Рассказ о девочке Альбиносе.
http://duettino.livejournal.com/26672.html



Считается, что альбинизм в животном мире – это красиво. Помните картину Леонардо да Винчи " Дама с горностаем"? Зверёк, который сидит на руках у дамы – вовсе не горностай, а фуро.
Фуро – альбинос фретки. А фретка – это домашний хорёк.
Зверьков фуро (белых домашних хорьков) разводят давно и успешно. В том числе и в России – с 70-х годов прошлого столетия.
В животном мире альбинизм приветствуется, но не в человеческом. Во всяком случае, девочкам и мальчикам альбиносам жить неизмеримо труднее.

Дело было в детском санатории г. Липецка, где я бывала ежегодно 6 лет подряд, и это было лучшее время моего детства и отрочества.

... Альбина сама выбрала меня в подруги и долго дружила со мною без взаимности. Она опекала меня, заботилась обо мне и восхищалась мной, а меня всё это настораживало и пугало. Не говоря уже о том, что весь её облик вызывал отторжение.
Альбина была частичным альбиносом, о чём тогда никто в детском санатории среди её сверстников не имел никакого понятия. У неё были крошечные, хрупкие ушные раковины – глаз не отвести, точеный носик, губы "бантиком", изумительно нежная фарфорового цвета кожа, абсолютно нормальный цвет волос, может быть, только светлее, чем у обычных блондинок. Всё по отдельности было изящным, но собранное в образ, производило неприятное впечатление, особенно поначалу. Как у многих альбиносов, у Альбины было плохое зрение, но очки она не носила намеренно и волосы зачёсывала назад, как Павка Корчагин, предельно обнажая раздражающую особенность лица: большие голубые навыкате редко мигающие глаза, веки без ресниц, отсутствие бровей, исключительно ровные белые зубы с пигментными пятнышками на 2-х очень крупных, как у кролика, передних. У неё были прямые плечи и плоская грудка, размашистая походка , со спины никто и никогда не понял бы, что она девочка. Само собой, предпочтение отдавалось брюкам и свитерам. Но главным в её облике была недетская надменность.

Всем своим видом, поведением, отношением к людям и жизни она бросала вызов. Это я поняла много лет спустя после того, как жизнь нас развела и мы потеряли друг друга из виду.
А тогда, в 15 лет моё сердце с трудом училось видеть и понимать в такой необычной внешности необычную красоту.

Альбина откровенно презирала сверстников за их длинные злобные языки, стадность/стайковость, одинаковость, зависимость друг от друга – мальчиков - "двуногих на букву "М", девочек - "безмозглых квочек". Ей приходилось быть бесстрашной, сильной и непробиваемой, потому что она была представителем социального меньшинства, по-своему жёстко борющемся за нормальное отношение к себе. Она именно боролась, а не приспосабливалась.
Это было solo – одиноким голосом, ведущей скрипкой оркестра, оркестра, состоящего из одного инструмента.

Но нельзя винить людей за то, что они боятся того, чего не понимают.

Не знаю, почему она так упорно боролась за моё внимание и мою дружбу. Когда потом-потом мне по-взрослому объяснили, что среди женщин часто встречаются бисексуалы, а я "примерила" это к Альбине, то в душе согласилась с таким объяснением.

Зато все взрослые – от главврача до нянек обожали Альбину. Секрет такой популярности лежал в её выдающемся актёрском таланте! По своей природе она была клоуном - клоунессой! И то, что в детском сообществе не могло не вызвать ненависти, во взрослом не могло не восхищать. Альбина пародировала всех и всё и делала это потрясающе похоже и смешно. Так пугающе похоже и пугающе смешно, что в какой-то момент делалось неловко: как это они, взрослые не видят того, что вижу я: градус смешной похожести зашкаливал и переходил в злой гротеск. Это уже противно, а ОНИ ржут.

Альбину зазывали училки на свои "девишники", там она выдавала пару-тройку пародийных номеров на грани оскорбления, потом беззастенчиво грабила их стол, наполняя карманы брюк и жилетки бутербродами, конфетами, зефиром. Однажды она притащила стаканчик ранней клубники и зазвав меня в изолятор, кормила ею, попутно изображая то, что она подсмотрела и подслушала у "коров".

Она тащила в свою копилку жесты , интонации, тексты, словечки и прочее, прочее. И жила во взрослом мире и взрослыми интересами.

Особенная дружба у Альбины была со старым хирургом Иосифом Абрамовичем Бернштейном и его хирургической сестрой Таисией. Бернштейну в детском санатории делать было абсолютно нечего, кроме еженедельных пункций в суставы, где главной жертвой всегда оказывалась я, за что и была любима.
Он жаждал активной практической деятельности, а приходилось изредка вскрывать фурункул или накрутить лангет. Меня он считал лакомым кусочком, потому что однажды обнаружил, что мог бы хирургическим вмешательством исправить одну из моих дисфункций. Велев раздеться, он клал меня на кушетку и ходил кругами, приговаривая:
- Так-с, вот это мы подрежем, тут соединим, это зашьём, - БЕЗ ОБЕЗБОЛИВАЮЩИХ! - надо вырабатывать пионЭрский характер! А что ты хотела? А вдруг завтра война, ты попадаешь в плен к врагам СССР, они начинают тебя пытать, натурально рвать ногти и ноздри... пожалуй ноздри это уже пыточный архаизм... Таиська, какие ещё пытки ты знаешь? Ага, гонять по морозу натурально нагишом, подвешивать за волосы, вырезать на спине пятиконечную звезду... Таиська, ты точно знаешь, что будут резать 5-ти, а не 6-ти конечную?.. А ты, пионЭрка, натурально не выдерживаешь и выдаёшь врагам главную тайну СССР. А почему? Потому что сейчас здесь боишься микрооперацию без наркоза!

С хирургом у Альбины была такая степень душевной близости, что он позволял ей наедине называть себя "Ёсей"! Но только наедине. Иногда Альбина забывалась и публично обращалась к нему на "ты": "Ёсь, ты выкуриваешь уже вторую пачку «Беломора»! - и старый хирург смущенно осекал девчонку: "Альбина, это не комильфо!"
Он единственный, кроме хореографа Светланы Ивановны, видел в девочке очень сложную ЛИЧНОСТЬ. В те времена ребёнку личность не полагалась.
- Я вижу Альбину в разрезе и постигаю суть её таланта! Она не клоун в советском, цирковом понимании, её назначение – придворный шут, шутиха. М-да... Здесь метафизика! Она же натуральный ОБЛИЧИТЕЛЬ тайного в человеке! хотелось бы мне знать, что она думает о каждом из нас...

У одной из нянечек Альбина вызывала священный ужас:
- Она не девочка, она реинкарнация сфинкса!
Нянька была начитанна и цитировала Шекспира на свой лад:
- Весь мир ватерклозет, а люди в нём г---о!
И мне запомнилось, как она, обнимая швабру, читала стихи Эдуарда Асадова:
Дорожите счастьем, дорожите!
Замечайте, радуйтесь, берите
Радуги, рассветы, звезды глаз -
Это все для вас, для вас, для вас.
Услыхали трепетное слово -
Радуйтесь. Не требуйте второго.
Не гоните время. Ни к чему.
Радуйтесь вот этому, ему!

Однажды мы все обнаружили, что старший воспитатель Григорий Александрович Иншаков – ГАИ, 28 лет от роду, очевидно неравнодушен к Альбине. Он застёгивал молнию на её сапожках, когда мы в раздевалке готовились на прогулку, он распахивал перед нею двери, а однажды после какого-то сборного концерта он взял у неё автограф!
- Девочки, мы чего-то не догоняем! - прокомментировала умная генеральская дочь Сашенька Крыжановская.
- Может, ГАИ кретин в последней стадии? - предположила венгерка Дина Барток
- К твоему сведению, Диночка, красивые мужчины кретинами не бывают! - хорошенькая Лера
Мантуленко, вся в локонах и рюшечках, сгорала от любви к Старшему Воспитателю.
- Поживи, Машуня, с моё и ты постигнешь, что...
- Весь мир - ватерклозет! - хором и с хохотом.

ГАИ совсем недавно вернулся из армии, писал стихи, мечтал публиковаться в журнале "Студенческий меридиан", тренькал на гитаре песенки типа: " Помнишь, помнишь мальчик я босой, В лодке колыхался над волнами, Девочка с распущенной косой Мои губы трогала губами", любил армейские шутки: " Отставить разговорчики! Тут вам не здесь!", умел говорить женщинам любезности, при этом за глаза рассказывал о каждой гадости.
"Но рост, но стать, но голос и лампасы!"

Хореограф - тоненькая и нежная Светлана Ивановна, которая погубила свою карьеру тем, что "не могла не родить от любимого человека, бросившего её", говорила о нём не очень понятное нам: "Этот - из тех мужчин, которые на женщинах въезжают в литературу".
А старенький хирург обзывал его " вахлак, найда, одоробла, страшилда"!

На очередном сборном концерте Альбина исполнила новые пародии, среди них была на прекрасного ГАИ:
- Малолетки, электорат дуйте сюда! Смирно! Что нимфеточки, а не натянуть ли нашим мальчикам гондоны? Отставить хиханьки! Направо! Шагом марррш в столовую! Песню запевай!..

Влюблённый ГАИ был раздавлен не насмерть и не надолго. Альбину вызвали на педсовет, объяснили что-то про ненормативную лексику, угостили фруктами и отпустили с Богом - не губить же талант почём зря. К тому же неприличная репутация ГАИ была многим ПЕДсоветчицам знакома не понаслышке.

Никто ведь тогда не подозревал о физиологической ненависти Альбины к людям на букву "М". Кроме хореографа Светланы Ивановны и библиотекаря Александра Станиславовича - Шурика, как звала его Альба.

Шурику было 23 года и он был болен ДЦП.
На должность библиотекаря в детский санаторий его зачислили только ради его матери, которая работала там врачом. Саша заочно учился в Ленинградском политехническом институте, обожал физику и шахматные задачки, был начитанным, остроумным и никаким библиотекарем. Формуляры, заполненные его почерком, могли разобрать только его мать и я. У меня был давний и взаимный роман с книгами, с Шуриком мы дружили и я почти всё время проводила в библиотеке - в блаженном одиночестве, пока однажды не случилось удивительная неприятность - он избил Альбину.
Обоюдная неприязнь не раз приводила их к ссорам, но обычно дальше ранящих слов не доходило. А тут Альбина начала пародировать дёргающуюся походку Шурика, тот делать вид, что не видит противную девочку в упор, но всё равно оскорбился и ушел за стеллажи в дальний конец комнаты и оттуда выгонял всех из библиотеки. Мы вывалились в коридор, но вслед он заорал, обращаясь ко мне:
- А Ккков-вваленк-ко мммможет оста-аться!
Я вернулась. За мною прошмыгнула Альба.
Мучение Шурика продолжилось.
И вот он Альбину вдруг толкнул, не сильно, но у ДЦПшников сила не контролируемая, у библиотекаря она была немереной.
Альбина отлетела на пол и с пола стала корчить рожи, подражая сашкиным спазматическим гримасам. Я скакала вокруг них, умоляя перестать. Сашка налетел на неё, оторвал от полу и стал мотать из стороны в сторону, как соломенную куклу. Потом поставил, она плюнула в него и получила удар в лицо. Струйка крови из разбитого носа Альбины привела их обоих в чувство. Я ревела, Альбина и Саша казались испуганными. Об этом случае никто ничего не узнал.
Вскоре он прислал мне письмо, написанное буквами похожими на штакетник. Это было объяснение в любви. Я расстроилась и разозлилась. Это было первое взрослое чувство, перед которым я оказалась лицом к лицу. Наша дружба меня вполне устраивала, Шурик не имел права взваливать на меня ношу своей любви. Даже если он ничем и никак её не демонстрировал, мне достаточно было просто о ней знать, чтобы начать тяготиться даже просто дружбой.
Я совсем перестала ходить в библиотеку и избегала всяких встреч с библиотекарем. А он скучал и во время "Тихого часа" приходил в нашу палату, садился на стул верхом возле моей постели и начинал смешить девчонок всякими студенческими шуточками на своём тарабарском языке, который никто из девочек почти не понимал, кроме меня. Я тяготилась его ненавязчивым вниманием, даже таких отношений мне было уже много.
Наверное тогда во мне стала оперяться стервозность.

Хореограф Светлана Ивановна как-то сказала :
- Здесь мы с тобой единственные, кто любит Нани Брегвадзе, понимает толк в сумерках и в эпоху мини-юбок носит макси до щиколоток.
- А Альбина?
- Альбина кончит балаганным "петрушкой". Почему? Она любит не людей, а аплодисменты.

Потом три месяца закончились, мы все разъезжались по городам и весям, обменивались адресами, подарками, ревели белугами, намечали новые встречи, когда получим паспорта. Но никто никогда ни с кем уже не встретился. Сначала мы писали друг другу через день, потом - раз в неделю, а потом раз в месяц. Всё забывалось быстрее, чем хотелось, настоящее всегда возобладает над прошлым, даже самым расчудесным. Особенно, если тебе всего 16 лет.

Через 22 года прошлое ворвалось мою жизнь как смерч. Как-то утром раздался телефонный звонок и мужской баритон произнёс в трубку:
- Вас беспокоят из МВД М------й республики. Вам что-нибудь говорит имя Владимир Иванович Дорогов? От него я и узнала об Альбине.

Альбина Вахромеева (я лишала бы родителей родительских прав за то, что они не в состоянии дать ребёнку подобающее его фамилии имя!) родилась и жила в пгт - посёлок городского типа Тверской губернии. Папа работал сварщиком, мама почтальоном. Она-то и устроила дочь после окончания той 10 классов на своё место. Альбе не нравилась её работа, и она попыталась вырваться в Большой Город - поступала во ВГИК и какие-то театральные училища, но была экзаменационной комиссией забракована.
Вернулась домой на прежнее место, вышла замуж за вдовца с детьми, стала подрабатывать на свадьбах ведущей и, что говорится, сделала карьеру - открыла свой бизнес " Свадебные колокола". Детей общих у них не было. Она погибла при странных обстоятельствах в возрасте 34 лет..