Штрихи к предвыборной интриге и психологическому портрету

Очень вероятно, что только разгорающаяся в Череповце политическая борьба за заветные места в городской думе и Законодательном собрании области, будет носить оттенок ярко выраженной новизны и даже сенсационности. По сравнению с предыдущими «битвами за политический урожай», естественно.

«Темная лошадка» известная всем

«Перцу» в монотонное течение суровых избирательных будней добавит, например, широко известный в узких кругах областного истэблишмента директор филиала Санкт-Петербургского технического университета пятидесятилетний Леонид Леонидович Малыгин. Его участие в борьбе за статус депутата Законодательного собрания Вологодской области, с его же слов, «еще пока не стопроцентно, но очень возможно».
Напомним, что ранее Леонид Леонидович с переменным успехом руководил предвыборными кампаниями выходцев с «Северстали», но нынче, руководство этого предприятия дало ЛЛМ «отлуп», заявив, что теперь «северсталевцы» - кандидаты в депутаты, обойдутся и без его услуг, так как «книжки тоже читать умеют». Конечно, это очень хорошо, что руководители наших промышленных гигантов в интеллектуальном плане развиваются столь стремительными темпами. Однако, все как в известном анекдоте: понятное дело, на выборах можно обойтись и без Леонида Леонидовича, но вот тогда ум то его изобретательный и творческие политические порывы куда девать?
Придется, видимо, Леониду Леонидовичу поставить своих обидчиков – учеников на место. Правда, уже без их, почти неограниченных финансовых, организационных и административных ресурсов. Исключительно своими силами, «на воде и черном хлебе». Впрочем, такой расклад по жизни для ЛЛ вполне справедлив – повоюй-ка, докажи свой профессионализм, теперь сам против того, что имел раньше. Например, против конкурента, превосходящего тебя своими ресурсами чуть ли не в 50-100 раз! Ведь в свое время сам ЛЛМ не очень тяготился вопросами справедливости ведения предвыборной борьбы и всегда старался, чтобы на его стороне было все, а у соперника ничего. Или почти ничего.
Заметим, попутно, также всем известную страсть Леонида Леонидовича к перехватыванию, а чаще всего и к откровенному заимствованию идей у коллег и товарищей по несчастью (то бишь, по бизнесу). Очень многие достойные мужи города не раз упрекали его в том, что он, походя «свистнул» у них ту или иную идею и в не лишенных пошлости формах реализовал ее в собственных целях. Например, очень обижались на него организаторы различных конкурсов предпринимателей и менеджеров, когда он, в рамках проведения предвыборной компании будущего депутата Государственной Думы А. Орголайнена, провел весьма дохленький областной конкурс менеджеров и заявил, чуть ли не о своем приоритете на открытие в городе этой социальной технологии. Более того, клятвенно обещал продолжить это дело в будущем, но быстренько все «свернул» и на этом с этим баловством закончил. Впрочем, некоторым из «обиженных» Леонид Малыгин может всегда с гордостью ответить: «Вор у вора дубинку украл!»

Неугомонный и неутомимый

Надо сказать, что директорство Леонида Леонидовича в филиале СПбГТУ и его опыты в политтехнологиях - это его не единственное достоинство и ипостась. Кроме нехилого административного статуса г-н Малыгин является еще и доктором технических наук, академиком Российской Академии Естественных Наук, руководит череповецким научно – координационным центром РАН, называет себя политологом и социологом, пописывает под разными псевдонимами статейки в различные газетки и даже задумал свою, является предводителем пока еще нигде не отметившегося городского клуба предпринимателей малого и среднего бизнеса, регулярно играет в волейбол с «сильными мира сего» и с представительницами женской волейбольной команды «Северсталь», а также может отнести себя к племени автолюбителей и любителей бега трусцой.
Не уверен, что нам удалось перечислить все, но и этого вполне достаточно для того, чтобы сказать, что перед нами не мальчик и не просто мужчина «хоть куда и в самом соку», а «государственный муж российского ранга или даже бери выше». Настоящая VIP –персона. Злые и завистливые языки, правда, утверждают, что Леониду Леонидовичу для полного счастья не хватает только «корочек» магистра черной и белой магии и членства в какой-нибудь масонской ложе. Если они говорят иносказательно, подразумевая под званием «магистра» статус депутата, а под «тайной ложей» - ЗакВО, то это действительно так! Зато многие осчастливленные им женщины (не поймите нас превратно!) считают, что и имеющихся достоинств Малыгина вполне хватает для того, чтобы мечтать о нем в своих ярких эротических снах и сохнуть от безответной любви в серых рабочих буднях. Да, да, Леонид Леонидович Малыгин – не только ученый «на любой вкус и цвет», суперполиттехнолог, но и настоящий череповецкий мачо, который как и небезызвестный Ален Делон «не пьет одеколон, а пьет тройной бурбон» и прочие исключительно благородные спиртные напитки.
Одна из моих знакомых, однажды встретившись с ним на деловом рауте, очень расстраивалась по тому поводу, что жадно разглядывавший ее академик, все время жаловался на какие-то расстройства в памяти.
- Он «сверлил» меня своими глазками, - говорила она, - и все время повторял: «Мы с Вами где-то встречались, но не помню где». Самое смешное, что он пешком через весь город провожал меня с одной из вечеринок и все время страстно целовал в губы и обещал жениться.
- Не расстраивайся, милая, - сказал я ей тогда, - у Леонида Леонидовича это было всего лишь проявление бессознательного его кипучей натуры, которое он все время сублимирует на благо общества, а своего супермачо ты еще отыщешь.
Чертовски было приятно, что я как в воду смотрел!

Сухой остаток

Конечно же, то, что честолюбие и любвеобилие (в пристойных, повторюсь, формах) Леонида Леонидовича не знает границ, это совсем неплохо. И будь моя на то воля, я бы устроил Малыгина в ЗакВО без всяких предвыборных «экзаменов». Токмо, по личной протекции! Пора немного освежить это несколько «подзасохшее болото» активными, энергичными людьми, способными оживить всю вялотекущую атмосферу «благородного собрания». Жаль, конечно, что наш академик слишком эгоцентричен и «дойдя до ручки» сразу же начнет тянуть одеяло на себя. Но другие ведь тоже тянут, а иначе - зачем тогда рваться в депутаты? Только ради общественного блага?! Но этого, знаете ли, маловато для оптимальной индивидуальной мотивации. Чтобы не просто гореть, а пылать! Хочется ведь с помощью этого политического инструмента и свои заветные желания осуществить! Впрочем, на счет их наличия у ЛЛ я несколько сомневаюсь. Все-таки они быстро меняются соответственно эпохе. Другие вон над своей идеей как проклятые десятилетиями корпят, а у Леонида Л. Малыгина, что не год – все новая «фикс-идея» в голове.
Кстати, у нас в Череповце были (да и есть) люди, подобные ему, декларировавшие постоянно всевозможные идеи по оптимизации социальной, экономической, политической жизни. Некоторые из них, и это нам точно известно, очень любят выдавать желаемое за действительное. И не делая ничего, так и оставшись инициаторами великих инновационных строек капитализма (коммунизма и т.п.), рассказывают в далеких столицах и «заграницах» о том, как они перестроили и перестраивают всех нас в нужном направлении.
- Все-таки там – Родина! - по-актерски вздыхая, говорят они своим слушателям, наблюдая, как те начинают непроизвольно тянуться к портмоне…
В этом смысле, Малыгин, все-таки при всех его недостатках, фигура противоположного плана: на месте не сидит, много не врет, чего-то все время хочет сделать. Наверное, чтобы ему памятник поставили. И поставим, наверное, куда денемся. Ежели, сами раньше не помрем…

10.1.2002

Любому городку, пусть он мал, как какая-нибудь Устюжна или широк и просторен подобно Нью-Йорку такие люди как Пономарев очень нужны. Без них везде на душе пусто. Любой камень здесь хранит тепло их стоптанных башмаков, а воздух пронизан запахами раскуренных ими сигарет или использованными ароматами духов и одеколонов. Даже фонарные столбы отбрасывают по ночам на нас тени в чем-то напоминающие их силуэты. Ну, а если вслушаться в ту какофонию звуков, которыми «кишмя кишит» город по утрам, то если быть внимательным, и там можно уловить неповторимые звуки их речи или смеха.
Что же делать! Расскажем нашим читателям о Верном Ленинце и Вечном Коммунисте Александре Михайловиче Пономареве.

Как Александр Михалыч сначала Пауэрса из рогатки сбил, а затем с гор спустился, чтобы коммунизм строить.

Рассказывают, что в тех местах, где когда –то родился Александр Михалыч Пономарев отродясь никаких сурьезных событий не случалось. Ну да, водились там мастеровые люди – металл из уральской руды извлекали, беглые людишки всякие наверняка были, Бажов, кажется, какие-то свои сказы писал. А событий не было никаких! Ну, ничего совсем!!
И до тех самых пор это было, пока над тем городком, чьим рождением маленький Саша его осчастливил, один американский летчик по пьяному делу не пролетал.
Летчик тот, Пауэрс его звали, видимо тогда считал, что самого бога за бороду схватил. И над границей СССР его не сбили, и над европейской частью тогдашнего РСФСР он от преследователей улизнул. Думал, все с рук ему сойдет!
Ан, нет. Как узнали об этом супостате уральские ребятишки, рогатки свои из «заначек сокровенных» расчехлили и ну в небо камнями пулять. Ракетчики, так те в самолет разведчика так и не попали, а ребятишки его все-таки завалили.
Уж не могу сказать чей «выстрел» тогда был самым точным (хотелось бы, чтобы АМ отличился!), но точно знаю, что когда Пауэрса наши солдаты с дерева едва живого сняли и к Хрущеву на допрос поволокли, подросток Саша Пономарев видевший эту сцену из-за кустов собственными глазами, не только гордость за державу в ту минуту почувствовал, но и призвание свое раз и навсегда определил:
- Буду, - сказал он себе, - как Никита Сергеевич верным ленинцем строить к 1980 году в Советском Союзе коммунизм.
Как поклялся себе, так и сделал, А как только стукнуло ему лет восемнадцать, спустился он тогда с Уральских гор на равнину, устроился на завод и приступил к осуществлению своей самой заветной мечты.
Да и время, если кто помнит, тогда такое было: культ личности успешно скончался и Михалыч его не захватил, вся страна на радостях пела и сочиняла стихи, да еще в космос как Гагарин стремилась улететь и кукурузой поля картофельные засевала. Как тут Верным Леницем не захотеть стать.


Как Михалыч в армию пешком пошел, в Питер влюбился, стал фанатом русской истории и в Университет Патриса Лумубы поступил.

Надо сказать, что с юных лет Михалыч то наш был человеком руководящим и ответственным. До того ответственным, что военкомы той поры не просто за ним по подъездам не гонялись, а вызвали прямо с завода и сказали:
- Большой ты уже, Саша, стал. Бери на вокзале билет и дуй своим ходом в Питер. Будешь там служить и закалку нашу уральскую прославлять.
Делать нечего. Раз приказ дан, раз Родина в его услугах остро нуждалась, собрал Александр Михалыч рюкзачок, сел на поезд и «тю-тю» до Питера своим ходом. Без пьяницы «куска» как в новом фильме «ДМБ» и без шприцев и героина, как некоторые современные «призывники». Военные люди ему сказали, что в части надо было к вечеру быть, а Александр в Питер с утра подоспел. И обстоятельству этому, естественно, как и любой провинциал, кроме труб и заводов ничего в жизни не видавший, страшно обрадовался. Рассказывал как-то, что никогда так много и с удовольствием в жизни не гулял: Невский, мосты, музеи, скверы, анфилады. До самых дыр последние гражданские башмаки стер, но полгорода тогда обошел и совершенно потрясенный пошел сдаваться вечером в часть.
Питерская служба молодого Александра надо сказать своим ритмом и строгостью захватила. Понятно, что и там он был вовсе не на плохом счету. А даже иначе: высокий, стройный, ответственный. Пусть не очень образованный, но начальство его с ходу приметило и в сержанты определило.
Долго ли коротко Пономарев долг Родине отдавал, но срок службы подходил к концу. И урок жизненный от живой российской истории Александр тогда внушительный получил – учиться надо!
Когда на «дембель» совсем пора стало и пополнение новое в часть пришло, отловил тогда Александр Михалыч одного новобранца из Москвы и прямо его спросил: «Что это за такой Университет Патриса Лумубы в столице объявился, да еще такой, что «партейных хлопцев» из армии в него прямо без экзаменов берут». Тот только «ушами похлопал» («Мол, новый университет-то!») и «строиться» убежал. А Александр Михалыч после такого исчерпывающего ответа вконец в своем решении утвердился. В Москву, к новым друзьям из сбросившей оковы колониализма Желтой Африки!

Как Михалыч в университете учился, все «Золотое кольцо» по воскресеньям объездил, одну череповчанку «охмурил», да и женился на ней, понимаешь…

Можно, конечно, утверждать без большой ошибки, что и в «универе» Александр Михалыч на хорошем счету был. Правда, там ему изрядно помучится пришлось. Ведь по- французски или по-английский «бегло» заговорить, это вам не: «равняйсь, смирно, вольно», или там: «упал, отжался» выполнять. Парень то, сами понимаете, с Урала, а не откуда нибудь!
Однако, все в жизни, если ее по уму делать, в конце концов, на свои места становится. И у Михалыча учеба рано ли поздно ли, но устроилась как надо. Стал он себя не только «образовывать», но еще и «окультуривать». В те времена, надо сказать, такого «жлобства» по отношению к студентам как сейчас еще не было. Все прекрасно понимали – студент человек особый, его развивать надо. А поэтому, например, каждое воскресенье, прямо от здания университета «автобусик» отвозил «стьюдентов – лумубовцев» куда-нибудь в тихий провинциальный городок, лежащий в 100, 200 или даже 300-аж километрах от столицы. Таким образом еще молодым Ал.М. всю европейскую часть страны и посмотрел.
Надо сказать, что и в «универе» Михалыч особо на широкую ногу не жил и все время нуждался: организм молодой, хоть и коммунист, а того-этого все ж хочется. Стал он на одном из этажей обувь студентам ремонтировать, то бишь, если в терминах перестройки рассуждать – индивидуально-трудовой деятельностью занялся. Благо в армии это ремесло более менее сносно освоил… И зашла к нему однажды отремонтировать башмачки одна «краля» с филологического факультета. И приглянулась она Михалычу до самого сердца, понимаешь. А барышня эта, естественно, из Череповца была, потому как на Урале, сказывают, таких девок как наши, днем с огнем не найдешь. Вот и бегут горячие уральские парни со своих гор и от своих «уродин» прямо в объятия череповецких красавиц. И Пономареву этой жребий тянуть пришлось!

Как Александр Михалыч конголезским детишкам марксимзм – ленинизм на пальцах объяснял, потом с череповецкими школьниками работал, стал университетским преподавателем, квартиру получил и диссертацию защитил.

Молодые специалисты в те времена (будь хоть ты Гарвард окончил) много не получали. А уж гуманитарии, как Пономарев, вообще сущие пустяки. Выходов у них тогда, чтобы не изменить принципам и профессии, было всего два: либо диссертацию защищать (тогда еще ходил анекдот: попугай в клетке кричит молодому специалисту: «Хочешь жрать, пиши диссер!») или за границу ехать - тамошних аборигенов с хвостами к марксизму-ленинизму силой разума приучать. Пономарев, как верный марксист – ленинец и «лумубовец» выбрал второй путь и три года преподавал в конголезских школах исторические премудрости.
Не могу сказать, не стал ли он вернувшись назад, похож на своих первых учеников, но затем за основу жизни Михалыч выбрал путь поспокойней – защита диссертации. В качестве смежных профессий он еще «строгал детей» (двух девочек) и получал трехкомнатную квартиру.
К началу восьмидесятых «обмыв диссер» на тему о развивающихся странах, «дострогав детей» и получив квартиру, Михалыч вновь задумался. Опять потянуло в жаркие страны за экзотикой и «длинным рублем». А тут и случай прекрасный выпал – советская армия вступила в Афганистан. А где советская армия в те времена была, там нужда в идеологах марксизма – ленинизма возрастала стократно. Много тогда еще темного народу в мире было и Маркса с каким-нибудь тогдашним Бин Ладеном часто путали. И отправился Михалыч в Афган.

Как Михалыч в перестройке и в выборах депутатов Верховного Совета РФ поучаствовал, вторым секретарем горкома поработал и в августе 91 низложен был

Вернувшись из Афгана мудрым и не очень бедным человеком, приобрел Михалыч «Жигули», а также заметил, что в воздухе тогдашнего СССР явно запахло: сначала «перестройкой», потом – грозой. А подраться для верного ленинца с «левизной или правизной» внутри своей партии еще с самого Владимира Ильича «святым делом» было. Запахнул Михалыч рукава и «с Марксом и Лениным в башке» кинулся в самое ядро разгоравшейся тогда политической схватки. Сначала он «политический клуб» организовал при горкоме КПСС. Много там всякого народу перебывало, но больше всего местных «марксистов - ленинистов» толкалось. Один журналист тогдашней единственной местной газеты побывав на их тусовке, так в своей заметке и написал: «Нашествие доцентов».
Но одной болтологией заниматься Михалычу быстро поднадоело. Сначала он в депутаты союзные некого Колю Корюгина (кто такого помнит?) сопроводил, а затем, вместе с одним из друзей – доцентов Анохиным попробовал уже и сам в депутаты Верховного Совета РФ пробраться. Но там облом вышел: вот народный режиссер с огромной бородой Равик Смирнов прошел сразу в депутаты всех уровней, а Михалыч только слезы от обиды утирал – сами понимаете – доля в один процент от всего урожая для такого видного парня явно мало!
Утерев слезы и забыв все обиды Михалыч, однако, проскочил на место второго секретаря горкома КПСС по идеологии. Дело свое он знал туго и распираемый «ленинскими искрами» изнутри и подстегиваемый извне товарищами топтал и топтал башмаки для того, чтобы встретиться с колеблющимися и недругами, чтобы объяснить им «последнюю политику партии».
Однако! Однако, 21 августа для Михалыча все равно все в КПСС было кончено. В эти дни всенародного бунта в Москве в тихом Череповецке бывшие коммуняки, гроза и гордость самой правильной в мире партии, тихо забирали свои вещички и выметались по добру по здорову. Вот здание горкома КПСС почему то в белых башмаках покинул его первый секретарь Тихомиров, вот тихо ушел Малков. А где же тогда был Пономарев?

Как Михалыч токарем на заводе горбатился, затем дух коммунизма в Череповецке вызвал и возродил, звездой местной политической тусовки стал, а после и вообще в депутаты Государственной Думы избран был

После «кровавого» августа 91-го на Михалыча, надо сказать, местные дерьмократы много всяких собак навешали. И такой он и сякой. На митингах городских чуть так прямо и не говорилось: «Хороший Пономарев, это мертвый Пономарев». Ну что с людей обозленных возьмешь? Из доцентов местного технического университета его тоже тогда поперли. Один и сейчас здравствующий «акадмик» об Александре Михалыче в те времена говорил, что он с пеной у рта объясняет череповецким «студиозам» нюансы переписки Маркса с его другом Энгельсом. Якобы, таким образом, доцент Пономарев контрреволюцию в виде студенческой массы произвести норовит. Правда ли это было или не правда, но пришлось тогда Пономареву работу себе на заводах искать. У некоторых директоров тогда даже глаза из орбит вылазили: «Кандидат наук да в слесаря. Вы что, Александр Михалыч, с ума сошли? Помилуйте, это же тоже самое, что микроскопом гвозди забивать!»
Но делать было нечего, а кушать семье хотелось. И стал АМП на целых два года токарем (и говорят неплохим!) с политическим уклоном. Понятно, что такая извилина судьбы ему даром не прошла. С одной стороны он и в вуз вернулся (умер один старенький профессор), а с другой стороны, подняв на ноги местных активистов КПСС, и уже в виде Социалистической партии трудящихся и КПРФ со свистом прошел в депутаты городской думы, где быстро занял позиции заправского оратора. Причем для властей довольно неудобного: то одни вопросы больные поднимет, то другие. Все ему, знаете ли, не по душе!
Местная журналистская братия, тогда еще не купленная и себя выше господа Бога ставившая, вмиг им заинтересовалась и все время с расспросами лезла: «А что вы, АМ, об этом, думаете?! А что об этом?!» Короче, раскрутили мужика до самых звезд. Вот и задумался тогда опять Михалыч: «А не взять ли ему новую высоту: чтобы и зарплатку в госдуме побольше, чем в вузе получать, да и народу какое - никакое послабление найти?»
Местные вояки – коммунисты хотели его на место городского мэра «навострить». Но Михалыч подумал-подумал об этом, прикинул «нос к редьке» и сказал – себе и товарищам: «Хоть жилы из меня «партейные» тащите, но мэрская стезя не для меня. Я оратор, вещун. А как администратор просто почти полный ноль».
Товарищи согласились и бросили его в бой за место депутата Госдумы. Здесь, надо сказать, что ребята с Железного завода в те времена к политике не то что бы свысока, но как-то пренебрежительно относились. Михалыч в окружающую обстановку всматривается, вслушивается, внюхивается, а они сидят на своих железных попах и рассуждают примерно так: «Ну, что там для нас какой-то Пономарев. Стоит нам только чугунными головами помотать и стальным пальчиком пригрозить, как все само собой в нужном русле устроится…»
А ни фига! Сделал их тогда Михалыч на своем замызганном «жигуленке». По самые яйца в своей самоуверенности в дерьме искупал. Победил, короче! А они от обиды тогда все свои железные ногти пообкусали!! Между прочим, для победы Пономареву хватило в те времена всего 8000 рублей! Когда московские имиджмэйкеры об этом прознали, то чуть «дуба не дали». На свои то победы они почитай раз в 100-200 больше затратили. Да какие же это в сравнении с «пономаревской» победы были. Покупки, однако!

Как Пономарев в Государственную Думу отправлялся, в гостинице «Россия» жил и проституткам московским экономические показатели сбивал, «темную комнату» в здании на Охотном ряду искал, вещуном стал, судился и связь с народом малость утратил

Понятное дело, что после победы Александр М. некоторое время в эйфории пребывал. В связи с отъездом даже подарки местной политической тусовке на память делать начал. Рассказывают, что сам Позгалев, в те годы (95) еще мэр, без всяких губернаторских перспектив, к Пономареву прощаться заходил и долго-долго так просительно на него смотрел.
- Что? – сказал, вроде бы, тогда Пономарев. – Подарок от меня какой хочешь?! На, вот возьми от меня в качестве презента красные революционные шаровары. Будешь в мэры баллотироваться, обязательно надеть не забудь. Пригодится!
Уж не знаю, взял или не взял тогда Позгалев эти волшебные штаны, но выборов больше никаких не проигрывал.
В Думе Михалычу сразу пришлось встраиваться в довольно непростые рабочие процессы и взаимоотношения политической элиты. Устроился он в Комитет по международным делам, чтобы, как утверждали злые языки», за счет «загнившего буржуазного режима» ездить за границу. А жил же в гостинице «Россия». Самое сильное впечатление от быта – проститутки, прямо таки воспламенявшиеся от самого вида этого представительного пятидесятилетнего мужчины.
Пройдет, знаете ли, такая «попочка» мимо АМ, подмигнет ему кокетливо и спросит ласково:
«Александр Михалыч, а не хотите ли отдохнуть?»
А Александр Михалыч, крякнув про себя и попеняв на годы и партийность, говорил ей в ответ: «Спасибо, милая! Уже отдыхаю!»
Намекал, мол, что и в Госдуме у него зарплата невелика. А может и действительно тогда ему женщины уже безразличны стали?
Ну, ладно об этом.
В Думе Пономарев выступал редко. Земляки и злые языки помнят только случай какого-то голосования, когда АМ рассказывал, что нашел для уединения депутатов только какую-то очень темную комнату.
Зато в Череповецке и окрестностях его словно подменили. Приедет куда-нибудь, полночь-заполночь, посевная или нет, и давай «вещать». Познакомит всех собравшихся, нужно им или ненужно, со своим мнением, и назад. В Москву. А результаты, понятно, не ахти какие. Ресурсов то – почти нет.
Недруги АМ этот момент, конечно же отследили, и стали про него всякие пасквильные статейки публиковать. Особенно, говорят, старался некий Ник Непогодьев, который взяв у ребят с Железного завода повышенные антикоммунистические обязательства на пятилетку, донимал депутата всякого рода статьями.
И до донимался! Пономарев на него в суд подал и выиграл. А потом еще. Понравилось!
Однако, друзья старые стали потихоньку от Михалыча отходить. Да и он связи с народом утрачивать стал. То на митинге пенсионеров брякнет, что у него депутатская зарплата маленькая, то помощнику выволочку учинит.
Понятно, что с такой «политикой» на второй срок Михалыч мог и не дотянуть. И не дотянул! Хотя, опять, много чего несправедливого про него было наговорено. Более того, даже от выборов его конкуренты пытались отстранить – нашли зацепочку!

Сейчас, говорят, АМ в любимый и почти родной город наезжает редко. Нашел работу в Москве и стал птицей высокого полета. Это, с одной стороны, и хорошо. А с другой – жаль. Нам такие кадры по более, чем столице нужны будут. Может, вы не согласны?

2002г

Из серии «Легенды нового Череповца»

Если ты, уважаемый читатель, никогда не был в Череповецке, городе, заброшенном Провидением где-то между Питером и Москвой, то, на мой взгляд, ты многое потерял.
Во – первых, это, как говорилось и писалось когда-то в годы застоя, город металлургов, химиков и речников. Во – вторых, это город, в котором находится одна из лучших команд российского хоккея, постоянно борющаяся за самые высокие места в отечественной хоккейной лиге. В третьих, это родина Верещагина и Милютина. Первых из них – художник – баталист с мировым именем, создатель таких шедевров как «Апофеоз войны», второй – просто городской голова, столько сделавший для своего родного города в свое время, что ему стоит сейчас подражать, любому человеку, вставшему на подобный путь.
Но это для нашего рассказа совсем не главное. А главное то, что Череповецк – это город Железного Командора, его резиденция, столица, в которой он не только проживает и руководит крупнейшим предприятием страны, но и, предположим, решает куда более сложные и важные вопросы. Например, вступления России в некое ВТО, без которого нашей державе сейчас почему - то, как говорят: «Куда не кинь, везде клин».
И Командора этого зовут Алексей Александрович. А фамилия его, между прочим, Мордашов. Слыхали вы про такого? Слышали. Ну, слава Богу!
Так вот послушайте еще несколько наших историй о том, как же он дошел до жизни такой…

Как папа и мама Мордашовы Череповецк будущим Железным Командором одарили.

В те годы, когда Леша появился на свет, Череповецк, между прочим, тоже не был какой-нибудь занюханной окраиной Великой советской империи. Заводик то, который сейчас «Северсталью» называют, а тогда просто – ЧМЗ, уже небо над городом вовсю коптил: чугунием, прокатием и другим ценным металлическим изделием снабжал Родину справно.
И народ здесь жил не так уж плохо, хоть большей частью судимый был или приезжий. Во всяком случае и в футбол здесь гоняли, и в хоккей уже тогда. И рестораны здесь были, и гостиницы. И, даже, между прочим, почти два с половиной института: учительский, военный, да филиал питерского политехнического. Да чего там институты – даже собственный Дворец культуры, правда, с протекающей крышей и гнилыми полами, тогда и город и завод имели.
Чего бы в таком городе не пожить?
И более того – детишками не обзавестись.
Вот и додумались будущие папа и мама Алексея Александровича подарить родине не просто свои комсомольские сердца и ударный труд, но много не мало, а пухленького, розовощекого пацана. Говорят, что им даже местная комсомольская организация такое поручение однажды дала.
- Мол, сварганьте –ка комсомольцы Мордашовы нашему городу и комячейке к очередной революционной дате что-нибудь этакое. Чтоб не как у всех нас, да такое, чтобы, понятное дело, с будущим прицелом на большие Командорские дела. Не только с «огнем большивистким в груди», но и с изрядной долей железного содержания в организме.
Комсомольцы Мордашовы, т.е. его будущие папа с мамой, естественно, в ответ на такое доверие комсомола постарались носом в грязь не ударить. Не даром, когда к Алексею уже Александровичу в новейшие времена московские и питерские репортеры со всякими вопросами лезли: «Мол, из «каковских» ты? Наверное, номенклатурный какой?!» Алексей Александрович всегда отвечал: «Да из местных я. Не видите что ли, что наполовину – железный и решение комсомольского собрания на лбу намертво отпечатано!?»
Шутил он так с этой шатией-братией. А когда на «печках» дела идут как надо, то почему бы с этим народом так не пошутить?
Надо, надо над этим братом подшучивать, да посмеиваться…

Как Леша чуть врачом не стал и роковую жизненную ошибку не совершил.

Рос, по всей видимости, Леша мальчиком неглупым и любознательным. Не все его ровесники, между прочим, даже книжки читали. А он не только их читал и зачитывал до дыр, но даже в школу ходить любил. Ровесники кастетов понаделают, палок в руки наберут и - шасть в чужие дворы морды аборигенам сворачивать. Или палками с крючьями резиновый диск гонять. Все Михайловыми, Петровыми и Харламовыми мечтали стать. А наш нет – сидит, в книжку глядит, размышляет, что да как. Прикидывает хрен к носу. И правильно, видать прикидывал. Где они сейчас, а где он!
Долго ли коротко папа с мамой к нему приглядывались, к своим знакомым заводским водили, советовались, но никак из Лексея будущего генерального директора АО «Северсталь» не проглядывалось. Те языками цокали, парня налево – направо поворачивали, и все в один голос повторяли:
- Да, на начальника то он похож: рослый, скуластый, самолюбивый. Но вроде не нашего роду племени. Наши то все – морды красные, во рту – нередко мат, в карманах пиджака – партийный билет засаленный, в карманах брюк – нередко фига зафиксирована в форме серпа и молота. Тертые все калачи. А этот мягковат, интелехент какой-то, прослойка. Быть ему медиком! Получите вы, мамаша и папаша, лет так через двадцать, заведующего отделением в местной больнице.
Но юный Алеша с такой постановкой вопроса согласен не был. Он не только модные тогда «производственные фильмы» про больших и честных советских начальников и директоров смотрел, но и западных авторов почитывал. Того же Драйзера: «Стоик» там, или «Титан», или «Финансист».
А в книжках тех не очевидно, но красной нитью просматривалось следующая идея:
- Если ты Леша все пропагандистские клише, которые о нас тут говорят, мимо глаз пропустишь, а будешь хорошо учиться и вдаль заглядывать, то, может быть (а чего загадывать!), получиться в жизни у тебя не хуже чем у нас!
И воспринял однажды эти образы юный Алексей Александрович как руководство к действия. И лишилась в эти мгновения прослойка местных череповецких эскулапов перспективы увидеть в своих рядах крупного, мордастого заведующего отделением, одетого в белых халат и колпачок, проницательно всматривающегося в каждого посетителя:
- Вам, бабулька на рентген, а вам дедушка – пора на искусственное питание переходить. Свои то «жубки» уже до основания поизносились…

Как «Железного» Алексея Александровича «Рыжий» Толик Чубайс приметил и в политику уйдя благословил…

Долго ли коротко, но оказался будущий Железный Командор в Питере, тогдашнем Ленинграде. В качестве студента. Будущего экономиста, естественно.
Питерский вольный воздух и свобода от мамы и папы по всей видимости здорово тогда вскружили Алексею Александровичу голову. Он даже женился и детьми в эти годы обзаводиться начал.
Но для нашего с Вами рассказа не это главным событием для сегодняшнего дня было.
Главным событием для наших дней было то, что лекции по экономике будущему генеральному директору АО «Северсталь» читал не кто-нибудь, а сам «Рыжий Толик», т.е. нынешний Анатолий Борисович Чубайс.
Чубайс уже в те годы «парень был не промах», - дискуссионным клубом «Перестройка» руководил, с Собчаком на короткой ноге состоял и с Егором Гайдаром, будущим «экспроприатором экспроприаторов» надо думать не в «ладушки» играл.
Подозреваем, что Анатолий Борисович с его то дьявольской интуицией уже все вчера и сегодня происходящее предвидел: и революцию 91 года, и то, что он Госкомимущество возглавит, и про «коробки из под ксерокса», и про РАО. Такие все не только под себя любую ситуацию пытаются подмять, но и «жопой на 15-20 лет вперед чувствуют».
И вот, рассказывают, читает как-то Анатолий Борисович своим студентам лекцию – всю советскую экономику гречневой кашей по белому столу размазывает, так она ему претит. Повернулся к доске и вдруг чувствует - что –то здесь не так. Как будто его кто-то всего изнутри, как какой-нибудь минерал или «доллар» просвечивают. На предмет – не фальшивый ли.
Оборачивается тогда Анатолий Борисыч к аудитории и видит – у большого окна сидит какой-то парень «в теле» и прямо ему в глаза смотрит. Чуть ли не подмигивает снисходительно.
- Этот. - сразу же смекнул проницательный руководитель политклуба и спрашивает Алексея Александровича: - Мальчик, а ты кто будешь?
- Алексей Александрович Мордашов. – отвечает студент. – Ваш поклонник и будущий генеральный директор АО «Северсталь» и младоолигарх. Собственник «заводов, газет, пароходов». Вы продолжайте, продолжайте, коллега.
Другой бы «препод» на этот нагловатый накат соответствующий ответ учинил. Но АБЧ с его то прозорливостью, конечно же, такую наглость только так проглотил. Спрашивает:
- А из каковских таких мест, вы коллега будете.
- Из Череповецка. – ответил тогда Алексей Александрович, а Чубайс тут задумчиво произнес, чтобы все остальные студенты слышали:
- Эх, бросить бы сейчас, коллега, все к чертовой матери и уехать к Вам в Череповецк. Готов под вашим руководством даже сторожем гаража работать.
- Посмотрим, посмотрим, Анатолий Борисович. – сказал ему тогда ААМ. – Думаю, что вы мне и в другом месте получше пригодитесь. А вы пока продолжайте читать лекцию. И, пожалуйста, поподробнее в том месте, где про холдинги и где вы обещаете каждому россиянину по две «Волги» в ходе приватизации от общего государственного пирога отпилить.

Как «Железный» Александр Александрович карьеру делать начал, в молодых специалистах побывал, потом с Юрием Викторовичем познакомился и вверх не пошел, а побежал.

Чубайса послушать это, конечно, интересно АА было. Но не всю же жизнь. Пора было в Череповецк возвращаться, мечту стать младоолигархом осуществлять начинать.
В те годы (начало 90-х) на заводе металлургическом с молодежью хоть и не так как сейчас, но «возюкались». Тренинги там проводили, деловые игры, тесты «вдоль и поперек», неформальные встречи на турбазе предприятия в Торово или даже с местной тогда промышленной звездой Череповецка – Валерием Бабкиным, руководителем «Аммофоса», еще одного крупного предприятия города.
«Фотка» даже такая есть: стоит маленький-маленький такой Валерий Вениаминович. А рядом с ним такой большой-большой и улыбающийся как медный таз во весь рот Александр Александрович. Сам видел, врать не буду.
Алексей Александрович сразу же смекнул, что это шанс для него и «баклуши», когда молодые с верхами встречались, просто так не бил. Беседовал с ними, подшучивал, идеи там всякие завирательные выдвигал.
И приметил тогда его тогдашний руководитель комбината Липухин Юрий Викторович. Даже в Австрию подучиться послал:
- Съезди, мол, Леха туда. Может, увидишь чего интересного. Дак мы тогда это для нашего заводика отксерим один к одному.
Съездил туда Алексей Александрович. Вернулся. Задумчивым стал. А как задумался, так его Юрий Викторович по карьерной лесенке стал поднимать. Замом по финансам назначил. А кого еше? Единственный можно сказать современный финансист Алексей Александрович на предприятии в те годы оказался…
А времена, знаете, какие уже приходили. Ученик то Алексея Александровича - Анатолий Чубайс приватизацию тогда задумал в России раскрутить.
А как тут без Алексея Александровича обойтись?

Как Алексей Александрович «Северсталь-Инвест» организовал и акции «Северстали» стал скупать, а потом в директора работать пошел

Юрий то Викторович Липухин мужичок довольно хитрющий оказался. Когда государство то вместе с «Рыжим Толиком» игры в приватизацию затеяло, он сразу смекнул, что в 9 случаях из 10, т.е. почти при всех раскладах, может оказаться вообще без предприятия. А без родного предприятия тогда - что делать? Лапу сосать?!
Ну, уж нет!
И свистнул тогда Юрий Викторович Алексея Александровича на Большой Совет и говорит ему:
- Выручай Алексей, на тебя одна надежда.
Алексей призыв «металлургического аксакала» воспринял, созвал своих хлопцев - соратников ближайших, которых во главе с ним в Череповецке «железными мальчиками» нарекли, и говорит им заговорщицки:
- Давайте как контору создадим под названием «Северсталь-Инвест». Одной рукой металлом и авто будем торговать, а другой у акционеров всяких случайных акции скупать. А затем холдингостроением займемся на полную катушку.
Как сказал, так и сделали. Через некоторое время «Северсталь» то «Инвест» главным пайщиком «Северстали» и заделался.
А тут еще разок государство подкузьмило. Заявило, мол: «Низ-я-я сразу два поста: гендиректора и председателя совета директоров совмещать. Делите, мол, портфели по - братски»
Тут то судьба Алексея Александровича и была окончательно решена. Подвинулся тогда нехотя Юрий Викторович на пару стульев в президиуме и говорит Алексею: «Садись, давай! Будешь теперь предприятием рулить куда захочешь. А я при тебе в главных дядьках ходить буду.

Как «Железный» Алексей Александрович во второй раз женился, затем с «Железным» Валерием Владимировичем поссорился, газеты все в городе поскупал, «Мета-карту» завел, а затем и «Северсталь» в самые передовые предприятия России вывел.

Алексей то Александрович как Генеральным заделался, так сразу во второй раз женился. На этот раз, наверное, надо полагать правильно. А раз правильно женился, то и детей правильных начал строгать одного за другим.
Долгое время он заводик то наш вместе со своим тогдашним корешом «Железным» Валерием Владимировичем Сикорским поднимал.
Тот сначала карманным банком «Северстали» руководил, «умную карту» или «Мета-карту» по всему городу распространял, чтобы деньги зря по улицам мимо банка не болтались, а затем взмолился:
- Слушай, Алексей Александрович. Возьми ты меня к себе на завод помощником. Финансами туда-сюда буду руководить. Я ведь мужичок то сметливый. Не даром мастер спорта по конькам и строитель хоть куда.
Взял его тогда АА к себе. Первое время никак налюбоваться не мог. А затем проверки всякие пошли, конфликты. Не заладилось, короче говоря, у них. По слухам захотел «Железный» Валерий Владимирович не просто столбовою дворянкой при «Северстали» быть, а никак не меньше, чем Владычицей Морскою.
А здесь, как водится в таких случаях, маленькая нестыковка вышла. Место то Владычицы Морской уже занято было.
Вызвал тогда, говорят, АА ВВ и заявил ему:
- Ты знаешь, ВВ, что-то у нас не сошлось. Видится мне, что не вынесет Боливар двоих-то.
Ну и расстались они подобру – поздорову. АА как был, так «Железным» и остался. А Валерий Владимирович «Октановым» или «Бензиновым» королем теперь стал.
Алексей Александрович особенно то местные газеты не читал и ТВ не смотрел. Но глянул однажды туда, чтобы погоду узнать и ахнул:
- Ишь чего про меня пишут. Непорядок!
И некому после этих слов АА с тех пор в городе стало против него «икру метать». Газеты и ТВ все шелковые стали, предупредительные и внимательные. Во общем, как полагается.
Тут можно стало и о большем подумать. Съездил тогда АА заграницу. Новую западную культуру производства посмотрел. Ну и у себя подобное завел. Все «Северстальку» то нашу на новый манер перекроил. Те, кому раньше светило лишь начальником быть все менеджерами стали. А кому на роду было большими начальникми становится вмиг в топ-менеджеры превратились.
Слова и выражения по заводу разные иностранные заходили: «миссия», «стратегия», «финансовый менеджмент», «инвестиции», «консалтинг».
Главное теперь не произвести стало, а продать. Да так, чтобы не всучить что попало, а чтоб клиент и второй раз за товаром подвалил.
Тут еще дефолт в России «удачно подсел» . Стало очень выгодно «Северстали» металл на Запад продавать.
Наши то там «Газы» и «Вазы» на коленках перед менеджерами ААМ ползают, просют:
- Ну, продайте там немножко железа то, ну продайте.
А те в их сторону даже глядеть перестали: «Тут Америка без нашего железа с ее то долларами по швам трещит, а вы со своими детскими проблемами к нам лезете».
Ничего удивительного, что «Северсталь» при таком то начальнике и при таком экономическом раскладе в самые «передовитые» предприятия в России и взобралось.
Деньжат поднакопила и стало более слабых смежников снизу и сверху под себя подминать. Чтобы, понимаешь, больше никаких проблем с тем, чтобы у кого купить и кому продать, не было!
И стала теперь «Северсталь» не просто заводом, а почитай целым холдингом. А Череповецк, соответственно, его столицей.
Ну, а Алексей Александрович из «Железного мальчика» в самые настоящие «Железные командоры» перешагнул.

Как завистники с соседних заводов и холдингов Алексея Александровича не взлюбили и извести его захотели, а бывшая жена в суд подала и акции «Северстали» у ААМ хотела оттяпать

Понятно, что в России Алексей Александрович не один такой умный оказался. Вот, например, троица с других металлургических заводов: Дерипаска, Махмудов и примкнувший к ним Начальник Чуктоки Абрамович, то же ведь к схеме холдингостроения своим умом подкатила.
А раз похожи они были на АА и возрастом и манерами, то невзлюбили его жутко.
Тем более, что АА даже в Давос стали на Всемирный экономический форум приглашать, а этих нет. Мордашов там с крупнейшими банкирами и промышленниками мира «на брудершафт» пьет, а Дерипаска с друзьями и могут разве что с Лившицом в каком-нибудь ресторане погудеть.
Но Лившиц вам, понятное дело, это даже не Сорос.
Последней каплей для этих ребят стало, что Мордашов с потрохами один моторный заводик в Заволжске прикупил. Заявил, мол:
- Теперича «Северсталь» джипы у себя в холдинге будет производить. Авось этот моторный заводик и пригодится.
Занервничали тогда ребята, обиделись. У них ведь на этот заводик свои планы наполеоновские были.
- Ладно, - думают, - подбросим как мы тебе, Леха из Череповецка, свинью.
А у АА, как известно, бывшая жена обиженная и обнесенная им осталась. Да еще сын несовершеннолетний. Вот, рассказывают, и надумали олигархи из-за Урала эту карту в поединке с нашим-то «Железным командором» разыграть.
Науськали они, по слухам, бывшую-то на Алексея в суд подать. Мол, алименты, гад, не платит, да и акциями «Северстали» не плохо было бы с сыном поделиться.
Не ожидал Алексей то наш Александрович такого подвоха. Ведь последнюю копейку бывшей жене и сыну отдавал – а тут! Даже, говорят, чуть челюсть от удивления не потерял. Но, все-таки, собрался вовремя.
Стали разбираться, что и куда. Оказалось, стряпчие то, контролируемые «зауральской тройкой» кучу промахов допустили. И иск странный подали, который в суде раньше оказался, чем прокурором был подписан. И доходы в налоговой декларации Алексея так раз в 10-15 завысили против реальных цифр. Да и с акциями «Северстали» маху дали. Оказывается, прикупил то он их гораздо позже, чем с женою бывшей разошелся.
То бишь, «нестыковочка» тут у заговорщиков приключилась. Пришлось им на прежние позиции откатиться. Но злостью все равно прежней пока пылают.

ххх

Если ты, уважаемый читатель, никогда не был в Череповецке, городе, заброшенном Провидением где-то между Питером и Москвой, то на мой взгляд ты многое потерял.
Мало того, что этот город сам по себе могуч и интересен, но живет в нем и властвует Алексей Мордашов – Железный Командор, владелец «заводов, газет, пароходов».
Есть свидетельства, что ему теперь не только Юрий Викторович Липухин говорит, что надежда только на него, но и сам Президент России нередко об этом напоминает. Набирает этак «вертушку» и зовет Алексея Александровича на Большой Совет:
- Приезжай, мол, Леша в Москву. А то мы тут без тебя то, с нашими Грефами и Кудриными, загибаемся совсем!
И Леша приезжает. За все правительство, понимаешь, жилы рвет, здоровья не жалеет.
Воплотил, значится, Алексей то Александрович заветы того приснопамятного комсомольского собрания в жизнь?

2002г