- Что ты там делаешь, Грей, ну что же ты там делаешь?

Голос мальчика, переминающегося с ноги на ногу у двери туалетной комнаты, выдавал его неспособность дальше сдерживать свой мочевой пузырь. Ещё минута и маленький Диллон напрудит в брюки, это явно испортит первый день в новой школе. Переодеть штаны ещё можно успеть, а вот принять душ - нет. Останется только приколоть к рубашке табличку – «Привет, я Дилл, я написал в штаны и буду учиться с вами».
Но Грею, занявшему уборную, невдомёк – он уже битые двадцать минут торчит там за каким-то дьяволом.

- Грей, я сейчас обделаюсь из-за тебя!
- Спустись на первый этаж. – Ответил старший брат холодным безразличным голосом. Диллон захотел расплакаться.
- На первом этаже в туалет ходит Майкл.
- И что? – Майклом звали их нелюбимого дядю, который только и делал, что распивал алкогольные коктейли, слоняясь по дому в трусах, и беспрестанно ругался матом на спортсменов национальной сборной по батлболу. Из-за этого мама вычеркнула из подписки на кабельное телевидение все спортивные каналы.
- Я не хочу ходить в туалет, в который ходит Майкл!
- Твои проблемы. Я буду здесь до тех пор, пока не приедет шофёр.
Диллон почувствовал, что не сдержался и чуть-чуть намочил бельё. Совсем капельку.
- Я тебя ненавижу!!! – Раздался крик и мальчик побежал вниз. Он нарочно громко топал, чтобы Грей слышал это и чувствовал себя виноватым. Но тот даже не обратил внимания.
Его взгляд был прикован к россыпи квадратных таблеток всех цветов радуги, лежавших на туалетном столике. Их было очень много. Целая куча с горкой, как будто Грей ограбил аптечный автомат или наоборот собирался его заправить.
Сейчас парень отсчитывал очередную дюжину от общей кучи, чтобы положить в небольшой прозрачный пакетик. На углу ванной лежало уже два десятка таких пакетиков с «ПиВи», как называл их Грей, делая обязательное ударение на второй слог. Первое сентября обещало быть удачным. Впрочем, как и всегда.

Через десять минут прибыл шофёр, отвозивший Диллона в школу. По времени это означало, что и Грею нужно выдвигаться. Он всегда приезжал в колледж немного раньше обычного.
- Я поехал, мам.
Женщина и мужчина в возрасте, когда уже не принято стыдиться седины, завтракали за большим столом в обеденной комнате на первом этаже. Грей поцеловал маму и взял с её тарелки кусочек пирога, который тут же закинул в рот.
- Может быть, позавтракаешь, Грегори?
- Некогда – опоздаю. Как отец? – Он посмотрел на человека, тыкающего вилкой в ломоть хлеба. Человека с пустым взглядом и широко открытым ртом.
- Юджин! О, Юджин, положи это…
Грей глубоко вздохнул и отвернулся. Ноги понесли парня в гараж. Он не видел, как мать борется с отцом, пытаясь отобрать у того вилку, но слышал нечленораздельное мычание и после звон битого стекла.
В гостиной у мини бара стоял Майкл.
- Никак не пойму, почему Стелла не отправит его в больницу?
Грей остановился. Его взгляд нашёл поросячьи глазки пьяницы и тунеядца.
- Потому что мы семья. Потому что она любит его, ублюдок. Хотя, тебе этого не понять, ведь ты любишь только бухать за наш счёт и водить сюда шлюх, пожирая таблетки одну за одной.
Майкл никак не ожидал такого ответа. Он замер и, как рыба то открывал, то закрывал рот, словно что-то беззвучно говоря.
- Всё ясно с тобой. – Бросил Грегори и пошёл дальше.
Дядя открыл большую бутылку водки, которую держал в руках, и сделал несколько больших глотков. Толстая волосатая рука забралась в кармашек трусов и вытащила несколько прозрачных таблеток. Улыбка безмерного довольства появилась на лице. Майкл сразу же забыл о только что случившейся беседе и поплёлся к себе в комнату.
На кухне к тому времени всё уже стихло.


Флайбёрд цвета спелого лайма приятно заурчал своим мощным мотором и покинул гараж, оставив после себя лишь облако безвредного выхлопа. Автомобиль вылетел на скоростное шоссе, лёг в один из потоков и водитель включил автопилот.
- В колледж, мистер Новак?
- Да, Бруно, только долгой дорогой, пожалуйста.
- Сейчас проложу новый маршрут. – Почтительно сказал искусственный интеллект.
- Спасибо.
Грею нужно было ещё немножко времени. Буквально на один звонок.
- Бруно, отправь вызов Кристин.
За окном проносились другие машины, высотные здания, воздушные магазины и забегаловки. На одном из поворотов полицейские проверяли у кого-то документы.
- Алло? Это ты, Грей?
Он услышал самый любимый голос на свете. Сонный и смешной. Неудачно начавшийся день уже не казался таким плохим.
- Да, Крис, доброе утро. С первым сентября тебя.
- Ага, а я что, проспала?
- Нет, это я пораньше встал. Нужно встретиться с Ло.
Послушалось шуршание постельного белья. Грей представил, что Кристин сейчас встанет и подойдёт к окну. Он хотел бы быть рядом, обнять её и смотреть вместе за тем, как солнце поднимается над городом и утренний ветер лениво прогоняет туман с полупустых улиц.
Она представлялась в нижнем белье, с взъерошенными волосами, смешно торчащими в разные стороны. Утром Кристин сильно щурится и, пока окончательно не проснётся, говорит с хрипотцой. В такие моменты Грей называет её детективом и начинает пародировать.
- Ты опять собираешься продавать «ПиВи» в этом году?
- Да. Я усовершенствовал формулу, сделал эффект и зависимость сильнее.
- Грей, я не хочу, чтобы ты этим занимался.
- К рождеству я смогу снять нам квартиру в центре города, как мы и мечтали.
- Мы мечтали заработать на неё вместе.
Автомобиль повернул на улицу, в конце которой находился колледж.
- Я не хочу устраиваться на подработку в компанию отца. Я не хочу пользоваться его положением.
- Ты пользуешься его формулами.
- Но мне не приходится общаться с людьми, которые сто раз в день говорят мне о том, каким он был великим человеком и как жаль, что болезнь превратила его в овощ. Я думал, что мы всё обсудили ещё летом, Крис.
- А я думала, что мечтаю провести жизнь с умным мальчиком из хорошей семьи, а не с наркоторговцем. Мне нужно собираться, поговорим после уроков. Люблю.
- Люблю.

Кристин положила трубку. Грей поблагодарил Бруно за то, что тот подстраивался скоростью под разговор и попросил припарковаться на привычном им месте. Неподалёку, переминаясь с ноги на ногу, ждал Ло.
- Привет, говно.
- Привет, отсосок.
Они поздоровались известным только им рукопожатием и обнялись. За летние каникулы Ло вырос ещё немного и, чтобы смотреть ему в глаза приходилось поднимать голову.
- Ты что делаешь каждое лето, что продолжаешь расти? – Спросил Грей.
- Хах, а может быть, это ты усыхаешь, Грег? – Это был единственный человек, который так называл Грея. Друзья познакомились ещё в далёком детстве, когда прозвище «Серый» не вращалось в обществе, да и общества не было, - Привёз?
- Да, привёз. Я сделал их лучше.
- Да куда уж лучше? От них итак прёт хоть с ума сходи.
- Ну, тебе виднее. Я имею в виду, что усилил эффект, усилил зависимость.
- Больше денег?
- Чаще денег. – Улыбнулся Грей, представив, как они с Кристин отмечают предстоящее рождество в их собственной новой квартире. У них обязательно будет настоящая ель. И много подарков. И большое окно во всю стену, в которое можно будет смотреть часами, сидя в тёплых объятиях друг друга.

Схема была очень проста. Грегори делал наркотики, переработав одну из формул обезболивающего своего отца благодаря которой тот стал знаменит и богат, а Ло это продавал.
Юджин Новак двенадцать лет назад изобрёл универсальное лекарство от боли. Это было открытие века. Оно сразу же вошло в медицинскую практику. Новак старший получил нобелевскую премию, всеобщую известность и процент от каждой производимой таблетки. Кроме того, только он и старшие лица компании-производителя знали формулу, по которой делалось лекарство. Их семья оказалась обеспечена до последних дней существования мира.
Юджин с детства заложил в Грегори любовь к химии и экспериментам. Они проводили очень много времени вместе и постепенно по крупицам отец вкладывал в сына все, что узнал сам за всю сознательную жизнь. Грею открылись и секреты производства лекарства, сделавшего их семью известной.
В один из вечеров уже после того, как отца поразила болезнь, Грегори проводил эксперименты, комбинируя ради потехи обезболивающие с различными веществами, находящимися в свободном доступе. Эксперимент проводился на молекулярном уровне. Его удивлению не было предела, когда после шуточного соединения частицами с маршмеллоу вещество окрашивалось в радужные цвета. При нагревании состав твердел и превращался в жевательную конфету.
Опробовал Грей конфету на своём младшем брате Диллоне. Мальчуган сутки носился по дому в пугающем возбуждении, тараторил что-то, будто псих; срисовал в идеале картины из учебников истории искусства двадцатого века, запомнил наизусть всё, что видел по телевизору, снял на слух все песни с плеера и сыграл их на электрогитаре. Эффект оказался поразительным.
В течение последующих недель Грегори работал над уменьшением насыщенности результата. Он хотел добиться лишь лёгких намёков на то, что происходило с Диллом.

- Людям захочется ещё и ещё, они будут принимать их регулярно, чтобы получать всё больше и больше ощущений.

Вскоре он принёс таблетки к Ло. Спустя некоторое время здоровяк начал распространять их среди своих знакомых за деньги. Он подсадил всех, кого знал и не знал в колледже на «ПиВи». Грей решил назвать конфеты – «Полный Восторг» и для удобства сокращать по первым буквам.
Эта история охватывает первый курс. Сейчас Грей и Ло учатся на третьем. Каждый студент и половина преподавателей приходит к Ло за радужными таблетками. Никто не подозревает, что производит их Грей – это была договорённость между друзьями, как будто он совершенно не при чем. Сделано это было, чтобы не расстраивать Кристин, ибо первое время она даже не знала о таких успехах своего возлюблённого.

- Двадцать четыре пакета по дюжине в каждом. Отлично, друг.
- Не забывай толкать поштучно. Если кто-то начнёт покупать оптом, то его мозги сгорят.
- Хорошо.
- Не гонись за выручкой.
- Да хорошо. Пора идти, народ начинает приезжать.

Ребята распрощались известным только им рукопожатием и быстро разошлись так, будто и вправду считали друг друга говном и отсоском.
Стоянка и внутренний двор колледжа начали заполняться молодёжью. Многие из них не виделись друг с другом всё лето и постепенно поднимался шум и гам, от которого хотелось поскорее скрыться, что Грей и сделал.

Учебное время прошло быстро и легко. В первый день преподаватели не нагружали учеников. Никто не проверял домашнее задание. Лекции смахивали на обычную беседу и рассказы последних новостей. Грегори увиделся с друзьями, выслушал много интересного, похвастался флайбёрдом, вдоволь нашутился про подстригшегося налысо Стивена Морра, который всегда ходил с длинными и густыми, как у девушек волосами.

После уроков парень отошёл на задний двор колледжа, где располагался спортивный стадион. Он сел на трибуне и положил рядом с собой ленч на двоих. Кристин не заставила себя долго ждать и уже через несколько минут села рядышком.

- Привет.
- Привет. – Сказали они одновременно, широко улыбаясь друг другу. Грей крепко обнял свою девушку, она пересчитала все его рёбра и демонстративно цокнула.
- Опять ничего не ешь?
- Было много работы. Не страшно.
- Хах, будет страшно, когда мой парень скончается от голода.
Они взяли по сэндвичу, чокнулись ими и принялись кушать.
- Ветчина и сыр?
- Да, я подумал, что с тунцом лучше не брать.
- Правильно подумал.
Парочка рассмеялась. Ещё летнее солнце грело их лица, уже осенний прохладный ветер гладил кожу, на поле шумели разбрызгиватели, а вкусный запах свежих бутербродов и горячего кофе напоминал пребывание в каком-нибудь кафе на берегу моря. Ни Грей, ни Кристин никогда не были на море, но им казалось, что так оно и есть на самом деле.
- Как отец?
- Как обычно. Сегодня смотрел на хлеб как впервые в жизни.
- Он всё ещё не узнаёт тебя?
- Ни меня, ни мать. Вчера Дилли плакал из-за того, что отец назвал его посторонним мальчишкой в доме и хотел выгнать.
- Боже…
- Да.
- Сегодня Джил сказала, что беременна.
Грей аж поперхнулся от этой новости. Джил это лучшая подруга Кристин, живущая в пригороде.
- От кого это?!
- Она сама не знает, представляешь?
- Это как?
- За лето она встречалась с четырьмя парнями. Причём, судя по всему, одновременно.
- Жесть. А кофе ничего такой в этом году.
Они продолжили обниматься, кушать и любить друг друга.
- Да. А нам не пора?
- М? Варить кофе?
- Нет, дураш, завести ребёнка.
Грей удивлённо посмотрел на Кристин. Он ещё никогда не думал об этом и поймал себя на мысли, что не понимает почему.
- А как же учёба? – Ответил он, чтобы что-то ответить.
- В следующем году начнётся последний курс. Мы можем сделать это тогда, не боясь, что это навредит учёбе.
- Было бы здорово. К тому же мы будем всё время вместе.
- До конца наших дней. – Кристин надула губы и потянулась к Грею.

В этот момент случилось то, что одни называют несчастным случаем, а для других это злой рок, разделяющий жизнь на до и после…


…После прошло полгода. Зима накрыла Новый Арк толстым слоем снега, стояла минусовая температура. Пасмурное небо как фильтр окрашивало город в холодный синий цвет депрессии.
Дилл ковырялся в своём обеде, выражая нежелание есть. Последнее время у него не было аппетита. Он исхудал и стал бледен. Ещё юноша мало спал и круги под глазами дополняли картину отчуждения на его лице.
- Как дела в школе?
- Нормально, Майкл.
- Не видел пульт от телека?
Дилл оторвал пустой взгляд от быстрого супа и посмотрел на ставшего ещё более мерзким дядю.
- Пошёл к чёрту, урод. – Сказал парень с максимальным отвращением, какое только мог выразить.
- Эй, сынок, не дерзи мне. Не забывай, что теперь я твой опекун.
- Я сказал, чтобы ты шёл к чёрту и никогда не смей называть меня так.
- Хорошо, хорошо. Сам поищу.
Майкл отрыгнул и вышел в другую комнату. Дилл пододвинул к себе планшет и посмотрел на изображение с рабочего стола. Это была фотография их семьи. Снимок с тех времён, когда Новак жили счастливо, будучи одним целым и без взявшегося неизвестно откуда свиноподобного Майкла. Улыбающийся до ушей отец, ещё живая мать с блестящими счастливыми глазами. Искренне любящие друг друга и жизнь люди. В тот год они летали в Европу, загорели до неузнаваемости. Привезли множество сувениров и подарков. Юный Грегори, худой как спичка на фотографии, обнимает крошечного Дилла. Братья всегда были вместе, даже когда казалось, что это не так. Идеальная полноценная семья, как из телевизора. Сейчас трудно поверить, что когда-то это было на самом деле.
Мимо медленно прошёл отец. Его зрачки расширились, руки тряслись, как у эпилептика и он шёл в стену, не видя её перед собой. Диллон не успел помешать ему. Юджин стукнулся головой и упал на попу.
- Боже, папа, что ты делаешь… - Осматривая его лоб, риторически спрашивал сын. Некогда великий учёный перестал понимать речь в прошлом году. Ему становилось хуже. Очень редко ему удавалось пробурчать осмысленное и уместное. Чаще всего выходило что-то несвязное.
- Кто здесь? Я знаю два не надо а потом всё вместе… Корабль… Стелла…
- Это я папа, всё хорошо, давай я отведу тебя в твою комнату?
В ответ старик издал лишь фыркающий звук. От него пахло чистящим средством для керамики. Дилл обнаружил зелёную жидкость на пальцах старика и сделал вывод, что отец недавно ел это. Или делал что-то ещё…
- Вставай, пойдём наверх.
Дилл, не обращая внимания на бормотание, поднял отца и медленно повёл бедолагу к лестнице.
В комнате ничего не изменилось с тех пор, как он ещё был здоров. Мать запретила переставлять вещи или передавать их кому-либо. Глубоко в душе Стелла Новак верила, что привычное окружение сможет вернуть мужу рассудок. По этой же причине она не видела возможным отдать Юджина в лечебницу. Любящая жена надеялась до последнего вдоха и выдоха…
Сын уложил отца на кровать и присел за деревянный стол. Дилл редко встречал настоящее дерево, он даже не помнил, где это случалось в последний раз, если не здесь. Куча различных бумаг во множестве стопок, устаревший моноблок, настольная лампа с абажуром в форме капли, принадлежности для письма и фотография в красивой рамке. Просторный стол, за которым когда-то работал отец, пытаясь сделать мир лучше и здоровее. Какая ирония.

- Что это?
Внимание Дилла привлекла та самая фотография. А точнее рамка. Он поднёс снимок к лицу и увидел, что между фото и стенкой что-то есть. Аккуратно, стараясь не шуметь, потому что отец заснул, школьник разобрал предмет и оказался прав – внутри крылся бумажный свёрток.



- В кой-то веки вышла из дома и, надо же было встретить знакомое лицо... – С натянутой улыбкой и разочарованием в голосе сказала она. Крис сидела в озерном парке и кормила голубей. Дилл никогда не узнал бы её в этой невзрачной девушке с намотанным на голову тёмным платком, в старом пальто и больших солнцезащитных очках. Он бы просто прошёл мимо, даже не обратив на неё внимания, как и на любого случайного человека на улице, если бы не эта неожиданная реплика.
- Простите? – Он посмотрел в лицо незнакомке и вздрогнул, - Ох, Кристин?
- А чёрт, у меня был шанс остаться незамеченной.
Дилл подошёл ближе. За прошедшие семь лет они виделись лишь однажды и очень давно. На похоронах. Кристин жалела, что та церемония посвящалась не ей.
- Присаживайся. Нет, с другой стороны.
- Спасибо. Что ты здесь делаешь?
- Прогуливаюсь. Иногда.
Кристин сильно повзрослела и изменилась. Её некогда ярко-зелёные глаза потускнели до холодно серых, и то не удавалось их разглядеть. Дилл мог видеть лишь половину лица. Крис не поворачивалась полностью. Но даже сейчас без косметики и причёски она была очень красива. Он всегда восхищался девушкой своего брата и гордился Греем.
- А ты?
- Заходил к знакомому по делам.
- Это был Ло? – В тонких длинных пальцах появилась сигарета. Дилл вытащил из кармана зажигалку и зажёг огонь. Пока Кристин прикуривала, удалось мельком заметить, что под платком, прикрывающим голову нет волос. - Спасибо.
- Да, откуда ты знаешь?
- Просто угадала. В этом районе города живёт лишь один человек из старой жизни, которого я знаю.
- Понятно.
Сигарета кончилась почти мгновенно. Сразу же появилась вторая.
- Он стал важным человеком, как я слышала.
- Ну да. Можно сказать и так.
- Я помню его в твоём возрасте. Мы как раз поступали на вышку все вместе. Такой добрый был мальчик. Большой и добрый.
- Он и сейчас ничего.
- Ага, если не считать, что преступник, крышующий полгорода.
- Но он остался таким же.
- Ло добр с тобой, потому что поднялся благодаря Грею и его наркотикам. – Кристин сказала это с ярко выраженной злобой. Она даже повернулась к Диллу, что позволило увидеть, как сильно обезображена половина её лица, - И, судя по всему, ты продолжаешь их совместное дело?
- Ты про радугу?
- Раньше это называлось «ПиВи»… Да, я про радугу, на которую он подсадил всю Америку.
- Я лишь зарабатываю себе на кое-что.
- Ваша семья одна из самых богатых в мире.
- Наша семья? Лишённый рассудка отец, покойная мать, похороненная при тебе; мёртвый старший брат и одуревший от алкоголя дядя?
- Тогда почему наркотики?
- Это то, что получается. Получается лучше всего.
- Ты говоришь как Он…
Они замолчали на некоторое время. Дилл смотрел вокруг и наблюдал за обычными будничными явлениями в окружающем мире – школьниками, возвращающимися с учёбы; стариками, кормящими птиц; какие-то тинэйджеры с разноцветными волосами хвастались друг перед другом трюками на глайдерах, а в самом углу парка в старом парке аттракционов совершалась сделка между любителями радуги. Дилл легко мог определить, кто на чём сидит. Особенно, если человек употреблял его собственный препарат. Радуга ускоряла мозг настолько, что он переставал следить за некоторыми случайными функциями организма. Известны случаи, когда люди переставали ходить на время или забывали, как дышать, моргать или жевать. Кто-то переставал чувствовать боль. Полчаса назад Ло по секрету поведал как однажды у него за сутки выросло бороды на три пальца длинной. Но самым частым и отличительным знаком радуги оставались большие круги под глазами. Они появлялись уже на второй неделе постоянного употребления больше чем по таблетке в день.

- Ты ведь раньше не интересовался всем этим, разве нет?
- Да.
- Что-то вдохновило?
- Да. Будешь смеяться, но желание помогать людям.
Она действительно искренне рассмеялась.
- Вижу, как это у тебя получается.
- Не всё так просто.
- Неужели?
- Я же сказал, что мне нужны деньги.
Появилась уже четвёртая или пятая сигарета.
- То есть ты сначала уничтожаешь людей, чтобы им помогать?
- Они сами уничтожают себя. Можно принимать по одной радуге в день и ничего страшного не случится.
- Грей так же говорил, но посмотри, что из этого вышло!
- Его погубили не таблетки. А деньги мне нужны совершенно для другого дела.
- Что бы это ни было, желаю тебе удачи, но держись подальше от Ло. Ты был очень хорошим мальчиком.
- Времена меняются, Кристин.
Только сейчас Дилл с ужасом заметил цвет ногтей девушки. Его глаза округлились, и он схватился за руку, держащую табачную палочку.
- Какого хрена, Кристин?!
Её серые глаза поднялись, она снова повернулась к нему обезображенным лицом.
- А как бы ты жил с этим, Диллон?
- Давно ты принимаешь? Где ты взяла?
- Я же сказала, что в этом районе я знаю только одного человека… Где-то три года.
- По сколько?
- Отстань.
- По сколько ты принимаешь?
- Мне больно, ты делаешь мне больно.
- По сколько?!
- Одна-две... Может быть три. Не больше пяти точно.
- Пять таблеток в неделю?! Где ты берёшь на это деньги?
- Пять таблеток в день, Дилл…
Его кисть отпустила руку, от удивления открылся рот и выкатились глаза. Она сидела на радуге три года, принимая сверх меры. У неё не было кругов под глазами, точнее были, но не такие сильные. Цвет ногтей – вот что выдавало Кристин с головой. Её пристрастие к курению и радуге всё же вызывало изменение цвета мягких тканей. Организм выбрал не лицо, но и не обошёл стороной остальное тело.

- …И я бы не хотела говорить о том, как я их получаю.
Диллон отвернулся, сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Кристин поправила съехавший платок и оглянулась по сторонам. Она до сих пор боялась людских взглядов.
- Ты не можешь меня осуждать, ты не представляешь каково мне было после того дня.
- Не представляю…
- Мы так любили друг друга. Мы были вместе с детства, учились в одной школе, поступили в один колледж, собирались жить вместе! Мы даже начали планировать детей. – Кристин закрыла лицо руками и начала плакать, - Когда с неба упал аэрокар, мы как раз говорили об этом. Мы были вместе…
Семь с половиной лет назад в первое сентября произошла жуткая трагедия, унёсшая жизни многих людей, в числе которых был и Грегори Новак, достойный сын и любящий брат. Высоко над городом проходил высокоскоростной хайвэй, где случилась авария с десятком аэрокаров. Некоторая часть потеряла управление, антигравитационные моторы отказали и жестянки полетели вниз с бешеной скоростью. Остановить падение не представлялось возможным. За считанные секунды они достигли земли в разных частях города. Один приземлился на пляже, второй вошёл в небоскрёб Хайтауэра, как раскалённое лезвие в масло. Последний же приземлился на трибуну спортивного стадиона. Аэрокар вошёл глубоко в землю, до этого смяв пятиметровую конструкцию сидений и Грея вместе с ними. Кристин в тот момент ничего не поняла. Она закрыла глаза, чтобы поцеловать парня, раздался оглушительный рёв двигателя и грохот металла. Через секунду после этого Крис подняла веки и обомлела. Прямо перед ней внизу появилась огромная воронка с кучей покорёженного металла в ней. Она совершенно ничего не поняла и не успела увидеть. Раздался взрыв, уложивший её в кому на три месяца, забравший двадцать процентов кожи ожогами и все мечты.
Проводят символические похороны - хоронить нечего. Через время не выдерживает трагедии мать. Её сердце сдаётся пред иронией жизни, которая отнимает всех дорогих людей по одному. Кристин, очнувшаяся от комы, посещает похороны и навещает после могилу Грея. Она потрясена и не знает, как и зачем жить дальше. Не знает до сих пор…

- Пойдём со мной. – Говорит Дилл.
- Куда?
- Ко мне. Я кое-что тебе покажу. И помогу.
- Отстань. Со мной всё в порядке.
- Заметно. Я всё равно от тебя не отстану. Раз уж мы случайно встретились, ты должна пойти со мной.
Подул холодный ветер и Крис съёжилась. Её старое пальто выглядело не очень тёплым.
- Ну пойдём, не упрямься, я угощу тебя горячим какао.

Кристин всё же согласилась. Диллон напоминал ей Грея. Он вырос точь-в-точь копией своего брата. Она прекрасно понимала, что это два разных человека, но от одного только вида Дилла становилось лучше и спокойнее. То ли намеренно, то ли случайно мальчик даже носил такую же причёску.
Больше всего на свете в последние годы она хотела вернуться в прошлое. Сейчас, когда разум туманил наркотик и никотин, а рядом находился человек очень похожий на Грея – это становилось возможным.

Они сели в такси. Крис попросила воспользоваться наземным транспортом. По словам девушки она ни разу не летала с тех пор, как не стало Грегори.

- Что ты хочешь мне показать?
Ребята вышли прямо перед домом, но к облегчению Кристин это был не их семейный особняк. Она немножко расслабилась. Диллон взял её за руку, видимо, чтобы девушка не убежала, и повёл в подъезд.
- Ты знаешь из чего сделана радуга?
- Нет, я же не химик.
- Наркотик сделан из аспирина с большой буквой «Н» на обёртке.
- Это самый популярный аспирин. Лекарство вашего отца.
- Верно. Совершенно случайно Грей смешал его с маршмеллоу и получил радугу. Звучит как бред, да?
- Ага…
Они вошли в просторный лифт. Квартира находилась в очень большом и высоком здании с современной отделкой. Здесь жили богачи.
- Ещё бредовее то, что это оказалось наркотиком. Всё это совершенно непредсказуемое дело. После смерти Грея, я перебирал вещи в его комнате и нашёл всё, что касается радуги. Аккуратно сложив всё в тайное место, на время забыл обо всём, но после нашёл кое-что ещё у отца...
Дилл открыл дверь и пригласил Кристин внутрь.


Майкл не был таким уж подонком, каким хотел казаться. Окружающие приписывали ему такие качества, как лень, глупость, злоба, алчность. Говорили, что им владеют деньги и наркотики. Называли отбросом общества и клеймили позором.
Да, Майкл нигде не работал уже неизвестное количество лет, его ничего не интересовало, кроме алкоголя и химии. Дни мужчина проводил за картёжным столом в баре, либо перед телевизором в доме Новаков.
Однако кое-что хорошее он всё же сделал. Именно он познакомил свою сестру Стеллу и Юджина в старших классах, потому что являлся лучшим другом будущего химика. Тогда Майкл буквально заставил парочку гулять вместе, обманывал их, говоря, что не безразличны друг другу.
Он единственный верил в идеи своего друга по поводу изобретения лекарства будущего. Они вместе грезили об этом первые курсы колледжа и собирали команду толковых ребят, чтобы тайком заниматься инновационными экспериментами. Партнёры сошлись в том, что идеи нужно сохранить в тайне до первого успеха, поэтому не обращались к руководству колледжа за помощью. На личное оборудование требовались деньги. Ребята решили сложиться, заработав деньги на летних каникулах и Майкл достал для друзей шестнадцать тысяч долларов. Это было в 10 раз больше, чем все остальные вместе взятые. Именно благодаря этим средствам, не имея преград и запретов, Юджин смог за год добиться невероятных результатов и в будущем изменить медицину.
Также из-за этого Майкл и изменился сам. Никто не знал, где он достал столько денег. В то время такую сумму получали полицейские или строители за полгода тяжёлой работы. Майкл всегда увиливал от разговора на эту тему или начинал злиться. До этого проявлений злости в нём не замечал никто и никогда.
Он верил в идеи Юджина, надеялся на успех всем сердцем. В какой-то момент это завладело его разумом полностью. Он значительно уступал знаниям, способностям и таланту своего друга, но в отличие от химика, Майкл умел общаться с людьми и организовывать встречи. Выступая идеальным катализатором событий для Юджина, он сыграл вторую после него роль в этой истории по значимости.
Это были кровавые деньги. Успех друзей стоил человеческой жизни, которую Майкл забрал собственноручно. Простое задание по меркам криминального мира родного Гартсити обернулось для обычного и порядочного, но очень смелого молодого человека настоящим кошмаром. Наваждениями и призраками, преследующими изо дня в день…
Прошло много лет, все они выросли, изменились, изменились и времена. Юджин сошёл с ума, Стелла лежит под землёй в шести футах глубиной, как и племянник, которого, впрочем, Майкл даже не замечал… Меняется всё, кроме ночных кошмаров, которые приходится каждый день заливать алкоголем до бессознательного состояния. Помогают и наркотики. Проститутки, а ещё лень. Счастье и здоровье миллиардов сделало его собственную жизнь кошмаром, обволакивающим душу с каждым днем всё более толстым слоем липкой грязи.

Обычный зимний вечер неспешно подходил к концу, как положено переходя в холодную снежную ночь. Белое покрывало укрывало землю весь сезон без остановок, будто наперёд и с запасом. Создавалось ощущение, что природа отыгрывалась за какой-то человеческий грех именно в этом году.
Для Майкла эта зима казалось одной сплошной ночью. Ему хотелось, чтобы бутылки «воды жизни» тоже хватило на несколько месяцев. Сегодня выпивалось как никогда спокойно. Тем не менее виски кончилось. Золотистый напиток остался лишь на дне стакана – последний глоток на прощание.
- Сдачи не надо, Дидс.
- Окей, Майк. Хорошей ночи.
- Ага.
Пузатый и неповоротливый он вышел из любимого бара, так напоминающего места, в которые ходил отец, когда они ещё жили в Шотландии. Бар Дидса специально стилизовали под олдскульное британское заведение и, всё выглядело так, как нужно. Только запах стоял не тот. Американцы даже здесь пили свои напитки, а дерево, которым обшили всё изнутри пахло деревом и лаком, а не морской солью и землёй. Виски всё же был хорош.
Спрятав лицо в шарф, Майкл свернул в переулок, который сокращал путь к автобусной остановке. Он не ездил на такси, предпочитая долгую дорогу с хорошим видом из окна. К тому же дома никто не ждёт. Хотя… Есть ли он, этот дом?
- Прикурить не найдётся?
Неожиданный вопрос непонятно от кого испугал Майкла. Он подпрыгнул на месте, нога скользнула по льду, потянув тело за собой. Только чудом мужчине удалось удержать равновесие.
- Нету. – Ответил он, не поворачиваясь в сторону вопрошающего.
- Вот и правильно. Потому что курить вредно, дядя Майк.
В этот же момент что-то ударило мужчину по затылку. Удар смягчила шляпа, но он был очень и очень сильным. Настолько, что в ушах раздался оглушительный хлопок, а глаза поразила яркая вспышка. Удар повторился ещё раз и сразу же ещё один. Всё приходилось в одну точку, вызывая ощущение, что боль всего мира пытается просверлить вход в заднюю часть черепа. На сей раз Майкл не удержался на ногах и повалился на мусорные баки. Он оказался в груде мусора и мятого алюминия совершенно не понимая, что происходит. Он только хотел прокричать, что может отдать дорогие часы и просто так, что в кармане куча наличных, за которые не стоят быть избитым, но удары посыпались снова. Какой-то стальной предмет размозжил ему нос, полились градом слёзы. Майкл плевался кровью, вместе с которой вылетали зубы один за одним. Боль накрыла всё лицо сплошняком. Стало тяжело дышать, ибо нос уже не выполнял своей функции. Также ничего не слышалось кроме звука ударов по собственному лицу. Звук напоминал хлопки ладошами по кожаному дивану. Глухой и хлёсткий одновременно.
Он так и не смог встать, не оказал сопротивления. Его убили меньше чем за минуту, превратив лицо в кровавое месиво, похожее на размороженный фарш, готовый для жарки.
Тело засыплет снегом, труп найдут через несколько дней уборщики улиц и сообщат в полицию. Через две недели папка с делом отправится на цокольный этаж участка в кабинет нераскрытых преступлений. Майкла О’Ши, который прожил жизнь верным и помогающим другом; хорошим братом, достойным уважения; и очень одиноким несчастным человеком не стало ни для кого в один самый обычный поздний вечер февраля…


- Ух ты! Я ещё ни разу не плавала на лодке.
- Как знать, вдруг ты делала это в прошлой жизни?
Грей улыбался во все тридцать два, протягивая руку Кристин, чтобы помочь ей переступить борт деревянного судна. Лодка слегка покачивалась из стороны в сторону и девушка никак не решалась сделать свой шаг навстречу приключению.
- Ну давай, любимая, не бойся, я спасу тебя, если что.
- Я боюсь не утонуть, а испортить всю эту прелесть. – Она указала взглядом на большую плетёную корзину для пикников. Закуски и сладости чуть ли не вываливались наружу. Корзинка вмещала в себя все праздники живота, какие только можно придумать.
- Сегодня мне нужна только одна прелесть и это ты. – Грею удалось вселить уверенность в свою девушку и она отважилась забраться в лодку.
- Вот ведь как это не страшно оказывается, когда уже всё позади.
- А-то. Хочешь попробуем ещё разок?
- Чёрта с два!
Они расхохотались так, что начали качаться на воде, отплывая тем самым от причала. Грей подарил Кристин поцелуй и взял в руки вёсла.
- Какой прекрасный день. Как здорово оказывается быть на воде. Я и не думала, что мне это так понравится! – Говорила Кристин, щурясь от солнца. Она сняла панамку и запрокинула голову назад. Впервые за всё время она не постеснялась показывать солнцу уродливую половину своего лица, которую прятала все эти годы…


- Теперь это будет мой любимый фильм, спасибо тебе огромное! – Девушка выпорхнула из дверей кинотеатра, кружась в танце с закрытыми глазами, - Он потрясающий!
- Да, этот фильм что надо, я рад, что понравилось.
- Ещё бы! Вот знаешь как бывает, когда что-то тебя вдохновляет? После этого вечера я хочу что-то сделать, сочинить стихи, нарисовать картину, хочу научиться играть на фортепиано. Это чистое вдохновение, заряжающее жизнью! Я хочу целовать тебя много-много раз и повторять это каждый день, как же сильно я люблю тебя Грей!
- Я тоже люблю тебя, Кристин. Всем сердцем и душой.
Изнутри киноцентра вышел невысокий седой старичок, снявший с дверей табличку «закрыто на ремонт». Он кивнул парню, крепко обнимающему в этот момент свою возлюбленную. Юноша ответил тем же.
Парочка провела вместе всё лето. Грей ещё много раз водил Лиф в кино, катал на машине, они путешествовали в Европу и наряжались в смешные костюмы на карнавалах. Ребята летали на самолёте и прыгали с парашютом, играли в спортивные игры и курили травку. Учились музыке и пели караоке на японском в суши баре и многое другое. Они были счастливы.

Осень того же года должна была стать знаковой для Дилла. У него всё получилось. Усилия и время, потраченные на работу над формулой, найденной в тайнике отца, принесли свои плоды. Результат оправдал все затраты и переживания. Да, получилось.
Диллон Новак собрал нужные документы, расчёты и образцы, договорился об аудиенции с нынешним президентом правления «Медикал эн Фармс» и спустился на первый этаж. Он ночевал в доме родителей, навещал отца в последний раз. Сегодня за старцем должны были приехать ребята из дома повышенного комфорта для людей с расстройствами психики. С тех пор как не стало матери, дяди Майкла в доме не жил никто, а оставлять отца сидеть одного было невозможно, как и нанимать няню до конца его дней, за которой будет некому следить.

- Доброе утро, пап. Сегодня ты отправишься в очень хорошее место, где тебе не будет так одиноко.
Молодой человек присел на своё привычное место за столом и открыл упаковку апельсинового сока. В это время Юджин Новак, сидя напротив, зачарованно смотрел на радио, которое передавало новости. Старец ткнул пальцем в говорящую коробку. Ничего не произошло. Он решил понюхать устройство и сделал это три раза.
- Пап, это просто радио. Но мне тоже не нравятся ведущие этих новостей.
Создалось впечатление, что отец послушался – он отпрянул от интересного объекта. Его глаза медленно и внимательно изучали обстановку наизусть знакомой обеденной комнаты. Дилл поставил сок и отошёл к холодильнику. Отец, смотревший на пакет с изображениями улыбающихся цитрусовых плодов оранжевого цвета опустил глаза и замерз. Его взгляд упал на документы Дилла, которые лежали под пачкой. Заголовком одной из папок было то, что заставило Юджина Новака закричать во всё горло. Раздавшийся вопль ударил как гром среди ясного неба и Диллон тоже вскрикнул. Инстинктивно.
- Первое впечатление! – Очень чётко и уверенно сказал отец. И вторил ещё раз.
- Па-а-а-п?
Новак старший подскочил со своего места, опрокинув металлический стул, и схватил папку с бумагами. Содержимое рассыпалось в стороны множеством заполненных таблицами листов.
- Эта формула позволит испытать всё ещё раз. Сколько угодно раз.
- Да, это твоя формула, отец.
- Я смогу изменить мир, я смогу подарить людям мир!
Он больше не выглядел безумцем. Отрешённый взгляд сменился на выражение грусти. Руки больше не тряслись. Речь шла плавно, очень возбуждённо, но понятно и адекватно. Отец продолжал:
- Мне нужно испытать это. Нужно попробовать, чтобы знать всё наверняка. Я буду всё записывать!
Юджин полез по бокам свитера в карманы, которых не было. Как будто он должен был сейчас носить халат. Как только руки опустились, отец рухнул на пол и начал трястись.
- Отец, чёрт, что за хрень?!
Но больше старик ничего не говорил. Он лишь удивлённо смотрел в лицо Диллу и улыбался, продолжая конвульсии. Дилл сбегал в гостиную и нажал на кнопку вызова скорой помощи, но когда вернулся обратно, обнаружил, что отец больше не дышит. Его лицо так и застыло с улыбкой и блеском в глазах. Блеском, выдававшим счастье. Навсегда.



- Ты ведь убиваешь её, как ты этого не понимаешь?
- Не лезь не в своё дело. Это не твоё дело. Ты кто такой вообще?
- Я твой здравый смысл, Диллон. Это не могло продолжаться вечно. Ничто не может быть вечным.
- Эта формула может повторять всё снова и снова. Сколько раз я обманывал время и даже смерть? Сколько?!
- Ты говоришь как свой отец. Ты до сих пор не хочешь себе признать, что знаешь причину его болезни? И то, что Кристин видит в тебе Грегори? Её первое впечатление при виде тебя это он! А ты видишь её двадцатилетней девушкой, обманывая себя, будто с ней ничего не случилось.
- Оставь меня в покое, оставь меня в покое, оставь меня в покое!
Диллон закричал и схватился за картонную коробочку с двумя большими буквами «ПиВи». Под буквами шла расшифровка – «Первое Впечатление» и маленькая приписка – доктор Диллон Новак.
- Я сделал то, что не смог Грей. Он сделал из половины формулы наркотик, а я нашёл полную и создал лекарство. Я сделал рай на Земле. А что сделал ты?!
Трясущимися руками он бросил в рот большую пилюлю и запил приготовленным ранее стаканом воды. Сделав последний глоток, продолжил:
- Я избавил людей от депрессии. От мучительных воспоминаний. Кто не хочет проживать лучшие моменты жизни бесконечно? Кто?
Заслуженный всем миром Доктор Новак поднялся с кресла и, пошатываясь, поплёлся к двери, ведущей в соседнюю комнату.
- Ты подарил людям не рай, Диллон…
Они открыли дверь. Один нехотя, второй с маниакальным желанием. В центре открывшейся комнаты стоял двухместный диван, направленный в сторону огромного окна на всю стену. Это было сплошное многослойное стекло от пола до потолка, от стены до стены в обе стороны. За диваном сидела постаревшая Кристин. Не молодой также Диллон подошёл и сел рядом. Трясущейся рукой он смахнул с дивана обёртки от «Первое Впечатление» на пол.
- Привет, Кристин, ты такая красивая сегодня.
Молодая девушка повернулась к нему своим прекрасным девичьим лицом и улыбнулась.
- Привет, Грей. Как хорошо, что мы вместе.
- Как хорошо, что так будет всегда, любимая.

В комнату заглянул Джерри. Джерри присматривал за престарелыми Диллоном и Кристин по поручению их детей, которые сейчас учились в колледже на восточном побережье. Они не хотели отправлять стариков в престарелый дом и наняли сиделку. Джерри кормил мистера и миссис Новак, стирал их вещи и помогал принимать душ. С каждым годом ему приходилось выполнять за них всё больше и больше простых дел, на которые сама парочка становилась не способна. Вскоре ему придётся поить их таблетками «ПиВи», когда сознание совсем покинет парочку. Джерри не понимал, зачем нужно принимать столько, сколько глотают Новаки старшие, но не лез не в свои дела. По крайней мере, они выглядели счастливыми. А что ещё нужно на старости лет?..

- Ты подарил людям зависимость от рая за деньги. Ты медленно отправляешь их прямиком в самые страшные уголки ада…


28.06.12 - 07.07.12