Bill, Romance.
Статус: в процессе.
Краткое содержание: Билл учится на юридическом факультете, он хочет помогать людям и для этого только одна причина: дома пьют родители. И вот в один очередной плохой вечер, он возвращается домой и сталкивается в дверях с новым другом родителей, который оказывается тем первым человеком, который начинает проявлять интерес к жизни парня…
От автора: фик автобиографичен, и мнение о нем очень важно для меня. Достаточно жесткий ангст и это первый фик, в который я вкладываю всю свою душу.



Неуверенно иду домой, понимая, что там опять пьянка. Становится грустно от того, что дует холодный ветер и нельзя погулять. Уже подхожу к подъезду, как ты идешь с противоположной стороны дома, медленно пошатываясь на ватных ногах. Встречаемся с тобой около двери, и ты пьяно улыбаешься мне.
-Ты уже домой? - усмехаешься, тяжело дыша. От тебя сильно пахнет алкоголем и сигаретами, от того великолепного запаха, который я уловил вчера не осталось и следа.
-Представляешь? Какая неожиданность, - усмехаюсь и захожу в подъезд, стягивая шарф с шеи.
-Да, и в правду, какая неожиданность… - усмехаешься, но я тут, же разворачиваюсь и даю тебе пощечину.
-А вы еще пьете, и ты все бегаешь…. Как мило… - наигранно улыбаюсь и вижу твои блестящие глаза, которые смотрят в мою душу и даже не думают стесняться. Сжимаю челюсти, и когда ты пытаешься пройти мимо меня, чуть не спустив с лестницы, заезжаю тебе по лицу, чувствуя, что твоя ладонь легла на мою талию.
Ты сильный мальчик... Точнее мощный.
Так, почему я думаю о тебе?
Начинаю раздеваться, слыша щелчок двери и твое игривое рычание.
-Том, ты уже вернулся? – к нам выходит мой отец и сталкивается со мной, – Билл, как в школе?
Ты раздеваешься рядом со мной, пошатываясь. Как и вчера помогаю снять твою куртку и, вздыхая, тихо шепчу:
-Я уже три месяца, как в институте учусь, – пожимаю плечами и немного злобно смотрю на тебя.
-А на кого учишься? – выдыхаешь в мое лицо перегаром, и чуть не падаешь на пол, наступив на собственные шнурки.
-На клоуна, – усмехаюсь, видя, что ты хмуришься.
-Клоуна? – с удивлением спрашивает отец и рассматривает меня.
-Господи, ну вот за что? – перевожу взгляд на отца, – В холодильнике есть что нибудь? Или мне за продуктами….
Вижу, что лицо отца становится невзрачным - он не может вспомнить есть ли у него деньги. Ну, вот. Опять началось. Как же это надоело….
-Нет, Том вроде покупал что-то… - поднимаешься с пола, оказывается, пока я разговаривал с отцом, ты все-таки упал на пол.
-Я затарил холодильник, – невнятно бормочешь, и наконец, скидываешь кеды в угол. Отец уже взял пакет с выпивкой и ушел на кухню, а ты все еще разглядываешь меня, даже не думая двигаться с места.
-Я отдам тебе деньги, – лезу в карман за деньгами и, прикинув нужную сумму, протягиваю тебе деньги.
-Для меня деньги не так важны. Считай, что продукты это возмещение за моральный вред, – философски размышляешь.
-Ты че, реально издеваешься? – руки непроизвольно сжимаются в кулаки, сминая купюры в руке.
-Эм… А ты действительно на клоуна учишься? – видно ты на столько пьян, что ни черта не понимаешь.
-Господи, где таких умных берут? – хватаю торбу и, замечая, твой злобный взгляд, исчезаю в комнате.
Быстро раздеваюсь и натянув спортивный костюм, осторожно выхожу на кухню. Ни с кем не здороваюсь, осторожно залезаю в холодильник, находя там несколько пицц, яблоки, готовые салаты, соки и много всяких вкусностей. Смущенно улыбаюсь, когда вижу на стенке холодильника белый шоколад, который скромно спрятался за упаковкой масла. Неуверенно протягиваю руку и достаю коробку пиццы, дверца холодильника закрывается, и я понимаю, что кроме тебя тут никого нет. Все разошлись по комнатам спать. Только гостиная пуста.

Ты сидишь за белым обшарпанным столом и с завидной порядочностью заливаешь в себя стопки водки. Пьяным взглядом смотришь в окно, затем переводишь глаза на меня и криво усмехаешься:
-Клоун наш пришел… - ты вообще практически не говоришь, а только мычишь. Сейчас твои глаза мутные от алкоголя, не то, что вчера. Вздыхаю и, найдя на кухне чистое место, ну, насколько это возможно.
-Пошли-ка дорогуша, – подхожу к тебе и, взяв под локоть, помогаю подняться, но ты тут, же теряешь равновесие и вместе со мной падаешь на пол, накрывая меня своим телом. Вздрагиваю, чувствуя теплое тело над собой. Ты опираешься на локти, чтобы не раздавить меня и внимательно смотришь в мои глаза. Кладу руки тебе на грудь, и пытаюсь приподнять тебя, чтобы вылезти, но ты вообще не реагируешь на мои действия. Черные косички разметались по плечам, а ты опускаешься ниже, и через секунду, когда ты совсем близко от моего лица, ты просто засыпаешь, упав на меня. И почему мне так везет на пьяных?
Еле-еле сталкиваю тебя с себя на пол, и ты недовольно мычишь во сне. Поднимаюсь с пола, понимая, что собрал на себя всю пыль. Сажусь на колени и пытаюсь поднять тебя над полом, чтобы хоть как-то дотащить до кровати. Слышу, что пьяные гости начинают возвращаться и чтобы не получить лишних подзатыльников, вскакиваю и начинаю поднимать тебя, но у меня ничего не получается. Заходит отец, и я тихо шиплю:
-Если он у нас вместо коврика, то на кухне у нас их никогда не было. А если нет, положите его на кровать, - слежу за тем, как тебя укладывают на кровать и начинаю распаковывать пиццу. За эти двадцать минут на кухне началась пьяная драка, затем пьяное примирение и затем просто оскорбления в мою сторону.
От всего этого, хочется сжаться в клубок и тихо заплакать….
Но больше всего хочется, чтобы позади меня встал, кто нибудь и просто прикрыл от взглядов этих неотесанных пьяниц…



Внимательно смотрю очередную криминальную программу, но мою мини-идилию прерывает стук в дверь.
-Кто? – жую пиццу, запивая ее соком.
-Том… Можно к тебе? – вздыхаю и ставлю черную кружку с напитком на стол. Поднимаюсь насиженного места и открываю тебе дверь, не впуская в комнату:
-Что нужно? – хмуро смотрю на тебя и вижу, что твои глаза опять стали ясными и вернулся тот самый мужской запах.
-Я… Просто зайти к тебе хотел… Ты один тут… Может, компания нужна… - немного хмуришься, понимая, что сказал глупость.
-Заходи, – с полным безразличием залезаю на кровать в длинной рубашке. Я сегодня хулиганю и ем на ночь, но почему-то сегодня особенно хочется есть.
-Что смотришь? – разглядываешь монитор, затем смотришь на меня.
-Криминальные новости. Том, что нужно? Я не хочу на ночь выслушивать бредни пьяного, понятно? – устало смотрю на тебя и понимаю, что аппетит пропал.
-Да я уже немного проспался… - хмуро киваешь и рассматриваешь мою комнату, когда видишь Йорика, усмехаешься, – Тебе бы из комнаты отрезвитель сделать… Напился человек и лег в твою комнату спать… Открыл окно и когда холодно, человек просыпается и видит это…
-Милое предположение, но я не пью, – выпиваю, сок и соскальзываю с подушки на кровать, накрываясь одеялом.
-Что, совсем? – не веришь, смотря ореховыми глазами на меня.
-Фужер шампанского на Новый Год, и все. Есть еще вопросы? – злобно рычу, резко садясь, – Все, я хочу спать. У меня завтра университет…
-А, да. Клоунада, - на полном серьезе киваешь, и я усмехаюсь:
-Да, клоунада… Юриспруденция вообще-то, – ты на секунду замираешь и смотришь на меня:
-Юриспруденция? - переспрашиваешь и подходишь ближе ко мне, изучая мое лицо, на котором нет и следа косметики.
-Да. Я буду следователем. Пока Том, – встаю с кровати и снова оказываюсь с тобой нос к носу, чувствуя твой запах, перемешанный с запахом алкоголя.
-Приятных снов Билл, – на твоих губах легкая улыбка, вижу, что ты опять пошатываешься, и поджимаю губы.
-Уходи. Ненавижу пьяных людей, – тихо рычу и тащу тебя к двери, и как только ты выходишь в коридор, чуть не падая, закрываю за тобой дверь на защелку.
Выключаю свет, затем электричество в блоке питания и залезаю в кровать. Одеяло теплое, но мне холодно.
Беру телефон и включаю грустную музыку, чувствуя, что по щекам опять текут слезы.
Почему я?
За что?
Что я такого сделал?
Почему именно я мучаюсь?
Я ведь не виноват...
Правда, не виноват...
Всхлипываю, крепко обняв подушку. Господи как же страшно... Это дикое чувство одиночества, которого я так боюсь. Выгибаюсь и обнимаю одеяло ногами и руками. Звучит попсовая песня об одиночестве, и я в очередной раз понимаю, что больше ничего не хочу. Хочу опять порезать себе вены, просто оставить всех... Я ведь никому не нужен...
Совсем.
Иногда бывает, что кто-то напишет в интернете... И тогда появляется чувство того, что может быть ты кому нибудь нужен. Самую малость... Такой маленький огонек надежды, который тут же гаснет из-за какой-то гнусности с их стороны.
Особенно это ощущалось в дни рождения. Когда ты сам покупаешь себе торт, сам себе покупаешь подарок, потом приходишь домой и в очередной раз слышишь от родных и близких, что ты шлюха и ненужное существо. А потом плачешь. Закрываешь рот рукой, чтобы не дай бог ни кто не услышал. Потом выходишь в интернет, видишь, что в дневнике тебе пришла открытка от какого-то человека, который иногда общается с тобой... И тогда начинаются слезы обиды. Но когда приходит еще несколько открыток, успокаиваешься и начинаешь открывать свой собственный подарок, который сам себе купил.
Потом начинаешь открывать торт, и когда хочешь пойти к родителям и улыбнуться, получаешь ежедневную порцию грязи и опять прячешься в свой конуре. Ешь этот чертов торт, давясь слезами.
Сжимаешься от дикой боли в груди, и просто задаешь себе вопрос:
"Билл, почему ты до сих пор не привык к этому? Тебе уже восемнадцать, а ты все еще веришь в сказку... Жалко. Жалко себя".
И в эту же секунду отвечаешь на свой собственный вопрос:
"Просто это твои родные люди. Мама и папа, а ты их ребенок, который как маленький малыш пытается получить свою дозу заботы. Но ты не получал ее очень давно. Отец иногда выходит на работу, и приносит деньги. Ты уже работаешь, ты взрослый. Терпи".
Ну, вот и все. Ты успокоился. Очередной приступ прошел, самое главное в эту секунду ничего с собой не сделать.
Один раз я чуть не порезал себе вены, точнее мы еле-еле успели остановить кровавый поток. Сестра была в диком ужасе, она плакала, просила больше не делать такого. Она двоюродная старшая сестра. Сейчас ей 22, и она уже живет со своим парнем, у них скоро будет ребенок, и когда-то мы могли нормально общаться... Сейчас у нее свои заботы... Черт, все хватит Билл...
Говорят, что когда плачешь, становится легче.
Почему мне тогда так плохо?
Говорят, что выход есть, но его нужно найти.
А если я не найду?
Выход есть, но я не знаю, где мне выйти. Самое главное не остаться в этом кошмаре навсегда... Зарываюсь носом в подушку и плачу громче, но этого, ни кто не увидит и никогда не услышит. Я всегда плачу в подушку. Один на один с собой и одиночеством.
Господи, как же страшно. Получается так, что когда они уходят куда-то пить, ты сидишь, дома один, и через пару дней от этой тишины, начинаешь придумывать себе воображающих друзей. Говоришь с ними, смеешься над своими шутками. А когда они дома, это немного успокаивает.
Можешь выйти, и на тебя могут накричать, а ты стоишь и улыбаешься, как дурак. С тобой ведь разговаривают... За целых три или четыре дня впервые разговаривают.
В институте я тоже одиночка и это пугает. А когда они пьют неделями, мечтаешь, чтобы они ушли, ведь так надоело...
Перегар.
Сигареты.
Смог.
Водка.
Белое вино.
Закуска.
Гвал.
Мат.
И они уходят, через несколько дней... Их нет дома два часа, и ты уже начинаешь думать о том, что не дай бог с ними, что нибудь произошло. Руки трясутся, глаза слезятся, просто трясет от ужаса. Внимательно смотрю на черный монитор компьютера и начинаю тихонько успокаиваться.
Билли, Билли, котенок...
Ну, ты чего.
Улыбнись.
Просто радуйся тому, что ты жив. Ведь ты выжил, и поэтому тебе повезло, ты молодец... Только успокаиваешься и вытираешь слезы, как понимаешь, что начинаешь кашлять - приступ астмы. Мгновение и шумно хватаю ртом воздух. Все котенок, все хорошо...
Поднимаюсь и шмыгаю носом, и вытираю слезы.
Открываю дверь и вижу ореховые глаза, которые с диким страхом смотрят на меня. Как же хорошо, что у меня темно, а в коридоре свет. Ты видишь, что мои глаза блестят от слез, подминаешь руку и уже хочешь провести пальцами по моей щеке, но я хватаю твое теплое запястье в свою прохладную ладонь и сжимаю ее, впиваясь ногтями в нежную кожу. Даже не думаешь говорить, что тебе больно. Отрываюсь от тебя и быстро бегу в ванну, чтобы не видеть ореховые глаза.
Сажусь на ванну, рядом с которой висит раковина.
Холодная вода немного успокаивает и щиплет глаза. Смотрю на себя в зеркало, грустно опускаю голову и закрываю глаза, которые снова покраснели. Разминаю шею и, обняв себя руками, осторожно выхожу из ванны, видя, что ты стоишь около моей двери. Из гостиной выходит моя мать и с легким отвращением смотрит на меня, быстро пробегаю босыми ногами по полу, спасаясь от этих глаз в комнате.
Вот и мое спасение, сейчас спать и все будет хорошо. Я спасусь в этих снах, там будет опять одиночество, но я не буду его бояться. Ведь когда одиночество вынужденное - это боль, а когда ты сам этого хочешь – это спокойствие.
Слышу недовольный разговор матери с тобой и понимаю, что она пьяна, причем кошмарно. И как я научился понимать их в таком состоянии? Смотрю в потолок, и до меня медленно доходит мысль: ты видел меня в слезах. Господи, как же стыдно. Я позволил тебе увидеть меня в таком состоянии. Как же я буду смотреть в твои глаза? Хотя почему я должен смотреть в твои глаза? Я вообще не понимаю, зачем ты ходишь около моей комнаты, пытаешься поговорить... Ты видел как я плачу. Эта мысль пульсирует в моей голове, не давая покоя заснуть. Сжимаюсь в клубок, смотря в темный монитор.
Никогда не плач. Запомни это. Ты говоришь это каждый день, но запомни, никогда не плач до такого, чтобы начались приступы. Все, становится лучше, точнее тихое удовлетворение накрывает меня - на сегодня истерика исчерпана. До завтра Билли...