Далекие родственники бабушки, Авдеевы, дядя Гриша и тетя Оля, жили на берегу пруда в пятистенном доме. Дядя Гриша был кузнецом и клепал железнодорожные мосты. Тетя Оля была знаменитой портнихой, и вся знать города обшивалась ею. Она-то и научила тетю Шуру шить и кроить. Она шила с утра. И до позднего вечера, с керосиновой лампой. Она была очень доброй тогда и осталась такой на всю жизнь.
- Ты не гневи бабушку. Она тебе добра желает. Слушайся, - говорила она мне.
Устав сидеть за ножной машинкой, она ложилась на половик на спину. Потом поворачивалась на живот и просила: - Постучи-ка кулаками по спине-то.
Я стучал.
- И пошоркай.
Я шоркал. В войну она ходила по деревням и из овчины шила крестьянам полушубки, зарабатывая муку. На санках везла два пуда муки и провалилась в ручей. У нее болели ноги. Дядя Гриша сделал и подарил мне коньки-снегурки. Когда бабушка разрешала, я, привернув веревками к валенкам коньки, по льду пруда гонял без устали.
За травой обычно ездили на лодке. Тетя Шура жала серпом и укладывала траву в лодку. Она гнала лодку, сидя в гребьях, а я кормовым веслом гнал и удерживал лодку прямо. Она боялась воды. А я дважды тонул в пруду.
Рыбаки неводом, который за веревки тянули лошади, за одну тоню вылавливали по баркасу рыбы. Рыбу сдавали в ларек, а раков отдавали нам, мальчишкам.
В 1932 году Василия взяли служить в Красную армию. Без него было трудно и косить сено, и заготавливать дрова. Под осень мама сказала, что поедем к папе на север. Я знал, что на севере живут киты и белые медведи. Представить образ папы я не мог. Мы собрались в дорогу. Бабушка одела на меня на цепочке крестик, поцеловала и сказала, что, видно, больше мы уже не увидимся. После нас она почему-то уехала в Златоуст к тете Клаше, и там в 1934 году умерла. Уже в Чибью об этом написала тетя Клаша. Ее похоронили на городском кладбище. Уже никто не найдет теперь ее могилы.
Я любил бабушку в детстве, люблю ее и по сей день.

23 декабря 1983 года умер Семен Кырнышев. Уходят фронтовики. 3 декабря 1984 году схоронили Яшу Бармина, фронтовика.