Беру на полпригоршни счастья
От наших несбывшихся встреч;
Всё то, что себе я придумал,
И всё, что, придумав – сберечь

Я смог в этой жизни от часа,
Когда, задержавшийся взлёт,
Тебя, как ту горькую чашу,
Мне к самому сердцу поднёс.

Вот так оно и пропало – всё моё прежнее представление о счастье...

Что теперь, спустя столько лет, никогда больше не увидев тебя, - перебирать день за днём нашу непрожитую вместе жизнь? Несколько часов обернулись, растянулись, на всё, что осталось мне с тех часов прожить. Знаешь, придумывая, не тебя, а – наше с тобой, я каждый раз оказывался в том кресле, в зале ожидания, и сколько не пытался вспомнить ещё кого-то рядом – ничего, никого, кроме тебя напротив. И так непостижимо страшно было то, что ты встала и пошла вслед за каким-то мужчиной на объявленный рейс, что – не видя ничего, только уходящую навсегда тебя, я всё нанизываю наши дни и события в них – бусами – на нить моего одиночества. Прости, не то сказал, я не одинок: у меня есть ты и наша, пусть и такая – жизнь. Знаю, что всё, что я сейчас говорю, я говорю не в пустоту: ты меня, всё равно, – слушаешь, пусть и не зная об этом.

Прости мне моё присутствие.

Которому в душный  июльский день так облепило башку тополиным пухом, что с ним - одуванчики - здоровались.

Что можно делать мартовским вечером: одному в квартире, без привычного эл.освещения, при свечах: День Земли?
Вспоминать, как шли такие же вечера век назад? Но я не могу этого вспомнить. Вспоминаю только море: берег, которого никогда наяву не видел: узкий залив между скалами и песком, и почему-то - торфяное озеро в тех скалах. Вода в горсти цвета меди, и такая же тяжёлая. А, если у самого дна перевернуться животом к небу, то небо в золотых облаках и, недолго, - чувствуешь себя птицей. Это от Днепра, и детства на Синих озёрах под Красноармейском: золотая вода и дно из песка и слежавшихся листьев. Вода пахла осенью: листопадом и прелью. Море пришло позже: ярче, но теплее - от Синих озёр. Странно, никогда не взлетал с воды, из-под - тем более. Но, когда падал на воду, всегда легко переходил от одного к другому: никогда не просыпался от вздрога - летя в воду. Легко переходил грань между двумя небесами.
Отвлёкся.
Свеча, пламя такое, что мотылёк - не опалившись - погасит; суббота, 20.30, - День Земли. О! о мотыльках: бабочки - дышат? - столько неба им дано, только летнего: дышат ли они этим небом? Зажёг ещё две: ни хрена, при - одной - не вижу. Так вот: когда держишь её за руку, - можно ни о чём не думать, - только перебирать маленькие пальцы: полное отрешение от всего, кроме её руки; это - вера? Бабочка-ладошка в твоей руке: доверчиво опустилась и спряталась - поверив.
Чистым крылом, легко начертила свой путь к тебе: смотри. Прикосновение не оставляющее следов, - оставляющее - отпечаток: рисунок своего бытия в тебе: отпечаток на сердце. И ты заставляешь его стучать размеряно - без рывков, что бы рисунок закрепился - в тончайших линиях: ещё одной капиллярной сеткой, по которой течёт её свет. Надо только вспомнить: как она морщит нос, глядя на солнце, и солнце - в любую ночь. Маленькое чудо: солнечные зайчики - меняют свой цвет - отражаясь от её глаз: выныривают из них - полураскрывшимися одуванчиками - крохотное солнышко в зелёной горсти бутона.
О чём это я? - ах, да: свечи; странная тишина субботнего вечера, словно со светом и звук - отключил; и я - пишу всё это от руки. Конечно перенесу всё это в комп, но сей-час ... А 25 лет назад: как я любил писать письма: есть что-то не совсем реальное в этих чёрных арабесках на белом листе: закреплённое движение мысли. Не зря, в своё время: всех - грамоте - не учили: есть в этом скольжении пера по бумаге - избранность, посвящённость, - приобщение к. Стихи написаные рукой - совсем по-другому читаются - живьём.
Помните эти письма: из командировок, пионерских и лагерей, поездок, городов и пунктов. Просто - на другой конец города: езды - час, но - писали письма. И хранили.
А нынешние почтовые ящики: сборщики чего угодно, но только не посланий от людей, а ведь были связными - неразрывным звеном в цепи отношений: "нет ли письма от ..., нет? ну, наверное - наше ещё не дошло; что-то .... не пишет, не случилось чего: давай в эти выходные съездим". Было ...
Ну вот: час прошёл: задуваю свечи - включаю свет. Как раз и лист - до края.

     Недавно в голову пришло, просто вспомнил: в детстве мечтал стать космонавтом: мечтал-то от незнания, а те, кто уже знал, - знанием не делились. Я бы тоже - не поделился, но, думаю, что - совсем молодые, - этот дневник - не читают. Да и я не претендую на обладание и раздачу какого-то Знания, - чё-то просто, вдруг подумалось: с каждым прожитым годом всё ближе осуществление той мечты, причём без всякой технической ерунды. Не жизнь становится короче, а расстояние до ближайших звёзд. Можно, конечно, спросить: а кто не по "расписанию"? - А кто читал, то самое "расписание"?
     Представил себе Землю - Звёздным Городком, а мы на ней - отряд космонавтов. В котором соблюдён главный принцип социализма - Равенство(я не о Союзе, я об изначальном): полетят все - дублёров нет, - никто не останется в запасе. Хотелось бы, конечно, как в песне - "уточнить маршрут перед стартом", но это, как и дата "старта" - секрет. Хочется верить, что всё-таки есть выбор направления, некоторый.
     Ржетё? а чё вы ржёте: не летали во сне ни разу: не торопясь, с места или легко разбежавшись, - раскидываешь руки и, на вздохе - вверх? ни разу, во сне, не оказывались в городах, отсутствующих въявь, но знакомых до отбитой штукатурки за поворотом стены; до знания о том, как проходят тени по мостовой, и в каких местах - дождь -наливает лужи; не ехали в трамвае, или чём-то ещё, по маршруту, на котором вы, вместо вагоновожатого, могли остановки называть? Город, в котором нет незнакомых мест? Вот только - название - никак.
           вставка(1:53 02.11.2008): название-то может мы и знаем, только оно, пока, - не вспоминается: что б мы не начали тут искать "земляков" - сбиваться в кучки по будущим адресам - мельтешить, забив гвоздь на эту жизнь, - в предвкушении той. Да и обидно будет, если те, которых ты хотел бы встретить в "своём" городе, - видят другой и без тебя в нём, почему-то ...; как, выяснив разные адреса будущего прибытия, смотреть-то потом друг на друга, да и "обязательства по отношению ..." можно будет не исполнять: зачем, если порты прибытия - разны? Хотя, тут можно поспорить: сущность человечья ярче проявилась бы: зная, что с этим человеком тебе - никогда более, как ты себя поведёшь? Впрочем, глядя на наше отношение друг к другу(вот интересное выражение: "они набили друг другу морды", - дико звучит ДРУГ - ДРУГУ - МОРДЫ, это, вообще, - о людях?), кажется, что мы - точно знаем, что - с этими - никогда более и нигде.
(о, блин, а сектанты-то, - именно этим и заняты: сбиваются по принадлежности; неужели им одни сны снятся, и как они будут из "своего города" чужаков выкидывать, не подтвердивших свою причастность к нему ещё на Земле, и главное, - куда???, о,ёёёёёё, как интересно-то ...)
      конец вставки(2:26 02.11.2008)
Может Он и есть тот пункт, а название пока в секрете держат. Ну да Бог с ним, с названием, я одно знаю: Мой - очень красивый. У кого-то может и не Город, а Местность, но ведь есть, да, если покопаться в снах? Говорите: - не видите снов, а те, что приходят, - не запоминаются; значит для вас это будет подарком.   ( 22:42 10.10.2008)
      А если так: не уходим, а - просыпаемся? опять ржёте? хорошо, давайте взглянем на на это предположение со стороны самоубийства: если эти люди, просто, не: вешаются; прыгают; топятся и угорают, перечислять до изжоги можно, а "щиплют" себя, что бы - проснуться...... Где они проснутся и кто их встретит при пробуждении, - другой вопрос: говорят же, что - нельзя резко просыпаться, - родимчик может наскочить, у взрослых - кондрат. Вопрос в сторону: какого лешего в армии, каждое утро, подъём, как самоубийство, с рёвом дневального-архангела? Про пионерлагерь вообще не вспоминаю: там горн трубил трубою Гавриила, прости Господи. Каждое летнее утро, по всей Стране, в пионерлагерях, сон рушился иерихонскими стенами; может поэтому мы - так плохо - запоминаем сны: каждое утро ждём: кто тревоги, кто горна, не?
    вставка(1:28 02.11.2008): закошмарил тут сам себя:  Я ПОНЯЛ, ПОЧЕМУ - ПОСЛЕДНИЙ СУД - НАЗЫВАЮТ - СТРАШНЫМ! : ТЕ ТРУБЫ, КОТОРЫЕ ПОЗОВУТ НА НЕГО, - ОНИ ЖЕ ПОДНИМУТ НЕ ТОЛЬКО МЁРТВЫХ, НО И - СПЯЩИХ! Не, конечно, пока дойдём до Подножия, - перезнакомимся, привыкнем (они к нам тоже), тем более, пока дойдём, большая часть "проснувшихся" перейдёт в группу "восставших из ...", но вначале, да ещё спросонья - это будет, так скажем, - негуманно, причём, по отношению к "ним" - тоже.
    конец вставки(1:43 02.11.2008).
      Так вот, если самоубийцы, всего лишь, - спешат проснуться, может мы все - спим? НО! - те кто доспит до рассвета и проснётся неторопясь, - запомнят свой сон и следующей "ночью" будут смотреть другой. А! - те, кто вскочил посреди ночи, в беспамятной ошалелости просонной? вот чё-то кажется мне, что им опять то же самое показывать будут, - пока они до конца не досмотрят. Ну, может, с небольшими вариациями.
Не будем просыпаться до срока, ну нафиг, - согласны? я тоже, - не хотят сны досматривать, - их дело.
      А, что больше всего мне в нашем отряде космонавтов нравится, это - полное отсутствие всякой предполётной подготовки: ни режима, ни тренажеров (одна центрифуга чего стоит, тошниловка); не, кто-то по утрам бегает, и по "качалкам" с фитнессами зависает, конечно, но это - я так думаю! - только для того, что бы "возле" кровати - выглядеть, "в" кровати-то всё по другому, другими стандартами меряется. А наши центрифуги - в детстве открутились, - каруселями. Так вот - беззатратно и готовимся к старту. Правда ведь, - здорово?
Грузанул? Нет? Ну, слава Богу.
Дай нам всем: - готовиться  долго и здорОво.
Он Там стоит с ключами от Двери к Дорогам ......

 Лоскутным одеялом листвы, сгнивающим к весне, укроется летнее собачье дерьмо; сверху ляжет осеннее и прикроется снегом; и так всю зиму - слоями. Весна всё это по земле размажет - пропитав газоны и корневую деревьев в парках и на бульварах. Деревья погонят всё это по веткам - к почкам; лопаясь, - они наполнят город благоуханием чего? Вам всё еще хочется вдыхать весну полной грудью? Лучше, конечно, не задумываться - чем пахнет сирень. А, впрочем, тот, кто назвал газ - "черёмухой", очевидно задумывался.
    На генно-клеточном уровне - сколько уже - в деревьях - от собак? Кошкин кошмар: спасаясь от собак - метнуться на верхушку и оказаться зажатой ветками, и - от ветки к ветке, - быть бережно опущеной прямо в собачью пасть, с услужливо перехвачеными лапами, - что б собачке морду не покарябало. Собакам, правда, не рекомендовано будет, - по чердакам лазить: не дай случай: балками сдавит, в слуховое окно вытолкнет, и с крыши - подкрутив в водостоке - скинет. Не-не, - не на деревья; что у чердака совсем ума нет? И вот тут, собакам, - только на голубей и рассчитывать, если они, в пику кошкам, возьмут на себя роль ангелов-ловителей пикирующей собаки, при условии, что та - ни за одним голубем не гонялась, ни в памяти, ни сдуру.
     Сценарий: банда собак-кошкодёров, ведущих праведный образ жизни по отношению к птицам; на чердаках, как на чужой планете, где, в любой момент, любая стена может выстрелить куском окаменевшей штукатурки, провод - метнуться к шее петлёй, подтянув к стропилам, - в лапы котов, таких же "дёров". Каждый выдраный клок шерсти с той и другой стороны - шерсть для ковра, на котором, в своих раях, будут возлежать выдравшие его: "ибо сказано: чем больше клоков, тем мягче ковер в твоём месте".
    Подробности одного дня "сбора шерсти" - описывать долго, я думаю, кому интересно, - додумает сам: чердак при любом освещении; собаки, крадущиеся на полусогнутых; у входа на чердак - два-три щенка, с корзиной для сбора шерсти, почти не дышащие от сопричастности к великому происходящему; и - поверху - коты, в напряженном осатанении - спружиненой злобе на концах хвостов, не коты, а - взбесившиеся машинки для тримминга, произвольного, без спросу и разбору. А, по срезу крыши, - голуби, ангелы-уловители случайно вылетающих собак.
В общем, - на сколько фантазии хватит: навернуть можно немало .........
Удачи на чердаках  .....

Который год не получаю писем,
В почтовом ящике: грибы и плесень...
Да две семейки пауков,
Хоть этим - мохноногим -повезло.

Не знает почтальон сюда дорогу,-
Она - травою зарастает понемногу.
И на одной петле висит калитка,
Что толку закрывать, когда для ветра -
В Доме дверь всегда открыта...

Я здесь один, но - два прибора
На жёлтой скатерти стола.
И ветви старых яблонь держат створки
На лес смотрящего окна.

Спокойно жду: когда у кромки леса
Увижу платье лёгкое твоё,
И выйду на порог - тебе навстречу,
И ожидание закончится моё.

p.s.
ты не забыла обо мне, но, просто, - в синей вышине, у края Млечного Пути теперь мой Дом, прости...

Я не приду "после", - ни звездой, ни слезой, не встану радугой, не лягу снежинкой в ладонь ...
Я "там" буду ждать - в начале пути, что бы тебе не было страшно идти одной.
Не буду сниться, ветром прилетать, нашёптывать дождём слова, что говорил тебе когда-то, - напоминаньями - не потревожу ...
Ты просто знай: я жду, спокойно жду, - не торопись.
Не буду извиняться за уход - пытаясь выйти сквозняком из-за занавески, мерещится в тенях деревьев,
и руку на плечо не положу листом осенним.
Всё это ни к чему: что не договорил - скажу при встрече. Длинна дорога впереди и - наша, снова - наша ...
(очуметь же надо: припираться по любому поводу - возникать повсюду - кентервилльским пятном)
Я слишком тебя люблю, что б не давать тебе спокойно жить напоминаньями.
Так что, когда я "уйду", - не тоскуй: далеко я не ушёл, просто меня не видно. Не грусти. Я тебя люблю.

"Площадь Революции".....
Недавно начал ездить на работу через эту станцию метро. Бывает время немного осмотреться, - разглядеть внимательнее образы, которые рассадили по углам проходов. Поражает детализированость мелочей, - до прорезаных листов в книге; швов на обуви; значка "Ворошиловский стрелок", и обвязки шнурками бутс у футболиста. Божественное в деталях ..., но кто-то таится в подробностях. Рассматривал лица, а потом поймал себя на том, что - вглядываюсь в них, а потом - прислушиваюсь.
      Подумалось: ночами они спускаются, выходят из ниш ... долга жизнь подареная создателем: застывшие в возрасте, последний раз видевшие свет через окна литейки; потом в доски и - под землю. Доски сбили, а свет вернуть ... - это летаргия? Жизнь в обрывках чужих разговоров; лица в одно и то же время одни и те же - какое-то время, интересно какое по "их" летосчислению, и куда-то потом изчезающие, а те, кто иногда возвращаются, - где они были это время, и куда уходят те, кто больше не приходит?
       Запоминают ли "они " нас? Кто мы для них, носители чего? Сколько на самом деле лет малышу на руках у отца? О чём говорят девчонки, разглядывающие глобус? Пацан с авиамоделью, - он видел как она летает? Сколько раз за ночь поёт для "них" петух? Их по четверо и по двое, близнецов, да? Кто они друг для друга? Первые ночи, когда "они" начали знакомиться обретя возможность глядеть друг-другу в глаза, как "они" объясняли свою похожесть? И что думают об этом сами по себе; какие легенды складываются, песни поются; какие слова звучат музыкой для "их" женщин; что "взрослые" передают "детям"? Сколько можно рассказывать одну сказку, если не складываются новые, а если складываются, - о чём эти сказки? Куда для "них" бегут поезда?
        Подумалось: возвращаясь утром на места - "близнецы" возвращаются всегда на свои места? Что-то там про чистилище было: до второго пришествия и т.д и т.п, - души тех, кто послужил образом для "них", - где сейчас дожидаются своего суда? Раздвоены, расчетвертованы по "отливкам" или, соблюдая очерёдность, меняют по срокам место прибежища? - подземелье галатей. Какие чувства испытала самая первая душа, вселившаяся ..., а в кого из "них" первого вселившаяся, а? Как она бродила между "копиями" - выбирая; смотрела, - с ужасом, равнодушием? сколько потом ждала живых, тех, кто знал - с кого - "отливалось": придут - вспомянут, только бы подошли к "той" в которой она сегодня. Как потом обретались "соседки", что спрашивали у "новеньких", о чём рассказывали сами?
         "Карапузы" эти уже обрёли дыхание или "папы-мамы", выбираясь размяться, всё ещё просто отставляют их в сторону, как предмет? Все "они" уже обрели дыхание? "Собака" - она ищет дерево? Жалеет о том, что не может вцепиться хотя бы в одну руку? Нам, наверное повезло, что она не смотрит нам в глаза, тем кто тянет и тянет к ней свои просьбы об удаче? Недавно я видел, как, походя, провели по груди "спортсменки"; что загадал этот человек, о чём просил; думал; что  у него не сложилось? Кого будет винить, если и дальше - не сложится?
         Буквально через неделю, я тоже приобщился к ритуалам "Площади..." - создав свой, наверное не оригинальный, но, спустя немного дней, я, даже опаздывая, - его - исполнял. Не загадывая, не придумывая себе неудач в случае невыполнения, и благ - в противоположном, просто - исполнял, как должное. Что это?
         Возвращаясь к собакам, - если эта стая четырёх гоняется за крысами, какие ужасы рассказывают те, кто от них спасся, - уйдя по кабелям, вжавшись в стену; поседевшие в одну секунду только заглянув в бронзовые глаза. Легенды о бронзовых псах со сверкающими носами, охотящимися в районе "кольца"; псах не рвущих - давящих - холодными лапами. Всегда молча, каждому свой тоннель на эту ночь, и десяток серых жизней, как жертвоприношение тому, кто даёт возможность - эти жертвы - принести.
           Почти ночью приехать на "Площадь ..." и постоять,  положив руку на спину собаке ..., и, почувствовав лёгкие толчки в ладонь, - убрать её. И говорить себе потом, что это - всего лишь пульс, собственный. Но было ощущение, что собака повернёт голову, - оглянется?  Проверь пульс - он совсем не так в палец толкает. Пропусти поезд, останься на платформе один, -  чувствуешь, насколько ты здесь неуместен, инопланетен, чужд? И на "лицах" стараешься взгляд не задерживать: чувствуешь, что могут ответить, тоже - взглядом. Бред? Может быть, но я уверен, что металл не позволит отлить себя в столь живые формы без расчёта ожить.
          Сценарий: каждую ночь или несколько - по рассказу от "галатеи": в переплетении тоннельных сказок и легенд, с иллюстрациями потеков на стенах и образов на распилах мрамора. Ехать по "кольцу" в ночном вагоне, старом, с дерматиновыми, продавлеными сиденьями, рядом с "ней" или "ним", слушать рассказ и - смотреть его в стекле напротив, как кино, только голос - один за всех - голос "рассказчика".

Я с ними не связываюсь, с собаками нашими: ищи потом место для валяния, только на антресолях и спасёшься.
А там - чумоданов, коробки какие-то, темно, а пыыыылиии. Прошлый раз полез(никто не звал) и так чихать начал - всю поднял, вся - на меня. Картина "Последний день Кота в Помпеях" : пыль, как пепел, выход - методом тыка - всё, что там было, башкой протЫкал. Всё барахло на меня, ору,чихаю со всеми прощаюсь, всех прощаю, слёзы по морде, как лава с Везувия, то ли от чиха, то ли котят моих, ещё не "сделаных" жалко, - ещё не зачаты, а уже - без папы. Всё и всех вспомнил - одинаково, одними словами - других не было.Как рухнул оттуда - не помню - на голову упал - лапы заняты были - хвост искали в этом котовороте. Нашли меня стоящим на голове и, говорят, час лапы разжимали, хвост на переломы проверить. Там теперь замок повесили. Соседи сильно просили, сказали: ещё раз - такого - они не переживут. Дохляки: я-то пережил. Но, всё равно: замок- это хорошо, нет соблазна проверить:всю я пыль там собрал?, любопытно всё-таки.

А кошки целуются так: легко, на выдохе, коснётся носом; нос мокрый, а выдох сухой и горячий, короткий. Урчание её: по коже – мурашками. Делает вид: я, просто так, - обнюхиваю, (но мы-то знаем); смешно и нежно становится.  Главное, делать вид: верю, обнюхиваешь. Тогда зацелует - благодаря.
Она ж тоже знает, что мы знаем. Игра такая.
Возьми кошку на руки, только не тискай, просто возьми.
И вот, если у неё время будет, и ты ей понравишься, тогда, всё это, и увидишь и узнаешь: смотрит в глаза; тянется к лицу – к носу носом; замирает - проверяя твою реакцию; и – выдохом – первое касание.
А потом рядом с носом, возле губ, по подбородку, по скуле вниз – к шее, в ямку над ключицей. И, напоследок, - закрепить отношения: ткнётся головой, не носом, под подбородок. Уже, как своей, не глядя уже.
Только, в первый раз, - уговор: не смеяться и не мешать тискалками и почесушками – игра такая – в первый раз нельзя. Всё потом. А «потом» уже через минуту наступить может или раньше.

Это тебе вместо сказки на ночь.
Счастливой ночи
Мяу.

Крик оборвавшейся струны
На полуслове убивает песню.
Сходящиеся створки тишины ломают:
Пальцы; гриф; и веру, что - воскреснет
                                убитой песни звук.
Не жаль неспетого, но жаль
Оборванные струны
Разъединившие кольцо гитары, песни, рук.
                .......................
Из струн оборванных сплести верёвку;
На крюк накинув - проверяя - потянуть;
Петли отвесом выровнять - по центру - табуретку,
И, "на дорожку", посидеть: осмысливая предстоящий путь.

Спеть песню самому себе,
Своим последним вздохом последнюю же погасить свечу...
И возродиться у ручья лесного, - не нарциссом, а - чертополохом ...
Прикольно ....
Не хочу.

Хорошо бы: полежать на бережку, любуясь арабесками трахающихся стрекоз на акварельном заднике из лёгких сумерек; плеваться в воду жёваными травинками; замочить десяток комаров и, уложив покусанные ноги в воду, - пошевеливая большими пальцами, - лениво дирижировать вальсом жуков-плавунцов. Сметать небольшой стожок из травинок посуше и запалить маленький дымный костерочек, минут на пять-семь; откинуться на лопатки; поставить жующуюся соломинку параллельно дыму, как направляющую для него, и думать, что - тебя - оттуда - видят.

28.08.2006 23:00
Кто.

Немного жаль, немного грустно
Немного больно и чуть-чуть смешно:
Я сплю один, и вечерами в доме пусто,
И я стараюсь не смотреть в вечернее окно.

Ночь покрывает стекла амальгамой,
И странно видеть отражение своё,
Плывущее в оконной раме
Сквозь одиночество, как сквозь небытиё.

И видеть: мой двойник меня намного старше:
Я не умею так внимательно смотреть;
Не спрашивая - знать, что будет дальше;
И, о несбывшемся, - спокойно не жалеть.

Мы молча смотрим друг на друга,
И я ловлю себя на том,
Что я уже не понимаю:
Кто «отраженье» - я? иль он?

И я - протягиваю руку, я или мы?
И, сквозь стекло,-
Соприкасаются ладони,-
Друг друга чувствуя тепло.

Да, не писал неделю, и мой же дневник меня в этом упрекает: - Вы не писали неделю. Кто кого породил? - непонятно. Вещь начала жить своей жизнью и причём сразу - скандальной. Приобрела черты создателя? Наверное надо "снять" фотографию, - вдруг она с неё, мои личностные характеристики, - на себя проецирует и обрастает ими, как кожей. Не приснилась бы.
Не писал неделю, и потерял друга-читателя, - ори теперь в виртуальное пространство: - гдееее тыыыы, почемуууу, зачем же ты дружбу-то предлагал, мой самый первый читатель!!!??, оборёшься бестолку, да ещё и, не дай Господь, откликнется, друг этот. Ладно, всё не так плохо, только вот, после имени её , - остаётся на языке и губах привкус карамельный, и долго потом ещё облизываешься. Не сказать, что бы сказать было нечего, тем более, если не задумываться перед высказыванием. Пошёл на поводу у собственного дневника.
Всё пока.

Чисто для себя и окружающих(кто залезет).
Иногда тянет, что-нибудь этак вот, - от порога и до середины вселенной. К тому, что есть, прибавить то, что ещё не ел и получается почти полная картина того, что ещё предстоит. Сидя на веранде надуваю мыльные пузыри, и действительность - прекрасна; в калейдоскопе такого не увидишь, это - вещь в себе, - эгоцентрик; ко всему, кто-то наделил её непомерной гордыней. А вечерами, глядя на ближний лес, видно, как птицы шляются по траве пешком, - разминая затёкшие от полётов лапы.