в оркестре я дублирую третью трубу. в прошлом году весь сезон на третьей играл один 13-летний мальчишка (еврейчег) по имени Брэдли. В этом году ему 14 лет, и на этот раз дублирую его я, 40-летний идиотег (не привыкать, и не жаловаться - ведь не занимаюсь совсем!)

Третья труба это как проклятье. Играл её в Гнесинке на третьем курсе после перевода, и не жаловался, ибо вторую играл Лёха Батыченко, ныне трубач у Лёни Агутина, а первую - корифей свистун Боб Юсубов (ныне бросивший трубу, и занимающийся делом в Москве). Играть третью, и без дублёра, для меня была большая честь. На четвёртой играл крепкий музыкант Миша Шапиро, который меня научил практически всему в бэнде, что я сейчас знаю, что касаемо штрихов, рифма и игре в группе.

На четвёртом в Гнесинке я играл вторую, но с дублёром, ибо диапазона и выдержки у меня не хватало. На четвёртом конечно бэнд был уже не тот. В институте я уже не помню что я играл... наверное опять третью. В институте играли мы мало, и не выступали нигде.

У Жилина в Метрономе я играл вторую, опять таки с тем же Лёхой Батыченко на первой, но там всего 2 дудки было. У Жилина играть я не любил, т.к. работа должна была была быть платной, а платили ничтожно мало (еле хватало на метро). Шёл туда играть ради опыта и имени, но хорошего вынес совершенно мало что.

Ну где-то на этом в 1992г моя деятельность как оркестр-музыканта закончилась, если не считать биг-бэнда доктора Розена в Бруклине, в подвале которого мы репетировали несколько месяцев в году эдак 1998м. Признаться это был самый худший бэнд с которым я играл когда-либо, но был русский - и было приятно. На перекурах пили дешёвый брэнди и закусывали русской колбасой. Наверное ради выпивки многие туда и ходили. Там я играл третью или четвёртую... я уже не помню.

О тутошнем городском бэнде я узнал летом 2007 года после того как мы переехали в Харисбург, причём случайно на их заключительном концерте сезона. Шеф с удовольствием взял мою информацию и пригласил на следующий зимний концерт. В Сезон 2007-2008г я уже играл у них на зимнем концерте. Я даже тогда подзанимался месяцок, дабы не упасть лицом в грязь. Играл, стыдно сказать - четвёртую трубу, даже не дублирую, а играл третьим с двумя 50-летними дядьками, явно не в форме. Было прикольно, сентиментально, и отнюдь не неприятно. Немного удивило, что музыканты очень сухо друг к другу относятся, но потом я понял почему. Просто они друг для друга там чужие люди. Это было совсем не так, как в добрые студенческие времена.

Летом 2008г я не подписался играть с бэндом, полагая, что буду в отпусках, разъездах или ещё что-куда. Зимой 2008г меня ушли с работы, и я опять не играл в сезон зимы 2009г. Следующим 2009г летом я мотался в Питтсбург, и тоже не смог бы играть (репетиции у них по Четвергам). Но зимой этого года я вернулся, и увидел, что третью никто не дублирует. Мои мужики остались одиноко на четвёртой, а я сел играть с Брэдли на третью.

Мальчишка странный. У него какая-то гордость, что он целый сезон 2009г тянул третью сам, а теперь ему приходится делить её с дублёром. Я, будучи очень тактичным и тонким человеком, замечаю это, но стараюсь не вмешиваться в его детскую и, по моему, ненормальную, психику.

Мальчик, например, часто раскладывает ноты перед собой, и даже не ставил пюпитр посередине, явно намекая, что это его территория. Когда без меня на репетиции делает пометки, потом не объясняет что за пометки он делал, и я остаюсь в недоумении, пока не догоняю что именно он там накалякал карандашом своим почерком.

Играет он тихо, и, в основном - "в ноты". Те, кто играл в духовом оркестре знает, что "в ноты" играть на трубе - очень плохая манера, ибо звук идёт не в зал, а в бумагу. Он маленький, не понимает, но амбиции и гордыни у него поболее чем у меня.

Когда на позапрошлой репетиции шеф дал играть Американский Патруль, я с удивлением обнаружил там соло третей трубы. Несложное такое соло, я бы взял домой - выучил бы, что я и спросил у Брэдли, как у более "давнего" игрока в оркестре. Брэдли ничего не сказал. Шеф сказал, что даст копию партии 1й дудке, который и залабает соло сам. Я перестал беспокоиться. 1я дудка (один из них) сыграет соло "на раз"

На прошлой репетиции Брэдли заявляет, что сыграет соло сам. Я пожал плечами - там До третей октавы дважды в игре, и после целой вещи игры играть соло с До третей на хорошем форте - рискованное дело даже для профессионального третьего трубача. Но упрямый Брэдли решил наверняка - играть соло. Он видите ли, взял его домой (а мне сука не дал выходит), и "выучил".

Я только дугой брови. "Посмотрим" подумал.

И вот наступает пора соло на той репетиции, Брэдли с грехом пополам невнятно мямлет первую половину, а на воторой, где нужно брать дважды До третьей - затыкается. Ну, просто затыкается и находится в полной растерянности. И так 2-3 раза, пока мы прогоняли вещь. Я даже пытался петь ему мелодию, в надежде, что он подхватит. Ноль реакции. Я даже не услышал попыток его сыграть вторую половину с верхними нотами, или хотя бы - на октаву ниже!

Вчера на первом концерте заметил, что тот выписал соло (вернее его папа ему выписал соло) на отдельную бамажку, и явно опять занимался с ним дома. Феня в том, дорогие мои, что занимайся-не-занимайся, выйти на До третьей в конце программы и в конце вещи сможет не каждый трубач. На До третьей в игре, а не отдельным писком. Поэтому они и есть первые, вторые и третьи трубачи. Их делят не по таланту а по диапазону.

Перед летней эстрадой во время первого вчерашенго концерта сидели зрители, а среди них - отец Брэдли, и его знакомые репетиторы (выходит у парня действительно какие-то проблемы). Пришли за него "поболеть". Жара, пот льётся ручьём. Брэдли нервничает, ждёт Американский Патруль, и вот - конец программы, все сдохшие после практически полутора часов игры без брейка, и заряжаем Патруль. Брэдли подвинули микрофон, он начинает "пипикать" соло, невнятно, неуверенно, подетски, кое-как дотягивает до половины, и опять затыкается. Все смотрят на него в ожидании, тот вылупился на ноты и молчит. Я подхватил, на свой страх и риск, и доиграл (герой я, бля, хотя До третьей в игре для меня это тоже пипец, но я сделал).

В конце вещи Шеф представил Брэдли как героя дня, солиста Американского Патруля. Брэдли получил шквал аплодисментов за своё не сыгранное соло.

Вечером мы, с разбитыми губами, играли ещё один концерт. Я опоздал на настройку, Брэдли думал, что я вообще не приду, и опять не поделился пюпитром, сука. Я кое как в полутьме вечернего освещения, разбирал ноты, заглядывая ему через трубу, и концерт доиграли. В конце, когда дошёл черёд до Патруля, шеф сказал, что играть его не будем. Брэдли был рассержен, растерян, взял ноту Патруля в руки, и не знал что с ними делать. Видимо получил взбучку от отца, и решил доказать свою способность залабать? не знаю. Мальчик просто не может, но очень хочет. А хотеть мало, дорогой мой Брэдли, надо ещё "мочь".

Папа ему, видимо, сказал, чтобы тот не играл в ноты, и поэтому тот героически первую вещь-две поднимал раструб выше нот, но потом забыл или забил, и проиграл остаток концерта в "жопу". Ему не понять, засранцу, что если бы он поделился пюпитром, то играл бы правее "мимо" нот, как это делаю я, но левее.

Но я ему не отец, и не дирижёр, и не начальник секции, и - не вмешиваюсь. Он считает, что мы конкуренты. Его переубедишь? Может зря я доиграл его соло, запечатав его в грязь? Наверное зря. Лучше бы я этого не делал. Но ведь репетиции одно лажать, а концерт, пусть и хуй-какой-никакой, а концерт.

Оркестр этот для меня отнюдь не место для прокачки своих амбиций или самомнения как для этого мальчишки. Просить у Шефа права играть соло вместо засранца я не буду. Доиграем сезон, с Патрулем или без... И увижусь с ним только зимой.

Зы... Зимой, когда играли с Брэдли третью первый раз, в антракте его мать подошла к моей жене, и восторженно взмахивая руками не затыкалась как её сын рад, что рядом с ним играет бывший профессионал, и как он рад, что есть у кого поучиться. Засранец, что говорить. Засранец.