Глава 9

На улице было немноголюдно. Выходной день. Перейдя на другую сторону, зашел в скверик, сел на лавку и, положив авоську рядом, прижал к боку сумку на плече. В углу скверика, за столиком, окруженном вкопанными лавками, играли в лото бабульки. Играли азартно, беззлобно и лениво поругиваясь, видимо на деньги - коротко позвякивала мелочь. Мимо прошла женщина с гэдеэровской детской коляской. Коляска новая, свежая, когда-то я по блату достал точно такую, школьному другу для ребёнка. Женщина, улыбаясь и сюсюкая, смотрела только на ребенка, но, тем не менее, безошибочно чувствовала дорогу. Остановилась на тротуаре, даже не подняв головы, пропустила троллейбус и повезла коляску на ту сторону.

Солнце, пробиваясь сквозь листву, слепило. Я прикрыл глаза, чтоб унять в них резь. И незаметно для себя, задремал. Мне снилось детство. Старый дом у Крестьянской заставы, тихий скверик во дворе. Бельё на верёвках, дедки с домино. Бабка Васёна, гроза всей детворы, поймав что-то мелкое, пробегавшее мимо, трепала его за ухо, и голосила о разбойниках, испачкавших свежевыстиранное бельё.

Что-то сильно и больно ткнулось в ноги.

- Дрррась!

Я открыл глаза. Передо мной стоял трёхколёсный велосипед, а на нем, ковыряя в носу, голубоглазый мальчуган, сын молодки. А вот и она сама бежит с другого конца сквера.

- Ага! Старый знакомый!

- Не старррый!

- Как не старый? Старый... Ты же едешь, а сам ничего вокруг не видишь, как старичок.

- Вижу!

- Нет, не видишь! Вот, задавил ни в чём не повинного дядьку.

- А чи-иво ты тут спишь?

- Отдыхаю я тут.

Я потёр ушибленную ногу, штанина была разорвана аккуратным уголком.

- Ну что малец, попал ты. Вот джинсы мне порвал. Сейчас мать задаст тебе жару.

Мальчонка оглянулся на приближающуюся мать, выражение лица которой, действительно, ничего хорошего не предвещало, и, распахнув пошире рот, набрал воздуха, чтобы зареветь погромче. У меня не было своих детей, но, какой-никакой опыт общения с ними за годы взрослой жизни, я всё же накопил. Я встал, выдернул его с сидения велосипеда, взял на руки, и слегка прижав его к себе, строго спросил:

- Так… А куда убежал ёжик?

Его глаза, уже было подкопившие валики слёз над нижним веком, недоумённо уставились на меня, а потом забегали, окидывая взглядом окрестности. Плач стих, так и не родившись. Нижняя губа у него ещё кривилась, гладкая, влажная, блестящая от слюны, но в широко открытых глазах уже читался интерес. Сдвоено всхлипнув, он спросил:

- Где... ёжик?

Конечно, не было никакого ежа. Я брякнул первое, что в голову пришло, лишь бы отвлечь пацана. Удалось. Тогда я продолжил тему.

- Тебя ёжик успел понюхать?

- Где ёжик?

Подошла молодуха.

- Ой, это вы?

Только сейчас я подметил, что она подслеповата. Поглядывая вдаль, она прищуривала глаза. Носить очки, наверное, стеснялась

- Мишка, ну что за ребёнок? Горе ты моё... Ни минуты покоя! Что наделал, а?

-  Не ругайте его. Он нечаянно. Это всё ёжик виноват, да Мишка?

- Мама, ёжик! Понюхал ёжик...

- Какой ёжик?

- Мама, ёжик убежал!

Наверное, я так убедительно запудрил ребёнку мозги, что он уже ничтоже сумняшеся, свято верил в существование колючего. Мишка, убедившись, что гроза миновала, потянулся на руки к матери.

- Откуда здесь взяться ёжику?

Передавая ей малыша, я подмигнул ей.

- Ёжик перебежал дорогу в неположенном месте, вот наш маленький велосипедист и не справился с управлением и совершил наезд на пешехода. Но, учитывая отсутствие жалоб от пешехода, а так же от самого ёжика, был отпущен с места происшествия.

После этих слов, молодка, было, заулыбалась, но приметила дыру на штанине.

- Какой ужас! Это сейчас? Мишка сделал?

- Порвалось? Это, наверное, педалью. Не обращайте внимания, ерунда, дело житейское. Мне бы только до ниток с иголкой добраться.

- Всё Мишка, хватит, на сегодня нагулялся. Не ребёнок,  а одно наказание! Идём домой. Вас как зовут?

- Алексей.

- Меня - Марина. Алексей, идёмте ко мне, а? Там и подождёте Ирочку, а я попробую привести ваши джинсы в порядок.

Я подхватил в одну руку трёхколёсный транспорт, в другую авоську, и пошел за ней. И хотя на улице было дивно хорошо, это был шанс попасть в дом, к Ирине поближе, и возможно, что-то разузнать о ней. Тем более, что меня неудержимо влекло в эту огромную квартиру на третьем этаже старого дома в стиле модерн.

- Алёша, а вы что, так никуда и не уходили, сидели в сквере?

- Я... Тут такой случай... Мне, видите ли, некуда идти. Я москвич, приехал Питер посмотреть, дикарём.

- А ночь-то вы... Алёша, можно на "ты"?

Ей двадцать три – двадцать пять. Значит она сейчас на два-три года старше моего нынешнего физиологического возраста... Я кивнул.

- Ночь, тоже на улице провёл?

- Нет, не на улице... на сортировочной, вагоны разгружал.

- Ты без денег приехал?

- Я их потерял.

- Беда...

- Вовсе не беда. Я за одну ночь заработал на билет до Москвы и обратно. Как было сказано одним хорошим человеком: - ищите, да обрящете!

 

(продолжение следует)