- Учись хорошо и ты выбьешься в люди. - говорила ей мать.
- Учись хорошо. - кричал отец, во время обязательной субботней порки.
- Учись хорошо. - качала длинным коричневым пальцем бабушка.
- Опять незачет. Учиться надо, учиться - вздыхала воспитательница в подготовительном классе по волшебству.
А она хотела быть балериной. Она искренне не понимала почему ее заставляют делать то, к чему у нее нет ни малейшего интереса.
- Волшебники и юристы - самые уважаемые люди в нашем государстве. Она девочка - следовательно, она глупа - будет волшебница - разочарованно изрек отец, когда она родилась.
Так решилась ее судьба. Судя по фотографиям, с самого младенчества у нее была лучшая магическая шляпа. Прежде чем она научилась ползать, - она уже умела держать палочку. Конечно волшебную ей не давали (младенец с настоящей палочкой может изрядно подпортить существование не только своей семье, но и соседей). Но сколько она себя помнила - всегда при ней были все необходимые аксессуары, включая мантию. А она хотела быть балериной.
Однажды отец застал ее в амбаре, танцующей между мешков каратошки и репы. Она так забылась, представляя себя феей, что не услышала тяжелых и грузных шагов .
Две недели после этого она даже палочку держать не могла. Мать тогда притихла и, впервые и у нее появилась эта, впоследствии так сильно раздражающая привычка проговаривать что-то себе под нос.
-Уходить надо. Уходить. Погубит ребенка, искалечит. - разбирала иногда девочка из материнского бормотания. Но по счастливой юношеской невнимательности не соотносила эти слова с собой.
В двенадцать ее отдали в 1-ую женскую гимназию искусств и мастерства магии имени Пигимеи Калитоп. Взяли ни в коей мере не за способности, а благодаря отцовскому состоянию, о чем не раз ей было сказано.
Училась она плохо. - Она меня разорит. - орал отец, в очередной раз умасливая дирекцию школы покупкой новых левитирующих демонстрационных стендов или, заказывая специальный огнеупорный паркет в физкультурный зал.
Из-за местной прописки направление в общежитие ей не дали. Поэтому субботние порки продолжались.
Она очень надеялась, что если появится брат или сестра, то внимание к ней поубавится. Но, к сожалению, мать ее, хоть и беременела несколько раз, ни разу не доносила до срока. Тогда она догадалась, что субботние порки распространялись на всех членов семьи.
И, наконец, в шестнадцать лет, она поняла, что хорошо учиться выгодно. Закончу школу, получу практику, отец обязательно купит кабинет, - начну зарабатывать, - будут деньги, пойду учиться на балерину.
Более способной ученицы не видела еще 1-ая женская гимназия искусств. Она включилась в общественную работу. Она помогала восстанавливать утерянные глаза и руки, пострадавшим от заклятий родственникам учащихся. Она основала фонд борьбы с ковырянием в носу волшебной палочкой (благодаря чему, медсестра наконец обрела возможность ходить на вечера знакомств и через четыре месяца удачно вышла замуж за ветеринара.) Она стала лучшей! И однажды поняла, что уже не хочет быть балериной. Она удачно практикует, много зарабатывает. Она купила квартиру и перевезла к себе мать. Бабушка, к сожалению, не дожила до этих дней. А отец, говорят, обнаружив отсутствие жены, так разбушевался, что в гневе отстрелил себе правое ухо. Но его никому не жалко.
