ОДИНОЧЕСТВО

Когда теряет равновесие
Твое сознание усталое,
Когда ступеньки этой лестницы
Уходят из под ног,
Как палуба,
Когда плюет на человечество
Твое ночное одиночество, -
Ты можешь рассуждать о вечности
И сомневаться в непорочности
Идей, гипотез, восприятия
Произведения искусства,
И кстати - самого зачатия
Мадонной
Сына Иисуса.
Но лучше поклоняться данности
С ее глубокими могилами,
Которые потом,
За давностью,
Покажутся такими милыми.
Да, лучше поклоняться данности
С короткими ее дорогами
Которые потом до странности
Покажутся тебе широкими
Покажутся большими, пыльными,
Усеянными компромиссами,
Покажутся большими крыльями,
Покажутся большими птицами.
Да. Лучше поклонятся данности
С убогими ее мерилами,
Которые потом до крайности,
Послужат для тебя перилами,
/Хотя и не особо чистыми/
Удерживающими в равновесии
Твои хромающие истины
На этой выщербленной лестнице.

Иосиф Бродский

Сегодня первый день осени. Лето пролетело как-то незаметно. Промелькнуло... Наверно, не было или вернее почти не было ничего примечательного, что заставило бы время немного притормозить свой ход. Ведь только события - и хорошие, и плохие - заставляют переживать, врезаются в память... Каждый такой день длится долго. Только серые будни проносятся как миг...

Август...

Есть в слове август…грусть прощанья,
В нем слышно расставанье с летом,
И легкий признак увяданья,
В стихах воспетого поэтом.

Есть в слове август…привкус яблок,
Созрели и согнули ветки.
Дынь аромат, чей вкус так сладок,
И пенье птиц…не знавших клетки.

Есть в слове август…звезд паденье,
Погаснувших как искры света.
И есть души…души томленье,
Нет, мне не жаль…ушло лишь лето. 

  (с)

Группа AVTO! - До свидания, лето

В первый осенний день в Москве шел дождь. Хмурое утро навязчиво напоминало - осень пришла! Чтобы немного поднять настроение, слушала озорную песню в исполнении той же группы AVTO!..

Цветок

Цветок засохший, безуханный,
Забытый в книге вижу я;
И вот уже мечтою странной
Душа наполнилась моя:

Где цвёл? когда? какой весною?
И долго ль цвёл? И сорван кем,
Чужой, знакомой ли рукою?
И положен сюда зачем?

На память нежного ль свиданья,
Или разлуки роковой,
Иль одинокого гулянья
В тиши полей, в тени лесной?

И жив ли тот, и та жива ли?
И нынче где их уголок?
Или уже они увяли,
Как сей неведомый цветок?
1828 Пушкин А.С.  

Иннокентий Смоктуновский читает Пушкина...

Дорогие женщины!

Присоединяюсь к многочисленным поздравлениям - с Женским днем! Пусть неприятности  пройдут мимо, а любовь, тепло и забота близких сопутствуют вам во все дни, а не только сегодня!  Любите и будьте любимы! И относитесь с юмором  к некоторым промашкам мужчин в стремлении доказать вам свои чувства!

Сегодняшний праздник у меня ассоциируется с любовью… Да, конечно, я знаю эту «страшную» историю про демонстрации, про борьбу за равные права с мужчинами, про Клару Цеткин… Теперь формально равные права у женщин есть. По крайней мере, в христианском мире. Равноправие? Навряд ли… Представить себе женщину-президента у нас сложно. Менталитет не тот… Хотя вот украинцы чуть было ни выбрали Юлию Тимошенко. Чем черт не шутит?   Но совсем  не хотелось бы равенства там, где кладут асфальт или шпалы.

Удивительное дело… У нас еще в советские времена некоторые политические праздники приобрели иную окраску: 23 февраля – Мужской день, 1 мая – День Весны, 8 марта – Женский день. Наверно, всем хотелось просто доброго понятного повода. Нет, нет! Повода не только, чтобы выпить.   Хотя и не без этого. Сложно представить тост: «Выпьем за победу женщин в борьбе за равные права!» Но все же 8 марта мужчины получили дополнительную возможность сказать женщинам о своей любви. Ведь часто ли в суете дней мужчины вспоминают о том, что хорошо бы сделать подарок матери, жене, дочке, сестре просто за то, что они есть, что любят их? 

Но больше всего, как мне кажется, этот день должен напоминать о чувствах  к тем женщинам, которые скрашивают будни, делят с мужчинами их невзгоды и скромно молчат о своем участии в их победах… Любите, дорогие мужчины! А женщины ответят вам сторицей!   

  В этот день мы получаем много подарков. И виртуальные тоже радуют. Вот подарки от болгарского друга - песня группы  "Тоника" из Бургаса и песня "Этот мир для двоих" Орлина Горанова. Мне понравились...    

А это  стихи - свободная вариация на тему песни  «Dance me to the end of love»,  тоже дорогой подарок...

Веди меня в танце к своей красоте,
Подобной энергии пламенной скрипки,
Веди через страхи к заветной черте,
В пределах которой – любовь и улыбки.
Как ветку оливы, поднять поспеши
Меня вслед за птицей, парящей в зените
И томно зовущей в подлунной тиши
К плетению танца изысканной нити.
Позволь мне, увидев твою красоту,
Один на один и, желательно, сразу
Царей воплотить вавилонских мечту:
Тебя повести незаметно к экстазу -
Туда, где под сенью густой темноты,
Смогу разглядеть я, немой от желаний,
Движения, что приготовила ты,
В процессе упорных и долгих стараний.
Веди меня в танце забвенья к венцу,
Веди без притворства и холода фальши.
Безумство порывов влюблённым к лицу:
Оно их уносит всё выше и дальше.
В глубинах фантазии лик малышей
Влюблённым отчётливо может присниться.
Их лепет – блаженство для наших ушей,
Великое счастье - увидеть их лица.
Веди меня в танце к уюту шатра,
Где я, прошептав соблазнений эклогу,
Попробую вместе с тобой до утра
Приблизиться к тайне, известной лишь Богу.

Леонард Коэн «Dance me to the end of love»

А это от меня - Ольга Вардашева "Белый танец" (музыка Давида Тухманова).

Сегодня Владимиру Высоцкому исполнилось бы 72. Сложно представить его благообразным добропорядочным стариком, окруженным внуками. Такие, как он, как правило, быстро сгорают… Высоцкий прожил сложную, противоречивую, но яркую жизнь. Был период, когда он, не признанный официально, «жил» практически в каждом доме. Его хриплый, обладающий какой-то удивительной энергетикой голос был слышен почти из каждого окна. Эта была феноменальная популярность, появившаяся не в результате   массированного пиара, а возродившаяся в народе каким-то непонятным  образом и распространившаяся по всему Союзу. Был в этом протест властям, или каждый находил в его песнях что-то близкое конкретно ему? Наверно, и то, и другое. Было в Высоцком что-то притягательное, располагающее, харизматичное. Вроде бы невысокий, не очень-то красивый. Да и образ жизни вел, далекий от общепринятых моральных норм. Но вот даже женщина полюбила его удивительная, казалось бы совершенно недосягаемая. Уникальная личность…

 Здесь лапы у елей дрожат на весу,

 Здесь птицы щебечут тревожно -

 Живешь в заколдованном диком лесу,

 Откуда уйти невозможно.

        Пусть черемухи сохнут бельем на ветру,

        Пусть дождем опадают сирени, -

        Все равно я отсюда тебя заберу

        Во дворец, где играют свирели!

 Твой мир колдунами на тысячи лет

 Укрыт от меня и от света, -

 И думаешь ты, что прекраснее нет,

 Чем лес заколдованный этот.

        Пусть на листьях не будет росы поутру,

        Пусть луна с небом пасмурным в ссоре, -

        Все равно я отсюда тебя заберу

        В светлый терем с балконом на море!

 В какой день недели, в котором часу

 Ты выйдешь ко мне осторожно,

 Когда я тебя на руках унесу

 Туда, где найти невозможно?

        Украду, если кража тебе по душе, -

        Зря ли я столько сил разбазарил?!

        Соглашайся хотя бы на рай в шалаше,

        Если терем с дворцом кто-то занял!  1970

Читать далее



  
 
 
 
 

Это совершенно необычный праздник! Даже трудно объяснить как это -

Старый и Новый год одновременно!  Просто еще один повод задуматься

о жизни и повеселиться...

Желаю всем удачи, чтобы  были живы-здоровы, бодры и веселы, в хорошем настроении!

Пусть рядом с вами будут близкие и любимые, дорогие сердцу люди, пускай вас радуют природа и погода, а работа доставляет удовольствие!

Старый новый год
Юнна Мориц

И все равно мы дети. Нам так страшно 

На елку опоздать из-за метели, 

Из-за трамвая, или гололеда, 

На этот праздник детский опоздать. 

Мы женимся, разводимся, простите, 

Но все равно мы дети - мы на елку. 

И мы летим за праздничной добавкой, 

Добавьте нам хоть Старый Новый год! 

Он старый, старый, он совсем уже не новый,  

На нем уже пылали эти свечи, 

На них уже сверкали эти слезы, 

Однажды утром эти гости разошлись. 

Но мы летим опять на это пламя, 

Но втайне мы надеемся на чувство. 

На эту самую желанную добавку, 

Добавьте нам хоть Старый Новый год!  

Он старый, старый, он совсем уже не новый, 

На нем уже звенели эти струны, 

И этот снег, и этот воск, и эти чувства. 

Однажды утром этот воск окаменел. 

Но все равно мы дети, мы на елку. 

И мы летим за этой призрачной добавкой, 

За невозвратным и неповторимым, 

Добавьте нам хоть Старый Новый год! 

Он старый, старый, он совсем уже не новый, 

На нем уже слыхали эти песни. 

И эти клятвы жаркие, как свечи. 

Однажды утром - только пепел золотой. 

Но мы готовы умереть за этот пепел, 

За это праздник нашей нежности и грусти. 

И мы летим за этой призрачной добавкой, 

Добавьте нам хоть Старый Новый год... 

1981 

Последние дни новогодних каникул... Праздники позади. Остался только бледный осколок новогоднего буйства – старый Новый год. Дни пролетели как-то незаметно. Что вспоминается? Конечно, новогодняя ночь, переполненная радостными ожиданиями чуда. В бое курантов есть что-то, близкое к таинству. Как будто время готовит  головокружительный прыжок в будущее. Кажется, что и  наша жизнь вдруг сделает сумасшедший вираж. Но вот наступает 1 января, и немного грустно…  Сказка закончилась…

Конечно, потом были встречи с друзьями, близкими, веселое общение, какие-то развлечения, которые мы придумывали для себя. Но того ощущения «провала в детство» уже не было.

И сейчас даже  елка своим искусственным блеском напоминает скорее о скоротечности праздников в нашей жизни…     

Прощание с новогодней елкой - поет Елена Камбурова

ПРОЩАНИЕ С НОВОГОДНЕЙ ЕЛКОЙ

Булат Окуджава

Синяя крона, малиновый ствол,
звяканье шишек зеленых.
Где-то по комнатам ветер прошел:
там поздравляли влюбленных.
Где-то он старые струны задел -
тянется их перекличка...
Вот и январь накатил-налетел,
бешеный как электричка.

Мы в пух и прах наряжали тебя,
мы тебе верно служили.
Громко в картонные трубы трубя,
словно на подвиг спешили.
Даже поверилось где-то на миг
(знать, в простодушье сердечном):
женщины той очарованный лик
слит с твоим празднеством вечным.

В миг расставания, в час платежа,
в день увяданья недели
чем это стала ты нехороша?
Что они все, одурели?!
И утонченные как соловьи,
гордые, как гренадеры,
что же надежные руки свои
прячут твои кавалеры?

Нет бы собраться им - время унять,
нет бы им всем - расстараться...
Но начинают колеса стучать:
как тяжело расставаться!
Но начинается вновь суета.
Время по-своему судит.
И в суете тебя сняли с креста,
и воскресенья не будет.

Ель моя, Ель - уходящий олень,
зря ты, наверно, старалась:
женщины той осторожная тень
в хвое твоей затерялась!
Ель моя, Ель, словно Спас-на-крови,
твой силуэт отдаленный,
будто бы след удивленной любви,
вспыхнувшей, неутоленной.

ПОЗДРАВЛЯЮ  С  РОЖДЕСТВОМ  ХРИСТОВЫМ!

Рождественская звезда
Борис Пастернак

Стояла зима.
Дул ветер из степи.
И холодно было младенцу в вертепе
На склоне холма.

Его согревало дыханье вола.
Домашние звери
Стояли в пещере,
Над яслями теплая дымка плыла.

Доху отряхнув от постельной трухи
И зернышек проса,
Смотрели с утеса
Спросонья в полночную даль пастухи.

Вдали было поле в снегу и погост,
Ограды, надгробья,
Оглобля в сугробе,
И небо над кладбищем, полное звезд.

А рядом, неведомая перед тем,
Застенчивей плошки
В оконце сторожки
Мерцала звезда по пути в Вифлеем.

Она пламенела, как стог, в стороне
От неба и Бога,
Как отблеск поджога,
Как хутор в огне и пожар на гумне.

Она возвышалась горящей скирдой
Соломы и сена
Средь целой вселенной,
Встревоженной этою новой звездой.

Растущее зарево рдело над ней
И значило что-то,
И три звездочета
Спешили на зов небывалых огней.

За ними везли на верблюдах дары.
И ослики в сбруе, один малорослей
Другого, шажками спускались с горы.

И странным виденьем грядущей поры
Вставало вдали все пришедшее после.
Все мысли веков, все мечты, все миры,
Все будущее галерей и музеев,
Все шалости фей, все дела чародеев,
Все елки на свете, все сны детворы.

Весь трепет затепленных свечек, все цепи,
Все великолепье цветной мишуры...
...Все злей и свирепей дул ветер из степи...
...Все яблоки, все золотые шары.

Часть пруда скрывали верхушки ольхи,
Но часть было видно отлично отсюда
Сквозь гнезда грачей и деревьев верхи.
Как шли вдоль запруды ослы и верблюды,
Могли хорошо разглядеть пастухи.
- Пойдемте со всеми, поклонимся чуду, -
Сказали они, запахнув кожухи.

От шарканья по снегу сделалось жарко.
По яркой поляне листами слюды
Вели за хибарку босые следы.
На эти следы, как на пламя огарка,
Ворчали овчарки при свете звезды.

Морозная ночь походила на сказку,
И кто-то с навьюженной снежной гряды
Все время незримо входил в их ряды.
Собаки брели, озираясь с опаской,
И жались к подпаску, и ждали беды.

По той же дороге, чрез эту же местность
Шло несколько ангелов в гуще толпы.
Незримыми делала их бестелесность,
Но шаг оставлял отпечаток стопы.

У камня толпилась орава народу.
Светало. Означились кедров стволы.
- А кто вы такие? – спросила Мария.
- Мы племя пастушье и неба послы,
Пришли вознести вам обоим хвалы.
- Всем вместе нельзя. Подождите у входа.

Средь серой, как пепел, предутренней мглы
Топтались погонщики и овцеводы,
Ругались со всадниками пешеходы,
У выдолбленной водопойной колоды
Ревели верблюды, лягались ослы.

Светало. Рассвет, как пылинки золы,
Последние звезды сметал с небосвода.
И только волхвов из несметного сброда
Впустила Мария в отверстье скалы.

Он спал, весь сияющий, в яслях из дуба,
Как месяца луч в углубленье дупла.
Ему заменяли овчиную шубу
Ослиные губы и ноздри вола.

Стояли в тени, словно в сумраке хлева,
Шептались, едва подбирая слова.
Вдруг кто-то в потемках, немного налево
От яслей рукой отодвинул волхва,
И тот оглянулся: с порога на деву
Как гостья, смотрела звезда Рождества.

Александру Галичу - 91...

    Я выбираю свободу

Читать далее 

Не множеством картин старинных мастеров
Украсить я всегда желал свою обитель,
Чтоб суеверно им дивился посетитель,
Внимая важному сужденью знатоков.
В простом углу моем, средь медленных трудов,
Одной картины я желал быть вечно зритель,
Одной: чтоб на меня с холста, как с облаков,
Пречистая и наш божественный спаситель -
Она с величием, он с разумом в очах -
Взирали, кроткие, во славе и в лучах,
Одни, без ангелов, под пальмою Сиона.
Исполнились мои желания. Творец,
Тебя мне ниспослал, тебя, моя Мадонна,
Чистейшей прелести чистейший образец.

                                                            А. Цибулевскому

На фоне Пушкина снимается семейство.

Фотограф щелкает, и птичка вылетает.

Фотограф щелкает,

             но вот что интересно:

на фоне Пушкина!

             И птичка вылетает.

Все счеты кончены, и кончены все споры.

Тверская улица течет,

                куда, не знает.

Какие женщины на нас кидают взоры

и улыбаются...

           И птичка вылетает.

На фоне Пушкина снимается семейство.

Как обаятельны

          (для тех, кто понимает)

все наши глупости и мелкие злодейства

на фоне Пушкина!

             И птичка вылетает.

Мы будем счастливы

             (благодаренье снимку!).

Пусть жизнь короткая проносится и тает.

На веки вечные мы все теперь в обнимку

на фоне Пушкина!

             И птичка вылетает.

День Победы настраивает на соответствующие мысли... Наверно, во многих семьях есть реликвии, связанные с той страшной войной. У нас хранится блокнот. Записи в блокноте совершенно с войной не связаны. Только места и даты, указанные сверху каждой записи,  говорят о том, что человек писал в промежутках между боями. Там выдержки из книг, философские размышления и стихи... Я вспомнила об этом блокноте, потому что вчера наткнулась на стихотворение Константина Симонова "Жди меня". В блокноте эти строки Симонова тоже были. Вроде бы стихи не о войне, и в тоже время о войне... Очень пронзительные...

Жди меня, и я вернусь

Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.

Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души...
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.

Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет:- Повезло.-
Не понять не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой,-
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.

К. Симонов 

 

 

 

И еще у нас есть треуголки с той войны. Так называли письма. Конвертов и марок не было. Просто лист бумаги складывали треугольником и на одной стороне писали номер полевой почты, имя и фамилию.

У каждого солдата и офицера был такой номер (что-то вроде номера аськи). Солдат мог попадать в разные места, разные части, в военный госпиталь, а по номеру полевой почты его находили. Родные писали на фронт, а где находится их близкий человек, часто не знали. Письма эти проверяла военная цензура. Все это в условиях войны было оправдано.   

Так вот, эти письма писал совсем молоденький мальчик. Письма немного восторженные, очень патриотичные. Провоевал он совсем не долго. Погиб под Курском. Ему было всего 19...

Вроде бы ничего не успел в жизни - не работал, не создал семью, не любил, а эти письма не дают о нем забыть...

Облака

Над землей бушуют травы, облака плывут, как павы,
А одно - вон то, что справа - это я, это я, это я.
И мне не надо славы.

Ничего уже не надо, мне и тем, плывущим рядом,
Нам бы жить, и вся награда, нам бы жить, нам бы жить, нам бы жить,
А мы плывем по небу...

Эта боль не убывает, где же ты, вода живая,
Ах, зачем война бывает, ах зачем, ах зачем, зачем нас убивают.

А дымок над отчей крышей все синей, синей и выше
Мама, мам, ты услышишь голос мой, голос мой, голос мой,
Все дальше он и тише.

Мимо слез, улыбокй мимо облака плывут над миром,
Войско их не поредело, облака, облака, облака...
И нету им предела...

Вадим Егоров 

"Облака"  - Вадим Егоров 

ПОЗДРАВЛЯЮ С ДНЕМ ПОБЕДЫ!

От души желаю ветеранам той далекой войны здоровья, тепла и внимания от близких!

И ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ ТЕМ, КТО ПОГИБ ЗА НАС!

В тот день, когда окончилась война

В тот день, когда окончилась война
И все стволы палили в счет салюта,
В тот час на торжестве была одна
Особая для наших душ минута.

В конце пути, в далекой стороне,
Под гром пальбы прощались мы впервые
Со всеми, что погибли на войне,
Как с мертвыми прощаются живые.

До той поры в душевной глубине
Мы не прощались так бесповоротно.
Мы были с ними как бы наравне,
И разделял нас только лист учетный.

Мы с ними шли дорогою войны
В едином братстве воинском до срока,
Суровой славой их озарены,
От их судьбы всегда неподалеку.

И только здесь, в особый этот миг,
Исполненный величья и печали,
Мы отделялись навсегда от них:
Нас эти залпы с ними разлучали.

Внушала нам стволов ревущих сталь,
Что нам уже не числиться в потерях.
И, кроясь дымкой, он уходит вдаль,
Заполненный товарищами берег.

И, чуя там сквозь толщу дней и лет,
Как нас уносят этих залпов волны,
Они рукой махнуть не смеют вслед,
Не смеют слова вымолвить. Безмолвны.

Вот так, судьбой своею смущены,
Прощались мы на празднике с друзьями.
И с теми, что в последний день войны
Еще в строю стояли вместе с нами;

И с теми, что ее великий путь
Пройти смогли едва наполовину;
И с теми, чьи могилы где-нибудь
Еще у Волги обтекали глиной;

И с теми, что под самою Москвой
В снегах глубоких заняли постели,
В ее предместьях на передовой
Зимою сорок первого;
и с теми,

Что, умирая, даже не могли
Рассчитывать на святость их покоя
Последнего, под холмиком земли,
Насыпанном нечуждою рукою.


Со всеми - пусть не равен их удел, -
Кто перед смертью вышел в генералы,
А кто в сержанты выйти не успел -
Такой был срок ему отпущен малый.

Со всеми, отошедшими от нас,
Причастными одной великой сени
Знамен, склоненных, как велит приказ, -
Со всеми, до единого со всеми.

Простились мы.
И смолкнул гул пальбы,
И время шло. И с той поры над ними
Березы, вербы, клены и дубы
В который раз листву свою сменили.

Но вновь и вновь появится листва,
И наши дети вырастут и внуки,
А гром пальбы в любые торжества
Напомнит нам о той большой разлуке.

И не за тем, что уговор храним,
Что память полагается такая,
И не за тем, нет, не за тем одним,
Что ветры войн шумят не утихая.

И нам уроки мужества даны
В бессмертье тех, что стали горсткой пыли.
Нет, даже если б жертвы той войны
Последними на этом свете были, -

Смогли б ли мы, оставив их вдали,
Прожить без них в своем отдельном счастье,
Глазами их не видеть их земли
И слухом их не слышать мир отчасти?

И, жизнь пройдя по выпавшей тропе,
В конце концов у смертного порога,
В себе самих не угадать себе
Их одобренья или их упрека!

Что ж, мы трава? Что ж, и они трава?
Нет. Не избыть нам связи обоюдной.
Не мертвых власть, а власть того родства,
Что даже смерти стало неподсудно.

К вам, павшие в той битве мировой
За наше счастье на земле суровой,
К вам, наравне с живыми, голос свой
Я обращаю в каждой песне новой.

Вам не услышать их и не прочесть.
Строка в строку они лежат немыми.
Но вы - мои, вы были с нами здесь,
Вы слышали меня и знали имя.

В безгласный край, в глухой покой земли,
Откуда нет пришедших из разведки,
Вы часть меня с собою унесли
С листка армейской маленькой газетки.

Я ваш, друзья, - и я у вас в долгу,
Как у живых, - я так же вам обязан.
И если я, по слабости, солгу,
Вступлю в тот след, который мне заказан,

Скажу слова, что нету веры в них,
То, не успев их выдать повсеместно,
Еще не зная отклика живых, -
Я ваш укор услышу бессловесный.

Суда живых - не меньше павших суд.
И пусть в душе до дней моих скончанья
Живет, гремит торжественный салют
Победы и великого прощанья.

Александр Твардовский

Булат Окуджава "Старинная солдатская"